- •Раздел I
- •Планы великих держав по мирному урегулированию и послевоенной организации мира
- •Парижская мирная конференция: задачи, организационная структура, противоречия великих держав
- •Мирные договоры с Австрией. Болгарией. Венгрией и Турцией. Завершение территориального урегулирования в Европе
- •Версальско-Вашингтонская система международных отношений: содержание и характер
- •________Раздел ii________ международные отношения в период -двух стабилизации - Расстановка сил на мировой арене развитие международных отношений в 1924—1929 гг. (общая характеристика)
- •Германский вопрос в 1920-е гг. План Дауэса
- •Международные отношения на американском континенте. Панамериканские конференции 1920-х гг.
- •Западные державы и Советский Союз: начальный этап мирного сосуществования
- •________Раздел iii________ международные отношения в предвоенное десятилетие Великий кризис и его влияние на развитие международных отношений. Расстановка сил на мировой арене в 1930-е гг.
- •Проблемы международной безопасности и разоружения в годы мирового экономического кризиса
- •Приход нацистов к власти в Германии. Образование очага военной опасности в Европе
Мирные договоры с Австрией. Болгарией. Венгрией и Турцией. Завершение территориального урегулирования в Европе
Мирные договоры с бывшими союзниками Германии были
призваны утвердить новую геополитическую структуру Европы и других регионов мира после крушения Австро-Венгерской и Османской империй. Эти «'договоры-спутники'* копировали схечу Версальского мира, включая в себя Устав Лиги Наций и положения о Международной организации труда.
Мирный договор с Австрией был подписан 10 сентября 1919г. в предместье Парижа Сен-Жермен-ан-Ле.
Территориальные и территориально- политические постановления
В преамбуле Сен-Жерменского договора констатировалось. что Австро-Венгерская монархия перестала существовать Границы Австрии в основном определялись территорией компактного проживания австрийских немцев в районе Дуная и Альпийских гор. Австрия признавала независимость и границы вновь образовавшихся государств, а также соседних стран, «как их установят союзные державы».
К Чехословакии отошли бывшие австрийские провинции Богемия, Моравия и часть Силезии (в том числе и районы с преимущественно австро-немецким населением, что было чревато новыми территориальными спорами). Италия получала Южный Тироль и ряд областей Каринтии, хотя претендовала на значительно большие австрийские и южнославянские территории. Сер-бо-хорвате-ел о вен с кое государство приобретало Далмацию, части Западной Крайны. Каринтии и Штирии. Буковина переходила оставляют за собой право поступать так, как они считают необходимым дли сохранения права и правосудия». Во всех перечисленных случаях конфликтующие стороны были обязаны лишь соблюсти определенную процедуру и выждать 3 месяца, отводившихся на усилия по достижению урегулирования.
Более того. в Уставе отсутствовало определение самого понятия войны, нападения, агрессии. Статьи об обязательствах по охране мира были довольно туманны и содержали множество лазеек для оправдания агрессивных действий.
Не менее серьезным недостатком Устава стала процедура голосования, от которой зависело принятие того или иного решения. Статья 5-я утверждала принцип обязательного единогласия и в Совете Лиги Нации, и на Ассамблее. При этом по статье 11-й, в соответствии с которой рассматривалось большинство конфликтов. правило единогласия толковалось как включающее голоса участвовавших в споре сторон. Фактически вводился принцип «ЦЬегит уею», предоставлявший каждому государству — члену Лиги возможность аннулировать любое позитивное решение. Подобная процедура голосования превращала Лигу Наций в недееспособный орган,
Устав торжественно декларировал, что в случае войны или ее угрозы Лига Наций имела право прибегнуть к любым средствам. способным обеспечить мир. Статья 16-я предусматривала применение против государства-агрессора экономических, финансовых, дипломатических и военных санкций, Однако это суровое предостережение уже в самом тексте Статута смягчалось двумя оговорками. Во-первых, переход к санкциям был обусловлен признанием состояния войны всеми членами Ассамблеи Лиги Наций. Во-вторых, сами санкции предназначались исключительно для воздействия на виновную сторону и не предусматривали оказания помощи стороне пострадавшей. В результате за все время существования Лиги Наций военные санкции не применялись ни разу. а экономические всего один раз — в период итало-эфиопской войны, показав свою полную неэффективность.
Особое место в Уставе занимала статья 17-я. регулировавшая отношения между членами и нечленами Лиги Наций. В случае военного конфликта между ними или нападения «извне» на лю--бое государство, являвшееся членом международной организации. верховным судьей провозглашался Совет Лиги Наций. Он был уполномочен объявлять санкции вплоть до «организации обшей войны» членов Лиги Наций против «внешней угрозы». Но лаже эти пугавшие воображение меры вряд ли могли быть реализованы самой Лигой Нации. Во-первых, потому что требовалось добровольное и единогласное согласие на них всех представленных на Ассамблее государств. Во-вторых, в связи с тем. что она никаких собственных вооруженных сил не имела. Поэтому фактически все права по определению той или иной страны «нарушительницей мира» и принятию против нее военных мер воздействия передавались Верховному Совету Антанты. Так Антанта и Лига Наций становились «партнерами», хотя и неравноправными, так как первая могла обойтись без решений второй, а вторая — особенно в чрезвычайной обстановке — не могла обойтись без вооруженной поддержки первой.
Маловразумительным с правовой точки зрения стало и предложенное Уставом решение проблемы ограничения вооружений и разоружения, В статье 8-й говорилось о необходимости сокращения «национальных вооружений до предельного минимума. совместимого с национальной безопасностью и выполнением международных обязательств». Сам по себе призыв к ограничению гонки вооружений, безусловно, имел положительное значение. Однако расплывчатость и неопределенность критериев позволяла трактовать его так. что вместо разоружения началось «совместимое с национальной безопасностью» нарашивание военной мощи во имя «выполнения международных обязательств» по сохранению мира.
Наиболее уязвимым постановлением Устава было создание мандатной системы, которая названа в статье 22-й «священной миссией цивилизации». Часто встречающееся в западной, а иногда и в современной российской литературе утверждение о том, что организация этой системы «явилась первым, хотя и робким. шагом в сторону отхода от классического колониализма», относится к сфере исторических иллюзий. Как уже отмечалось выше, концепция мандатов представляла собой новое международно-правовое обоснование колониальной политики великих держав. Отличие двух систем — «мандатной» и «классическои» — сводилось лишь к декларациям о форме контроля нал развитием колоний. По существу никаких изменений в колониальном мире не произошло, о чем свидетельствуют следующие факты. Во-первых. эксплуатация подмандатных территорий осуществлялась великими державами пусть от имени, но в действительности вне Лиги Наций, которая не устанавливала, да и не могла установить какие-то определенные правила этой эксплуатации. Во-вторых. Лига не обладала правом на вмешательство в дела государства-мандатария, а следовательно, и подчиненных ему территорий. В-третьих, «ограничение» колониального господства было сведено к призрачному контролю мандатной комиссии по докладам мандатариев и к подаче Сонету Лиги Наций «заключений по вопросам, относящимся к выполнению мандатов». Таким образом. контрольные права Лиги Наций на подмандатные территории являлись лишь демократическим прикрытием сохранения колониализма и колониального гнета,
По Уставу к главным руководящим органам вновь образованной международной организации относились: Собрание представителей псех членов Лиги Наций (Ассамблея), С"вет и постоянный Секретариат во главе с генеральным секретарем. Их местопребыванием была избрана Женева.
Генеральная Ассамблея созывалась один раз в год (в чрезвычайных ситуациях чаще). Каждое государство — член Лиги располагало одним голосом. Совет Лиги Наций состоял из пяти представителей великих держав-победительниц в качестве его постоянных членов и четырех непостоянных членов, избиравшихся Ассамблеей на 3 года. После отказа США участвовать в работе Лиги Нации число постоянных членов сократилось до четырех, а число непостоянных членов возросло в 1922г. до шести. Совет должен был собираться на свои заседания не реже двух раз в год.
В структуру Лиги Наций, которая окончательно сложилась к 1922 г.. входило более 20рапичных комиссий, комитетов и организаций: по сокращению вооружений, зашито национальных меньшинств. экономическим и социальным вопросам, постоянная мандатная комиссия. Международное бюро труда и др.
Несмотря на широкий круг участников, бесспорное лидерство в Лиге Наций и прежде всего в ее руководящих органах принадлежало Англии и Франции. Великобритания добилась принятия в Лигу пяти своих доминионов (Австралии. Ирландии, Канады. Новой Зеландии. ЮАС) и Индии, получив в Ассамблее 6 «дополнительных» голосов.
Важным звеном организации, обеспечивавшим англо-французский диктат, стал Секретариат, который назначался Советом. Англичане и французы пришли к соглашению, что посты генерального секретаря и его заместителей поочередно будут занимать представители их стран. Первым Генеральным секретарем Лиги Наций был назначен профессиональный английский дипломат Эрик Друммонд (в 1933 г. его сменил француз Жорж Аве-ноль). Чтобы не оставалось никаких сомнений по вопросу о том, кто намерен руководить работой Лиги, англичане настояли на перемещении Секретариата в Лондон.
Таким образом, утвержденная Уставом структура Лиги Наций, являясь демократической и равноправной по форме, на деле содействовала укреплению главенствующего положения великих европейских держав: Англии и Франции.
Названные недостатки Устава и особенности организационной структуры во многом предопределили характер деятельности
Лиги Наций, ее очевидные слабости в решении крупных международных проблем. В первые годы функционирования Лиги эти слабости проявились в отказе от обсуждения некоторых спорных вопросов; в урегулировании ряда конфликтных ситуаций в пользу сильнейшей, хотя и виновной стороны; в передаче наиболее сложных и запутанных международных дел на рассмотрение Верховного Совета Антанты и Конференции послов. Последняя стала своего рода «теневым» Советом Лиги Наций, где проблемы решались оперативно и без лишних свидетелей- Постановления Конференции послов, как правило, возвращались Лиге для их формального утверждения (такая практика просуществовала вплоть до официального роспуска Конференции в 1931 г.».
В начале 1920-х гг. Лига Наций приняла посильное участие в разрешении следующих международных вопросов.
Одной из первых была обсуждена проблема о принадлежности и статусе Аландских островов. На них претендовали Швеция и Финляндия, Несмотря на то, что население Аландского архипелага на двух плебисцитах высказалось за присоединение к Швеции, Совет Лиги Наций в июне 1921 г. утвердил резолюцию о сохранении островов под суверенитетом Финляндии при условии предоставления им автономии. Такой вердикт не удовлетворил ни одну из сторон. В октябре 1921 г. пол эгидой Лиги Наций в Женеве прошла конференция, участники которой подписали конвенцию о демилитаризации и нейтрализации Аландских островов. остававшихся в составе Финляндии. Решение этого вопроса можно оценить положительно при одной оговорке. На конференцию не была приглашена Советская Россия, имевшая отношение к спорной территории как правопреемница Российской империи, которой принадлежал и архипелаг, и сама Финляндия. Поэтому правительство РСФСР в ноте протеста объявило Конвенцию 1921 г. «безусловно, несуществующей для России». Так из одного территориального спора возник другой, к урегулированию которого пришлось вернуться в 1930-е гг.
Еше более острым оказался польско-литовский конфчикт. В 1920 г, Польша захватила Вильнюс. Совет Лиги Наций направил польскому правительству -решительный протест». Однако дальнейший ход событий привел к возникновению ситуации, которую можно назвать анекдотичной, если бы речь шла не о вооруженном нападении. Лига Наций стала защищать агрессора- Это объяснялось стремлением Англии и Франции усилить польское государство как противовес Советской России. Совет Лиги под англо-французским давлением назначил в октябре 1920г. плебисцит в условиях польской оккупации всего Вильнюсского края. Это решение противоречило не только общепринятым международным нормам, но и здравому смыслу. Жесткая оппозиция со сторо:
общественности и некоторых членов Лиги Наций заставила руководящий Совет в спешном порядке передать "этот вопрос рассмотрение Конференции послов. Ее заключение от 15 ма] 1923 г. было волне предсказуемо: Вильнюс и Вильнюсский кр переходили к Польше. Все причастные к конфликту сторон кроме Литвы, чувсгвовали себя удовлетворенными: Польша -билась международного признания захвата чужой территор) Англия и Франция укрепили позиции потенциального протнвг ка Советский России; Лига Наций сохранила свое реноме, -как столь позорное решение было принято не от ее имени.
Лига наций проявила свою полную несостоятельность в у гулировании тех споров, в которых участвовала та или иная ве. кая держава, Яркий пример тому — так называемый Корфуск инцидент 1923г. В этом году на территории Греции неизвес^ ми злоумышленниками были убиты итальянский генерал Тел, ни, возглавлявший международную комиссию по определен демаркационной линии на албано-греческой границе, а также офицера и шофер. В ответ на убийство итальянцев Б, Муссол» приказал оккупировать греческий остров Корфу. Совет Лиги п бывал в замешательстве: с одной стороны, следовало осудить т риториальный захват, но с другой стороны, его осуществил стоянный член самого Совета, Выход из положения стал ' традиционным; хотя греческая жалоба была адресована Лиге ций. последняя попросила разобраться в ней Конференцию пос. Там быстро сформулировали условия урегулирования: Греиия л жна принести извинения Италии и компенсировать нанесет итальянской стороне ушерб. После этого Италия эвакуировала с войска с острова Корфу. В итальянских правительственных кр:
такое решение было воспринято благосклонно, так как оно не держало осуждения силовых действий фашистской Италии, а с рее поощряло их.
В разрешении других территориальных конфликтов Лига 1 ций использовала дин основных метода; полный отказ от их р смотрения и словесные или письменные увещевания.
Первый метод регулярно ^-применялся» ею в отношении ст\ Латинской Америки, хотя их представительство составляло 3 от общего числа государств-членов Лиги Наций. Свои отказы вмешательства в многочисленные споры латиноамериканец стран Совет Лиги аргументировал наличием в Уставе статьи 21 которая в доходчивой для европейцев форме излагала доктр Монро. Подразумевалось, что верховным арбитром в Запад» полушарии являлась не Лига Наций, а Соединенные Штаты. яд Что касается второго метола, то, пожалуй, лучше других его описал У- Черчилле: <-Лига Наинй? Вот как она поступит. Между двумя странами возникают серьезные противоречия, которые грозят привести к воине. Сонет Лиги Наций экстренно собирается и после продолжительных дебатов решает послать обеим сторонам увещевательную телеграмму, приглашая их принять меры к устранению всякой опасности вооруженного столкновения. Обе стороны продолжают угрожать друг другу- Война неизбежна. Совет вновь экстренно собирается и после продолжительного совещания решает... послать правительствам обеих стран новую телеграмму, в которой, ссылаясь на первую, предлагает немедленно разоружиться. Страны не обращают на это внимания. Начинаются военные действия. Война свирепствует. Совет Лиги Наций вновь спешно собирается и после долгих прений решает послать правительствам этих стран третью телеграмму:
"Ссылаясь на первую и вторую телеграммы, уведомляю Вас. что гели Вы не прекратите немедленно войну, я... не пошлю Вам 5ольше ни одной телеграммы».
Еше одним показателем недееспособности Лиги Наций как «инструмента мира» стало обсуждение проблем, связанных с сокращением вооружений и разоружением. Уже на первом пленарном заседании Ассамблеи 16 января N20 г. министр иностранных дел Великобритании Дж. Н. Керзон объявил о невозможное -ги добиться реального ограничения гонки вооружений, что и было азято за основу дальнейшей работы Лиги в этом направлении. Десятки проектов и планов разоружения, отправленных в ее адрес различными общественными и пацифистскими организациями, по существу так и не были рассмотрены.
Зависимость Лиги Наций от политических установок великих европейских держан наглядно проявилась в решении вопро-:а о распределении подмандатных территорий. Не дожидаясь вступления в силу Устава Лиги, Верховный Совет Антанты окончательно утвердил раздел бывших германских колоний уже в мае 1919г., а владений Османской империи — на своем заседании в Сан-Ремо в апреле 1920г. Лишь после того. как мандаты были келеино розданы. Совет (а не Ассамблея) Лиги Наций официально санкционировал это решение от своего имени, растянув процедуру торжественного вручения мандатов с декабря 1920 по июнь 1922 г.
В результате к Англии в качестве подмандатных территорий дтошли Палестина. Ирак. Транс Иордания. Танганьика, часть Того и Камеруна; к Франции — Сирия. Ливан, часть Того и Камеруна;
к Бельгии — Руанда-Урунди; к Японии — Маршалловы. Мариан-;кие и Каролинские острова: к Австралии — Науру и восточная часть Новой Гвинеи: к Новой Зеландии — Западное Самоа; к Южно-Африканскому Союзу — Юго-Западная Африка (позже получившая название Намибии). Державы-победительницы увеличили свои колониальные а-шденич по площади — на 3,6 млн. кв, км (что в 3 раза превышало их собственную территорию), а по населению — на 19.5 млн. человек. Больше других преуспела Великобритания:
она получила под свое мандатное управление территории в 2,7 млн. кв. км. на которых проживало около 10 млн. чел.
При оценки ро.ш и значения Лиги Наций наиболее важными представляются следующие выводы. Во-первых, создание Лиги представляло собой принципиально новое слово в теории и практике международных отношений. Это была первая в истории человеческой цивилизации межгосударственная организация по обеспечению и охране мира. Устав Лиги Наций юридически закреплял демократические принципы построения мирового порядка. впервые выдвинув идею коллективной безопасности всех миролюбивых стран. В этом контексте нельзя забывать о преемственности Организации Объединенных Наций и Лиги Наций. Во-вторых, в конкретных условиях межвоенного периода Лига Наций являлась составной частью Версальской системы, включавшей в себя как демократические, так и империалистические методы урегулирования. Главная задача новой международной организации состояла в защите этой системы, в действиях, соответствующих интересам держав-победительниц- При этом критерии справедливости и равноправия часто отступали на второй план. В-третьих, отмеченные выше недостатки Устава, структуры и практической деятельности Лиги Наций превращали ее в «ковчег мира», в малоэффективный и недееспособный международных орган. В-четвертых, успехи и провалы Лиги Наций на международной арене напрямую зависели от готовности или нежелания государств — членов организации и прежде всего ведущих мировых держав проводить ее принципы в жизнь.
Русский вопрос на Парижской мирной конференции
Хотя русский вопрос официально не значился в повестке дня Парижской конференции, ему было уделено самое серьезное внимание. Объяснение вполне очевидно: Советская Россия и распространение коммунистических идей представляли собой реальную угрозу тому мировому порядку, который создавался в Версале. Значение «десяти дней, которые потрясли мир» было понято не одним Дж. Ридом. Лидеры держав-победительниц неоднократно подчеркивали, что новая система международных отношений планируется как альтернатива большевизму. Один из биографов В. Вильсона в этой связи справедливо заметил: <'Париж не может быть понят без Москвы». Ту же мысль, но другими словами выразил известный американский историк Т. Бейли. который доказывал, что «Совет четырех» в действительности состоял из пяти человек и что «пятым его членом был Ленин, незримый и занимавший невидимое кресло- Он оказыв;п влияние на всю работу конференции, подстегивал и стимулировал ее».
Обший подход организаторов и руководителей Парижской конференции к решению русского вопроса носил отчетливо выраженный антисоветский характер. 06 этом свидетельствовали не только их официальные и кулуарные заявления, но. что гораздо важнее, принятые постановления и прежде всего Версальский договор. В Париже были разработаны или одобрены основные направления борьбы с большевистской опасностью.
Во-первых, оказание всемерной помощи внутренним «демократическим» силам. Как заявлял государственный секретарь США Р.Лансинг: «Любое оппозиционное движение в России следует поддерживать, даже если существует мало шансов на его успех». «Совет четырех» принимал и вел переговоры с бывшим главой Временного правительства князем Г.Е-Львовым, одним из лидеров правых эсеров Б.В. Савинковым и другими белоэмигрантскими политическими деятелями. В мае-июне 1919г. руководящий орган конференции обменялся нотами с адмиралом А.В-Колчаком. что было равносильно признанию его де-факто «верховный правителем российского государства».
Во-вторых. расширение открытой вооруженной интервенции стран Антанты. На конференции обсуждались различные варианты усиления военного давления на Советскую Россию, из которых наиболее грандиозным, по воспоминаниям Д. Ллойд Джорджа, был план маршала Ф. Фоша, предлагавшего направить против большевиков двухмиллионную армию.
В-третьих, активное содействие малым европейским странам — соседям России в реализации их антисоветских устремлений. Ж. Клемансо первым выдвинул лозунг о необходимости создания «санитарного кордона» против «большевистской заразы». Военный министр Англии У.Черчилль уточнил: «Советская Россия должна быть отгорожена от Западной Европы кордоном неистово ненавидящих большевизм государств». В упомянутом -плане Фоша» предусматривалось максимальное вооружение «санитар-но-кордонных» стран и прежде всего Польши как ударной силы антисоветского похода.
В-четвертых, использование мер экономического воздействия-10 октября 1919г. Верховный Совет Антанты принял решение о полной экономической блокаде России. Этот метод борьбы с советской властью считался весьма действенным, учитывая катастрофическое состояние экономики РСФСР. На Парижской конференции. по понятным причинам, никто не осудил объявленный Антантой экономический бойкот. хо1я он был направлен не столько против большевистского руководства, сколько против российского населения.
В-пятых, проведение курса политического непризнания и дипломатической изоляции Советской России. Краткое, но емкое пояснение этому курсу дал сменивший Р.Лансинга на посту государственного секретаря США Б. Колби: «Мы питаем дружественные чувства к русскому народу, но не к его вождям».
Таким образом, внешнюю политику великих держав-победительниц в отношении Советской республики можно охарактеризовать как откровенно враждебную, что нашло свое отражение и в ходе работы Парижской мирной конференции. В чем же состояли причины этой враждебности?
1. Важнейшим фактором стало стремление не допустить распространения большевизма, ограничить его влияние на международной арене. В.И.Ленин изложил эту причину по-большевистски просто и ясно: «Капиталисты боятся, как бы искры нашего пожара не перепали на их крышу».
2. Не менее значимым мотивом полного неприятия западными державами советской власти были те огромные материальные потери, которые они понесли в результате социалистических преобразований. Национализация банков, промышленных предприятий и железных дорог, в том числе и принадлежавших иностранцам, аннулирование всех иностранных займов, введение монополии на внешнюю торговлю — все это воспринималось на Западе не просто негативно, а с непримиримым ожесточением. В этом контексте достаточно привести лишь несколько цифр; иностранные инвестиции в экономику России на 1917г. оценивались в 2 млрд- золотых руб.. что составляло 43% совокупного торгово-промышленного и кредитного капитала; средняя норма прибыли на вложенные средства превышала 12,9%; из 19 крупнейших российских банков II были основаны на зарубежном капитале; внешний долг России по иностранным займам накануне Октябрьской революции достиг суммы в 16 млрд. золотых руб. Таков был ушерб, нанесенный западным державам в Советской России, с чем они не могли и не хотели мириться.
3. Не нуждается ни в каких подробных комментариях отношение Запада к провозглашенному советским правительством курсу на разжигание мировой революции и попыткам претворения его в жизнь. Пугаюше звучало ленинское определение внешней политики Страны Советов -- «уничтожение мирового капитализма и его следов", а также лозунги «левых коммунистов» о праве социалистического государства на «красную интервенцию». Степь же угрожающе выглядела подготовка военных отрядов для привнесения социалистической революции в Персию. Турцию. Китай и другие страны Востока. Все эти революционно-классовые призывы и действия встречали адекватную контрреволюционную и антисоветскую реакцию п правительственных кругах западных государств.
4. Немаловажную роль в формировании жестко конфронтаци-онной линии поведения союзных держав сыграли и те преобразования большевистской власти^ которые их интересы напрямую не затрагивали. Политика военного коммунизма, ликвидация буржуазии как класса, преследование «буржуазной интеллигенции», красный террор и другие «нововведения» в Советской России создавали за рубежом сугубо отрицательное представление о большевиках и образе их правления. Неслучайно, что даже осторожный в своих выражениях В. Вильсон на одном из заседаний «Совета четырех» назвал большевистских руководителей «коммунистическими тиранами», «более кровожадными, чем царь». Подобное мнение складывалось не только под воздействием «злостной империалистической пропаганды», сами методы построения социализма, даже правдиво освещенные, казались несовместимыми с общепринятыми цивилизованными нормами общественной жизни. Ведь на Запале крайне трудно было объяснить, что диктатура пролетариата — это «высшая форма демократии» и что красный террор являлся ответом на террор белый.
5. Определенное, хотя для того времени и не первостепенное значение имели традиции внешней политики великих западноевропейских держав, стремившихся не допустить чрезмерного усиления России вне зависимости от того социально-политического строя, который в ней утвердился.
Обсуждение русского вопроса на Парижской конференции выявило как единство взглядов лидеров держав-победительнии. так и известные разногласия. Полное взаимопонимание было обнаружено при определении главной цели — необходимости ликвидировать большевистскую угрозу. Что касается противоречий, то они возникли, когда речь зашла о способах и средствах достижения поставленной цели.
Одна группа государственных и политических деятелей (Ж- Клемансо, Ф, Фош, У. Черчилль) настаивала на вооруженном подавлении советской власти и выступала против каких-либо компромиссов и заигрываний с большевиками. Наиболее активным поборником этого курса выступал английский военный министр Черчилль, которого Ленин охарактеризовал как ^величайшего ненавистника Советской России». Называя большевиков «свирепыми обезьянами-бабуинами". Черчилль призывал «усмирить революцию войной». «задушить большевизм в колыбели». Поддержанный Клемансо и Фошем, он предложил создать на конференции специальный орган — «Союзный совет по русским делам», который должен был координировать борьбу всех антибольшевистских сил. И хотя предложение не прошло, влияние сторонников применения военных средств давления на Советскую Россию было весьма значительным.
Иной точки зрения придерживались В.Вильсон и Д.Ллойд Джордж. Ее можно сформулировать следующим образом: не отказываясь от силовых методов, вступить в переговоры с советским правительством и, воспользовавшись тяжелым положением страны, продиктовать ему свои условия урегулирования русского вопроса. При этом приводились два взаимосвязанных аргумента. Во-первых, после ряда крупных побед Красной армии становилось очевидным, что советско-большевистский режим имеет поддержку в народе. Английский премьер доказывал своим оппонентам: «Большевики, что бы о них ни думали, ведут, по-видимому, за собой большинство населения. Этот факт — безусловно, факт печальный, но нельзя игнорировать факты только потому, что они неприятны». С похожими заявлениями выступал и Вильсон. Во-вторых, исходя из первого постулата, лидеры англосаксонских держав выражали большое сомнение в эффективности дальнейшего расширения вооруженной интервенции. Американский президент констатировал: «Ни английские, ни американские войска не станут воевать в России, ибо будут бояться, что их усилия приведут к реставрации старых порядков, которые были ужаснее даже существующих сейчас- Угроза интервенции только укрепляет большевизм». Ллойд Джордж высказался еще более откровенно: «Я убежден, что, если мы попытаемся направить новых английских солдат в Россию, армия восстанет».
Эта позиция, несмотря на всю свою противоречивость, характеризовала Вильсона и Ллойд Джорджа как реалистически мысливших и дальновидных политиков. В конце января 1919г. президент США на заседании «Совета десяти» предложил начать переговоры с большевистским правительством. Его поддержал Ллойд Джордж, но из-за решительного отпора Клемансо предложение было отклонено. Тем не менее по инициативе американской и английской делегаций руководящие органы Парижской конференции предприняли три попытки решить русский вопрос путем переговоров с Советской республикой.
Первой такой попыткой стал план созыва конференции на Принцевых островах в Мраморном море. находившихся пол военным контролем Антанты. 21 января 1919г. В. Вильсон огласил обращение ко всем воевавшим на российской территории группировкам. предложив направить представителей на конференцию по вопросу о восстановлении мира в России. СНК РСФСР заявил о своей готовности немедленно начать переговоры как с державами Антанты, так и с белогвардейскими «правительствами* с целью прекращения военных действий и нормализации отношений с союзными государствами. Однако конференция так и не состоялась: непримиримая белая оппозиция не пожелала в ней участвовать вместе с большевиками, а державы-победительницы. получив повод, ее отменили.
В марте 1919г. с ведома Вильсона и Ллойд Джорджа в Москву прибыл руководитель отдела информации американской делегации на Парижской конференции Уильям К. Буллит. В переговорах с ним участвовали В.И.Ленин и Г.В. Чичерин. Выработанный в результате этой встречи проект мирного урегулирования включал в себя как англо-американские, так и советские предложения. Он предусматривал прекращение военных действий на всех фронтах в России и обсуждение на Парижской конференции вопроса о мире на следующих принципах: все фактически существующие на территории бывшей Российской империи и Финляндии правительства сохраняют свою власть: экономическая блокада России отменяется; возобновляется обмен официальными представителями между Советской республикой и иностранными государствами: предоставляется амнистия политзаключенным обеих сторон; все фактически существующие правительства признают свою ответственность за финансовые обязательства бывшей Российской империи по отношению к иностранным державам и гражданам этих держав. Советская сторона внесла в текст документа два важных положения: немедленный вывод всех войск «Союзных и Объединившихся правительств и других нерусских правительств» из Российской республики: прекращение военной помощи антисоветским силам в России. Буллит, выступая за нормализацию отношений с Советской Россией, сообщал в своих телеграммах о том. что «народные массы идут за большевистскими вождями».
В Париже итоги миссии Буллита были фактически дезавуированы. Не последнюю роль в этом сыграло начавшееся на восточном фронте наступление армии Колчака. Вильсон запретил публиковать привезенный Буллитом проект соглашения, а Ллойд Джордж публично отрекся от своей причастности к организации переговоров с Советской Россией. В.И. Ленин отреагировал в свойственной для него манере: «Я удивлен, как это Буллита не стащили на каторгу за тайное сочувствие большевикам». Так потерпела крах вторая попытка мирного решении русского вопроса,
В апреле 1919г. знамениты» норвежский исследователь Арктики Фритьоф Нансен выступил с идеей создания «неполитической комиссии» по оказанию продовольственной помоши населению России. Вильсон активно поддержал эту идею. Ллойд Джордж также отнесся к ней положительно, но при условии «держать процесс распределения помощи подальше от большевиков». «Совет четырех» одобрил составленный членом американской делегации Г. Гувером «план миссии Ф. Нансена», который содержал две существенные оговорки — начать реализацию плана по окончании гражданской войны в России и установить контроль союзных держав над российским железнодорожным транспортом. В.И.Ленин. получив от Нансена предложения «Совета четырех», назвал план. «изуродованный» поправками союзников, «недопустимым». 14 мая по радио было передано заявление СНК. в котором говорилось, что правительство РСФСР с благодарностью примет помощь, но не прекратит борьбу с врагами советской власти. Через неделю «Совет четырех» охарактеризовал ответ большевистского руководства как «неприемлемый» для ведения дальнейших переговоров.
Таким образом, все три попытки держав-победительниц нормализовать отношения с Советской Россией закончились безрезультатно. Главная причина заключалась не столько в «неуступчивости» большевистского правительства, сколько в непоследовательности и противоречивости позиции западных лидеров. В 1919 г- правительственные круги союзных держав еще продолжали надеяться на победу «демократических сил» в России и свержение власти «коммунистических тиранов». Их мирные предложения сочетались с непризнанием законности советско-большевистского режима, расширением открытой вооруженной интервенции и наращиванием военной помощи белогвардейцам. Естественно, что такое сочетание двух противоположных курсов не могло привести к мирному урегулированию и успешному решению русского вопроса.
Вашингтонская конференция 1921-1922 гг. и ее решения
В июле 1921 г. президент США Уоррен Гардинг выступил с инициативой провести в Вашингтоне международную конференцию по ограничению морских вооружений, тихоокеанским и дальневосточным вопросам. Созыв Вашингтонской конференции был обусловлен следующими основными причинами. На Парижской мирной конференции некоторые важные проблемы послевоенного урегулирования либо были решены не полностью. либо не затронуты вовсе. Речь шла как раз о тех проблемах, которые и назвал американский президент. В этом смысле Вашингтонская конференция являлась своего рода продолжени-рм конференции Парижской. Она была призвана завершить процесс формирования новой системы международных отношений.
Особое внимание к дальневосточной проблематике объяснялось тем, что после мировой войны в Азиатско-тихоокеанском регионе сложилась новая расстановка сил и обострились противоречия великих держав. Соединенные Штаты, опираясь на свое экономической могущество, стремились обеспечить себе главенствующее положение на Дальнем Востоке и прежде всего в Китае, используя политику «открытых дверей» и ^равных возможностей». Этот политический курс. пусть с оговорками, поддерживала Великобритания. Главной преградой на пути практической реализации этого курса являлась Япония, которая придерживалась традиционно-империалистических принципов борьбы за «сферы влияния». Навязав Китаю «•21 требование» и добившись дипломатической победы над США на Парижской конференции. Япония сделала крупный шаг в осуществлении ее основной внешнеполитической задачи — превращения китайской территории, а затем и всею Азиатско-тихоокеанского региона в сферу исключительно японских экономических интересов и политического контроля. Отсюда резкое усиление напряженности ь отношениях между США и Страной восходящего солнца.
Следует отметить, что международная обстановка на Дальнем Востоке отличалась крайней сложностью и противоречивостью. ее нельзя сводить только к американо-японскому конфликту Во всяком случае при решении дальневосючных проблем необходимо было учитывать три важных обстоятельства.
Во-первых, в силовом треугольнике США-Япония-Великобритания последняя занимала особое место. Заявив о своей солидарности с американской политикой ^открытых дверец», она одновременно была связана с Японией союзным договором, заключенным В 1902 и возобновленным в 1911 г. Это означало, что в случае вооруженного столкновения с Японией Соединенным Штатам будет противостоять англо-японский блок- Понятно, что японское правительство стремилось сохранить союз с Англией, а американское — его разрушить. Что касается Великобритании, то, оказавшись в двусмысленном положении, она стала этим союзом тяготиться. Дело в том, что договор с Японией в момент его подписания был направлен против Германии и России, поэтому после поражения в войне первой и ослабления дальневосточных позиций второй он [1 значительной степени потерял свой смысл. К тому же решительными противниками любого англо-японского сближения выступали британские доминионы Канада. Австралия и Новая Зеландия, опасавшиеся дальнейшей экономической и территориальной экспансии Японии. Таково было соотношение сич великих держав в Азиатско-тихоокеанском регионе накануне открытия Вашингтонской конференции.
Во-вторых, другой особенностью международной ситуации на Дальнем Востоке стала политическая дезинтеграция Китая. На его территории существовало несколько правительств, причем центральная власть в Пекине была настолько слабой, что не контролировала ничьих действий, кроме своих собственных. Такое положение дел вполне устраивало Японию, применявшую в своей политике по отношению к Китаю принцип «разделяй и властвуй», но никак не соответствовало внешнеполитическим установкам Соединенных Штатов. Как известно, доктрина «открытых дверей» предполагала сохранение территориальной целостности Китайской республики и. следовательно, отвергала ее раздел на «сферы влияния». Так внутриполитическая обстановка в Китае приобрела достаточно громкое международное звучание.
В-третьих, определенное влияние на ход обсуждения дальневосточных проблем должен был оказать и фактор Советской России. Это влияние следует рассматривать не столько в политическом, сколько, в идеологическом аспекте. В начале 1920-х гг. советское государство не могло на равных соперничать с ведущими мировыми державами на Дальнем Востоке, тем более, что от него, пусть формально и временно, отпала Дальневосточная Республика. а ряд приморских районов был оккупирован японскими войсками. Более значимую роль играло распространение коммунистических идей, к которым Китай оказался весьма восприимчив. В 1921 г. возникла Китайская Коммунистическая партия, а го-миньдановское правительство в Нанкине, которое возглавлял революционер-демократ Сунь Ятсен. вступило в контакт с коммунистами и налаживало связи с Москвой. Угроза «большевизации» Китая вызывала понятную обеспокоенность тихоокеанских держав и подталкивала их к скорейшему урегулированию китайской проблемы.
Важнейшей предпосылкой проведения Вашингтонской конференции стала развернувшаяся в последние годы [юйны и в первый послевоенный период гонка морских вооружений. В борьбу за военно-морское дилерство включились Соединенные Штаты и Япония.
В марте 1916 г. в США была принята широкомасштабная программа военно-морского строительства, целью которой провозглашалось создание флота, «не уступающего никакому другому» <»5есопс] Ю Мопе») и способного «защитить интересы Соединенных Штатов от любых угроз», В 1919г. В. Вильсон изложил вторую трехлетнюю программу, в которой предусматривалась постройка 69 крупных поенных судов, что в перспективе гарантировало США обладание «трезубцем Нептуна». Стратегические позиции Соединенны^ Штатов на морях значительно улучшилигь после ввода в эксплуатацию в июле 1920 г. Панамского канала, обеспечивавшего возможность быстрой переброски американской военной флотилии из Атлантического н Тихий океан и обратно.
«Владычица морей» Великобритания оказалась не в состоянии соревноваться с Америкой и этой сфере по причине вопиющего неравенства в экономическом и финансовой моши. Поэтому уже в 1920г. английское правительство фактически отказалось от своего знаменитого «лвухлержавного стандарта» и выдвинуло менее претенциозное требование — принцип равенства британского флота флоту сильнейшей из других морских держав («опе ро\уег <*1ап(1ап»). По мнению английских правительственных и военных кругов, эта уступка компенсировалась сохранением за Великобританией контроля над основными морскими путями (Гибралтар. Суэцкий канал. Северное море). широкой сетью военно-морских баз. а также дружественными отношениями с Соединенными Штатами. К тому же она вовсе не означала, что Англия прекращала наращивание своего военно-морского потенциала.
Однако американский вызов был принят другой державой — Японией- В 1920 г. она начала реализацию гигантской по тем временам программы «8-8», предполагавшей сооружение 8 линкоров, 8 крейсеров и большого количества судов обеспечения.
Вместе с тем невиданный размах гонки морских вооружений требовал огромных затрат, что могло привести к финансовому перенапряжению и вызвать негативную реакцию у общественности. Следовало учитывать также широкое распространение пацифистских настроений. Поэтому в правительствах союзных держав и стали разрабатываться планы ограничения военно-морских сил. установления определенных пропорций флотов, учитывавших военно-политические цели данной страны. Откровеннее других лидеров на этот счет высказался американский президент У. Гар-динг: «Наиболее мудрой политикой США должно стать стремление добиться превосходства на море в результате сокращения вооружений».
Далеко неслучайно то, что идея созыва конференции исходила от Соединенных Штагов. С приходом к власти республиканской администрации У. Гардинга во внешнеполитическом курсе США произошли существенные изменения. На смену вильсоновскоч> либеральному глобализму пришел неоизоляпионизм. то есть политика, направленная на обеспечение американских региональных и глобальных интересов при сохранении «полной свободы рук". В рамках этой политики первостепенную роль играло не европейское, а латиноамериканское и дальневосточное направления, что. в свою очередь, предполагало усиление военно-морской мощи Соединенных Штатов. Отсюда выдвижение 3 конкретных целей, которые американская дипломатия должна была реализовать на Вашингтонской конференции: 1) не допустить нарушения статус-кво в бассейне Тихого океана, а при возможности изменить его в свою пользу: 2) через сокращение морских вооружений достичь если не господствующего, то равного с Англией положения на морях; 3) добиться международного признания «доктрины открытых дверей» и тем самым утвердить главенствующие позиции Соединенных Штатов в Китае.
Администрация США не скрывала, что осуществление этих целей позволит ей взять реванш за «поражение» В. Вильсона на Парижской мирной конференции. Иными словами. Соединенные Штаты поставили вопрос о частичной ревизии Версальской системы договоров с тем. чтобы добиться удовлетворения ряда своих претензий, которые были отвергнуты в 1919г. в Париже.
Подготовка конференции сопровождалась шумной пропагандистской кампанией, в ходе которой прославлялось миролюбие американской администрации, сам международный форум назывался «встречей друзей», а идея сокращения морских вооружений — «великим самопожертвованием Америки». Все газеты цитировали слова У. Гардинга: «Мы надеемся установить лучший порядок, который вернет спокойствие миру». Пацифистские лозунги 1921 г. удивительно напоминали те, которые произносились в канун Парижской конференции. И так же как тогда, они мало соответствовали реальным внешнеполитическим задачам и целям великих держав.
Торжественное открытие Вашингтонской конференции состоялось 11 ноября 1921 г. — в третью годовщину подписания Компьенского перемирия. В ней приняли участие 14 стран; 5 великих держав — США. Англия. Франция, Италия, Япония; 4 государства. имевшие существенные интересы в Азиатско-Тихо-океанском регионе — Голландия, Бельгия, Португалия и Китай; а также 5 британских доминионов. Советская Россия поофициальней мотивировке — «ввиду отсутствия единого правительства» — приглашения не получила, как и Дальневосточная республика, но уже без какого-либо объяснения. В связи с этим правительства РСФСР и ДВР синхронно заявили, что не признают никаких решений конференции, По аналогии с Версалем все значимые вопросы обсуждались на закрытых совещаниях «большой пятерки», а на открытых пленарных заседаниях официально утверждались уже готовые постановления. Председателем конференции был избран глава американской делегации государственный секретарь Чарлз Эванс Хыоз-Пппестка дня включала в себя три основных "опроса: о взаимных гарантиях неприкосновенности островных территорий в Тихом океане; об ограничении морских вооружений; о положении на Дальнем Востоке и признании территориальной целостности и независимости Китая.
На Вашингтонской конференции были приняты следующие основные документы.
-«•Договор четырех держав»
Этот договор был заключен 13 декабря 1921 г. представителями США, Англии. Франции и Японии. Он состоял всего из четырех статей и известен в истории международных отношений как
-Четверной тихоокеанский трактат», или «Дальневосточная Антанта». Содержание договора почти полностью раскрывается в его официальном названии — «О совместной охране прав договаривающихся сторон на островные владения и островные территории в бассейне Тихого океана». Иначе говоря, соглашение юридически закрепляло статус-кво и временное равновесие четырех держав в Азиатско-тихоокеанском регионе.
Особое значение имела статья 4-я договора, которая устанавливала, что после его ратификации автоматически теряет силу англо-японское союзное соглашение 1911 г. Это была крупная дипломатическая победа Соединенных Штатов, достигнутая в трудном противоборстве с Англией и Японией. В ходе кулуарных переговоров американская делегация выбрала в качестве «наиболее слабого звена» Великобританию, зная о ее двойственном отношении к союзному договору. При этом американцы использовали различные средства давления: от благостных обещании предоставить крупные кредиты до беспошалной угрозы признать Ирландскую республику. Англия после недолгого сопротивления уступила американскому натиску. Глава английской делегации член кабинета министров А. Бальфур доходчиво объяснил руководителю японской делегации морскому министру барону Т. Като. что Япония даже выиграла от такого решения, ибо теперь вместо о-з-
-юго союзника получила сразу трех. Като ответил в том смысле. что количество (союзников) не заменяет качество (договоров!, так как по соглашению 1911 г. и случае нападения на Японию ей предлагалась «немедленная военная помощь», а по договору 1921 г. — только "обмен мнениями». Японский министр подвел итог деятельности английских дипломатов; *Вы устроили нашему союзу блестящие похороны». Как бы там ни было. подписание «пакта четырех» знаменовало собой первый, но не последний успех Соединенных Штатов на Вашингтонской конференции.
«Договор пяти держав»
6 февраля 1922 г., в последний день работы конференции пять
великих держав заключили договор об ограничении морских вооружений.
Инициатива в разработке и принятии этого документа принадлежала Соединенным Штатам. В своей речи государственный секретарь США Ч. Хьюз изложил американский план. выделив три его главные составляющие. Предлагалось в первую очередь сократить число линейных кораблей, определявших силу военно-морского флота (к линкорам относились самые крупные военные суда водоизмещением выше 10 тыс, т и имевшие орудия калибром более У дюймов). Сокращение должно было осуществляться путем ликвидации кораблей, находившихся в стадии строительства, а также вывода их строи судов, уже стоявших на вооружении. Осуществление американского проекта привело бы к следующим количественным изменениям линейных флотов: Англия сохраняла из 32 линкоров 20, США увеличивали число линейных судов с 16 до 18 (при отказе от сооружения еще 11 кораблей), у Японии оставалось то же количество — 10 линкоров (при планировавшемся увеличении до 1^). Аналогичные предложения касались и других классов кораблей. Во-вторых, предусматривалось установление «потолков» предельного тоннажа и его соотношения для пяти великих морских держав. В соответствии с "этим положением в будущем замена устаревших на новые линейные корабли производилась таким образом, чтобы общий их тоннаж не превышал для США и Англии 500 тыс. т, а для Японии — 300 тыс. т, т.е. соотношение линейных флотов трех держав устанавливалось в пропорции 5:5:3. В-третьих, запрещалось строительство линкоров водоизмещением более 35 тыс. т, что, как ни странно, строго соответствовало пропускной способности Панамского канала-
В своей вступительной речи Ч. Хьюз много и прочувствованно говорил о бедствиях мировой войны, о стремлении народов к миру. о необходимости сократить расходы на вооружения, чтобы обратить их на восстановление разрушенного хозяйства. Как отмечала пресса, за 35 минут, затраченных на выступление, государственный секретарь США потопил больше кораблей, чем все знаменитые адмиралы прошлых веков. Речь получила восторженную рекламу: американские предложения называли «небывалой жертвой пацифизму», «практическим воплощением многовековой мечты человечества о мире и разоружении». За всеми этими громкими фразами на второй план отходила подлинная цель американской дипломатии — достичь военно-морского паритета с Великобританией и укрепи гь стратегические позиции США как великой морской державы.
Обсуждение американского проекта проходило в ожесточенной борьбе между «друзьями и союзниками». Результаты этой борьбы были таковы.
Переговоры о сокращении линейных флотов и авианосцев. если не считать некоторых изменений в деталях, завершились для США успешно. Англия по названным выше причинам пошла навстречу американским предложениям, что и предопределило общее согласие.
Стремление Соединенных Штатов распространить разработанные и отношении линкоров принципы на все остальные категории надводного флота встретило решительное сопротивление Великобритании. Дело в том. что крейсеры, эсминцы и другие быстроходные военные корабли были крайне ей необходимы для эффективной связи с разбросанными по всему миру частями Британской империи. Непримиримость позиции английской делегации не позволила решить этот вопрос положительно.
Такая же участь ожилала англо-американский проект сокращения подводного флота. В роли его главных оппонентов выступили Франция и Италия. Произошел занимательный диалог между англичанами и французами. А. Бальфур заявил о необходимости ликвидировать все подводные лодки, назвав их самым варварским видом военно-морских сил и напомнив делегатам о той безжалостном подводной войне, которую вела Германия против союзных держав. В отвс'1 заместитель главы французской делегации А. Сарро (официальным руководителем являлся уехавший в Париж премьер-министр А. Бриан) определил как «бессмысленные» попытки противопоставить одни категории военно-морского флота другим. Затем он уверил присутствовавших на заседании в том. что Франция готова уничтожить все свои подводные лодки, если Великобритания сделает то же самое со своими линкорами. В заключение Сарро саркастически заметил: «Правда, нам говорят, что Англия никогда не использует свои линейные корабли и военных целях. Ну. конечно же. она держит их. по всей видимости, для ловли сардин. Так пусть же она разрешит Франции иметь подиолные лодки, ну. скажем, пя ботаническою исследования морского лна». В итоге этой дискуссии подводный флот остался неприкосновенным.
Что касается проблемы «разоружения на суше», то она была лишь формально затронута в ряде выступлений, но никто всерьез ее не рассматривал. Столь же показной характер носило обсуждение вопроса о сокращении авиации.
Содержание «договора нити держав» можно свести к следующим основным положениям. 1) Соотношение линейных флотов Англии, США, Японии. Франции и Италии устанавливалось в пропорции 5:5:3:1.75:1,75, Суммарный тоннаж линкоров составил соответственно 525-525-315-175-175 тыс. т. 2) Предельный тоннаж для авианосцев пяти морских держав определялся в размерах: 135-135-81-61-61 тыс. т. 3) Водоизмещение одного линейного корабля не должно было превышать 35 тыс. т. 4) Статья 19 запрещала сооружение новых и укрепление старых военно-морских баз в центральной и западной части Тихого океана (восточ-нее 110-го меридиана). США и Англия не могли иметь никаких военно-морских баз на расстоянии менее 5 тыс. км от японских островов. Это постановление явилось крупным стратегическим выигрышем для Японии.
«Договор пяти держав» стал важным элементом послевоенной системы международных отношений, хотя однозначно его охарактеризовать крайне трудно.
Во-первых, значение этого документа выходило за региональные рамки, поскольку он ограничивал не тихоокеанский, а мировой флот великих держав. Договор не только приостановил опасную тенденцию к неограниченной гонке морских вооружений, он установил предельные нормы тоннажа самых крупных морских кораблей, что предполагало весьма существенное (примерно в два раза) сокращение уже построенного или строившегося линейного флота. И это. безусловно, следует оценить положительно.
Во-вторых, соглашение пяти держав оформило такое глобальное военно-морское равновесие, которое, пусть в разной степени, но соответствовало интересам всех его участников. Соединенные Штаты одержали очередную дипломатическую победу, добившись военно-морского паритета с Великобританией, максимально укрепив свои позиции на морях и сохранив стратегическое значение Панамскою канала. Англия, отказавшись 01 ^стандарта двух держав», который превратился для нее в непосильное бремя, удержала лидерство в надводном флоте по классу быстроходных судов, что в сочетании с широкой сетью иоенно-морских баз обеспечивало ее преимущества как сильнейшей морской державы, Япония, настояв на включении в договор положения об ограничении военного присутствия США и Англии в зоне Тихого океана, изменила соотношение сил в згом регионе в свою пользу. К тому же отставание от англосаксонских держав в количестве линейных кораблей и авианосцев в известной мере компенсировалось выгодным географическим положение японские островов:
если американские военно-морские интересы распространятся на два океана, а английские — на весь мир, то Япония могла сконцентрировать свой военный флот в одном стратегически важном для нее районе. Франция и Италия с их более скромными морскими возможностями получили эффективные гарантии своем безопасности, оставив за рамками ограничений и сокрашений сухопутные силы и подводный флот. в чем они не уступали, а на каких-то участках и превосходили ведущие военно-морские державы мира.
В-третьих, договор «большой пятерки» не мог стать действенным средством разоружения, так как он содержал в себе программу не полного, а часгичного сокращения вооружений- По всем направлениям, не затронутым и тексте соглашения, великие державы продолжали наращивать свою военную мощь. '^то не перечеркивало достигнутое, но заметно ослабляло его значимость.
«Договор девяти держав»
Участниками этого договора, подписанного 6 февраля 1922г., стали все страны, приславшие своих представителей в Вашингтон. за исключением английских доминионов. Основу соглашения составил американский проект, поддержанный делегациями Англии и Китая. Его содержание было таково. В статье 1-й договора стороны обязались уважагь сувереннгет. независимость, «территориальную целостность и неприкосновенность" Китайской республики. Статья 3-я утверждала принцип «открытых дверей» и «равных возможностей» для торговой и промышленной деятельности «всех нации на всей китайской территории». Одновременно государства, заключавшие договор, брали на себя обязательство «воздерживаться от получения специальных прав и преимуществ в Ките». В соотвегствин с принятыми постановлениями Япония была вынуждена огказаться от некоторых своих привилегий; исключительного права предоставлять китайскому правительству займы на строи гол ьство железной дороги в Маньчжурии. направлять в Северо-Восточный Китай своих советников и др. Под давлением США и Англии глава японскои делегации Т. Каго 4 февраля 1922 г. подписал с представителями пекинского правительства специальное соглашение, по которому Япония обязалась в 6-месячный срок вывести свои войска из провинции Шань-дун и вернуть Китаю железную дорогу Циньдао-Шинань и территорию Цзяочжоу.
В определенном смысле «договор девяти держав» явился этапным событием в развитии международных отношений на Дальнем Востоке.
Во-первых, доктрина «открытых дверей» и «равных возможностей», провозглашенная еще в 1899г., впервые получила международное признание, что было несомненным успехом американской внешней политики. На церемонии подписания Ч.Хьюз заявил: «Мы считаем, что благодари этому договору «открытые двери» в Китае стали, наконец, реальностью". «Равные возможности» при неравенстве в экономической моши обеспечивали Соединенным Штатам существенные преимущества в борьбе за Китай. Во-вторых, договор, отвергавший политику «сфер влияния» имел ярко выраженную антияпонскую направленность и ослаблял дальневосточные позиции Японии. С одной стороны, это свидетельствовало о том. что США, уступив Японии в вопросе о военно-морских базах, при решении китайской проблемы взяли реванш и улучшили свои позиции за счет японских. С другой стороны, подобный исход переговоров никак не мог удовлетворить Японию и неминуемо должен был привести к новому обострению американо-японских противоречий- В-третьих, соглашение девяти держав при всех его демократических формулировках носило противоречивый и непоследовательный характер. Оно устранило лишь некоторые из многочисленных ограничений китайского суверенитета. Предложения Китая о полной отмене прав экстерриториальности иностранных граждан. «21 требования», возвращении всех арендованных территорий не были удовлетворены. Англия, заявившая о передаче Китайской республике Вэй-хайвэя. сохраняла за собой полуостров Цзюлун и Гонконг. Япония отклонила требование Китая о выводе японских войск из Южной Маньчжурии и отказалась обсуждать вопрос о принадлежности Порт-Артура и Дайрена. В-четвертых, несмотря на двойственность в подходе к китайской проблеме, договор 1922г. следует признать крупным позитивным шагом в ее решении — в сравнении с империалистическими методами полуколониальной эксплуатации Китая, столь характерными для предшествовавшей политики великих держав.
В ходе обсуждения «договора девяти держав» на Вашингтонской конференции, как и на конференции Парижской, возник русский вопрос- При сохранении общего антисоветского настроя в политике союзных держав произошли определенные изменения. что не в последнюю очередь было связано с окончанием в России гражданской войны. В этом контексте чрезвычайно показательными стали два эпизода. Соединенные Штаты выступили с идеей «интернационализации» Китайско-Восточной железной дороги. Последовал протест советского правительств;!, которое заявило, что проблема КВЖД— это предмет двусторонних переговоров между Китаем и РСФСР. а не конференции, проходящей без участия Российской республики. Весьма симптоматичной была ответная реакция союзников. Специальная техническая подкомиссия представила доклад. в котором отмечалось, что «дорога действительно является собственностью российского правительства». В резолюции Вашингтонской конференции, подтверждавшей полномочия межсоюзнического комитета по управлению КВЖД. главной целью его деятельности объявлялось «возвращение железной дороги России как законному владельцу». Подобный реверанс с сторону Советской России во многом объяснялся тем. что державы Антанты и прежде всего США начинали воспринимать ее как элемент общемирового баланса сил и как возможный противовес Японии.
Об этом же свидетельствовали и такие факты, как прием Ч-Хьюзом делегации ДВР. ряд заявлений официальных американских и английских представителей о необходимости вывооа японских войск с Дальнего Востока и др.
Продемонстрировав свое желание если не уважать, то во всяком случае учитывать «законные интересы» Советской России. союзные державы по существу признали ее де-факто.
Как можно оценить основные итоги работы Вашингтонского форума?
Созыв и решения конференции стали первой крупной дипломатической победой Соединенных Штатов после окончания мировой войны. Им удалось существенно усилить свою роль а решении ряда крупных международных проблем и в какой-то мере взять реванш за неудачи в Париже. В этом смысле Вашингтонская конференция, будучи продолжением Версаля, одновременно явилась и его частичной ревизией.
Конференция в Вашингтоне юридически оформила новое -равновесие сил" в Азиатско-тихоокеанском регионе. Был достигнут консенсус в отношении военно-морского баланса, взаимных гарантий региональных интересов и обших принципов дальневосточной политики.
Вместе с тем Вашингтонская система не была универсальной. Постановления конференции носили временный и компромиссный характер, а многие вопросы так и не нашли в них своего разрешения. Противоречия между великими державами были сглажены, но не устранены.
Завершение работы Вашингтонской конференции знаменовало собой начало функционирования Версальско-Вашингтонской системы международных отношении.