\ql

"Компенсация морального вреда"(Эрделевский А.М.)(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2013)

Документ предоставлен КонсультантПлюсwww.consultant.ruДата сохранения: 02.09.2014

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

КОМПЕНСАЦИЯ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

Материал подготовлен с использованием правовых актов

по состоянию на 1 сентября 2013 года

А.М. ЭРДЕЛЕВСКИЙ

Эрделевский Александр Маркович (р. 1954) - российский ученый - правовед, доктор юридических наук, автор большого количества научных трудов, в том числе комментариев к законодательным актам (Гражданский кодекс РФ, Налоговый кодекс РФ, Федеральный закон о госрегистрации прав на недвижимость), монографий и статей. Преподает гражданское право в Московской Государственной Юридической Академии. Сочетает научную и преподавательскую работу с правозащитной деятельностью.

Значительная часть научных исследований А. Эрделевского, в том числе и предлагаемый Комментарий, посвящена проблемам денежной компенсации причиненного гражданину морального вреда.

Введение

Общепризнано, что для правового государства характерно наличие высокого уровня обеспеченности прав и свобод человека, верховенство общечеловеческих ценностей. Ряд основополагающих международно-правовых актов, касающихся прав и свобод человека, например Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, предусматривают необходимость обеспечения основных прав человека.

Конституция Российской Федерации возводит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает, в частности, эффективную охрану и защиту этих прав. Важнейшей задачей правового государства должно быть обеспечение наиболее справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенного права и (или) возмещение причиненного вреда. Российская Федерация, провозгласившая себя в ст. 1 Конституции РФ правовым государством, должна соответствовать этим критериям.

В качестве одного из видов вреда, который может быть причинен личности, в законодательстве выделяется моральный вред, т.е. страдания, вызванные различными неправомерными действиями (бездействием). Российское законодательство предусматривает возможность взыскания денежной компенсации за причиненный моральный вред.

Появлению этого правового института способствовали исследования А.М. Беляковой, С.Н. Братуся, Н.С. Малеина, В.А. Тархова, М.Я. Шиминовой, К.Б. Ярошенко и др.

В отличие от России, многие государства имеют весьма продолжительный опыт применения этого правового института. Еще в XVII в. выдающийся голландский юрист Гуго Гроций писал: "...возможно также причинение ущерба чести и доброму имени, например, нанесением ударов, оскорблением, злословием, проклятием, насмешкой и другими подобными способами. При них не в меньшей мере, чем при воровстве и иных преступлениях, необходимо отличать порочность поступка от его последствий... Ибо первой соответствует наказание, последним - возмещение причиненного вреда путем признания своей вины, оказания знаков уважения, удостоверения невиновности и тому подобными способами. Хотя и деньги при желании потерпевшего тоже могут оплатить такого рода причиненный достоинству ущерб, потому что деньги есть общее мерило полезности вещей..." <*>.

--------------------------------

<*> Гуго Гроций. О праве войны и мира. М., 1994. С. 425.

В настоящее время в правовых государствах компенсация морального вреда довольно эффективно используется для защиты личных неимущественных прав граждан. Здесь можно упомянуть страны англосаксонской правовой системы (богатейший опыт в отношении компенсации морального вреда накоплен в Англии и США) и страны континентального права. В книге анализируется законодательство и опыт применения института компенсации морального вреда в некоторых наиболее развитых государствах англосаксонского (Англия, США) и романо-германского (Франция, Германия) права, некоторые элементы проведенного анализа могут быть использованы в процессе развития и совершенствования законодательства и судебной практики России.

Становление института компенсации морального вреда в российском праве порождает многочисленные проблемы теоретического и правоприменительного характера. Так, пока в практике российских судов еще не сформировался единый подход к определению размера компенсации. Большую актуальность имеют вопросы о соотношении морального вреда с другими видами вреда, применении исковой давности к требованиям о компенсации морального вреда, допустимости перехода требований о компенсации морального вреда к третьим лицам и их зачета, и др. Ряд новых проблем вызывает происходящее в настоящее время реформирование Гражданского кодекса РФ. Эти и другие проблемы рассматриваются в предлагаемой вниманию читателя работе.

Раздел I. Моральный вред в российском праве

И ЕГО ЗАРУБЕЖНЫЕ АНАЛОГИ

Глава 1. Соотношение морального и других видов

ВРЕДА В РОССИЙСКОМ ПРАВЕ

Под вредом в гражданском праве понимаются неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, которое может быть как имущественным, так и неимущественным (нематериальным).

Охраняемые законом нематериальные блага перечислены в Конституции и Гражданском кодексе РФ (далее - ГК). Это жизнь, здоровье, честь, достоинство, доброе имя, свобода, личная неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна. Причем в Конституции РФ (ч. 1 ст. 55) подчеркивается, что это перечисление основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина. В соответствии с п. 2 ст. 150 ГК упомянутые блага защищаются в предусмотренных гражданским законодательством случаях и порядке, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК) вытекает из существа нарушенного нематериального блага и характера последствий этого нарушения.

В ст. 151 ГК моральный вред определяется как "физические или нравственные страдания". Такое же определение морального вреда содержалось и в ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик.

Определение содержания морального вреда как страданий означает, что действия причинителя вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию. При этом неблагоприятные изменения в охраняемых законом благах отражаются в сознании человека в форме негативных ощущений (физические страдания) или переживаний (нравственные страдания). Содержанием переживаний может являться страх, стыд, унижение или иное неблагоприятное в психологическом аспекте состояние. Очевидно, что любое неправомерное действие или бездействие может вызвать у потерпевшего нравственные страдания различной степени и лишить его полностью или частично психического благополучия.

Содержанию морального вреда уделил внимание Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", указав, что "под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др." <*>.

--------------------------------

<*> РГ. 1995. 8 февр.

Хотя Верховный Суд РФ не дал общего определения страданий, из приведенного текста Постановления следует, что суд попытался раскрыть содержание одного из видов морального вреда - нравственных страданий. Очевидно, что под нравственными страданиями суд понимает переживания.

Из указания на то, что моральный вред может заключаться в переживаниях в связи с болью либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, следует, что допускается возможность компенсации вторичного морального вреда. Например, если в результате распространения не соответствующих действительности порочащих сведений лицо испытывает переживания (нравственные страдания) и в результате этого переносит гипертонический криз с болевыми ощущениями (физические страдания), далее испытывает переживания в связи с заболеванием (вторичные нравственные страдания), то нет оснований не признать, что совокупный моральный вред находится в причинной связи с противоправным деянием в виде распространения не соответствующих действительности сведений. Аналогичная ситуация создается и в том случае, если первичный моральный вред выразится в виде физических страданий, которые повлекут за собой нравственные страдания.

Следует отметить, что понятие "физические страдания" не совпадает по своему содержанию с понятиями "физический вред" или "вред здоровью". Физические страдания - это одна из форм морального вреда в том его виде, как он определен в российском законодательстве (ст. 151 ГК), в то время как физический вред (который целесообразнее было бы называть органическим вредом) - это любые негативные изменения в организме человека, препятствующие его благополучному биологическому функционированию.

Но что представляет собой благополучное биологическое функционирование организма? Это есть нормальное с медицинской точки зрения протекание всех психофизиологических процессов в организме человека.

Физический (органический) вред является вредом материальным с естественнонаучной точки зрения и вместе с тем неимущественным; негативные изменения происходят в организме, т.е. в материальной сфере потерпевшего, под влиянием определенных внешних воздействий. Эти изменения, в свою очередь, приводят или могут привести к негативным изменениям в состоянии психического благополучия и (или) в имущественной сфере личности.

Негативные изменения в состоянии психического благополучия могут выражаться в обоего рода страданиях (моральный вред), а негативные изменения в имущественной сфере - в расходах, связанных с коррекцией или функциональной компенсацией недостатков в организме потерпевшего, и утрате дохода (имущественный вред). Следовательно, любой органический вред с точки зрения его возмещения распадается на моральный вред и имущественный вред.

К такому же выводу приводит анализ ст. ст. 12 и 15 ГК. В ст. 12 отсутствует упоминание о таком способе защиты гражданских прав, как "возмещение вреда", но говорится о таком способе, как "возмещение убытков". Что касается ст. 15, то из нее можно сделать вывод, что термин "убытки" применим к случаям как договорных, так и деликтных обязательств, поскольку здесь под убытками понимаются:

1) реальный ущерб в виде расходов, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права;

2) утрата или повреждение его имущества;

3) упущенная выгода - неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.

Такое понимание убытков применимо при причинении как органического, так и имущественного вреда.

Например, гражданин получает увечье в результате дорожно-транспортного происшествия. Собственно увечье (повреждение организма) представляет собой органический вред. Этот органический вред вызывает физические страдания у потерпевшего в момент причинения увечья и в процессе последующего лечения. Одновременно осознание своей неполноценности, невозможность вести равноценную прежней жизнь, утрата работы заставляют его испытывать переживания, т.е. претерпевать нравственные страдания. В совокупности нравственные и физические страдания составляют моральный вред, который при наличии других необходимых условий должен быть в соответствии со ст. 151 ГК компенсирован в денежной форме.

Чтобы поддерживать свое существование и вести достойный человека образ жизни, потерпевший обращается за такими платными услугами, к каким вынуждает его состояние увечья, и совершает иные связанные с этим состоянием расходы. По терминологии ст. 15 ГК, он несет расходы для восстановления своего нарушенного права (на полноценную и достойную человека жизнь). Такие расходы составляют реальный ущерб потерпевшего. Теряя прежнюю работу, он утрачивает прежний доход (упускает выгоду), который не утратил бы, если бы его здоровье не было нарушено. В целом он несет убытки, которые подлежат возмещению в полном объеме.

Этот пример показывает, что органический вред возмещается путем компенсации морального и возмещения имущественного вреда, вызванных повреждением организма, иными словами, происходит опосредованное возмещение вреда.

Неправильное разграничение видов вреда может иногда привести к неверным выводам. Так, А.М. Белякова считает, что моральный вред может проявиться в ограничении возможности лица свободно передвигаться из-за ампутации ног, видеть или слышать при потере зрения или слуха <*>.

--------------------------------

<*> Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда (теория и практика): Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1987. С. 51 - 52.

Однако отмеченные ограничения - это проявления именно органического вреда, а собственно моральный вред - это переживания потерпевшего по поводу наличия указанных ограничений. Если бы инвалиду были компенсированы расходы на приобретение автомобиля и изготовление высококачественных протезов, позволяющих самостоятельно передвигаться, это являлось бы возмещением органического вреда, опосредованным через возмещение имущественного вреда. Подлежащий компенсации моральный вред в таком случае выражался бы в виде переживаний лица по поводу неустранимых последствий состояния увечья.

Поскольку опосредованное через возмещение имущественного вреда возмещение органического вреда выражается, как и компенсация морального вреда, в денежной форме, возникает вопрос о разграничении этих правовых институтов. На необходимость правильного отграничения компенсации неимущественного вреда от взыскания дополнительных расходов обращали внимание и другие исследователи, например М.Н. Малеина <*>.

--------------------------------

<*> Малеина М.Н. Компенсация за неимущественный вред // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. N 5. С. 27.

Основная трудность такого разграничения состоит в единстве формы компенсации морального вреда и возмещения имущественного вреда, так как деньги - универсальный имущественный эквивалент, дающий возможность приобретения необходимых благ.

По нашему мнению, следует исходить из того, что опосредованное через возмещение имущественного вреда возмещение органического вреда направлено на устранение или ослабление дисфункций организма или их внешних проявлений, в то время как компенсация морального вреда направлена на устранение или сглаживание переживаний и страданий, связанных с причинением вреда организму человека.

Поскольку, как уже отмечалось выше, моральный вред выражается в негативных психических реакциях потерпевшего, с этой точки зрения правильнее было бы вместо понятия "моральный вред" использовать понятие "психический вред".

Словосочетание "моральный вред" неоднократно подвергалось критике в юридической литературе как не соответствующее его содержанию, высказывались и различные другие предложения о замене слова "моральный" каким-либо иным прилагательным. Так, предлагалось заменить название рассматриваемого вида вреда словосочетанием "неимущественный вред" (например, Редько Е.П. Соотношение понятий "моральный" и "неимущественный" вред: теоретические и практические аспекты. - Мировой судья. 2008. N 10). Это предложение представляется весьма неудачным, поскольку в случае его принятия мы встретились бы с двумя вариантами неимущественного вреда: собственно неимущественным вредом как умалением нематериальных благ, о которых идет речь в ст. 150 ГК, и неимущественным вредом в виде физических и нравственных страданий.

Но вряд ли имеет смысл анализировать подробно все высказанные по этому поводу предложения. Дискуссии такого рода вряд ли имеют шанс прекратиться, пока само упоминание о моральном вреде будет присутствовать в российском законодательстве. Они, как показывает проведенный анализ юридической литературы, так или иначе сводятся к вопросу о замене прилагательного "моральный" каким-либо иным прилагательным, при этом существительное "вред" не затрагивается.

Между тем, способ устранить споры по поводу названия рассматриваемого правового явления, как представляется, есть. Для этого нужно задуматься над вопросом: а целесообразно ли давать искусственное наименование тому виду вреда, естественное название которого уже присутствует в самом его определении?

Как известно, ст. 151 ГК определяет моральный вред как "физические и нравственные страдания". Это определение представляется не вполне удачным в силу скрытой в нем тавтологии, так как под страданием согласно, например, толковому словарю русского языка С.И. Ожегова понимаются физическая или нравственная боль, мучение. Не усматривается никакой необходимости в использовании понятия "моральный вред" в принципе, оно не несет в себе абсолютно ничего самостоятельного и позитивного, являясь лишь поводом для схоластических дискуссий. Одним из принципов надлежащей юридической техники является принцип лаконизма. Все ненужное, избыточное должно быть устранено из текста нормативного акта. Это в полной мере касается понятия "моральный вред". Оно должно быть полностью устранено из российского законодательства и заменено тем, что под ним понимается, а таковыми являются страдания.

Исчерпывались ли бы этим перечнем все возможные виды вреда? Очевидно, ответ должен быть отрицательным.

В своем анализе мы понимали под моральным вредом страдания, поскольку именно такое, не вполне удачное, определение морального вреда ввел российский законодатель в ст. 151 ГК. Как корреспондирует это определение с пониманием вреда как умаления охраняемых законом благ?

Вернемся к ст. 150 ГК. В ней законодатель устанавливает принцип неотчуждаемости и непередаваемости нематериальных благ и предусматривает возможность их защиты.

Федеральным законом от 2 июля N 142-ФЗ (далее - Закон), вступившим в силу с 1 октября 2013 года, были внесены существенные изменения и дополнения в главу 8 ГК, посвященную нематериальным благам и их защите. В первую очередь следует обратить внимание на то, что из приведенного в п. 1 ст. 150 ГК перечня нематериальных благ исключены личные неимущественные права. В результате произведенных изменений теперь в этой норме, после перечисления ряда отдельных нематериальных благ, указывается, что "...иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом".

При этом в ч. 1 п. 2 ст. 150 ГК упоминание о личных неимущественных правах сохранено, но текст этой нормы дает основания рассматривать их как самостоятельный объект гражданских прав наряду с нематериальными благами ("...нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права..."), а не как особую разновидность нематериальных благ, как это следовало из прежней редакции п. 1 ст. 150 ГК, где устанавливалось, что "...личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом".

Правильность такого предположения подкрепляется и новой редакцией ст. 151 ГК, в которой из существовавшего в прежней редакции этой нормы оборота "...нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага..." исключено слово "другие", что прямо и недвусмысленно указывает на намерение законодателя изменить соотношение между понятиями "личные неимущественные права" и "нематериальные блага".

В этом случае остается не вполне понятным, почему личные неимущественные права не упоминаются в ст. 128 ГК в составе объектов гражданских прав, в этой норме в качестве объекта гражданских прав по-прежнему упоминаются только нематериальные блага. Кроме того, нельзя не принимать во внимание и оставленный Законом без изменений п. 2 ст. 2 ГК, где предусмотрено, что "неотчуждаемые права и свободы человека и другие (выделено мной - А.Э.) нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ". Но признак неотчуждаемости и непередаваемости, исходя из п. 1 ст. 150 ГК, присущ только нематериальным благам, к числу которых, несомненно, относятся неотчуждаемые свободы (их отдельные виды прямо указаны в п. 1 ст. 150 ГК). Применительно к личным неимущественным правам об их неотчуждаемости и непередаваемости в ст. 150 ГК не упоминается.

При таких обстоятельствах можно предположить, что личные неимущественные права могут быть, по замыслу законодателя, как неотчуждаемыми (о них упоминается в п. 2 ст. 2 ГК), так и отчуждаемыми. При этом предусмотренные главой 8 ГК, с учетом ее названия "Нематериальные блага и их защита", способы защиты личных неимущественных прав и нематериальных благ могут применяться лишь к неотчуждаемым личным неимущественным правам. Отсутствие в ст. 128 ГК специального указания на личные неимущественные права как отдельный объект гражданских прав можно попытаться объяснить, предположив, что к нематериальным благам, по смыслу этой нормы в сочетании ее с п. 2 ст. 2 ГК, следует относить также неотчуждаемые личные неимущественные права и свободы. Но тогда становится крайне трудно объяснить отсутствие в ст. 128 ГК отдельного упоминания об отчуждаемых личных неимущественных правах, если считать возможным их существование в принципе.

Поскольку нематериальные блага являются неотчуждаемым достоянием лица, следует сказать, что лицо имеет право обладать личным неимущественным благом. Это право имеет абсолютный характер, и с ним корреспондирует обязанность всех остальных воздерживаться от его нарушения, которое одновременно являлось бы причинением вреда не только праву на обладание благом, но и самому благу. В принципе лицо может и распорядиться по своему усмотрению принадлежащим ему нематериальным благом, но в ограниченных пределах (изменяя качественные или количественные характеристики блага), поскольку запрет на отчуждение или передачу их каким бы то ни было способом исключает эти блага из числа объектов гражданского оборота. Поэтому законодатель делает акцент именно на гражданско-правовой защите этих благ.

Поясним это на примере Закона РФ от 22 декабря 1992 г. "О трансплантации органов и (или) тканей человека" <*>.

--------------------------------

<*> ВВС РФ. 1993. N 2. Ст. 62.

Статья 1 этого Закона под страхом уголовной ответственности запрещает куплю-продажу органов и тканей человека. Распорядительные правомочия в отношении органов и тканей состоят в согласии донора и реципиента на трансплантацию, без чего ее проведение не допускается (лишь в исключительных случаях, указанных в ст. 6 упомянутого Закона, трансплантация допускается без согласия реципиента).

В результате трансплантации здоровье донора, как правило, умаляется (хотя необратимого расстройства здоровья в соответствии со ст. 13 Закона наступать не должно), а реципиента - улучшается. Личное неимущественное благо (здоровье) при этом не является объектом сделки. Согласие на трансплантацию донор и реципиент изъявляют государственному учреждению здравоохранения. Эти односторонние распорядительные акты донора и реципиента не имеют общего объекта: донор распоряжается своими телесной неприкосновенностью и здоровьем, а реципиент, соответственно, своими.

В целях настоящего исследования необходимо установить, какой смысл законодатель вкладывает в термин "нематериальные" применительно к благам, защите которых посвящена гл. 8 ГК. Дело в том, что такие блага, например, как жизнь и здоровье, неразрывно связаны с состоянием организма человека, с самим существованием его организма как объекта материального мира. Однако в смысле ст. 150 ГК под "нематериальностью" этих благ следует понимать их неспособность быть объектом гражданского оборота вследствие отсутствия у них имущественного содержания и их неразрывной связи с личностью. Поэтому вполне естественно сделать вывод, что понятие "нематериальные блага" в смысле ст. 150 ГК тождественно понятию "неимущественные блага". Именно так мы и будем называть их в дальнейшем для придания более точного смысла применяемой терминологии.

Неимущественное право или благо может быть нарушено (умалено, "повреждено"). В этом случае правомерно говорить о возникновении неимущественного вреда. Понятие "неимущественный вред" шире понятия "органический вред" и полностью охватывает его. Так, умаление чести и достоинства, нарушение неприкосновенности частной жизни и т.п., составляя неимущественный вред, находятся за пределами органического вреда. Наиболее исчерпывающее подразделение вреда по видам - подразделение его на имущественный и неимущественный вред.

Как соотносятся с этими видами вреда страдания (моральный вред)? Они являются (могут являться) одним из последствий причинения любого из этих двух видов вреда, и с этой точки зрения включение страданий в состав вреда как общей категории (по этому пути, как будет показано ниже, идет законодательство Германии, не относя страдания к категории собственно вреда), вообще говоря, вовсе не обязательно.

Принимая во внимание применяемую российским законодателем терминологию, можно было бы включить страдания в состав неимущественного вреда, если учесть, что отсутствие страданий - это состояние психического благополучия личности, которое в принципе нет оснований не отнести к числу нематериальных благ <*>.

--------------------------------

<*> Психическое благополучие здесь следует понимать в широком смысле, т.е. как "спокойное и счастливое состояние". (Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1990. С. 55.)

Здесь же можно заметить, что компенсация морального вреда предусмотрена в гл. 8 ГК как способ защиты личных неимущественных благ. Применение этого способа защиты направлено на полное или частичное восстановление именно психического благополучия личности, компенсацию негативных эмоций позитивными. Однако умаление психического благополучия личности в отличие от умаления других видов благ всегда вторично, так как является последствием причинения вреда другим благам - как неимущественным, так и имущественным. Другое дело, что правовую защиту путем компенсации морального вреда в качестве общего правила российский законодатель установил лишь для случаев, когда страдания являются последствием противоправного нарушения неимущественных прав или умаления других неимущественных благ.

Таким образом, безоговорочное отнесение психического благополучия к числу нематериальных благ в смысле ст. 150 ГК означало бы выхолащивание ограничений, установленных в ст. 151 ГК в отношении возникновения права на компенсацию морального вреда, - ведь выражающееся в страданиях нарушение психического благополучия личности возникает и в случае нарушения имущественных прав, но если при этом психическое благополучие относить к числу нематериальных благ, то для их защиты путем компенсации морального вреда ограничений в ст. 151 ГК не предусмотрено. Следовательно, во всех случаях нарушений имущественных прав была бы допустима компенсация морального вреда. В то же время согласно ст. 151 ГК в случае нарушения имущественных прав возможность их защиты путем компенсации причиненных правонарушением страданий должна быть специально предусмотрена законом.

Поэтому психическое благополучие личности следует считать особым (в вышеуказанном смысле) неимущественным благом и, соответственно, относить страдания к особой категории вреда, могущего существовать не самостоятельно, а лишь в качестве последствия причинения как неимущественного, так и имущественного вреда.

Итак, можно предложить следующее подразделение объектов возмещения (компенсации) в обязательствах из причинения вреда: имущественный вред; неимущественный вред; страдания.

С учетом всего вышеизложенного представляется целесообразным исключить из ГК ст. 151, а параграф 4 главы 59 ГК изложить в следующей редакции:

"§ 4. Компенсация за страдания

Статья 1099. Общие положения

Если гражданин претерпел страдания вследствие действий (бездействия), причиняющих вред принадлежащим ему нематериальным благам (ст. 150 ГК), а также в других случаях, предусмотренных законом, суд возлагает на причинителя вреда обязанность выплаты денежной компенсации за указанные страдания.

Статья 1100. Основания компенсации за страдания

Компенсация за страдания осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:

страдания возникли вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;

страдания возникли вследствие причинения вреда гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ;

страдания возникли вследствие распространения сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию гражданина;

в иных случаях, предусмотренных законом.

Статья 1101. Форма и размер компенсации за страдания

1. Компенсация за страдания осуществляется в денежной форме независимо от подлежащих возмещению убытков.

2. Размер компенсации за страдания определяется судом в зависимости от их характера и степени, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием ответственности за причинение страданий. Суд принимает во внимание и иные заслуживающие внимания обстоятельства, связанные с причинением страданий.

Характер и степень страданий оцениваются судом с учетом фактических обстоятельств, при которых были причинены страдания, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

При определении размера компенсации за страдания должны учитываться требования разумности и справедливости".

Внесение таких изменений потребует небольшой корректировки и других норм ГК, где содержится упоминание о моральном вреде. Так, в иной редакции будет изложен абз. 10 ст. 12 ГК - "компенсации за страдания;" вместо "компенсации морального вреда". Пункт 9 ст. 152 ГК (в редакции Закона) будет излагаться в следующей редакции:

"9. Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения причиненных убытков и компенсации за причиненные страдания.

10. Правила пунктов 1 - 9 настоящей статьи, за исключением положений о компенсации за страдания, могут быть применены судом также к случаям распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет несоответствие указанных сведений действительности. Срок исковой давности по требованиям, предъявляемым в связи с распространением указанных сведений в средствах массовой информации, составляет один год со дня опубликования таких сведений в соответствующих средствах массовой информации.

11. Правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации за страдания, соответственно, применяются к защите деловой репутации юридического лица".