II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

38. Заявитель жаловался на то, что для его содержания под стражей в период с 30 ноября по 7 декабря 2003 г. не имелось законных оснований. Он ссылался на подпункт "c" пункта 1 статьи 5 Конвенции, которая в соответствующей части предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

... (c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...".

39. Европейский Суд отмечает, что срок содержания под стражей заявителя, санкционированный решением суда 31 октября 2003 г., истек 29 ноября 2003 г. и что с 30 ноября до 7 декабря 2003 г. содержание заявителя под стражей не было предусмотрено никакими решениями. На протяжении последнего периода заявитель оставался в заключении на том основании, что его дело было направлено в суд 28 ноября 2003 г. (см. § 9 настоящего Постановления). Впоследствии заявитель пытался возбудить уголовное разбирательство против мариинского городского прокурора, предоставившего администрации следственного изолятора, в котором он содержался в то время, ложную информацию о том, что материалы дела направлены в суд 28 ноября 2003 г., в то время как в действительности они были направлены в суд только 1 декабря 2003 г., в результате чего власти не освободили его по истечении срока содержания под стражей, санкционированного судом 31 октября 2003 г. Его заявление, однако, было отклонено прокуратурой Кемеровской области, постановление которой в дальнейшем было оставлено без изменения Центральным районным судом Кемерово 28 июня 2005 г. и в дальнейшем Кемеровским областным судом 18 августа 2005 г., поскольку в соответствии с национальным законодательством состав уголовно наказуемого деяния отсутствовал (см. § 17 настоящего Постановления).

40. Настоящая жалоба была подана 2 декабря 2004 г. Таким образом, можно считать, что заявителем было соблюдено правило шестимесячного срока в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции в отношении этой части жалобы, если уголовное разбирательство, которое он пытался возбудить, считается отвечающим требованиям "эффективного средства" в значении этого положения.

41. Европейский Суд напоминает, что для того, чтобы средство считалось эффективным, оно должно быть способно разрешить дело в пользу заявителя и предоставить адекватное возмещение. При обстоятельствах настоящего дела, однако, Европейский Суд не считает эти цели достигнутыми. Как видно из решений национальных судов, мариинский городской прокурор не нарушил положений национального уголовного законодательства или уголовно-процессуального законодательства, и, следовательно, отказ властей следственного изолятора в освобождении заявителя также соответствовал национальному законодательству. Отсюда следует, что применение этого средства правовой защиты с самого начала не позволяло рассчитывать на успех. В связи с вышеизложенным Европейский Суд, соответственно, полагает, что он не должен принимать во внимание дату вынесения решения Кемеровским областным судом для исчисления шестимесячного срока в настоящем деле (см. в довольно сходном контексте Решение Европейского Суда от 24 сентября 2009 г. по делу "Зенин против Российской Федерации" (Zenin v. Russia), жалоба N 15413/03).

42. Таким образом, эта жалоба подана за пределами шестимесячного срока и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.