Глава 1. Философия науки

§ 2. Отношение науки к философии

Из всех возможных соотношений с наукой, будь то познание мифологическое либо художественное, обыденно-практическое или игровое и подобное, нас по необходимости должен интересовать со­вершенно особый аспект отношения науки к философии, и не только потому, что исторически на протяжении веков шло противоборство между ними за приоритетное положение в обществе, а главным образом потому, что предметом нашего изучения должна стать именно философия науки, поскольку содержание кандидатского экзамена составляют именно история и философия науки.

Философия науки, по нашему мнению, относительно молодая область познания, сложившаяся во второй половине XX в., в усло­виях развернувшейся в мире научно-технической революции (НТР), хотя общее направление «философия науки» возникло не­сколько раньше, по крайней мере не менее сотни лет назад.

Предметную сферу философии науки составляют достаточно общие закономерности и тенденции научного познания как специфически особой «деятельности по производству научных знаний, взятых в их историческом развитии и рассматриваемых в историче­ски изменяющемся социокультурном контексте». Это утверждают B.C. Степин, В.Г. Горохов, М.А. Розов в своей работе «Философия науки и техники», изданной еще в 1996 г. в Москве [2],

Как особая дисциплина философия науки испытывает на себе огромнейшее влияние философско-мировоззренческих установок, теорий и концепций. Однако цель философии науки заключается в целостном анализе и широком синтетическом подходе ко всему спектру обсуждаемых в науке и философии проблем, в вычленении тех концептуальных инноваций, которые можно найти в многочис­ленных авторских проектах и заявлениях современных ученых, за­нимающихся философией науки. В современной философии науки обсуждение ведется, как правило, не анонимно, как бы безлично, а со ссылками на определенные авторитеты науки и исследователь­ской практики.

Философия науки имеет характер широкого социокультурного знания, синтезирующего как естествознание, так и социогумани-тарные дисциплины. Когда методолог в силу необходимости изу­чает проблемы естественных наук, он вовсе не обязан быть иссле­дователем конкретных элементарных частиц или механизмов на­следственности. Его должен интересовать характер научного поис­ка, алгоритмы открытий, причины развития научного знания, нако­нец, используемые методы и закономерности исследовательской деятельности. Философия науки представляет собой глубокую рефлексию над наукой и способствует расширению границ науч­ной рациональности. Ее нельзя сводить, как это иногда случается, ни к науковедению, ни к наукометрии, ни тем более к социологии науки.

Вслед за В.П. Кохановским и его сподвижниками мы считаем, что все проблемы философии науки можно подразделить на три основных вида. В первом случае имеются в виду все те проблемы, идущие от философии к науке, ее направление отталкивается от спе­цифики философского знания. А поскольку философия всегда стре­милась к универсальному постижению мира, к познанию его всеоб­щих принципов и связей, то эти стремления наследуются и в фило­софии науки. В этом плане она занята в основном рефлексией над наукой в ее предельных глубинах и подлинных первоначалах. Фи­лософия науки, таким образом, должна использовать понятийныйаппарат философского знания и вырабатывать в основном мировоз­зренческие позиции ученых.

Второй вид проблем инициируется внутри самой науки и до­вольно часто нуждается в «стороннем арбитре», каковым и являет­ся философия, которая ближе всего связана с процессом научного познания. В этой совокупности важнейшими оказываются теорети­ко-познавательные вопросы, которые тесно переплетены с общест­венной практикой и в основном носят эпистемологический харак­тер, где проявляют себя так называемые философские подсказки в случаях возникновения парадоксальных проблем познания, на которые любят обращать внимание многие довольно видные пред­ставители постпозитивизма (К. Поппер, П. Фейерабенд и др.).

К третьему виду мы отнесем тенденции, которые акцентируют внимание на проблемах взаимодействия науки и философии, ха­рактеризуют их фундаментальные различия и подчеркивают необ­ходимости их связи и взаимозависимости.

История развития науки наглядно показывает ту огромную роль, которую играет философское мировоззрение в судьбе науки. Особенно это влияние обнаруживается в эпохи научных револю­ций, периодически совершавшихся в обществе.

Окружающий мир в конкретных науках и в системе философ­ского знания отражается разным образом. Если наука изучает ка­кой-то отдельный конкретный фрагмент бытия, фактически огра­ничивается отдельными, конечными частями мира (согласно Г. Ге­гелю погружена в «конечный материал»), то философию интересу­ет мир в целом, она стремится постичь всеобщие связи и отноше­ния, ищет единство в многообразных сущностях. Недаром она со­держит в себе многовековой вопрос; «Что есть сущее, поскольку оно есть?» Поэтому вполне справедливо аристотелевское опреде­ление философии как знания о первоначалах и первопричинах бы­тия. Но не менее важным для философии является стремление фи­лософии понять, как же мир относится к человеку и как человек относится к объективной действительности. Именно это и хотел подчеркнуть Ф. Энгельс, когда сформулировал основной вопрос всей философской мысли как вопрос об отношении мышления к бы­тию (человека к миру).

Выше мы уже касались проблем языка науки. Следует под­черкнуть различия между наукой и философией и в этом направле­нии. Язык философии существенно отличается от языка науки с его однозначными и четкими терминами и несомненной логической строгостью. Философское же знание, направленное на обсуждение всеобщих связей и отношений, нуждается в своих специфических средствах выражения этих знаний. Поэтому она создает и свой соб­ственный язык - язык категорий как предельно широких понятий, обладающих свойствами всеобщности и необходимости. Они на­столько широки, что не поддаются простому формально-логичес­кому определению через род и видовые отличия. Примерами могут служить понятия материи или необходимости, причины и следст­вия, возможности и действительности и т.д.

Итак, философия - это не наука. Если бы философия и наука были тождественны, не было бы основания подразделять такие формы общественного сознания, как научное сознание и философ­ское. По поскольку философию интересуют проблемы объективно­сти познания, его истинности, причинно-следственные отношения и закономерные связи, она оказывается настолько близка науке, что может приобретать научную форму. Недаром Гегель называл фило­софию «наукой наук», и она достаточно долго фигурировала в такой ипостаси не только в западной культурной традиции, но и в совет­ское время в нашей стране.

И еще два заключительных замечания по вопросу взаимоот­ношения философии и научного познания.

Если в научном познании ценностные ориентиры отнесены на второй план, они не представляют собой первостепенной важности (хотя в последнее время, особенно в постпозитивистский период, ценностный подход реабилитирован), то в системе философского знания аксиологические мерки достаточно давно утвердились и вы­полняют одну из важных ролей в познавательном процессе. Одним из зачинателей этой тенденции явился древнегреческий мыслитель Протагор, утверждавший, что именно «человек есть мера всех ве­щей». Отсюда и особая важность личностного начала в формиро­вании философских систем в любые исторические эпохи, назовем хотя бы Аристотеля и Платона, Ф. Бэкона или Р. Декарта, И. Канта или Г. Гегеля и других вплоть до современных, например Г.-Х. Га-дамера или М. Хайдеггера.

И, наконец, последнее. Общеизвестно, что в системах фило­софского знания чрезвычайно ярко выражено национально-специ­фическое содержание. Вполне корректно говорить об особенностях греческой, немецкой, французской или русской философии. Но как нонсенс будет понятие «немецкая химия» или «русская биология» и «английская математика».

Для философии науки немаловажное значение имеет вопрос о том, является ли философия наукой, как она довольно часто обо­значалась в зарубежной и российской традиции. И выше мы уже предварительно отметили на этот вопрос отрицательно. Однако в то же время мы должны объяснить, почему это периодически проис­ходило и происходит в истории общественной мысли.

В содержании философских построений можно обязательно обнаружить гносеологическую составляющую, в самом общем ви­де объясняющую процесс познания. Именно поэтому Ф. Энгельс, выделяя вторую сторону основного вопроса философии, спраши­вал: «познаваем ли мир? Тем более, что в то время пышным цветом расцвели идеи агностицизма. А если мир познаваем, то наиболее эффективно это осуществляется с помощью науки. Таким образом, наука и философия оказываются в одной упряжке. Они способству­ют овладению миром только разными средствами и методами и пре­следуют различные цели. Особенно сближаются их позиции в са­мых верхних теоретических эшелонах познавательной деятельно­сти. Теоретизирование - это удел и науки, и философии. Видимо, поэтому в периоды успехов научного познания философия отожде­ствлялась с нею, поскольку там и тогда, где философия опиралась на науку и исходила из ее данных, она неизбежно приобретала на­учный характер. Но существует и другая философия, которая мо­жет исходить и из других оснований; религиозных, мифологиче­ских или мистических и им подобных, то конечно, такие философ­ские построения будут далеки от науки. Но они существовали, су­ществуют в настоящее время и, видимо, будут существовать далее. Вот почему философию как форму общественного сознания нельзя безосновательно отождествлять с наукой.

Поскольку же мы рассматриваем философию в тесной связи с научным познанием, опираясь на его передовые достижения, по­стольку мы подчеркиваем эту неразрывную связь науки и филосо­фии, именно в этом ключе понимали философию основоположники

марксизма.

Недаром они обращали внимание на тот факт, что философия меняет свою форму с каждым новым открытием в области естест­вознания, а также и в сфере обществознания - добавили бы мы (на­пример, открытия Моргана в изучении семьи ирокезов или дости жения, связанные с антропогенезом человечества). Поэтому можно обоснованно говорить, что философия, рефлексируя по поводу раз­вития науки, в то же время осуществляет и саморефлексию, орга­нично сочетая рефлексию по поводу науки с саморефлексией.

Философия, выступающая формой теоретического освоения действительности, опирается на категориальный аппарат, который вобрал в себя всю сознательную историю человеческого мышле­ния. В той своей части, которая относится к методологии научно­го познания, современная философии, несомненно, способствует более глубокому осмыслению структурно организованного со­держательного аппарата конкретных областей научного познания, а также ставит и решает вопросы теоретических оснований нау­ки вплоть до выбора конкурирующих моделей роста научных знаний.

И, наконец, нельзя не подчеркнуть, что многие исследователи философии науки подчеркивают и выделяют так называемую эври­стическую функцию философии по отношению к научному позна­нию, особенно заметную при выдвижении принципиально новых научных теорий.

В.А. Ельчанинов Основные вопросы истории и философии науки.

Барнаул:АлтГУ, 2008, с.15-20.