10.1 Глобальные проблемы человечества:

Наше Бущущее

Тема 10. Философия глобальных проблем.

Глобальные проблемы человечества - проблемы и ситуации, которые охватывают многие страны, атмосферу Земли, Мировой океан и околоземное космическое пространство и затрагивают все население Земли.

Глобальные проблемы человечества не могут быть решены силами одной страны, необходимы совместно выработанные положения об охране окружающей среды, согласованная экономическая политика, помощь отсталым странам и т.п.

Глобальный прогноз

Глобальный прогноз - прогноз развития человечества в свете существования глобальных проблем. Глобальные прогнозы разрабатываются в двух основных направлениях: - пессимистическом, предсказывающем в недалеком будущем глобальный ресурсный, экологический и продовольственный кризис и предлагающем выход, состоящий в сокращении населения и производства;

- оптимистическом, исходящем из того, что: недра Земли, Мировой океан и космическое пространство содержат множество еще не освоенных сырьевых и энергетических; демографический взрыв не вечен; сокращение военных расходов и установление мира на Земле станут жизненной необходимостью и реальностью, а значит откроется путь к устойчивому экономическому процветанию и станет возможным социальный и научно-технический прогресс человечества.

Реквием по Западу

В. Д. ЗОТОВ

доктор философских наук, профессор

В 2002 г. в США вышла книга П. Бьюкенена «Смерть Запада», которую американская пресса сразу же назвала «шокирующим бестселлером». Что это - подражание Освальду Шпенглеру, автору книги «Закат Европы», будоражившей многие умы весь XX век; попытка усилить мрачные прогнозы грядущего: если О. Шпенглер говорил о «закате», то П. Бьюкенен говорит о «смерти», первый - о Европе, второй - о всем западном мире, включая США?

Любой задающий такие вопросы сам же скажет, что книга Шпенглера писалась в годы Первой мировой войны и вышла в свет в мае 1918г., когда для исторического оптимизма в Европе было немного оснований. Другое дело сейчас, когда Европа предстаёт в новом, объединенном - экономически и политически - качестве. Когда США, возглавляющие Запад, выиграли «холодную войну» с СССР, примирились с новой Россией и представляют единственную сверхдержаву в современном мире. Когда американские вооруженные силы способны эффективно действовать на суше, на море, в воздухе и космосе, причем многократно превосходить коалицию своих гипотетических противников на каждом из названных направлений.

Что же случилось с Европой и Америкой - богатой, очень заботящейся о себе, о своём здоровье нацией, какой смертельный недуг поразил организм Запада? Может быть, все-таки это какое-то иносказание или просто фраза, рассчитанная на слабонервных людей? Ни то, ни другое.

Патрик Бьюкенен - известный американский политик и серьезный исследователь. Он был главным советником трех американских президентов от Республиканской партии, дважды - в 1992 и в 1996 г. - его кандидатура была в числе возможных претендентов на должность президента от Республиканской партии, а в 2000 г. он выдвигался на должность президента США от Реформистской партии.

Диагноз Бьюкенена о смерти Запада, в том числе и Америки, основан на следующих констатациях. Западные нации, начиная с середины 60-х гг, перестали воспроизводиться, их численность неуклонно уменьшается. В то же время в Азии (особенно в исламских странах, а также в Индии, Китае), Латинской Америке и Африке численность населения быстро растет. Это не западное население, испытывающее голод и нищету в своих странах, хлынуло в богатую Европу и в ещё более богатую Америку в поисках лучшей жизни. Не отказываясь от своей культуры, веры, своих ценностей, эти иммигранты - инородцы (foreign born) не просто де­формируют западную цивилизацию, а уничтожают ее.

«Культурная революция» и ее идейные провозвестники

Большевистская революция, начавшаяся со штурма Зимнего дворца в Петрограде в 1917 г., хотела создать нового социалистического человека и построить коммунизм, отмечает Бьюкенен, но из этого ничего, кроме установления режима полицейского террора и воспитания детей в духе ненависти к Западу, не получилось. Но вот другая революция (Бьюкенен называет ее «культурной», иногда «культурной и социальной»), начавшаяся в 60-х гг. в студенческих городках Запада (кампусах) и нацеленная на разрушение традиционных культурных, моральных и даже религиозных ценностей и жизненных ориентации, быстро набрала силу и в итоге стала доминирующим фактором всей жизни Запада - и частной, на уровне семьи, и общественной, на уровне государства. Бьюкенен так формулирует свою задачу: «В книге «Смерть Запада» я хочу описать эту революцию - за что она выступает, откуда происходит, как захватывает нашу молодежь и что предвещает ее триумф» (р. 8). И в другом месте: «Смерть Запада - это не предсказание или прогноз того, что будет; это описание того, что происходит сейчас. Нации «первого мира» умирают» (р. 23).

Бьюкенен приводит такие данные. В 1960 г. мировое народонаселение насчитывало 3 млрд. человек, в том числе народы европейского происхождения, включая американцев, австралийцев, канадцев-750 млн., или 1/4. В 2000 г. численность мирового народонаселения удвоилась и составила 6 млрд. Этот прирост дали в основном народы Азии, Африки и Латинской Америки. Численность народов европейского происхождения, подвергшихся с середины 60-х гг. «культурной революции», возросла всего на 250 млн. человек, составив таким образом 1 млрд человек, или 1/6 мирового народонаселения. Согласно расчетам, за период 2000-2050 гг. мировое народонаселение возрастет еще на 3 млрд. и составит 9 млрд. человек. Доля народов европейского происхождения снизится до 1/10, т.е. произойдет не только относительное, но и абсолютное уменьшение численности народов «первого мира» (см. с. 11-12). О недалеком будущем своей страны Бьюкенен говорит как об «Америке третьего мира», а о будущем Европы - как о «континенте третьего мира».

Итак, те процессы, которые деформируют и ведут к гибели американское и все западное общество, Бьюкенен называет «культурной революцией». Главное проявление этой революции он видит в уменьшении рождаемости в странах Запада и, соответственно, численности их населения. Молодые представительницы прекрасного пола не хотят жить так, как жили их матери. Получив образование, они стремятся сами, без мужей и их материальной поддержки, встать на ноги, предпочитают жить без семейных уз и забот.

Идею «не иметь мужей и детей» Бьюкенен связывает с тлетворным влиянием представителей «западного марксизма» -Д. Лукача (1903-1969) и А. Грамши (1891-1937) и Фран­кфуртской школы «неомарксизма» т-Т. Адорно (1903-1969) и Г. Маркузе (1898-1979). Были, конечно, и другие идеологи, как, например, М. Хоркхаймер, М. Хайдеггер, Э. Фромм, но первые четверо - главные виновники «культурной революции», укладывающей Запад на смертное ложе.

Все они европейцы, хотя Адорно и Маркузе, спасаясь от гитлеровского режима, ряд лет жили и работали в США и потому считаются «немецко-американскими» философами. Они отвергли тот марксизм, согласно которому «классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата» (К.Маркс), как и тот, который провозглашает «первенство политики над экономикой» и другими сферами общественной жизни (В.ИЛенин).

У Маркса и предшествовавших социалистов они взяли только одно - критическое отношение к буржуазному обществу и, перенеся эту критику на «поздний капитализм», выдвинули два главных положения. Первое. Движущей силой революции является не пролетариат, который обуржуазился и врос в это общество, а «аутсайдеры», люмпены, безработные, преследуемые национальные и сексуальные меньшинства, а также радикальные слои студенчества и гуманитарной интеллигенции, в международном плане нищие массы «бедных» стран, противостоящие «богатым». Второе. Слабое звено буржуазного общества - не власть, не государство (это, напротив, самые сильные звенья), а система духовных ценностей: культурных, моральных, религиозных и определяемых ими семейно-брачных отношений. Бьюкенен приводит слова Лукача о том, что «всемирный переворот в ценностях не может произойти иначе, как путем уничтожения старых ценностей и создания революционерами новых ценностей». Бьюкенен пишет, что Лукач в 1919г., будучи народным комиссаром культуры Венгерской советской республики, инициировал введение в венгерских школах радикальной программы полового воспитания, в соответствии с которой детям преподносились идеи свободной любви, устарелости моногамной семьи, тех религиозных предрассудков, которые лишают человека всех удовольствий. Женщины призывались к восстанию против существовавших семейно-брачных отношений. Согласно Бьюкенену, эти идеи Лукача получили реализацию через полвека в период «сексуальной революции» на Западе (см. р. 75).

Грамши, основатель и руководитель Коммунистической партии Италии и деятель Коминтерна, которого фашистский диктатор Муссолини много лет держал в тюрьме, тоже, как выясняется, приложил руку к будущей «культурной революции» в Европе и США. Бьюкенен делает акцент на идее Грамши, содержащейся в его «Тюремных тетрадях», о том, что марксистам в союзе с творческой интеллигенцией необходимо постепенно - тихо, мирно, без какого-либо насилия - овладеть учреждениями культуры, образования, средствами массовой информации. И когда это будет сделано, сознание людей изменится. Тогда и власть упадет прямо в руки «культурным революционерам» как созревший плод.

Процесс перевода марксизма на термины культуры продолжили деятели Франкфуртской школы социальных исследований. Если для старых марксистов врагом номер один был капитализм, то для «неомарксистов» таким врагом стала западная цивилизация, победа над которой предполагала умерщвление христианской веры в душе западного человека. Если Маркс криминализировал класс капиталистов, то теоретики Франкфуртской школы криминализировали «средний класс», видя в нем источник и опору фашизма. Единственное, что сближало старых и новых марксистов, это понимание морали: все, что способствует революции, - морально, что препятствует ей - аморально.

С началом вакханалии фашизма в Германии главные теоретики Франкфуртской школы как евреи и марксисты предпочли «упаковать свою идеологию» и переехать в Америку. Там, в Нью-Йорке, с помощью Колумбийского университета они основали новую Франкфуртскую школу и, как пишет Бьюкенен, «перенацелили свои таланты и энергию на подрыв культуры страны, которая предоставила им убежище» (р.80).

В США Адорно и его сотрудники провели социологическое и психоаналитическое исследование разных типов личности с точки зрения предрасположенности к принятию де-мократического или авторитарного руководства. По его результатам в 1950 г. вышла книга «Авторитарная личность», которую Бьюкенен оценивает как самый популярный труд Франкфуртской школы, ее «запрестольный образ», как священный текст.

Пребывая на американской земле, деятели Франкфуртской школы создали новое оружие- «критическую теорию», которая представляла собой «деструктивный по своему существу критицизм всех главных элементов западной культуры, включая христианство, капитализм, власть, семью, патриархат, иерархию, мораль, традиции, патриотизм, сексуальные ограничения, лояльность, национализм, наследственность, этноцентризм, обычаи и консерватизм» (р.80).

Самой беспощадной критике подверглась традиционная семья во главе с отцом-мужчиной. В этом усмотрели не просто неравенство полов, а политическое неравенство. Такая семья рассматривалась как «авторитарная», представляющая собой «авторитарное государство в миниатюре», где «семейный империализм воспроизводит национальный империализм». Согласно Э. Фромму, который стал фактическим основателем феминизма в США, «разница между полами является фикцией западной культуры». А Адорно дошел до того, что объявил патриархальную семью «колыбелью фашизма» (р.87). Масло в огонь «сексуальной эмансипации» подлил Маркузе. В своей книге «Эрос и цивилизация» он объявил «принцип получения удовольствия» главным принципом жизни, что было с энтузиазмом встречено в студенческих кампусах Европы. Маркузе стал «культовой фигурой», отмечает Бьюкенен. Не случайно во время студенческих выступлений в Париже в 1968 г. развевались знамена с надписью «Маркс, Мао, Маркузе» (р.86). И хотя позже Маркузе отказался от наиболее нигилистических положений своей концепции, слово было сказано и продолжало находить свои жертвы как в Европе, так и в США. Причем жертвами стали не только люди - молодые поколения, но и сложившиеся системы ценностей и отношений.

Смертоносные проявления «культурной революции» в Америке

Бьюкенен приводит много цифр и фактов, характеризующих культурную революцию в Америке. Иногда он повторяет некоторые сюжеты и определения, констатируя, что ни одна нация в мире не подвергалась столь масштабным и кардинальным демографическим, культурным, религиозным и другим изменениям, как США. Да и еще в столь короткий срок. «Всего за полжизни одного поколения, - пишет Бьюкенен, - многие американцы увидели своего Бога развенчанным, своих героев оскверненными, свои ценности и культуру развращенными, свою страну захваченной, а самих себя демонизированными экстремистами и слепыми приверженцами верований, которых придерживались поколения американцев» (р.5).

В этих категоричных и безжалостных определениях, раскрывающих содержание культурной революции, явно звучит глубокая скорбь Бьюкенена по поводу происходящего и уже происшедшего в его стране. В приводимых им цифрах тоже.

Все социальные и культурные индикаторы указывают на то, отмечает Бьюкенен, что идея «не иметь мужей и детей» все шире распространяется среди молодого поколения женщин Америки: если в 1970 г. только 36% женщин в возрасте от 20 до 24 лет были незамужними, то в 1995 таких стало уже 68%, а процент женщин от 25 до 29 лет, которые «никогда не были замужем», поднялся с 10 до 35 (см. р.37).

Настоящим бедствием американского общества стали аборты. Если до середины 60-х гг. в США ежегодно фиксировалось 6 тыс. абортов, то в 1970 г., после подписания губернатором штата Нью-Йорк Рокфеллером и губернатором Калифорнии Рейганом самых либеральных в Америке законов об абортах, их число увеличилось до 200 тыс. А в 1973 г., когда Верховный суд США объявил о том, что право женщин на аборт защищено Конституцией страны, число абортов достигло 600 тыс.. С тех пор, несмотря на осуждение Папой Иоанном Павлом II всех искусственных средств контроля над рождаемостью как аморальных для католиков, ежегодное число абортов составляет 1,5 млн. (см. р.26,27).

В результате такого понимания гражданских прав женщин рождаемость в США упала до 1,4 ребенка на одну женщину, тогда как для воспроизводства населения требуется 2,1 ребенка («коэффициент рождаемости»).

Другой составляющей этой революции является происходящее национально-этническое и расовое преображение американского общества. В1960 г. только 16 млн. американцев не имели своих предков в Европе. Сегодня их число составляет 80 млн. (см. р.З). В1960 г. белые составляли 88,6% населения США, в 1990 г. - 75,6%, т.е. за 30 лет численность белого населения относительно небелого сократилась на 13%. Сегодня в США 31 млн иммигрантов. Половину из них составляют выходцы из Латинской Америки, четвертую часть - из Азии, остальные - из Африки, Среднего Востока и Европы. Бьюкенен предупреждает, что если не будет изменена нынешняя иммиграционная политика, то к 2020 г. процент белого населения в США может упасть до 61, а к 2050 г. евро-американцы как самая большая на сегодняшний день и наиболее лояльная часть электората будут в меньшинстве (см. р.136,141).

«Америка не обладает иммунитетом от сил сепаратизма, - пишет Бьюкенен.- Все шире распространяется ощущение того, что Америка тоже разрывается по этническим и расовым швам... Не только в этническом и расовом, но и в культурном и моральном отношениях мы уже не составляем один народ или одну нацию под Богом» (р.5).

Идеологической составляющей процесса смерти Запада является, согласно Бьюкенену, «война против прошлого». «Среди американцев нет больше согласия в вопросах ценностей, истории или героев, - пишет он. - То, что одна половина Америки считает славным прошлым, другая половина считает позорным. Колумб, Вашингтон, Джефферсон, Джексон, Линкольн и Ли - все эти герои старой Америки ныне подвергаются нападкам. Даже такие наиболее американские слова, как равенство и свобода, понимаются по-разному разными американцами» (р.145). «Новые американцы», которые выросли после 60-х гг., не любят старую Америку, считая ее «фанатичной, реакционной, репрессивной и скучной страной».

В этом же направлении действует процесс «дехристианизации» Америки, возвращения к язычеству (р.180). Небезынтересно отметить, что дехристианизацию США Бьюкенен объясняет не столько фактором иммиграции, т.е. тем, что приходит в его страну извне, сколько факторами внутренней политики: секуляризацией школ («там, где торжествует секуляризм, население начина­ет сокращаться и вымирает») и особенно деятельностью Верховного суда США, который в последние десятилетия попал под влияние «узаконенных идеологий». Согласно последним, то, что раньше считалось противоправным, осуждалось и осуждается сейчас христианской религией, становится вполне правомерным.

Бьюкенен считает, что «устранение Бога из американской общественной жизни было осуществлено не демократическим, а диктаторским путем». В роли диктаторов выступают малоизвестные и вовсе неизвестные американскому народу члены Верховного суда, с которыми Конгресс не хочет конфликтовать. «Если Америка перестает быть христианской страной, то это потому, что она перестает быть и демократической страной. Это настоящий государственный переворот (р. 188).

Политический «раздрай» значительно усиливается иммигрантским фактором. Иммигранты, естественно, предпочитают голосовать за тех кандидатов (в президенты или губернаторы), которые способствуют получению ими американского гражданства. В результате возникает не только зависимость высших должностных лиц от иммигрантов. «Выдвигается новая элита, которая захватывает ныне командные высоты.

Овладев институтами, формирующими и передающими идеи) мнения, верования и ценности-телевидением, искусством, увеселительными заведениями, образованием, эта элита создает новый народ... Миллионы людей (американцев) стали чувствовать себя чужаками в своей стране», - пишет Бьюкенен. Он вспоминает слова древнегреческого трагедийного поэта Еврипида (V в.до н.э.) о том, что «нет большей печали на земле, чем потеря родины».

«Европа - ходячий мертвец»

Это значит, что если в 2000 г. во всей Европе - от Исландии до России - проживало 728 млн. человек, то к 2050 г. количество европейцев (без учета новой иммиграции) уменьшится по разным подсчетам до 600-556 млн., а к концу 2100 г. до 207 млн. человек (см. р.12). К тому же население Европы сильно постареет. Бьюкенен приводит слова известного французского демографа А. Сови о том, что Европа становится континентом «старых людей в старых домах со старыми идеями».

Что будет с европейскими народами, Бьюкенен более конкретно показывает на примере Германии в перспективе к 2050 г.:

• численность населения сократится с 82 млн. до 59 млн. человек;

• количество детей в возрасте до 15 лет уменьшится до 7,3 млн.;

• треть населения составят люди старше 65 лет, количество пожилых людей более чем в два раза превысит количество детей;

• население Германии составит около 0,67% мирового народонаселения, только один из каждых 150 человек на земле будет немцем, и немцы будут среди самых старых народов в мире.

Есть и более долгосрочные прогнозы, на 2100 г., исходящие от ООН: если рождаемость в Германии сохранится на нынешнем уровне, а иммиграции не будет, то численность ее населения сократится с 82 млн. человек до 38,5 млн., т.е. на53%(см.р.12-15).

Но иммиграция есть и будет. Причем она, легальная и нелегальная, приняла, как и в США, массовый характер. Уже сейчас в Германии миллионы турок, во Франции миллионы алжирцев. В Лондоне этнические меньшинства составляют 40% населения, а к 2010 г. меньшинством будут белые люди. «Дни Европы сочтены, - пишет Бьюкенен. - Массовая иммиграция из исламского мира изменяет этнический состав старого континента ... Население Европы становится все более арабским и исламским ...»(р. 109).

В том, что в этих словах нет преувеличения, убеждает статья в «Известиях» от 1 февраля 2003 г. под названием «Бельгийский халифат». Ее автор, Э. Гусейнов, пишет, что скоро в Европе, на территории Бельгии, может появиться новое государство - арабское. Его официальным языком будет, естественно, арабский, а религией - ислам. Во всяком случае, уже сейчас улицы Антверпена - четвертого по величине порта мира и самого богатого города Бельгии - наравне с полицией патрулирует сегодня одетая в черное мусульманская милиция, составленная из молодых марокканцев. Здесь действует радикальная организация, называемая Европейской арабской лигой, которая требует не только квоты для мусульман в государственных учреждениях, но и, главное, официального прекращения политики интеграции иммигрантов - мусульман в бельгийскую жизнь. Над молодыми марокканскими милиционерами, следующими в кварталах иммигрантов по пятам за полицией с плакатами «Плохие полицейские, Европейская арабская лига следит за вами», можно было бы посмеяться, если бы речь не шла об очень серьезных вещах, а именно о попытке арабских иммигрантов создать параллельные государственным структуры власти. В статье говорится, что ответственность за создавшееся положение несут социалисты, которые правят Антверпеном. Именно они в течение десятков лет потворствовали переселению в Антверпен иммигрантов из Марокко и некоторых других стран Северной Африки.

Россия: «Catastroika»

Делая обстоятельный анализ предсмертной агонии Запада, Бьюкенен не обходит стороной и Россию. Не отделяя ее от Запада в цивилизационном отношении, американский политик видит в ее организме те же процессы. Положение дел в России он называет точным и горьким для нас словом -«катастройка», составленном из двух слов - «перестройка» и «катастрофа»¹. Бьюкенен приводит данные, согласно которым на декабрь 2000г. численность населения России составляла 145 млн. человек, коэффициент смертности на 70% превышал коэффициент рождаемости. Даже массовая иммиграция в Россию русского и русскоязычного населения из бывших советских республик не спасает положения. Уже к 2015 г. численность населения России снизится до 123 млн., к2050 г. до 114млн. человекам, р. 17,102).

Бьюкенен обращает внимание на то, что три четверти огромной российской территории находятся к востоку от Урала, а на Дальнем Востоке проживает всего 8 млн. человек. На Чукотке, территория которой в три раза превышает территорию Англии, в 1990 г. проживало 180 тыс. человек, в 2001 г. - 65 тыс., а через 5 лет останется всего 20 тыс. Небольшое число россиян занимает северную половину самого большого континента в мире, территория которой превышает территорию США и представляет собой кладовую самых жизненно важных ресурсов-лесоматериалов, нефти, золота», - констатирует Бьюкенен (р. 102).

Он не говорит о стремлении США превратить Россию в эколого-сырьевой придаток Запада, о том, что значительная часть природных богатств России уже принадлежит транснациональным корпорациям, замкнута на воспроизводственные процессы, приносящие доходы не россиянам, а народам западных стран.

Зато благодаря Бьюкенену мы узнаем об опасностях, грозящих России с Юга, особенно со стороны Китая. Он напоминает, что численность населения Китая составляет 1250 млн. человек и что Китай рассматривает некоторые части Сибири как свои «утерянные территории». Так, порт Владивосток, нынешняя военно-морская база Тихоокеанского флота России, был основан в 1860 г. на территории, принадлежавшей до того китайцам. В условиях, когда Россия потеряла территории Средней Азии и Кавказа, Пекин заявит о своих территориальных претензиях к России. Бьюкенен называет даже время, когда это произойдет - ближе к середине этого века (см. р. 103).

Другую опасность, грозящую России с Юга, представляют, по мнению автора книги «Смерть Запада», бывшие советские республики Центральной Азии - Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан. Как и на всем Востоке, численность их населения быстро растет: в 2000г. она составляла 55,9 млн. человек, в 2025 г. составит 72, 4 млн. К этой группе государств Бьюкенен добавляет и Афганистан, численность населения которого за тот же срок возрастет с 22,7 до 44,9 млн. человек (см. р. 105).

Единственное спасение для России как европейской и христианской страны Бьюкенен видит в союзе с Западом. Повторяя эту мысль в нескольких местах своей книги «Смерть Запада», Бьюкенен как бы не замечает возможного вопроса - а какой прок России от союза с мертвецом?

Бьюкенен о внешней политике США

Из 10 глав книги «Смерть Запада» нет ни одной, специально посвященной вопросам внешней политики США. Но эти вопросы волнуют Бьюкенена не меньше, чем внутреннее положение, складывающееся в США. Бьюкенен не относится к тем политикам, которые, как, например, 36. Бжезинский, считают мир «великой шахматной доской» и рассчитывают на то, что в течение нескольких ближайших десятилетий произойдет «узаконение» роли Америки «как первой. единственной и последней истинно мировой сверхдержавы». (Подчеркнутыми нами словами заканчивается известная книга 36. Бжезинского «Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы». М., 1999, с.254) Примечательно, что Бьюкенен даже ни разу не упоминает имени своего «визави» из числа демократов, который был советником президента Дж. Картера по вопросам национальной безопасности. Не упоминает, но фактически спорит с ним по всем основным вопросам внешней политики США.

Прежде всего, Бьюкенен, ссылаясь на историю, показывает несостоятельность чьих-либо претензий на мировое господство: будь то империя Александра Македонского, Римская империя, Арабская империя, Британская империя или Советская империя. Все они рано или поздно разваливаются и гибнут. О мировом «господстве Америки» в настоящем или ближайшем будущем Бьюкенен, естественно, не говорит, ибо Америка, как и весь Запад, «умирает». Что касается «геостратегических императивов» Америки, то они тоже выглядят у Бьюкенена совершенно в другом свете.

Так, в расширении НАТО на Восток, ближе к границам России, изображаемого официальной американской пропагандой и теми, кто делает внешнюю политику США, как естественный и никому не угрожающий процесс, Бьюкенен видит складывание «неоимпериалйстического блока». Действуя якобы от имени демократии и защиты прав человека, этот блок утверждает свое «суверенное право» карать такие небольшие государства, как Сербия. «Отцам-основателям Аме­рики было бы очень стыдно за то, - пишет Бьюкенен, - что сделали Клинтон и Олбрайт с сербами - маленькой нацией, которая не нападала на нас, не угрожала нам, не искала войны с нами. А мы сокрушили Сербию так же жестоко, как Гитлер» (р.242).

Бьюкенен предлагает вывести все сухопутные войска США из Европы и Азии, пересмотреть обязательства перед другими странами, принятыми в период «холодной войны».

По-новому предстает и проблема отношений США с двумя ключевыми странами района Персидского залива - Ираком и Ираном, которые, по мнению Вашингтона, представляют «средоточие зла» и против которых можно и должно применять военную силу. Бьюкенен пишет, что с самого начала он выступал против войны США в Персидском заливе (1991 г.), мотивируя свою позицию следующим образом: победа Америки неизбежно возложит на нее имперские обязанности по поддержанию порядка в Кувейте и всем регионе. Но долго это продолжаться не может. Через какое-то время американцам это все надоест и они вернутся домой. Также поступят англичане. И тогда Кувейт будет поглощен Ираком или Ираном, демографический потенциал которых быстро возраста­ет. Вот данные Бьюкенена: население Ирака в 2000 г.-23,1 млн. чел., в 2005 г.-41,0 млн. чел.; население Ирана соответственно - 67,7 млн. чел. и 94, 5 млн. чел. (см. р. 107).

Тогда аргументация Бьюкенена не возымела действия. «Мы проиграли дебаты и Америка выиграла войну, но сегодня эта аргументация выглядит еще более неотразимой»,-подчеркивает американский политик (р. 107). Он значительно усиливает критику внешней политики США, особенно в отношении исламских стран, хорошо понимая, что «буря в пустыне» отозвалась трагедией в США. «То, что случилось 11 сентября 2001 г., является прямым следствием интервенционистской политики США в исламском мире, где никакие угрозы нашим жизненным интересам не оправдывают нашего массивного вмешательства», - пишет он. И дальше: «Мы республика, а не империя. И до тех пор, пока мы не будем придерживаться во внешней политике принципа, завещанного нам нашими отцами-основателями - быть в стороне от раздоров и войн в других странах, - не будет конца войне, не будет безопасности и мира в нашей собственной стране» (р.242).

У Бьюкенена явно звучит сомнение в том, сможет ли Америка, проводящая в отношении Ирака и Ирана политику «двойного сдерживания», справиться со своей задачей, тем более если у Ирана, уже имеющего баллистические ракеты, будет к 2025 г. и атомная бомба. Он говорит, что северные корейцы демонстрируют всему миру, что даже небольшая страна, обладающая ядерным оружием, заставляет Америку считаться с собой.

Постскриптум

Нельзя сказать, что мнение П. Бьюкенена о начавшейся агонии Запада преобладает в американских научных и политических кругах. В 1998 г. в журнале «Свободная мысль» (№8) под рубрикой «Переосмысливая грядущее» были опубликованы ответы ведущих американских социологов (П. Дракера, Л. Туроу, М. Голдмана, Д. Гэлбрейта, Ф. Фукуямы) на вопросы о противоречиях и перспективах мирового развития. Из шести предложенных вопросов четыре относились к положению дел на Западе и были сформулированы весьма конкретно (например, «Какое десятилетие - 60-е гг., 70-е гг., 80-е гг. или 90-е гг. - отмечено наиболее значимыми соци­альными изменениями, происшедшими в западных обществах после Второй мировой войны, и почему?» и «Можно ли определить складывающийся сегодня в западных странах социальный порядок в позитивных терминах или же следует и далее пользоваться определениями, основанными на применении префикса «пост» ?». Ответы, естественно, были разными, но никто из американских ученых, «переосмысливая грядущее», а также вторую половину XX в., не затронул проблемы П. Бьюкенена. Только П. Дракер, автор известной книги «Посткапиталистическое общество» (1995 г.), в самых общих фразах сказал о том, что «основные события ожидают нас в демографической сфере».

В 2000 г. в США вышла книга «Власть в глобализирующемся мире» (редакторы -Д. Най и Д. Донахью). В главе, посвященной социальной и культурной глобализации и роли Америки в этом процессе (ее автор - Н. Розендорф), тоже нет ни слова о социальной и культурной революции, несущей смерть Америке и всему Западу. Напротив, все выдержано в бравурных и оптимистических - во всяком случае для Америки - тонах.

Заключая повествование о книге Патрика Бьюкенена «Смерть Запада», очень хотелось бы высказаться в том духе, что ее автор, как исследователь, слишком увлекся негативом, «перегнул палку», что он одинок в своем пессимизме. Но это не так. И на Западе, в том числе и в США, есть немало людей, чьи взгляды на будущее близки взглядам Бьюкенена. Есть они и в России.

В1997 г. в интервью «Независимой газете» выдающийся российский математик, один из главных создателей советской ракетной техники, признанный авторитет в области теоретической механики академик Б.В. Раушенбах сказал следующее:

«Я разделяю самые пессимистические представления, хотя по натуре я оптимист, и душой и сердцем хотелось бы верить во все самое лучшее. Мне уже за восемьдесят, я на склоне жизни и говорю прямо - у меня такое предчувствие, что мои внуки вряд ли будут жить так же, как жили мы как представители некой расы великой культуры. Все это уйдет в прошлое, а дело будут делать - и хорошее дело! - желтые, хотя им абсолютно чужда «белая» культура. Вот такой у меня прогноз. Причем я не утверждаю, что это будет нападение, нет, это будет врастание, мы просто вымрем. А на пустые места придут китайцы и другие народы, которые успешно плодятся. Все будет происходить нормально и естественно».

10.3

Проблемы современной цивилизации

Ю.Г. СУМБАТЯН доктор философских наук, профессор

Проблемы цивилизации начали рассматриваться еще два столетия назад представителями французского Просвещения — Вольтером, Монтескье, Руссо, Дидро, Гельвецием, Гольбахом, Тюрго и др. Они ставили своей целью свести воедино огромный умственный опыт человечества, осмыслив и обосновав с позиций материализма шаткость феодально-монархического абсолютизма и необходимость замены его гражданским обществом, под которым они понимали цивилизацию. Все они были убеждены в том, что цивилизованное общество представляет собой социальный строй, базирующийся на началах разума и справедливости. Цивилизация, по их мнению, противостоит средневековому варварству, по отношению к которому она является несомненным прогрессом.

Большой интерес представляют взгляды просветителей на государственное устройство. В основном сочинении «Одухе законов» Монтескье дает классификацию трех типов буржуазных государств: монархического, деспотического и республиканского. Пригодность и жизненность каждого типа государства, по мнению Монтескье, обусловлены прочностью принципов: в монархии — чувства чести; в деспотии — чувства страха; в республике — чувства любви к отечеству. Если «старшее поколение французских просветителей» — Монтескье, Вольтер и другие стояли на конституционно-монархических позициях, то «младшее поколение» — идеологи мелкой и средней буржуазии — Руссо, Дидро и другие — на республиканско-демократических. И не удивительно, что их общественные идеалы оказали огромное влияние на ход французской буржуазно-демократической революции. Во Франции в свое время не без основания говорили, что если бы не было Руссо, не было бы и Великой французской революции 178&—1794 гг.

Большой вклад в концепцию «цивилизации» в последующем внесли представители критического утопического социализма Ш. Фурье, К.А. Сен-Симон, Р. Оуэн. Они считали, что подобно человеческому организму, капиталистическая цивилизация проходит четыре фазы: детство, юношество, возмужание и старость. Причем, строй буржуазной цивилизации становится тем отвратительнее, чем ближе его крушение. По мнению Фурье, без уничтожения варварства и старой цивилизации не создать новой, действительно отвечающей природным основам человека. Но разрушить старую и создать новую цивилизацию могла только социальная революция, которую Фурье называл «вулканом», уничтожающим устоявшийся порядок.

Обстоятельно и разносторонне рассматривали проблемы цивилизации и русские революционные демократы (Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов и др.). Они были последовательными борцами против самодержавия и крепостничества в России, отстававшей от возникающей европейской цивилизации, и ждали гибели царского режима, который, как отмечал А. И. Герцен, не дал русскому народу ничего, «кроме слез, нужды, невежества и унижения». В письме Н.В. Гоголю В.Г Белинский 12 июля 1847 г. писал: «Вы не заметили, что Россия видит свое спасение не в мистицизме, не в пиетизме, а в успехах цивилизации, просвещения, гуманности».

Не только представители русской революционной демократии, но и критически мыслящие ученые России, служивме капиталистическому строю, признавали ограниченность буржуазной цивилизации. Известный русский историк и философ, исповедовавший теологический идеализм, представитель либерально-оппозиционного движения B.C. Соловьев констатировал, что эта цивилизация породила и питает индивидуализм, способствующий господству эгоизма во всех сферах жизни общества. В этом обществе «каждый для себя все и ничто для других». По мнению Соловьева, индивидуализм и эгоизм приводят общество в патологическое состояние. Этот ученый не принимал социализм, несовместимый с его нравственными позициями, но и капитализм, превративший человека в раба вещей, не вселял в него оптимизма¹.

К. Маркс и Ф. Энгельс исследовали проблему цивилизации, опираясь на диалектический и исторический материализм. Характеризуя сущность цивилизации, они связывали ее с общественным разделением труда, классовой дифференциацией общества, возникновением государства. А все эти социальные феномены, по их мнению, были сопряжены с социальной революцией. Они трактовали цивилизацию как историческую ступень социального развития, пришедшую на смену варварству. «Переход к цивилизации, — писал Энгельс, - означает несомненный прогресс человеческого общества, восхождение его на качественно новую, более высокую ступень»².

Цивилизация — это, по словам Маркса и Энгельса, исторический продукт «длительного процесса развития, ряда переворотов в способах производства и обмена»³.

Цивилизованный мир, на наш взгляд, это мир, достигший больших высот в уровне и качестве жизни, экономическом, политическом, социальном и духовном, культурном развитии. В этом плане значительных успехов сегодня добились США, развитые страны Западной Европы, а также Канада и Япония. Ряд государств современного мира, в том числе и Россию, можно было бы охарактеризовать как страны, имеющие намерение пополнить цивилизованный мир.

Такова реальность сегодняшнего мира, стремящегося к новой цивилизации, созданию гражданского общества, правового государства, общества с высоким уровнем экономической, социальной, политической и духовной жизни.

Для формирования новой цивилизации необходима капитальная реконструкция всего мирового сообщества в направлении демократизации и гуманизации общественных структур, где бы в центре был человек, его экономические, социальные, политические и духовные потребности.

Во-первых, при рассмотрении данной проблемы мы должны анализировать реальные процессы, происходящие в мире в начале XXI в. Суть их в том, что мир переживает кризис, который охватил все страны мирового сообщества вне зависимости от их социально-политического строя. Этот кризис еще более углубился в результате возникновения мировых глобальных проблем.

Во-вторых, при анализе формирования новой цивилизации мы должны исходить из приоритетов общечеловеческих подходов, интересов и ценностей над классовыми, т.е. рас­сматривать человека как «меру всех вещей», как важнейший критерий социального прогресса, как самоцель общественного развития.

В-третьих, необходимо рассмотрение цивилизации как социокультурной организации, которая включает в себя не только общественный, но и личностный аспект, а также предполагает развитие культуры и как исторического наследия, и как человекотворческого элемента в ее материальном и духовном бытии.

Если основываться на этих трех методологических «китах» при анализе формирования новой цивилизации, то мы будем вынуждены пересмотреть существующие взгляды на общественно-политическое развитие мирового сообщества. Необходимо учитывать, что государства мирового сообщества имеют различную социальную направленность развития, многовариантность политического строя. При этом, несмотря на специфику различных экономических, социальных, политических структур, культурных традиций, религиозных верований, всему мировому сообществу присущи новые интеграционные тенденции.

На пороге третьего тысячелетия одной из важнейших проблем современного мира выступает проблема диалога между цивилизациями. В связи с этим возникает прежде всего вопрос: в чем его суть?

Диалог цивилизаций — это взаимопонимание и партнерство между различными государствами современного мира, главное средство предотвращения конфликтов и столкновений между ними для успешного решения глобальных проблем, стоящих перед человечеством в XXI в.

Мир многообразен. Можно условно разделить его на две цивилизации: одна воспринимает многообразие как угрозу, другая видит в нем перспективу мирового развития, рассматривая взаимодействие цивилизаций вне складывающейся на сегодняшний день политической ситуации в мире.

По мнению многих современных как отечественных, так и зарубежных ученых, межкультурные и межрелигиозные взаимодействия (и противодействия) ряда крупнейших цивилизаций будут в дальнейшем во многом определять параллели развития всего мира.

Большинство западных, прежде всего американских, геополитиков чаще всего придерживается двух концепций будущего мира. Одна из них — концепция американского ученого С. П. Хантингтона, так называемая неоатлантическая модель, которая фиксирует восемь макроцивилизаций. Это:

— атлантическая (Северная Америка и Западная Европа);

—латиноамериканская (Центральная и Южная Америка);

— славяно-православная (Россия и ряд стран Восточной Европы);

— исламская (государства Магриба, Ближний и Средний Восток);

— индуистская (Индия и ее окрестности);

— конфуцианская (Китай);

— японская (Япония);

— африканская (Африка южнее Сахары).

Межцивилизационные различия, по его мнению, фундаментальны по своей природе. Народы разных цивилизаций имеют различные представления о взаимоотношениях между Богом и человеком, группой и индивидом, гражданином и государством, о соотношении прав и обязанностей, свободы и власти, равенства и иерархии. Эти различия порождены многовековой историей. Они более глубоки, чем различия политических идеологий и режимов¹.

Хантингтон предполагает усиление в будущем цивилизационных, прежде всего культурных, идеологических, религиозных, противоречий между выделенными им макроцивилизациями. По его мнению, это может привести к столкновению цивилизаций, кувеличению числа «горячихточек» и даже появлению очагов возможных глобальных конфликтов.

Вторая модель была предложена Ф. Фукуямой, известным американским геополитиком. Его концепция будущего мира была основана исключительно на западных, атлантических ценностях, с единым «мировым правительством». Она получила название «мондиализм» (от франц. monde—мир) и предрекает скорую абсолютную интеграцию всех стран мира и переход к единому планетарному государству.

Глобальная интеграция—это единственно возможный для человечества путь дальнейшего развития. Однако возникновение единого государства, возглавляемого мировым правительством, задача далекого будущего. Слишком сильны межцивилизационные и межрелигиозные противоречия, слишком различны пути развития современных государств и интеграционных центров для решения этой проблемы в ближайшие несколько столетий.

Признавая правомерность неоатлантической модели мира Хантингтона, хотелось бы отметить высокие темпы развития постиндустриальных стран, и прежде всего США. Новая доктрина США («доктрина Буша») предусматривает сохранение и закрепление их положения в системе международных отношений в XXI в. в качестве единственной сверхдержавы, не имеющей равного по мощи соперника. В течение последних лет темпы роста американского ВВП составляли 3,6% в год, что в 1,5 раза выше темпов роста мировой экономики. США являются единственной страной в мире, способной осуществлять глобальное военное вмешательство. Военные расходы США в 2003 финансовом году должны достигнуть 400 млрд. долл.² Вся эта экономическая и военная мощь должна быть направлена против международного терроризма и «оси зла» (Ирак, Иран, Северная Корея). Этому приоритету должна быть подчинена как внутренняя, так и внешняя политика США. Помимо США к постиндустриальным государствам, где наиболее высока степень цивилизации, необходимо отнести Канаду и государства — члены Европейского Союза.

Чем быстрее развивалась западная цивилизация, тем очевиднее становился разрыв в уровне развития между Западом и Востоком. Запад, набрав колоссальный темп в изменении собственной жизни в значительной степени за счет внешних ресурсов, далеко вырвался вперед. Восток, и прежде всего «третий мир», фактически раскололся на весьма различающиеся части. С одной стороны, группа успешно развивающихся стран, в том числе «азиатских тигров» (Япония, Китай, Индия, страны Юго-Восточной Азии). С другой страны, застывшие в своем политическом, а главное, социально-экономическом развитии (государства Африки, Южной Азии (за исключением Индии) и ряда стран Ближнего и Среднего Востока), которые находятся на грани нищеты, голода, в условиях конфликтов, политической нестабильности и социальных кризисов.

Разрыв в уровнях доходов богатых и нищих, «золотого» и нищего миллиардов планеты стремительно увеличивается — с 13:1 в 1960 г. до 60:1 в конце XX в. По сравнению с серединой прошлого столетия совокупный объем потребления, по оценке ООН, вырос приблизительно в 6 раз. Вместе с тем 86% его приходится на 1/5 часть населения, на остальные же 4/5 — оставшиеся 14%. Но эти показатели не отражают весь драматизм ситуации. Доля мирового дохода, ос­тающаяся в распоряжении беднейшей части человечества

— а в настоящее время примерно 1,3 млрд. людей живут в условиях абсолютной нищеты — еще на порядок ниже и составляет менее 1,5%. Около миллиарда людей в мире оторваны от производительного труда, миллиард—неграмотны. Почти каждый третий житель Земли все еще не пользуется электричеством. Примерно 1,5 млрд. человек не имеют доступа к безопасным источникам питьевой воды, 2 млрд.— прозябают в антисанитарных условиях, 840 млн. человек, в том числе 200 млн. детей, голодают или страдают от недоедания. В бедных странах ежегодно умирают 14 млн. детей от неизлечимых болезней и 500 тыс. женщин при родах¹.

Таким образом, в новое тысячелетие мировая цивилизация вступила с тяжелым грузом старых проблем и «новых вызовов и угроз». Одним из них, наряду с нищетой, голодом, конфликтами, необходимо назвать международный терроризм — «чуму XX века», как окрестили это явление многие политические деятели и исследователи.

Международный терроризм использует любое слабое звено в цепи борющихся с ним государств. Его расширяющиеся связи с транснациональной организованной преступностью, наркобизнесом, отмыванием денег, закупкой большого количества современного оружия и боеприпасов, а также ядерных, химических, биологических и других опасных ма­териалов вызывают большую тревогу мирового сообщества. После взрывов и гибели нескольких тысяч граждан в США 11 сентября 2001 г. стало очевидно, что международный терроризм стал глобальной проблемой.

Каковы же перспективы развития цивилизации в XXI веке? Ускорение развития обществ восточного типа возможно путем модернизации. Наиболее масштабная модернизация развернулась после Второй мировой войны, причем разными путями. Один из вариантов — это внедрение и приспособление элементов прогрессивного развития к собственным условиям в полном объеме: рынок и все, что ему сопутствует, т. е. демократия и правовое государство. Реализация этого варианта позволила странам кардинально измениться, но сохранить при этом свои цивилизационные особенности. Другой вариант — внедрение рыночных отношений при сохранении общественной системы восточного типа стран, имеющих богатые природные ресурсы, например нефть (Саудовская Аравия, ОАЭ). Существует также вариант использования организационно-технической структуры индустриального общества при отрицании политической демократии (Китай, Северная Корея), здесь главную роль играет не индивидуализм, а традицион­ный для Востока коллективизм.

Модернизация обществ восточного типа способствует их развитию по пути социального прогресса, укреплению государства и сохранению духовных ценностей, в том числе менталитета, в сфере традиционных и религиозных приоритетов (особенно в мусульманских странах), ограничению западного влияния.

Признавая, что мир многообразен, не будем забывать, что он и взаимозависим. В резолюции 56/6 Генеральной Ассамблеи ООН подчеркивается: «Единая человеческая семья объединяет все цивилизации и дает возможность прославлять великолепную гамму наивысших достижений этого многообразия цивилизаций, и вновь подтверждает, что достижения цивилизаций являются коллективным наследием человечества»

¹ Цит. по: Независимая газета, 15.01.2002.

² См.: 2001 — год диалога между цивилизациями под эгидой ООН. Изд. ООН, 200, с. 13.

119

0бщество вчера, сегодня, завтра

10/2

Политика глобального господства-от XX к XXI веку

В. И. ДАШИЧЕВ доктор исторических наук, профессор

«Правителям, государственным людям и народам с важностью советуют извлекать поучения из опыта истории. Но опыт и история учат, что народы и правительства никогда ничему не научились из истории и не действовали согласно поучениям, которые можно было бы извлечь из неё».

Гегель¹

Казалось, что с формальным прекращением в 1990 г. «холодной войны», нередко грозившей человечеству апокалипсисом, наступит наконец качественно новая эра мира без оружия, страха и взаимного недоверия, где будут царить плодотворное международное сотрудничество и стабильность, а высвобожденные средства пойдут на удовлетворение цивильных, созидательных нужд, на подъем гражданской экономики, науки, образования, здравоохранения, на радикальное повышение жизненного уровня людей, на помощь развивающимся странам. Как это ни трагично, все эти ожидания оказались чистейшей иллюзией.

Международное сообщество так и не получило «мирных дивидендов». Вместо этого мир вступил с распадом СССР в полосу очередного опасного развития, для которого характерными стали новые военные и политические угрозы и вызовы народам, разгул произвола и насилия на международной арене, создание новых «образов врага», цинизм, лживость и аморальность политики, эрозия международного права. По словам профессора Кембриджского университета Эрика Хобсбаума, «дезориентированное человечество живет в состоянии неопределенности, плывя по океану будущего без карт и компаса в направлении мира неизвестности»¹.

В период « холодной войны» было широко распространено мнение, что столкновение двух мировых коалиций является отражением борьбы между двумя противоположными системами и непримиримыми идеологиями, между тоталитаризмом и демократией, что эта борьба определяет конфронтационный характер эпохи. Но в 1990-е гг. обнаружилось, что это мнение было некорректным. Советская тоталитарная система и её мессианская политика установления мирового коммунистического господства были в ходе реформ Горбачева практически демонтированы. Можно было бы подумать, что причины и основания для конфронтации в мире окончательно отпали. Но это не так. В третий раз на протяжении XX в.«эстафетой» мессианского господства завладели правящие круги США. Они решили не упускать уникальный шанс - распад СССР, развал России в эру Ельцина и образование громадного вакуума силы в системе международных отношений. Выяснилось, что гегемонистская политика и конфронтация со всеми их гибельными последствиями для рода людского имеют собственную геополитическую, геоэкономическую и геостратегическую динамику и логику. И свойственны они не только тоталитарным, но в не меньшей степени и таким, казалось бы, демократическим государствам, каким многим представляются США.

В Парижской хартии, принятой всеми европейскими государствами, США и Канадой 21 ноября 1990 г., были весьма четко обозначены контуры нового мирового порядка в Европе и принципы международных отношений после «холодной войны»: «Век конфронтации и раскола Европы закончился. Мы объявляем, что впредь наши отношения будут основываться на уважении и сотрудничестве. Европа оcвобождается от наследия прошлого.... Наступает новый век демократии, мира и единства». В Хартии были сформулированы цели и нормы международного общежития: «безопасность неделима», «укрепление доверия и безопасности между всеми государствами», «содействие разоружению», «усиление политических консультаций и сотрудничества в решении экономических, социальных, экологических, культурных и гуманитарных проблем», «от Европы должен исходить мир», «Европа должна быть открыта для других государств и сотрудничать с ними в поисках совместных ответов на вызовы будущего», «усиление роли ОБСЕ и неукоснительное соблюдение её 10 принципов»¹. Все эти положения и сама роль ОБСЕ разбились о начавшуюся в последнее десятилетие XX в. политику глобального доминирования США.

История неопровержимо свидетельствует о том, что политика гегемонизма, стремление добиться глобального господства неизменно служили в разные исторические эпохи главным фактором деформации системы международных отношений. Они накладывали неизгладимый отпечаток на развитие мира в целом и отдельных народов, определяли «дух времени» и выступали в качестве носителя самых деструктивных и разрушительных явлений в сфере международной политики. Именно политика гегемонизма стала главной причиной двух «горячих» и одной «холодной» мировых войн. В век распространения средств массового поражения она превратилась в угрозу существования человеческой цивилизации.

Стремление к господству на мировой арене обусловлено различными причинами и может принимать всевозможные обличья ярко выраженную империалистическую, мессианско-идеологическую, националистическую, экономическую, финансово-олигархическую - или же выступать под видом сочетания отдельных этих форм.

В XX в. главными носителями политики гегемонизма выступили сначала правящие круги Германии, а затем руководство Советского Союза, поставившее своей целью распространить господство коммунизма советского образца на весь мир. Синдромом господства была также сильно заражена политическая и экономическая элита Соединенных Штатов. Но до поры до времени она придерживалась «доктрины Монро» - Америка для американцев. США набирались сил и ждали своего часа. Этот час наступил в представлении американских правящих кругов в 90-е гг. XX в.

В начале прошлого века ярко выраженная империалистическая политика была представлена кайзеровской Германией. С циничной откровенностью она стремилась к установлению континентального господства и переделу колоний и сфер влияния в мире. Развитие противоречий между её политикой гегемонизма и интересами других европейских держав привело к Первой мировой войне, ставшей поворотным пунктом в развитии Европы. Вызванные ею социально-политические и экономические потрясения, злополучный Версальский мир проложили прямой путь ко Второй мировой войне, возникновению реваншизма побежденных, становлению тоталитарных и диктаторских систем в России, Германии, Италии и других европейских государствах.

Стратеги нацистской Германии выдвинули намного более радикальные и далеко идущие планы экспансии. Они рассматривали создание «нового европейского порядка» под эгидой Германии как основу для развертывания полномасштабной мировой экспансии и «борьбы против англо-американской коалиции». Непременным условием для этого считалось завоевание «восточного пространства» путем разгрома СССР, уничтожения российской государственности, расчленения русской нации и подрыва её «биологической силы». Об этом свидетельствуют документы нацистского руководства по стратегическому планированию войны, в частности, Директива верховного главнокомандования вермахта № 32 от 11 июня 1941 г. «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса» и «Генеральный план «Ост» - один из самых изуверских и позорных документов человеческой истории, разработанный в недрах ведомств Гиммлера и Розенберга¹. Цель «Генерального плана «Ост» была сформулирована предельно просто: «Речь идет не только о разгроме государства с центром в Москве. Дело заключается скорей всего в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их»². Большую часть населения России, Белоруссии, Польши, Чехословакии, прибалтийских государств планировалось переселить за Урал, на Кавказ, в Африку и Южную Америку, а освободившиеся земли заселить немцами. Накануне нападения на Советский Союз Гиммлер проинформировал высших руководителей СС на совещании в Везельсбурге, что одной из задач похода на Восток является уничтожение 30 млн. славян, а Геринг заявил в ноябре 1941г. министру иностранных дел Италии: «В этом году в России умрет от голода от 20 до 30 миллионов человек. Может быть, даже хорошо, что так произойдет; ведь некоторые народы необходимо сокращать»¹.

Лишь очень немногие немецкие государственные и военные деятели поняли всю авантюристичность, аморальность и неосуществимость планов установления германского господства над народами, особенно над русским народом, их гибельность для самой Германии. Об этом писал еще Клаузевиц. К их числу принадлежал и лидер германской оппозиции Гитлеру и борец против нацистской экспансии генерал-полковник Людвиг Бек, уволенный в 1938 г. с поста начальника генерального штаба сухопутных войск за оппозиционность военным замыслам «фюрера» и его окружения. Бек писал в связи с этими планами: «Государство вправе ставить перед собой лишь нравственные цели.... Безнравственная в своей основе политика голой и грубой жажды захвата государств, как её осуществлял Наполеон, является в высшей степени аполитичной.... Грехом против смысла истории было то, что богатое многообразие соседствующих народов должно было превратиться в пустынное однообразие мировой империи... Мировая завоевательная политика нашей старой кайзеровской империи также предстает перед нами сегодня как чудовищная ошибка. Германия поставила перед собой задачу овладеть странами, которые не хотели подчиниться нашему национальному государству и не могли быть его надежными союзниками.... Таким образом, все государства подпадают под законы нравственного поведения. Нарушение этих законов не может оставаться безнаказанным»². В военном угаре, охватившем военно-политическую верхушку Германии после разгрома Польши, генерал Бек трезво писал в конце сентября 1939 г., что победа над Польшей - это лишь первый большой шаг Германии к пропасти поражения, что в последующем ей неизбежно придется столкнуться с мировой коалицией держав, в которой особую, а «при определенных обстоятельствах - смертельную опасность» для неё будет представлять Советский Союз³.

Призывы генерала Бека, очень актуально звучащие и в наше время, были гласом вопиющего в пустыне. Но правда оказалась на его стороне. Агрессия Гитлера не осталась безнаказанной. Вместо «Тысячелетней империи» господство нацистов было ограничено «Двенадцатилетним рейхом». Гитлеровский «новый порядок в Европе» рухнул под ударами Советской армии и союзных войск. Разгром российского государства, «расчленение русского народа» и подрыв его «биологической силы» с треском провалились. Сам немецкий народ был ввергнут Гитлером в небывалую национальную катастрофу.

Жестокое поражение Германии в двух мировых войнах явственно продемонстрировало, что всякое стремление к глобальному господству ведет в нашем тесно взаимосвязанном мире к «ответной негативной реакции» отдельных государств и мирового сообщества в целом и образованию мощного движения, направленного против гегемонистской державы. Такова объективная закономерность, действующая в системе международных отношений. Она хорошо просматривается еще со времен Наполеона.

В конце 70-х — начале 80-х гг. из научных и административных кругов шли сигналы советскому руководству отойти от ущербной политики гегемонизма¹. Даже аналитическое управление КГБ, возглавлявшееся генерал-лейтенантом Н. Леоновым, напраило в ЦК КПСС и правительству аналитическую записку, в которой говорилось о необходимости прекратить внешнюю экспансию и недопустимое «перенапряжение сил», угрожавшие стране развалом². Известно также, что советский Генеральный штаб был против вторжения советских войск в Афганистан и безумных планов обратить народ этой страны в коммунистическую веру. Этой же позиции придерживался Институт экономики мировой социалистической системы в своей аналитической записке в ЦК КПСС³. В ряде других аналитических записок он призывал советское руководство отказаться от гибельного для страны мессианского гегемонизма⁴. В одной из них, направленной в начале 80-х гг. Ю. В. Андропову, говорилось: „Пусть некая держава стремится резко усилиться и расширить сферу своего гегемониального влияния. Каковы будут последствия этого для мирового сообщества? Слабые страны вольно или невольно будут подчиняться этой державе, её господству. Она будет становитья еще сильнее и подчинять более сильные государства и.т.д., пока мир не превратится в одно свергосударство или определенный политический порядок под гегемонией этой державы. Но этого до сих пор не произошло. Объясняется это тем, что в системе мирового сообщества существуе обратная отрицательная связь к усилению отдельного государства (державы) и расширению сферы его господства до пределов, которые начинают угрожать интересам других государств, особенно великих держав. Результатом действия этой отрицательной обратной связи является объединение сильных государств в „антикоалицию" против потенциально или реально сильнейшего (в регионе, мире).....Антикоалиция" со временем неизбежно настолько усиливается, что противостоящая ей держава и возглавляемый ею союз ока­зываются не в состоянии выдержать военное и экономичес­кое противоборство. Следовательно, всякий экспансионизм и гегемонизм таят в себе зародыш собственной гибели. Об этом говорит опыт всех мировых войн"¹.

Лишь с марта 1985 г., с приходом к власти М.С. Горбачева, начался постепенный, очень болезненный и противоречивый процесс перехода к „новому мышлению" во внешней политике и самоосвобождения Советского Союза от оков мессианскоимперских амбиций и наследия сталинизма. Этот процесс завершился в основном к концу 1989 - началу 1990 г. К этому времени было официально покончено с доктриной Брежнева", начали оформляться новые принципы советской внешней политики, которые можно было бы свести к понятию доктрины Горбачева". К основным её чертам можно отнести следующие:

• осуждение политики мессианско-имперского господства и решительный разрыв с ней;

• прекращение конфронтации Восток - Запад и свертывание гонки вооружений;

• неукоснительное соблюдение всеми странами принципа, согласно которому в международных отношениях должна господствовать сила права, а не право силы;

• признание за каждым народом права самому избирать путь своего социально-политического и экономического развития;

• глубокая демократизация и гуманизация международных отношений;

• всяческое укрепление моральных основ политики;

• объединение Европейского континента и создание в перспективе общеевропейского политического, экономического, правового и культурного пространства - общего дома Европы.