Вольф
.docx2. Оценочный и дескриптивный компоненты значения. Общая и частная оценка. В языковых оценочных структурах описанные выше субъективные и объективные свойства находятся в сложном взаимодействии. Если рассмотреть такие выражения, как, например, красное, круглое, спелое яблоко', большая квадратная старинная картина, то очевидно, что в них идет речь о тех признаках предметов, которые являются их собственными свойствами. Напротив, такие сочетания, как хорошее яблоко, замечательная картина сообщают не о свойствах самих картин, а о тех, которые им приписывает субъект оценки. Первый ряд прилагательных можно назвать дескриптивными, а второй — оценочными.
Обозначения первого ряда могут содержать и оценочный компонент; ср.: талантливый, усердный, добрый, нахальный, глупый и т. д. Их называют частно-оценочными. Слова второго ряда (хороший, отличный и т. п.) называются общеоценочными.
Вопрос о дифференциации двух рядов признаков и их соотношении друг с другом является весьма спорным. Очевидно, что и собственные свойства предметов, по крайней мере, некоторые из них, не лишены субъективного аспекта. Так, спелое яблоко предполагает субъективное (социально обусловленное) представление об этом свойстве, большая картина также предполагает социальные стереотипы, известные субъекту оценки. Самыми «объективными» являются признаки цвета и формы, однако и в них присутствует субъективный аспект [ср. Parikh 1983, 258]. С другой стороны, собственно оценочные определения опираются на свойства объектов и в этом смысле также не могут считаться чисто субъективными (ср. прекрасный день, т. е. солнечный, не слишком холодный и т. п.). По соотношению субъективного и объективного факторов свойства располагаются по непрерывной шкале, на одном конце которой находятся такие, например, признаки, как треугольный, алюминиевый, а на другом — собственно оценочные: замечательный, великолепный.
Субъективный и объективный компоненты оценочного значения в языке представляют собой диалектическое единство с весьма сложными и меняющимися соотношениями в пределах каждого ряда языковых единиц. Связь дескриптивного и собственно оценочного («эмотивного») смысла в значениях слов наиболее очевидно проявляется в системе прилагательных, для которых основной является признаковая семантика. Среди прилагательных можно выделить дескриптивные слова, которые не содержат никакой оценки (например, португальский, медный, утренний, двуногий, пестрый и т. п., к этому типу принадлежит большинство относительных прилагательных) и собственно оценочные (хороший, отличный, великолепный, потрясающий, плохой, дрянной, скверный, ужасный, отвратительный и т. п.), которые обозначают только оценку со знаком «+»(«хорошо») или «—» («плохо»), с той или иной мерой интенсификации и/или эффективности (см. 1, 2.5). Так, великолепный — это «хороший - интенсификация», дрянной — это «плохой + интенсификация + эффективность». Отметим, что потрясающий может означать «хороший/ плохой + интенсификация (эффективность)». Однако лишь часть прилагательных имеет чисто оценочный или чисто дескриптивный смысл. Большинство прилагательных, как и вообще оценочных слов, их совмещают. Ср., например: увлекательный, талантливый и скучный, бездарный. Эти пары слов сходны по оценочному знаку «+» («хорошо») для двух первых и «—» («плохо») для двух вторых, но различаются по смыслу, относящемуся к свойствам объекта оценки.
Прилагательные, которые так или иначе сочетают оценочный смысл с дескриптивным (напомним, что их называют частнооценочными в отличие от общеоценочных «хорошо»/«плохо»), составляют непрерывный ряд, где два эти смысла комбинируются в разных пропорциях. Характерный для прилагательных процесс — приобретение относительными прилагательными качественных признаков — означает сдвиг по шкале соотношения объективного и субъективного, дескриптивного и оценочного. Оценочные смыслы особенно часто возникают тогда, когда объект оценки как-то связан со сферой человека, лица, так как почти любой признак лица может предполагать оценку; ср.: каменный дом и каменный взгляд, круглый стол и круглые глаза, красный карандаш и красный нос. Качественное значение таких прилагательных нередко подразумевает метафору. Отметим, что в романских языках противопоставление по оценочным и неоценочным признакам различает относительные прилагательные и конструкции с предлогом de; последние менее склонны к окачествлению [ср. Салехова 1974, Persson 1974 и др.].
Дескриптивные признаки полностью погашаются, когда на первый план выступает субъективный аспект оценки. Это происходит, например, когда слово употребляется как бранное: Осел/, Разбойник! и т. п. Прилагательные, содержащие в самом своем значении высокую степень интенсивности, также легко становятся чисто оценочными (ср.: вопиющий, замечательный, ужасающий). Однако при этом всегда сохраняется возможность «гальванизации» внутренней формы при игре слов и т. п., как это происходит с фразеологическими единицами.
В большинстве случаев оценочный смысл импликативно связан с соответствующим дескриптивным (как уже говорилось, ряд авторов трактуют оценочные значения как логически вытекающие из дескриптивных). В естественном языке оба аспекта — дескриптивный и оценочный — обычно совмещаются. Это совмещение реализуется как в семантике самих оценочных слов, так и в высказываниях, содержащих оценку, причем именно в высказывании обнаруживается ряд характерных свойств оценочной семантики.
Два компонента значения — дескриптивный и собственно оценочный можно разделить в описании семантики высказываний и отдельных слов. Так, например, внимательный в Он внимательный читатель означает «проникнутый вниманием, сосредоточенный» [Ожегов, 1981], это дескриптивный компонент значения. Эти качества в «картине мира» оцениваются как «хорошие», и, следовательно, высказывание содержит и оценочный компонент «и это хорошо». Ср. еще пример: Вася большой нахал, что может трактоваться как «беззастенчивый, грубо-бесцеремонный и дерзкий человек» [Ожегов 1981], это дескриптивный компонент, «и это плохо» — оценочный. В словаре второй компонент, как правило, не отражается, хотя у таких слов, как нахал, он является постоянным.
Соотношение оценки и дескрипции меняется в зависимости от синтаксической позиции. Типичной позицией, где дифференцируются дескриптивные и оценочные смыслы, служит предикативная, в которой, как известно, актуализируются и усиливаются признаковые семы. Дескриптивные слова, не имеющие квалификативного смысла, «не любят» предикативной позиции, ср.: медицинская этика, но *эта этика, — медицинская', отсутствующий ученик, но *этот ученик — отсутствующий и т. п. (ср. известную дискуссию о функциях относительных прилагательных: [Bolinger 19671). В то же время именно в предикативной позиции индуцируются оценочные смыслы с помощью различных средств — интенсификаторов, артиклей, восклицательной интонации; ср.: Он большой мастер, но не: *Большой мастер вошел в комнату, порт, es un hombre 'это настоящий человек' и т. п. Предикативная позиция, где актуализируется оценка, противопоставлена аналогичным по форме позициям идентификации и классификации; ср.: Он—дипломат (профессия) — классификация и Он дипломат, всегда знает, что сказать — оценка; это осел (а не коза) —идентификация и ты осел — оценка.
Явным образом разница между оценочными и дескриптивными смыслами проявляется в тех конструкциях, которые отражают движение по оценочной (квалификативной) шкале (см. II, 1.2). Прежде всего, это конструкции с интенсификаторами. Ср.: *Это совершенно каменный дом, но: У него совершенно каменный взгляд; *Это очень красный карандаш и Он пришел с очень красным носом. Возможность вступать в сочетания с интенсификаторами сигнализирует о сдвиге от дескриптивного к оценочному значению.
Еще один типичный контекст для оценочных значений — сочетания с усилением «истинности» признака, с прилагательными типа настоящий, истинный и т. п.; ср. Он художник (классификация) и Он истинный художник (оценка); Он разбойник (классификация) и Он настоящий разбойник (оценка с интенсификацией). Оценочный смысл актуализируется в экспрессивных высказываниях с восклицательным словом какой! и аналогичными словами, обозначающими высокую степень качества (что за!. .; вот так!. . и др.); ср.: Какая умница!; Какой полководец!, но * Какой лейтенант!; Какой замечательный, великолепный, интересный фильм!, но *Какой двухсерийный, цветной фильм! Фраза Какой французский фильм! возможна, если при этом французский понимается как качественное обозначение со значением «типичный, характерный для французского кино». Но вряд ли можно сказать: *Какой португальский фильм!, прилагательное португальский в этом сочетании не предполагает стереотипа (см. ниже).
Противоположный характер носит контекст вопроса с какой?, где в ответе могут быть лишь дескриптивные слова, но не слова чисто оценочные, так как последние не несут информации об объекте, а отражают лишь субъективный аспект оценки: Какой фильм ты смотрел? — Французский, но не * Потрясающий [см. Крейдлин, Рахилина 1984].
Подчеркнем, что о собственно оценочных высказываниях говорят лишь тогда, когда оценка составляет цель сообщения. Однако в любые тексты могут включаться оценочные обозначения, которые входят как части в дескриптивные структуры: Он слушал с интересом; Мы получили важное сообщение. При этом оценка чаще всего оказывается в реме. Оценочный смысл могут иметь чисто дескриптивные высказывания, если описываемое в них положение вещей в «картине мира» говорящих расценивается как хорошее или плохое: Дорога была каменистой, мы с трудом продвигались вперед; их можно назвать «квазиоценочными».
Проблема соотношения дескрипции и оценки имеет еще один аспект — это вопрос о первичности или вторичности оценочных и дескриптивных признаков, который в логических теориях оценок, как было скапано выше, является спорным. Отметим, что дескриптивные признаки оказываются первичными, если идет речь об оценочных выводах. Ср., например, оценку и ее мотивировки: Мне нравится эта книга, потому что она интересная, умная, занимательная, но не *Эта книга интересная, занимательная, умная, потому что она мне нравится — свойства объекта мотивируют оценку, но не наоборот. Ср. также: Эта ручка хорошая, потому что она тонко пишет, но не *Эта ручка тонко пишет, потому что она хорошая.
Логическая первичность дескриптивного признака и вторичность оценки отражается также в порядке компонентов таких высказываний, как: Он глуп, и это меня огорчает, но пе *Меня огорчает, и он глуп; ср. также: Студент хорошо отвечал, и преподаватель обрадовался, но не * Преподаватель обрадовался, и студент хорошо отвечал.
Порядок оценочных и дескриптивных признаков определяет и порядок слов в предикативной позиции при сочетании общеоценочных и частнооценочных определителей: Это кресло хорошее, удобное, второе прилагательное мотивирует или конкретизирует оценку. Но ср.: Это кресло удобное, хорошее — второе прилагательное лишь усиливает оценку; ср.: Это кресло удобное, просто замечательное. Частный и общеоценочный признак не объединяются сочинительным союзом: *Эта книга хорошая и интересная; *Эта книга интересная и хорошая. Ср. также порядок слов в определительных сочетаниях: хороший удобный диван и *удобный хороший диван. Эта особенность сочетаний частнооценочных и общеоценочных слов отмечалась, хотя в несколько другой связи, рядом авторов [ср., например, Ziff 1960; Vendler 19671.
5. Свойства оценочного предиката.
1) «Э м о т и в н о с т ъ» («о ц е н о ч н о с т ъ»). Описанные выше особенности оценки определяют специфику ее семантического описания. В сложном взаимодействии субъекта оценки и ее объекта можно выделить компонент, который подразумевает отношение (хорошее/плохое) субъекта к объекту, рассматриваемое независимо от того, какими свойствами обладает объект. Этот компонент можно назвать «оценочностью», или «эмотивностью». В настоящей работе термин «эмотивность» употребляется условно, он не связан непосредственно с представлениями об эмоциях, эмоциональности, экспрессивности и т. п., может подразумевать как эмоциональную, так и рациональную оценку (см. ниже). Французские авторы употребляют в аналогичном смысле термин evaluatif 'оценочный' [ср. Kerbrat- Orecchioni 1980]. «Эмотивность» как собственно «оценочность» в том смысле, который подразумевается в данной работе, лишь косвенно соотносится с эмотивностью в теориях эмотивистов, где это понятие входит как основное в общую концепцию и подразумевает к тому же не просто отношение субъекта к объекту, но отношение, связанное с эмоциями. Следует подчеркнуть, что эмотивность соотносится с субъективным аспектом оценочных высказываний, но не равнозначна представлению о его субъекте. Роль субъекта в оценке несравненно шире, чем эмотивный аспект как таковой, так как оценка включает и рациональные представления о шкале и стереотипе, также принадлежащие субъекту оценки.
«Эмотивность» («оценочность») есть основной признак предиката г в структуре А г В и реализуется в двух значениях—«хорошо/плохо». Как следует из сказанного выше, этот признак присутствует в любых оценочных высказываниях и может сочетаться с другими признаками, относящимися как к сфере субъекта, так и объекта. «Эмотивный» (собственно оценочный) компонент характеризует прежде всего глаголы, которые, как уже говорилось, указывают лишь на отношение субъекта к объекту, но не обозначают свойств последнего, такие как нравиться/не нравиться, ценить, одобрять и т. п. Ср.: Мне нравятся яблоки, а Васе — груши; здесь обозначаются не свойства объекта, а лишь отношение к нему субъекта: А г («хорошо») В; AjT («хорошо») Bj. «Эмотивность» содержится также в семантике глаголов эмоционального отношения радоваться, огорчаться чему-н., возмущаться и т. п. Причина эмоции является объектом оценки со стороны субъекта эмоции: то, чему я радуюсь, хорошо (с моей точки зрения), то, чем я возмущаюсь, плохо. Эмотивность выступает на первый план в оценочных выражениях типа Какая прелесть!, в высказываниях, включающих аффективные слова вроде прекрасный, отличный, скверный, дрянной (см. ниже). Большинство слов-оскорблений также включает прежде всего эмотивный компонент оценки: Так, болван! — в первую очередь говорит об отношении говорящего к объекту оценки, а не о свойствах последнего. Важно, однако, подчеркнуть, что эмотивность имеется во всех оценочных выражениях, отражая присутствие в них субъекта; ср.: По-моему, это яблоко вкусное — субъект выражает свое положительное отношение к яблоку (но, кроме того, слово вкусный подразумевает, что яблоко имеет некоторые свойства, которые вызывают это отношение). Ср. также: Он мне симпатичен и Он симпатичный человек, в первом примере акцентируется отношение субъекта к объекту, т. е. эмотивный аспект оценки, во втором —свойства самого объекта; но: Я ненавижу этот суп; Можешь не есть твой ненавистный суп — в обоих случаях налицо лишь эмотивная оценка; ср.: Этот человек симпатичный, но *Этот суп ненавистный — ненавистный не может обозначать собственные свойства объекта. Отметим, что согласно психолингвистическим исследованиям между Мне нравится X и X хороший существуют далеко не прямые психологические корреляции [ср., например, Morris 1956, 165].
Выделение эмотивного компонента оценки часто оказывается условным, это результат препарирования семантики слова или высказывания в лингвистическом описании, так как в большинстве случаев эмотивность неотделима от обозначения свойств объекта. При этом эмотивность иногда обозначают как отдельный модус «и это хорошо/плохо»; ср. интерпретацию фразы: X симпатичный человек — «X обладает некоторыми свойствами, и это хорошо».
2) О ц е н к а эмоциональная и рациональная. Вопрос о том, какой фактор в оценке является первичным — эмоциональный или рациональный, является одним из ведущих в аксиологии и часто оказывается решающим для противопоставления субъективизма и объективизма в теории оценок. Для эмотивистов первичной является эмоция, непосредственная реакция на события, которая определяет оценку. Согласно крайне субъективистской точке зрения (Stevenson, Barnes, Ayer) высказывание Это хорошо выражает только чувство и равносильно восклицанию Ах!, а общеоценочное слово хорошо/плохо есть лишь знак положительного эмоционального отношения [см. Hudson 1980, 105 и след.].
Напротив, объективисты считают, что в эмоциях скрыты суждения и что в любом случае эмоции и отношения (attitudes) зависят от наших суждений, эксплицитных или имплицитных, о положении вещей. Если меняется мнение о нем, то меняются и эмоции [см., например, Prior 1949, 79 —80].
В естественном языке не может быть чисто эмоциональной оценки, так как язык как таковой всегда предполагает рациональный аспект; ср. вздох как выражение эмоции огорчения и языковое выражение Вот беда!, где имеется обозначение понятия «беда». Таким образом, разделение чисто рационального и чисто эмоционального в языке является условным. Тем не менее способы выражения двух видов оценки в языке различаются, показывая, какое начало лежит в основе суждения о ценности объекта, эмоциональное или рациональное. (Некоторые авторы говорят в этих случаях об интеллектуальной или психологической позиции субъекта: 1'attitude intellectuelie ou psychologique du sujet, ср. считать и чувствовать (себя) [в Olsson 1976,- 75].) Язык имеет средства для того, чтобы: а) различить эмоциональную и рациональную оценку; б) отметить разные реакции на них адресата; в) дифференцировать эти два вида оценки при ее интерпретации.
В первую очередь эмоциональной является непосредственная реакция на объект (предмет, событие), выраженная междометием, аффективными словами, словами-оскорблениями и т. п.: Ах!; Поразительно!; Негодяй! и т. п. Эмоциональная оценка, как правило, бывает экспрессивной (см. ниже). Рациональная оценка предполагает оценочное суждение и способы выражения, учитывающие этот характер оценки, в первую очередь аксиологические предикаты; ср.: Я считаю, что это хорошо и Хорошо!; По всеобщему мнению, он поступил плохо и Негодяй! и т. п. Экспрессивность рациональной оценке не свойственна. Очевидно, однако, что при разных формах оценок соотношение рационального и эмоционального меняется, и не всегда два вида оценки строго дифференцируются. Ср.: Он настоящий герой; Он поступил как отъявленный негодяй - рациональная это оценка или эмоциональная?
Рациональность оценки усиливается, если включается предикат мнения, а эмоциональность усиливается с помощью экспрессивности и аффективные прилагательных; ср.: Он хороший мастер; Он великолепный мастер-, Какой он великолепный мастер! (нарастание эмоциональности) и В нем чувствуется хороший мастер; Я считаю его хорошим мастером (нарастание рациональности). Наиболее явно эмоциональная и рациональная оценки различаются в речевых актах, обращенных непосредственно к собеседнику. В этих случаях предполагается и разный перлокутивный эффект: эмоциональная оценка направлена на то, чтобы изменить эмоциональное состояние собеседника и вызвать соответствующую реакцию, а рациональная рассчитана на согласие с высказанным млением. Ср.: Негодяй! — закричал я. Вася обиделся — эмоциональная оценка и соответствующая реакция. Мне кажется, ты ведешь себя отвратительно, — сказал я. — Ты напрасно так думаешь, — возразил он — рациональная реакция несогласия. Здесь допустимо, однако, и: Клевета! — возмутился он — на рациональную оценку всегда возможна эмоциональная реакция, если оценка так или иначе затрагивает интересы адресата.
От непосредственных выражений эмоциональной и рациональной оценки следует отличать ее интерпретации, которые описывают разные виды оценочных отношений. Интерпретация, как правило, выражается глаголами или предикативными словами: нравиться, хвалить, быть в восторге и т. п. (см. IV, 3). В этой связи некоторые исследователи предлагают говорить о языке, который описывает эмоции, и языке, который их выражает, отмечая при этом, что первым мы пользуемся мало, а вторым много. Такие высказывания, как Что за прекрасное утро!-, Какой отвратительный тип!, не описывают эмоции, а их выражают [Hall 1961].
Интерпретация описывает как эмоциональную, так и рациональную оценку. Когда оценка представлена как эмоциональная, интерпретируется эмоциональное состояние субъекта; ср. непосредственная оценка: Какой потрясающий спектакль! и интерпретация: Он был вне себя, в восторге, в восхищении от спектакля. Как рациональная, оценка интерпретируется путем отсылки к мнению или отношению субъекта: Спектакль ему очень понравился; Он нашел спектакль великолепным. Ср. также: Я был в восторге, в восхищении от спектакля — «автоинтерпретация»' оценки как эмоциональной; Спектакль мне показался скучным — как рациональной (см. IV, 3). Подчеркнем, что с эмоциями могут быть связаны разные виды оценок, как сенсорные, так и этические, эстетические и др. Как можно видеть, эмоциональное не равнозначно эмотивному («оценочному»), второе понятие является более общим и включает и эмоциональное, и рациональное как свои разновидности. Эмотивный компонент оценки подразумевает хорошее/плохое отношение субъекта к объекту оценки и противопоставляется объективному, который опирается на свойства объектов. Эмоциональное и рациональное в оценке подразумевают две разные стороны отношения субъекта к объекту, первая —его чувства, вторая — мнения.
3) «Э к с п р е с с и е н о с т ь». В данной работе экспрессивность рассматривается как свойство не отдельных слов, а высказывания в целом. Экспрессивность выражается интонационной структурой и соответственно восклицательной формой предложения: Какой у нее умный ребенок!-, Это потрясающе!; Что за безобразие! Экспрессивность связана с эмоциональной оценкой, хотя и не исчерпывает ее. Она, как правило, возникает в тех случаях, когда оценка появляется как непосредственная реакция на событие. В речевых актах экспрессивность оценочных выражений направлена на то, чтобы усилить эмоциональное воздействие на собеседника, иными словами, увеличить перлокутивный эффект оценочного высказывания. Поэтому экспрессивность составляет характерный признак речевых актов, где оценка выступает как основная иллокутивная сила; ср.: Как тебе не стыдно! — осуждение, знак «—»; Ты храбрый мальчик! — одобрение, знак «+» (см. IV, 2).
Таким образом, экспрессивный и собственно оценочный аспекты значения слова или высказывания существуют независимо друг от друга. Так, в частности, эстетическая оценка не подразумевает обязательной экспрессивности: высказывание это прекрасно не влечет за собой я взволнован, потрясен и т. п., оно может быть чистой констатацией; ср.: Это прекрасно, но оставляет меня холодным и, наоборот, Я потрясен! совсем не подразумевает, что это прекрасно [Kerbrat-Orecchioni 1980, 48]. Эмотивность в нашем понимании также не подразумевает обязательной экспрессивности: так, Мне нравится ваш план представляет собой оценку, где эмотивность является ведущим фактором, однако экспрессивность отсутствует.
4) «Аффективноеть». Оценочные выражения и высказывания характеризуются особым свойством— степенью заинтересованности субъекта. Ср., например: Это интересно и Это потрясающе, Я люблю и Я обожаю и т. п. Это свойство можно назвать эффективностью. Оно реализуется как в семантике отдельных оценочных слов, так и в структуре высказывания в целом. Под эффективностью некоторые авторы предлагают понимать то обстоятельство, что структура, в которую входит оценочное выражение, не столько описывает положение вещей, сколько подчеркивает, что субъект высказывания заинтересованно относится (s'implique) к событию, о котором идет речь [Milner 1978, 229].
Аффективность выражается разными способами, и в частности словами-интенсификаторами. Так, он глуп, он очень глуп и он немыслимо глуп различаются именно аффективной позицией субъекта. Аффективные средства всегда принадлежат к модальной рамке. Некоторые авторы относят их к элементам метатекста, подчеркивая их прагматическую роль. Как отметила А. Вежбицка, очень и следующее за ним оценочное слово принадлежит к глубинным предложениям разных уровней, причем одно из них является метапредложением по отношению к другому [Wierzbicka 1972, 86]. Очевидно, что степень эффективности интенсификаторов и других подобных единиц неодинакова, они расположены, как и все элементы, относящиеся к оценочной структуре, по шкале убывания/нарастания; ср.: Это очень интересно и Это потрясающе интересно, где степень включенности субъекта в высказывание различна.
Среди оценочных выражений выделяется особый класс слов, которые содержат аффективность в своем значении; ср. прилагательные потрясающий, замечательный, немыслимый, ужасный, кошмарный, глагол обожать и т. п. В семантике этих слов оценка сочетается с интенсификацией, а эмотивный аспект значения (ориентированность на субъект) выступает на первый план. На основании этого А. Вежбицка предложила тест для различения аффективных и собственно оценочных прилагательных: Говоря объективно, она красива, но не * Говоря объективно, это потрясающе [Wierzbicka 1980, 336].
В классификациях, основанных на различении дескриптивного и собственно оценочного элементов в семантике слов, аффективные слова выделяются в отдельный подкласс. Так, например, К. Кербрат-Орекьёни делит Прилагательные на объективные (т. е. дескриптивные) и субъективные, а последние в свою очередь — на аффективные и оценочные (эвалюативные); среди оценочных выделяются собственно оценочные (аксиологические) и не собственно оценочные (не аксиологические) [см. Kerbrat-Orecchioni 1980, 84].
При исследовании аффективных прилагательных был обнаружен целый ряд особенностей их синтаксиса и семантики [ср. Milner 1978; Elliot 1974]. Эти слова не сочетаются с интенсификаторами, так как занимают крайнюю позицию на шкале качества и не предполагают движения по этой шкале; ср.: *Это очень потрясающий фильм. Но можно: Это совершенно потрясающий фильм, так как здесь усиливается именно крайняя степень признака. Некоторые аффективные прилагательные обозначают высокую степень оценки как таковую, знак «-)-/—» при этом нейтрализуется; ср.: Какое потрясающее событие1 — событие может быть и хорошим, и плохим. В сочетаниях со словами, которые сами по себе оценки не содержат, аффективные определения имеют оценочный смысл, а в сочетании со словами, в значении которых есть оценка, они служат интенсификаторами: Какая ужасная погода! (оценка) и Какая ужасная беда! (интенсификация), ср.: Какая плохая погода!, но * Какая плохая беда! Слова аффективной оценки обладают особыми референционными свойствами: они предполагают презумпцию существования единичного объекта, который они оценивают; ср. Ты живешь в хорошем доме?, но *Ты живешь в ужасном доме?, хотя возможно: Ты живешь в этом ужасном доме?, где ужасный дом — определенная дескрипция (см. III, 6.3; IV, 2.4).