ЧТО ОТКРЫВАЮТ НАМ МИФЫ

Янко Слава (библиотека Fort/Da) slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru

Август основал Римскую Империю, а Галилей и Ньютон совершили революцию в наших представлениях о вселенной, открыв путь научному прогрессу и расцвету промышленности и производства, затем свершилась французская Революция, после наполеоновских войн умами европейцев овладели идеи свободы, демократии и социальной справедливости и так далее. Подобно этому, представитель первобытного общества может рассуждать следующим образом: я оказался таким, каким сложился к настоящему времени, вследствие того, что до меня произошел целый ряд событий. Но вслед за этим он сразу же добавляет: события эти свершились в мифические времена, и поэтому они представляют сакральную историю, так как действующими лицами этой драмы оказываются не люди, а сверхъестественные существа. Более того, если современный человек, оценивая себя как результат совершения всеобщей истории, не чувствует себя обязанным познать ее во всей ее целостности, человек первобытного общества не только обязан восстанавливать в памяти мифическую историю своего племени, но время от времени он актуализирует значительную ее часть. Именно в этом проявляется самое большое различие между современным человеком и представителем архаического общества: для первого события необратимы, для последнего это совсем не очевидно.

Турки завоевали Константинополь в 1453 году, а Бастилия пала 14 июля 1789 года. Эти события необратимы. Так как день 14 июля стал национальным праздником французской Республики, то взятие Бастилии теперь отмечается каждый год, но само это историческое событие не актуализируется1. Для человека же архаического общества, напротив, то, что произошло вначале, может повториться, в силу ритуального воспроизведения. Поэтому главное для него — знать мифы. Не только пото-

1 Ср. : Mythes, rèves et mystères, pp. 27.

23

му, что мифы объясняют ему мир и способ его существования в мире, но, что важнее, вспоминая и воспроизводя их, он оказывается способным повторить то, что боги или герои совершили вначале. Знать мифы значит приблизиться к тайне происхождения всех вещей. Иначе говоря, человек узнает не только то, каким образом все возникло, но также и то, каким образом обнаружить это и воспроизвести, когда все уже исчезнет.

ЧТО ТАКОЕ «ЗНАТЬ МИФЫ»

Австралийские тотемические мифы заключаются чаще всего в довольно однообразном повествовании о странствованиях мифических предков или тотемных животных. Сохранились рассказы о том, как появившиеся на земле в далекие, мифические времена сверхъествественные существа совершают длительные путешествия, задерживаясь иногда где-нибудь для того, чтобы изменить рельеф и местность, породить новые виды животных и растений и, в конце концов, исчезнуть с лица земли. Но знание этих мифов очень существенно для жизни австралийцев. Мифы учат их как повторять животворящие жесты сверхъестественных существ, как сохранять размножение тех или иных животных или растений.

Об этих мифах сообщается неофитам во время обряда их посвящения. Мифы «празднуются», то есть актуализируются. «Когда молодые люди проходят через различные стадии посвящения, эти обряды, (хотя и представляют в строгом смысле явления культа, — за исключением некоторых отдельных частностей) — не ставят, однако, себе целью размножение и распространение тотема, а преследуют цель лишь ознакомить тех, кто готов пополнить ряды посвященных, с церемонией отправления этих культов»1.

1 С. Strehlow, Die Arandaund Loritja-Stämme, vol. III, p. 1-2; L. Lévy-Bruhl, ор. cit., p. 123. Об обрядах инициации подростков в Австралии ср.: Naissances mystiques, pp. 25 sq.

24

Ясно, следовательно, что «рассказ», поведанный в мифе, представляет некое эзотерическое «знание» не только потому, что оно тайно и передается в процессе инициации, но также потому, что это «знание» сопровождается проявлением магико-религиозного могущества. И, действительно, знание о происхождении какого-нибудь предмета, животного или растения равнозначно тому, что мы приобрели над ними магическую власть, которая позволяет господствовать и по своему желанию управлять их воспроизведением и размножением. Эрланд Норденскьельд приводит некоторые чрезвычайно интересные примеры из жизни индейцев племени куна. По их поверьям, условием удачи на охоте является знание о происхождении дичи. Если удается приручить некоторых животных, то только потому, что магам известен секрет их создания.

Янко Слава (библиотека Fort/Da) slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru

Равным образом, безопасно держать в руках раскаленное железо или ядовитых змей, если известно происхождение огня и змей. Норденскьельд рассказывает, что «в деревне племени куна, тиентики, живет мальчик четырнадцати лет, без всякого для себя вреда входящий в огонь только потому, что ему ведомо происхождение огня. Перез часто видел людей, держащих раскаленное железо или приручающих змей»1.

Верование это достаточно распространено и встречается не только у племен одного типа культуры. На Тиморских островах, например, при созревании риса, в поле отправляется тот, кому известны мифические традиции риса. «Он проводит там, в хижине, всю ночь, громко рассказывая легенды, объясняющие, как была получена культура риса (миф о происхождении)... Этот ритуал совершают н священнослужители» . После рассказа о том, как произошел рис, эта культура должна расти

1E. Nordenskiöld, «Faiseurs de miracles et voyants shez les Indiens Cuna» (Reuista del Instituto de Etnalogia, Tucuman, vol. Il, 1982), p. 464; Lévy-Bruhl, ор. cit., p. 118.

2A.C. Kniyt, цит. y: Lévy-Brunl, ор. cit., p. 119.

25

особенно хорошо, дружно и густо, как это было, когда ее сажали в первый раз. Рису напоминают не то, как он был создан, чтобы «научить» его, как должно себя вести, а магически принуждают его вернуться к своему генезису, к своим истокам и этим самым как бы повторить самый первый образцовый урожаи.

В эпосе «Калевала» рассказывается как старый Вяйнямейнен серьезно поранил себя, когда делал лодку. Тогда «он принялся петь заклинания, как это делают все магические целители. Он пел об истоках причины своей раны, но не мог вспомнить слов о начале всякого железа, как раз тех слов, что могли излечить рану, нанесенную острой сталью». Сделав попытку обратиться за помощью к другим магам, он внезапно воскликнул: «Я вспомнил о начале железа» и громко запел: «Воздух — первая из материй, вода — самая старшая сестра, огонь — второй брат, а железо — самый молодой из трех. Великий Творец Укко отделил Землю от Воды и создал дно морское, но железо еще не было сотворено. Тогда он потер свои ладони о левое колено и родились три феи, которые стали матерями железа» . Отметим, что в этом примере миф о начале железа является частью космогонического мифа и в известной мере продолжает его. Обратим здесь внимание на одну из самых важных особенностей мифа о происхождении, о которой мы будем говорить в следующей главе.

Очень распространена идея, что лекарство исцеляет только тогда, когда известно его происхождение. Обратимся еще раз к Эрланду Норденскьельду: «Всякому магическому пению должно предшествовать заклинание, где говорится о происхождении используемого средства, иначе это средство не действует» (...) Для того чтобы лекарство исцеляло, нужно знать о его происхождении, о том, как оно было порождено первой женщиной2. В ри-

1Aili Kolehmainen Johnson, Kalevala. A Prose translation from the finnish (Hancock, Michigan, 1950), pp. 53 sq.

2E. Nordenskiold, «La conception de l'ame chez let Indiens Cuna de l'Isthme de Panama» (Journal des Americanisles, N.S., t. 24, 1932, pp. 5-30), p. 14.

26

туальных песнях на-хи, опубликованных Д.Ф. Роком, решительно утверждается: «Нельзя использовать лекарство, если вам не известно о его происхождении» . Или: «О нем можно говорить, только если вы говорите о его происхождении»2.

Вследующей главе мы узнаем, что, как и в вышеприведенном мифе о Вяйнямейнене, рассказ о происхождении лекарства связан с рассказом о происхождении мира. Уточним все же, что речь идет об общем представлении, которое можно формулировать следующим образом: обряд нельзя исполнить, если неизвестно его «происхождение», то есть миф, рассказывающий, как он был осуществлен в первый раз. Во время погребального обряда до-мба шаман племени на-хи поет следующее: «Теперь мы пойдем за мертвыми и вновь узнаем горе. Мы снова будем танцевать в устрашении демонам. Если мы не знаем, откуда идет танец, не будем об этом говорить. Если нам неизвестно происхождение танца, нельзя его исполнять» .

Вышеприведенное удивительным образом напоминает заявления представителей племени уитото:

«Это слова (мифы) нашего отца, его собственные слова. Они есть, и поэтому мы танцуем, и если бы он нам их не дал, то не было бы никакого танца»4.

Вбольшинстве случаев знать миф о происхождении недостаточно, его надо воспроизводить, демонстрировать его, показывать. Но это еще не все: повторяя или прославляя миф о происхождении, исполнители проникаются той сакральной атмосферой, в которой развертывались необычайные события. Мифическое время «начала»— «сильное» время, так как оно

Янко Слава (библиотека Fort/Da) slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru

религиозным потребностям, духовным устремлениям, безусловным требованиям социального порядка, и даже требованиям практической жизни. В цивилизациях примитивных народов миф исполняет незаменимую функцию: он выражает, возвышает и кодифицирует верования; он защищает и налагает моральные принципы; он гарантирует действенность ритуальной церемонии и предлагает правила для практической жизни, необходимые человеческой цивилизации; он отнюдь не лишенная содержания выдумка, а напротив, — живая реальность, к которой человек постоянно обращается; это ни в коей мере не абстрактная теория и не простое развертывание образов, это кодификация религии примитивных народов и их практической мудрости (...) Все эти сказания служат для аборигенов выражением первозданной реальности, более величественной и богатой смыслом, чем реальность современная, и определяющей ежедневное существование и судьбу человечества. Знание, которое человек имеет об этой реальности, раскрывает ему смысл ритуалов и задач духовного порядка, так же как и форму, в которую он должен их облечь»1.

1 В. Malinovsky, Myth in Primitive Psychology (1926; повторяется в работе: Magic, Science and Religion, New York, 1955, pp. 101-108).

30