Глава 3. Сингулярное правопреемство в обязательствах по современному российскому гражданскому праву

Абстрактность и каузальность

В.М. Хвостов, проводя различие между каузальными и абстрактными сделками, пишет, что если для действительности каузальной сделки необходимы наличность и осуществление той цели, во имя достижения которой она совершается, то абстрактные сделки "...сохраняют силу и производят свое действие даже в том случае, если цель, для которой они заключены, не будет достигнута"

Г.Ф. Шершеневич полагает, что "практическое значение различия между обоснованными и абстрактными договорами сводится к тому, что отсутствие обстоятельства, составляющего основание обоснованного договора, поражает силу последнего, тогда как при абстрактном договоре неосуществление ожидаемого обстоятельства, которое имелось в виду той или другой стороной при установлении обязательства, не имеет никакого влияния на силу договора

• Правда, В.М. Хвостов признавал допустимым применение возражений о дефекте основания даже в обязательствах абстрактных, но не для того, чтобы предотвратить наступление правового результата абстрактного обязательства, а лишь для того, чтобы парализовать, уничтожить уже фактически наступивший правовой результат*(230). Г.Ф. Шершеневич не говорит ни слова даже о таких возражениях, из чего можно заключить, что, по его мнению, наступивший правовой эффект абстрактной сделки абсолютен и юридически неопровержим. Утрированное воспроизведение такого рода взглядов приводило к тому, что различие между абстрактными и каузальными сделками (обязательствами и договорами) начинали видеть в простом отсутствии-наличии основания их совершения: для каузальной сделки основание нужно, а в абстрактной сделке его может и не быть, абстрактную сделку можно совершить "просто так", ради самой сделки.

Против подобных взглядов самым решительным образом выступил уже неоднократно восхваленный нами А.С. Кривцов. Безосновательных, в прямом смысле этого слова, действий не бывает. Всякое действие имеет причину. Значит, не может быть и безосновательных сделок. Никто не обязывается только затем, чтобы обязываться.

• Никто не выдает ценной бумаги просто из стремления выдать бумагу; никто не заключает договор ради самого договора; никто не дает делегационного обещания ради самого обещания. Ценная бумага выдается ради, например, получения кредита; договор заключается для того, чтобы приобрести, например, вещь; делегационное обещание дается, допустим, в расчете на ликвидацию долга делегата перед делегантом. Причина сделки, ее ближайший мотив - хозяйственный или правовой - всегда существуют. Но юридические функции основания сделок могут быть различными как в материально-правовом, так и в процессуальном аспекте.\

1. Различие между абстрактными и каузальными сделками основано, прежде всего, на том факте, который право предполагает действительным. Если законодатель предполагает, что основание (causa) сделки наличествует, действительно и не отпало ...тогда перед нами сделка абстрактная; если же в роли предмета предположения выступает факт отсутствия основания - сделка каузальная*(232). Как на следствие вышеназванного материально-правового различия нужно указать и на различие процессуально-правового характера, а именно - на различное распределение бремени доказывания наличности основания обязательств, в зависимости от того, возникли ли они в силу абстрактной, или в силу каузальной сделки. Если кредитор желает реализовать права, приобретенные им по каузальной сделке, то он должен доказать, что должник, принимая на себя корреспондирующие его правам обязанности, имел на это соответствующее правовое основание*(233). Причем даже доказав это обстоятельство, кредитор может столкнуться с возражениями должника, касающимися того обстоятельства, что данное основание оказалось недействительным или отпало впоследствии. Но если кредитор требует реализации своих прав, вытекающих из абстрактной сделки, то он не обязан доказывать существование и действительность правового основания возникновения своих прав - таковое предполагается существующим и действительным. "При абстрактных договорах обязательство реализуется помимо доказывания его правооснования, и это делает его способным легко переходить от одного лица к другому"*(234), - пишет И.Б. Новицкий в одной из своих ранних работ советского времени.

2. Свойство абстрактности - каузальности сделок можно выразить и "через должника". Должник по обязательству из каузальной сделки может не производить исполнения и вообще ничего не делать и не говорить до тех пор, пока кредитор не докажет наличие и действительность основания возникновения своих прав. Должник же по обязательству, возникшему из абстрактной сделки, желающий снять с себя бремя исполнения такого обязательства, сам должен доказать, что права кредитора безосновательны, а потому не подлежат осуществлению и защите. Если он будет отказываться от исполнения и при этом никак не обоснует своего отказа, такое его поведение будет расцениваться как неправомерное, а сам должник будет принужден к исполнению через суд.

Новицкий: Относительно абстрактности уступки права требования никаких указаний в законе нет, а потому нет оснований признавать ее абстрактной

Сделка абстрактна не потому, что ее так назвал или того пожелал закон, а потому, что из самого содержания сделки вытекает, что ее совершивший желал бы облегчить режим осуществления прав, возникших из этой сделки. Внешне абстрактность сделки уступки требования выражается в том, что в ее содержании отсутствует условие об эквиваленте за предоставленные (уступленные) права. Так, если в заключенном договоре идет речь о том, что одно лицо обязуется передать другому определенную вещь, но нет ни слова об основании передачи (то ли за эту вещь оно получит деньги, то ли иную вещь, то ли рассчитывает на дарение, то ли на арендную плату, то ли еще на что-то - непонятно) - перед нами абстрактный договор (абстрактная сделка), если угодно - договор о передаче вещи или договор о традиции. Но если перед нами договор о передаче вещи, в котором хотя прямо сказано, что он "абстрактный", однако при этом указывается, что вещь передается за предоставленные деньги, нет никаких оснований квалифицировать данную сделку как абстрактную. Еще раз подчеркиваем: дело не в том, чтобы назвать сделку абстрактной, а в том, чтобы она по сути своей была таковой; в том, чтобы наличность и действительность производимых ею юридических последствий не зависели от основания совершения этой сделки. Абстрактная сделка - одно из средств укрепления стабильности гражданского оборота и вместе с тем одно из средств упрочения абсолютно-правовых результатов сделок - результатов, на которые при нормальном ходе оборота полагается неопределенный круг лиц. Поэтому весьма логично признавать абстрактный характер в первую голову за сделками, производящими абсолютно-правовые последствия - распорядительными сделками.

Могут ли быть и являются ли абстрактными (с точки зрения современного гражданского законодательства) сделки, влекущие перемену лиц в обязательстве? - договоры цессии требования и перевода долга? Ознакомление с нормами гл. 24 ГК позволяет установить, что законодатель не говорит ни слова об основании совершения данного рода сделок, о той причине, по которой лицо "расстается" с принадлежащими ему правами или принимает на себя чужое долговое бремя. О чем свидетельствует подобное законодательное молчание? Только о том, что обе рассматриваемые сделки - договор уступки требования и договор перевода долга - могут быть совершены по самым различным основаниям. Раз гражданское законодательство не содержит указания на обязательность для них какого-то строго определенного основания (цели) совершения, то значит, что подобные сделки могут быть совершены по любому, не противоречащему закону основанию. Можно уступить право требования в качестве отступного, погасив, тем самым, существующий долг; можно "продать" право требования, т.е. уступить его, получив за это денежную сумму; можно принять на себя чужой долг как за вознаграждение со стороны прежнего должника, причем во всякой возможной форме - денежной, вещевой, в виде уступаемого требования или лицензии на использование исключительного права, так и вовсе без какого бы то ни было вознаграждения, т.е. облагодетельствовать должника и т.д. Основание совершения уступки требования и перевода долга не влияет ни на юридическую природу данных сделок, ни на содержание возникших из этих сделок правоотношений*(244). Цессия всегда остается цессией, вне зависимости от того, почему она совершена, так же, впрочем, как и перевод долга - переводом долга, независимо от причины, по которой он состоялся.

Влияет ли на абстрактную природу конкретной уступки требования и перевода долга прямое указание на основание совершения соответствующего договора? Практика свидетельствует, что именно в таком виде заключается подавляющее большинство соглашений о цессии; как правило, сторонами устанавливается обязанность уплаты денежного эквивалента (цены) уступаемого права. Несколько реже сейчас встречаются прежде широко распространенные многосторонние соглашения о зачете взаимных требований, элементами которых являлись, как правило, многочисленные встречные уступки требований

На наш взгляд, будет ли в соглашении о цессии либо договоре перевода долга прямо сказано, что за основание его породило, или не будет - это неважно. На его абстрактную природу это обстоятельство никак не влияет и в каузальный соответствующий договор не превращает. Вместе с тем было бы неправильным и совершенное игнорирование воли сторон, выразившейся, в числе прочего, и в условии, которое касается основания совершения соответствующего договора. Достижение договоренности по этому вопросу означает, что для сторон является важным, принципиальным моментом то, чтобы соответствующее основание в действительности существовало. При нормальном течение хода дел оно предполагается существующим и действительным; иное необходимо доказывать.

Абстрактный по своей природе договор с подобным условием приобретает характер договора титулированного, становится, по выражению Л.А. Новоселовой "...чем-то средним между абстрактной и каузальной сделкой, но все же больше тяготеющим к сделке абстрактной"*(245). Пресловутое "тяготение" проявляет себя в ограниченном (относительном или одностороннем) действии титула: его наличность и действительность оказывает влияние только и исключительно на отношения участников договора (старого и нового кредиторов, либо прежнего и нового должников), но не влияет на их отношения с третьим лицом, в договоре не участвующим (должником при цессии требований и кредитором при переводе долгов). Так, цедент не вправе, ссылаясь на то, что следуемое ему от цессионария по договору уступки встречное предоставление не было им получено, получено несвоевременно, является недействительным или отпало впоследствии, требовать возврата уступленного права и, уж тем более, - принуждать должника, уже исполнившего обязательство цессионарию, к повторному исполнению. Точно также не вправе поступить подобным образом и новый должник, не получивший ожидаемого эквивалента от первоначального должника, обязанность которого он принял на себя по титулированному договору перевода долга. Однако дефектами основания титулированной цессии или титулированного перевода вправе, а в некоторых случаях - и обязаны пользоваться должники и кредиторы, хотя бы и не участвующие в соответствующих договорах, но заинтересованные в охранении собственных интересов (см. выше, концы § 7-9 главы 2).

• Итак, цессия прав и перевод долгов по современному российскому гражданскому законодательству должны пониматься как сделки, которые хотя и могут быть заключены как с указанием их основания, но, несмотря на это, должны рассматриваться как сделки абстрактные.

Последний общий вопрос, который следует обсудить перед дальнейшим изложением, касается следующего. Являются ли сделки, имеющие своим следствием перемену лиц в обязательстве, реальными или консенсуальными? Ответ на него кажется достаточно очевидным: такие сделки попросту не могут быть реальными хотя бы потому, что их предмет не относится к числу вещей. Действительно, само наименование сделок реальными происходит от латинского res, т.е. "вещь", и, по общему правилу, означает сделки, считающиеся совершенными в момент передачи вещи. Это узкое или собственное понимание категории "реальные сделки".

• С этой точки зрения как делегационные обещания, так и договоры уступки и перевода должны быть отнесены к числу распорядительных сделок. Да, в них не фигурирует никаких вещей, которые могли бы быть предметом передачи, и они не могут, следовательно, влечь за собой абсолютно-правового результата в сфере вещных прав. Но, вместе с тем такие сделки направляются распоряжение существующими обязательственными субъективными правами и юридическими обязанностями, т.е. на достижение результатов, лежащих в сфере гражданской правоспособности и носящих, стало быть, абсолютно-правовой характер. Договоры уступки требований и долгов вступают в силу (считаются заключенными) с момента достижения соглашения по всем их существенным условиям и с этой точки

• зрения должны были бы быть признаны консенсуальными; но каков гражданско-правовой эффект такого консенсуса? Возникновение обязательства - относительно-правовой связи между определенными лицами? Ничуть не бывало! - прекращение существующего обязательственного правоотношения, сопровожденное возникновением на его месте нового, с участием лица (кредитора или должника), в установлении прежнего обязательства не участвовавшего.