Правовые позиции верховного суда рф

• Суд закрепил, что условия договора, противоречащие явно выра- женному законодательному запрету, ничтожны

• в п. 51 указанного Постановления Верховный Суд РФ разрешил проблему незаконных односторонних сделок. Согласно данному разъяснению «если односторонняя сделка совершена, когда законом, иным правовым актом или соглашением сторон ее совершение не предусмотрено или не соблюдены требования к ее совершению, то по общему правилу такая сделка не влечет юридических последствий, на которые она была направлена».

• согласно п. 74 указанного Постановления «договор, условия которого противоречат существу законодательного регулирования соответствующе- го вида обязательства, может быть квалифицирован как ничтожный полностью или в соответствующей части, даже если в законе не содержится прямого указания на его ничтожность». Далее приводится такая иллюстрация: «Например, ничтожно условие договора доверительного управления имуществом, устанавливающее, что по истечении срока договора переданное имущество переходит в собственность доверительного управляющего».

Что имеется в виду под существом законодательного регулирования? Представляется очевидным, что речь идет о целях законодательного регулирования. Иначе говоря, если суд найдет, что цель императивной нормы хотя и состояла в охране интересов стороны договора (а не публичных интересов или интересов третьих лиц), но предполагает именно ничтожность незаконной сделки (отдельного условия), он вправе применить в отношении этой сделки режим ничтожности.

По большому счету Суду остается сделать только два шага: во-первых, окончательно снять всякие сомнения в отношении ничтожности незаконных условий потребительских договоров (при их противоречии императивным нормам как потребительского, так и общегражданского законодательства) и, во-вторых, исключить необходимость оспаривания отдельных незаконных условий договоров и допустить возможность заблокировать такие условия договора посредством возражения со ссылкой на п. 4 ст. 1 и п. 1 ст. 10 ГК РФ. Если эти шаги будут сделаны, можно будет сказать, что Суд сделал все, что возможно было сделать de lege lata, чтобы минимизировать ущерб, нанесенный неудачей законодателя.

А.В. Егоров сделки, противные основам правопорядка и нравственности: в россии и за рубежом

Статья 169. Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка или нравственности

Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Статья в редакции от 2013 года:

Статья 169. Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна. При наличии умысла у обеих сторон такой сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного. При наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации.

Цель и смысл запрета законом сделок, нарушающих основы правопорядка или нравственности

Среди так называемых сверхимперативных норм российского права специалисты в данном вопросе одной из первых называют ст. 169 ГК РФ. В статье 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.

Аналогично в правопорядках Германии, Швейцарии, Австрии, Италии и Нидерландов.

Достаточно последовательным противником признания ничтожными сделок, нарушающих добрые нравы, как таковых, в дореволюционной отечественной доктрине выступал Иосиф Алексеевич Покровский, который считал, что в законодательстве такой резиновой нормы быть не должно.

При сравнении сферы и частоты применения в судебной практике российской нормы о сделках, нарушающих основы правопорядка или нравственности, и ее зарубежных аналогов можно сделать вывод о том, что отечественная норма практически не работает. Судебной практике известны единичные решения (если принимать во внимание общую массу дел о признании сделок недействительными) о признании сделки недействительной как противоречащей основам правопорядка и нравственности.

• учитывая конфискационный характер ст. 169 ГК, судьи, лишенные ориентиров правильного понимания основ правопорядка и нравственности, предпочитают не рисковать и не применять эту норму.

В германской литературе выделяется несколько функций, которые выполняет §138 ГГУ в правопорядке:

1. элиминирующая функция, исключающая правовое действие сделки, нарушающей добрые нравы

2. предостерегающая функция, показывающая участникам оборота границы их договорной свободы

3. рецепирующая функция, состоящая в том, чтобы придать правовое значение некоему порядку (иным социальным нормам), не относящемуся к позитивному праву

4. функция трансформации, направленная на то, чтобы учитывать изменения социальных ценностей в обществе, которые происходят со временем

5. легитимирующая функция. Она проявляется в том, что нередко судебная практика вынуждена решать проблему, по которой не удается отыскать уже сформировавшуюся общественную оценку, и поэтому такую оценку формируют сами судьи.

Защита от недолжного использования экономического могущества, показывает то, что и в плюралистическом обществе могут существовать и существуют обязательные ценностные представления => Так, в п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 20.04.2008 г. No 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации» указано, что под основополагающими началами российского правопорядка понимается совокупность принципов общественной, политической и экономической организации общества.

Достаточно большое количество отечественных цивилистов полагает, что антисоциальные сделки являются квалифицированным случаем сделок, не соответствующих требованиям закона.

Критика нормы:

Д.В. Новак указывает, что «сделка не может быть признана недействительной по ст. 169 ГК РФ, если не установлено, что она нарушает какие-либо конкретные правовые нормы»⁸. Эта идея и нашла отражение в тексте указанного постановления Пленума, в абз. 2 п. 1: «... в качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые не просто не соответствуют требованиям закона или иных правовых актов (статья 168 Кодекса), а нарушают основополагающие начала российского правопорядка...». Объяснение данной позиции предлагается следующее: в ст. 169 ГК РФ идет речь об основах, неких фундаментальных началах социума, «а разве возможно считать какое бы то ни было деяние противоречащим не просто нравственности, а ее основам, если законодатель даже не счел нужным выразить ему порицание?»⁹.

На наш взгляд, подобный подход более не приемлем. Он был возможен и оправдан только в условиях, когда в ст. 169 ГК РФ имелась конфискационная санкция. Тогда нарушение обычных норм влекло ничтожность сделки, а нарушение «главных» или «базовых» норм (основ) – еще к тому же и наказание в виде взыскания полученного в доход государства.

Таким образом, продолжая понимать ст. 169 ГК РФ как упоминающую некие основополагающие нормы российского права, мы должны были бы высказаться о целесообразности исключения данной нормы из ГК, ибо как специальная норма она всецело поглощалась бы общей нормой ст. 168 ГК РФ.

На самом деле ст. 169 ГК РФ призвана восполнять пробелы законодательства и работает там, где нет ни одной прямой нормы, но есть либо дух закона, его основополагающие идеи.

Поэтому мы соглашаемся с позицией К.И. Скловского о том, что рассматриваемая нами категория сделок нарушает не законодательный запрет, сколь серьезным бы он ни был (даже и конституционный), а основы правопорядка и нравственности, которые в виде запретов не формулируются и вообще не имеют законодательного выражения.

Об этом же пишут специалисты по французскому праву: различают публичный порядок, вытекающий из положений законодательства (ordre public textuel), и публичный порядок, вытекающий из общих принципов (ordre public virtuel).

Поэтому, когда в норме написано, что сделкой могут быть нарушены основы правопорядка или основы нравственности, это совершенно верно. Обновленная редакция ст. 169 ГК РФ лучше подчеркивает эту мысль, чем прежняя, в которой между названием статьи и ее содержанием наблюдалось несоответствие (в названии статьи использовался союз «и», а в тексте – «или»). И в результате, цитируя эту норму, Пленум ВАС РФ, несмотря на высказывавшиеся в процессе работы над соответствующим проектом возражения, заменил союз «или» союзом «и» в п. 1 постановления от 20.04.2008 г. No 22.

Отныне этот подход не соответствует не только доктринальным концепциям, но и закону.

Понятия «основы правопорядка» и «основы нравственности»

Несмотря на наличие разных точек зрения, наибольшей поддержкой пользуется позиция о том, что публичный порядок представляет собой обобщающую категорию, объединяющую имманентно присущие всему правопорядку ценностные принципы и принципы устройства общества.

Термином «добрые нравы» законодатель ограничивает свободу договаривающихся сторон не только правовыми, но и иными социальными нормами.

Цель сделки

Цель, которая нарушает основы правопорядка или нравственности - она должна быть в содержании сделки или в сопутствующих обстоятельствах. Фишка про обстоятельства - это тема в зарубежной доктрине.

«для применения статьи 169 ГК РФ необходимо установить, что цель сделки, права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей (статья 153 Кодекса) заведомо противоречили основам правопорядка и нравственности» (абз. 4 п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ No 22). Мы видим, что цель сделки может лежать за пределами ее содержания (т.е. прав и обязанностей по ней), раз она упомянута отдельно и наряду с ними.

Однако почему обязательно надо отождествлять цель сделки и цель, с которой сторона заключает сделку? Почему нельзя предположить, что цель сделки в интересах применения ст. 169 ГК РФ не тождественна каузе сделки? Таким образом, возможно, что оборот «сделка, совершенная с целью...» попал в ст. 169 ГК РФ с речевой точки зрения случайно.

Как пишут К. Цвайгерт и Х. Кётц, при этом под «причиной» («cause») понимают не только основание, в силу которого одна из сторон вступает в договорные обязательства, но также и ее ожидания, например, связанные с возможностью приобретения или использования ею земельного участка после уплаты покупной цены или арендной платы.

Слово «цель» из текста ст. 169 ГК РФ, если читать его само по себе, не знакомясь с доктриной, способно направить правоприменителя по ложному пути.

За рубежом при оценке сделки имеет значение объективное содержание сделки или иные объективные обстоятельства, которые противоречат морали и морально-правовым принципам, а не то, согласны стороны с этим или нет. Лицо не может сказать, что оно не знало о том, каков на сегодняшний день минимальный стандарт морали в обществе, в котором оно живет.

Примеры антисоциальных сделок за рубежом:

1. Чрезмерное ограничение личной/экономической свободы. К такому же результату приводит запрет на конкуренцию, который несоразмерным образом ограничивает свободу экономической деятельности. Противоречие нравственности здесь усматривалось не столько в несправедливых условиях, сколько в использовании экономической силы с целью создания для себя несоразмерных преимуществ. Это основание для характеристики сделки как антисоциальной как раз является тем, которого очень не хватает в современной России.

6. Противонравственный поступок в отношении контрагента. Самостоятельным основанием может выступать злоупотребление особым доверием, с которым одна сторона относится к другой.

7. Неэквивалентность встречных предоставлений. Например, кабальная сделка.

8. Противонравственное применение ущерба третьим лицам (в частности кредиторам). Очень важен пример так называемой коллюзии (нем. – Kollusion), т.е. согласованных действий представителя (или директора) одной стороны с другой стороной, в том числе если представитель, директор или служащий соответствующей стороны получают взятку за свои действия. Причем недействительно как соглашение, по которому обещана взятка, так и основной договор, состоявшийся благодаря подкупу. В России такое поведение до недавнего времени подпадало под самостоятельный состав, отраженный в ст. 179 ГК РФ, а теперь оно запрещено в п. 2 ст. 174 ГК РФ. Поэтому (как и в случае с кабальными сделками) можно говорить о том, что п. 2 ст. 174 ГК РФ является специальным случаем сделок, нарушающих основы правопорядка и нравственности, а значит, в некоторых случаях будет применима и ст. 169 ГК РФ. Напомним, что в настоящее время судебная практика объявляет такие сделки ничтожными на основании ст.ст. 10 и 168 ГК РФ

9. недопустимая коммерциализация определенного поведения, в том числе высоколичных действий. В Германии рассматриваются как противные добрым нравам сделки, которые не уважают этические основы брака и семьи

10. безвозмездное или завещательное предоставление для нравственно не одобряемой цели, а также посягательство на порядок в семье или против профессиональной этики.

Дореформенная ситуация с применением ст. 169 ГК РФ

Например, в п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 г. No 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации» указано, что к названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение определенных видов объектов, изъятых или ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг.

Отмена конфискационной санкции ст. 169 ГК РФ

Следующий вопрос, требующий ответа, заключается в том, по какой причине судами и арбитражными судами норма ст. 169 ГК РФ применяется настолько редко? Более того, в своих разъяснениях Пленум ВАС РФ (постановление от 10.04.2008 г. No 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации») ориентирует арбитражные суды на неприменение данной нормы даже там, где это возможно.

По-видимому, препятствием служила крайне жесткая санкция, предусмотренная данной нормой в виде изъятия в доход Российской Федерации всего полученного по данной сделке.

Последствия недействительности антисоциальной сделки в виде изъятия в доход государства всего полученного по ней носило характер не просто санкции, а санкции со значительными публично-правовыми элементами.

Кроме того, было непонятно, как соотносится уголовно-правовая санкция в виде конфискации и изъятие всего полученного по сделке в доход государства? Например, для изъятия суммы, полученной в качестве взятки, будет предусмотрена санкция и УК РФ, и ГК РФ (ст. 169), поскольку основанием передачи взятки является противонравственный и противоправный договор между взяткодателем и взяткополучателем.

Д.О. Тузов показывает, что идея о взыскании в доход государства всего полученного по антисоциальной сделке возникла задолго до Октябрьской революции 1917 г., она восходит к каноническому праву прежде всего к Фоме Аквинскому, который говорил, что продажа должности прелата ничтожна, но неправильно возвращать деньги тому, кто давал эти деньги за должность. И он предлагал взыскивать эти деньги в доход церкви в качестве кары.

Таким образом, нарушение сделкой публичного порядка и нравственности в каких-то случаях должно приводить к последствиям, нетипичным для обычной ситуации недействительности сделок по типично частноправовым основаниям (обман, заблуждение, отсутствие право- или дееспособности и т.п.).

В завершение с удовлетворением констатируем, что законодатель прислушался к мнению разработчиков Концепции развития гражданского законодательства и с 1 сентября 2013 г. в России ст. 169 ГК РФ не снабжена никакой конфискационной санкцией.

Думается, через некоторое время, когда пройдет «инерция неприменения» указанной нормы судами, имеются перспективы для того, чтобы сформировать судебную практику, аналогичную зарубежной, а, возможно, в чем-то и более продвинутую.

И ученые уже не будут одобрительно писать, что «сфера применения нормы ст. 169 ГК весьма мала, эта норма является средством чрезвычайным и исключительным».

Страница 14 из 14