4. Исковая давность, значение, виды сроков исковой давности

Исковая давность – срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (ст. 195 ГК). По истечении исковой давности утрачивается возможность принудительной (судебной) защиты в отношении большинства субъективных прав. Однако само право продолжает существовать, а обязанное лицо может добровольно удовлетворить соответствующее требование и полученное исполнение не считается неосновательным обогащением.

При этом сроки исковой давности и порядок их исчисления не могут быть изменены соглашением сторон (ст. 198 ГК). Это же относится и к основаниям приостановления и перерыва течения исковой давности, которые установлены нормами ГК РФ и иными федеральными законами. Применение этих норм обязательно для судебных органов. Полагаем, что исковая давность в объективном смысле - гражданско-правовой институт, т.е. система норм законодательства, регулирующих отношения, связанные с защитой гражданских прав (сроки, возникновение и т.д.), тогда как исковая давность в субъективном смысле - это право лица, чьи интересы нарушены, воспользоваться сроком для защиты нарушенных гражданских прав. Институт исковой давности в гражданском праве имеет цель дисциплинировать участников оборота, стимулировать их к осуществлению принадлежащих им прав и исполнению обязанностей. Известно, что неопределенность в гражданско-правовых отношениях в целом противоречит их сущности. Действительно, основание давности заключается в том, что общество нуждается в прочном порядке и всякая неопределенность отношений, способная колебать приобретаемые права, возбуждает против себя протест <* - Шершеневич>. Поэтому нормы данного института носят императивный характер.

Исковую давность следует отличать от сроков, которыми ограничивается существование материального права, т.е. от пресекательных сроков, истечение которых означает прекращение субъективного материального права лица. Разграничение сроков исковой давности и пресекательных сроков должно проводиться по признаку их воздействия на материальное гражданское право. Если срок исковой давности может послужить препятствием к осуществлению материального права в принудительном порядке, то срок пресекательный прекращает существование самого материального гражданского права. И в этом случае, как совершенно правильно утверждает М.А. Гуревич, пресекательный срок - это граница существования субъективного материального права <*>. При этом важно подчеркнуть, что правопрекращающее действие пресекательного срока видно из содержания нормы, определяющей тот или иной пресекательный срок. В гражданском законодательстве нет общей нормы, предусматривающей в целом применение пресекательных сроков. Поэтому теоретическое обоснование необходимости, разумности установления законом того или иного пресекательного срока возможно лишь с учетом характеристики конкретного вида материального права, согласно которому применяется данный срок.

Гражданское законодательство выделяет общий и специальные сроки исковой давности. Общий срок исковой давности составляет три года (ст. 196 ГК) и применяется ко всем гражданским правоотношениям, если иное не предусмотрено законом. Специальные сроки исковой давности устанавливаются для защиты отдельных, указанных в федеральном законе прав. Как правило, специальные сроки больше или меньше трех лет. Однако, несмотря на трехлетний срок, к специальным следует отнести и срок исковой давности по ничтожным сделкам, поскольку начало течения срока исковой давности является отступлением от общего правила и устанавливается вне зависимости от того, узнало лицо или должно было узнать о нарушенном праве.

Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 15 февраля 2016 г. № 3-П указал, что «институт исковой давности имеет целью упорядочить гражданский оборот, создать определенность и устойчивость правовых связей, дисциплинировать их участников, способствовать соблюдению договоров, обеспечить своевременную защиту прав и интересов субъектов гражданских правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных гражданских прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов; применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников гражданского оборота от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

Исковая давность защищает прежде всего интересы обязанного лица, которое заинтересовано в установлении срока, поддающегося простому расчету и начало течения которого привязано к объективному моменту нарушения права, например, к дате неисполнения договорного обязательства, дате совершения противоправного действия, дате выбытия вещи из владения собственника и т.п. (так называемый объективный срок). Вместе с тем институт исковой давности не может игнорировать и интересы управомоченного лица, которое должно иметь реальную возможность принудительной защиты своего субъективного права путем предъявления иска. При использовании только конструкции объективного срока существует большая вероятность того, что управомоченное лицо до его истечения так и не узнает о нарушении своего субъективного права или о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о его защите (например, причинитель вреда скрылся с места происшествия или собственнику не известно, в чьем незаконном владении находится его вещь). Такая ситуация граничила бы с недопустимым принудительным лишением (экспроприацией) имущественного права, принадлежащего управомоченному лицу. Интересам же последнего соответствует использование такой конструкции исковой давности, при которой начало ее течения связано с моментом времени, когда управомоченное лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о его защите (так называемый субъективный срок). Обозначение этого срока в качестве субъективного условно, поскольку при его применении учитывается не только субъективное знание управомоченного лица (которое «узнало»), но и объективная оценка поведения в аналогичной ситуации любого лица, действующего разумно и добросовестно («лицо должно было узнать»).