§ 2. Гуманистическая трактовка разума и добродетели

В законах «совершенной устроительницы мира» —· природы — особое, возможно, самое почетное место Альберти отводит гармонии. Идея гармонии определяет его эстетическую теорию и художественную практику и вырастает в центральный принцип мировоззрения художника, ученого и гуманиста. Рассматривая человека как органическую часть мира природы, Альберти делает его причастным мировому порядку. «Она (гармония.—Л. Б.} охватывает всю жизнь человеческую, пронизывает всю природу вещей, — пишет он в трактате «О зодчестве», — ибо все, что производит природа, все это соразмеряется законом гармонии. И нет у природы большей заботы, чем та, чтобы произведенное ею было вполне совершенным. Этого никак не достичь без гармонии, ибо без нее распадается высшее согласие частей» '.

Совершенство в человеке достигается гармоничностью частей тела, внутренней гармонией души, гармоничным сочетанием души и тела. Однако от природы даны человеку лишь потенции совершенства, раскрыть которые он призван всей своей жизнью. Гарантией этого служат «два начала: добродетель и истина; первая будет умерять и изгонять смятение духа, а вторая изъяснять дела и намерения природы и указывать нам, чем очищается ум от неведения, мысль — от влияния тела»². Равновесие души, гармония души и тела (когда его порывы не мешают деятельности ума, направленной на познание мира) покоятся на высоких свойствах человече-

' Л. Б. Альберти. Десять книг о зодчестве, т. l. M., 1935, стр. 318.

² Там же, стр. 145.

 

==171

ской натуры—добродетели и разуме. В раскрытии этих изначальных возможностей огромную роль играют стремление и способность личности к самосовершенствованию, обеспечиваемые свободой воли, свободным моральным выбором.

Высокая оценка роли разума в постижении гармонии как принципа идеального порядка мира и цели земного бытия человека дана в трактатах «О семье», «О спокойствии души», «Застольных беседах».

Темы этой, неразрывно связанной с учением о добродетели, Альберта касается во всех своих работах. Исходной посылкой служит утверждение, что разум—божественный дар, который «выделяет человека из прочего мира, позволяет ему побеждать любое другое одушевленное существо»'. Если лишить человека разума, у него ничего не останется своего, «разве что строение тела, отличающее его от других животных...»². Способность мыслить обеспечивает человеку правильную ориентацию во внешнем мире. Из всех свойств души, включающих чувства, память, волю, желания, мнения, суждения, именно разум ведет человека к истине как основе правильного мировосприятия, а значит, и наилучшего приспособления к внешней среде³. Разум, освобождая душу от ошибочных мнений, направляет нас к «правильной и истинной добродетели и Мудрости»⁴.

В «Домострое» эта мысль выливается в четкую сентенцию: «Разум по своей природе всегда влечет душу к самым хорошим и похвальным делам, умеряет желаний и удерживает тебя от стремления к тому, что ты предварительно хорошо не исследовал»⁵. Воля также должна опираться не столько на желания или мнения, которые могут увлечь ее в сторону от истинного пути, сколько на разум⁶. Не следует желать невозможного, что не дано Судьбой, надо желать то, что она предоставляет,— поступать иначе было бы безумием, рабством, несчастьем ⁷.

' Alberti, v. I, p. 131.

² I b i d., p. 95.

³ См.: Alberti, v.2,p. 121.

⁴Leon Battista Alberti. Intercenali inedite, a cura di E. Garin, «Rinascimento», Firenze, 1964, p. 161. (Далее — Alberti. Intercenali inedite).

⁶ A 1 b e r t i, v. 2, p. 225.

⁶ См.: ibid., p. 114, 120, 122.

⁷ См.: Alberti, V.I, p. 149.==172

Разум создает надежную гарантию свободы. Стремление к ней — естественное желание всех смертных. Но смысл свободы человека—в достижении с помощью разума гармонического существования во внешнем мире, в разумном приспособлении к действительности.

Разум успокаивает душу, умеряя крайние ее порывы и держа в равновесии все ее потенции. Разум направляет и сохраняет гармонию души и тела при безусловном господстве духовного начала.

Тело создано природой как «инструмент, как некая опора, на которой движется душа», поэтому тело должно всегда повиноваться, и притом лишь «собственной душе». Душа и тело — главная собственность человека. Владеть ими свободно—естественная его потребность: «Человек по природе любит свободу, любит жить для самого себя, любит быть самим собой»¹. Однако жить надо не для тела, а хорошо использовать наш разум. Это не означает пренебрегать телом, важно поддерживать его в здравии, но не слишком ублажать².

В этих рассуждениях, подчеркивающих высокую ценность индивидуальности, Альберти ближе к философии древних, нежели к христианской теологии. Формулируя главную посылку: разум—высший дар природы, основа совершенной жизни, свободы человека и его господства над внешним миром,—Альберти утверждает действенную силу разума и придает особую значимость практическим выводам. Он глубоко убежден, что разум должен быть предметом заботы человека на протяжении всей жизни; развивать и совершенствовать способности своего ума—важнейшая нравственная, практическая и педагогическая задача. Ценность знания выше любых богатств и стоит любых усилий. Оно всегда полезно человеку, и если тот достиг знания, то навсегда им овладел ³. Ведь человек от природы стремится узнать все. И едва ли могла ошибиться природа, присовокупив к этой жажде знаний способность ума к познанию. Если же кто-либо упрекнет свой ум в беспомощности, то он ошибается, ибо винить следует не разум (ведь от природы в нем заложены совершенные свойства), а себя, ' Alberti, V.I, pp. 168—169.

² См.: Alberti, v. 2, p. 125.

³ См.! ibid., p. 214.

 

==173

слабую заботу о самом себе '. «Не малый и не немощный разум» дан человеку от природы; совершенствовать его в науках и искусствах по силам каждому². Только обогащенный знанием разум способен не допустить, чтобы случайное мнение или необдуманное желание стали причиной какого-либо поступка³.

Знание оправдывает любые затраченные на его приобретение усилия, облегчает нашу жизнь, не обременяет и служит лучшим вознаграждением усердному учению. Изо дня в день оно открывает нам нечто новое; обширные познания возвышают над прочими людьми, вызывают похвалу и приносят славу. И люди, выдающиеся красотой тела, или богатством, или знатностью, сочтут за.

'См.      Alberti, v. 2, р. 215.

² См.  A 1 b e r t i, v. I, p. 25.

³ См.   A 1 b e r t i, v. 2, p. 225.

 

==174

Якопо аелла Кверча. Аллегория Мудрости. Деталь скульптурного  оформления   Фонте Гайя. 1408—1419. Сьена

Сандро Боттичелли. Аллегория Мужества. 1470. Галерея Уффици. Флоренция

честь быть близкими к человеку исключительной образованности. Хвалу знанию Альберти завершает призывом к юношам «учиться постоянно, усердно, настойчиво» '.

Опыт, знание, мудрость—постоянные атрибуты человеческого разума, превращающие его в действенную силу бытия. Вне познания невозможны ни внутренняя гармония личности, ни ее соответствие внешнему миру. Альберти последовательно проводит эту идею особенно в «Домострое». Он принципиальный противник недооценки возможностей и способностей ума, отвлекающей человека от главной жизненной задачи, лишающей его важнейшего оружия в борьбе за самоутверждение в мире, в противоборстве с Фортуной. Только осознание высокой ценности разума, вера в действенную силу позна-

' См.: Albert i. v. 2, p. 212—214.

 

==175

ния позволяют достичь совершенства и гармоничности жизни.

Сентенции Альберта, где возвеличение разума и знания сочетается с констатацией их практической пользы, созвучны складывающемуся рационалистическому мышлению пополанства. В записках флорентийских купцов отчетливо выражена мысль: «На бога надейся, а сам не плошай!» Ее повторяет и Альберти: «Можно желать от богов доброй судьбы, но мы сами собственными занятиями и усердием достигаем мудрости». Не на бога (хотя безусловно можно обращаться и к нему), а прежде всего на самого себя, на свой разум должно надеяться в тяжелых обстоятельствах; не следует забывать о том, на что способны мы сами¹.

Не менее важным свойством человеческой натуры, признаком ее совершенства является добродетель (virtus, virtu). В ней видит Альберти подлинно природное, естественное, жизненно необходимое начало. «Как утверждают ученые, все смертные от природы созданы, чтобы любить и поддерживать всякую достойную высшей похвалы добродетель. И по сути добродетель — не что иное, как совершенная и хорошо устроенная природа»². Будучи «хорошо организованной природой», добродетель может быть понята и как гармоническое развитие всего сущего. Таким образом, добродетель—естественная норма существования человека (порок—отступление от нормы).

Подобно разуму, добродетель заложена в человеческой натуре как потенция, раскрывающаяся и развивающаяся в побуждениях и поступках людей на протяжении всей их жизни. Она тесно связана с волей и разумом человека. От природы к ней склонны все люди, и только тот лишен добродетели, кто не хочет ее иметь³.

Поэтому значение добродетели в жизни человека трудно переоценить. Даже Фортуна не может лишить нас добродетели. Virtu — самое прославленное из всех человеческих благ⁴, ценность его тем более высока, что оно постоянно и надежно⁵. Альберти всецело разделяет

' См: Albert i, v. 2, р. 173.

² А 1 b e r t i, v. I, p. 63.

³ См. ibid.

⁴ См. I b i d., p. 9.

⁵ См. I b i d, p. 137.  .

 

==176

мнение «благороднейшего главы философов» Платона, что «все золото, скрытое под землей, все золото на земле, все материальные блага нельзя сравнить с добродетелью» ¹.

В интерпретации этой важнейшей этической категории Альберти опирается на античную философию (христианская догматика по сути игнорируется). Элементы стоического учения о добродетели сочетаются у Альберти с идеями «Никомаховой этики» Аристотеля.

Ратуя за добродетель, гуманист неизменно обращает внимание на ее пользу для человека и общества.

В трактате «О спокойствии души» подчеркнута важная роль добродетели как надежной помощницы на трудном жизненном пути человека. «В неблагоприятных случаях следовало бы просить у бога мудрости и добродетели,—замечает Альберти,—и тогда тебе явится благоразумие (prudenza) и не позволит упорствовать в печали, от которой нет никакой пользы»². «Ободрись и помогай сам себе,— говорит он далее,— настройся на победу и с помощью добродетели ты победишь, если захочешь... Превратности судьбы учат тебя быть терпеливым, терпение укрепляет мужество, а благодаря мужеству одерживают победу; побеждая, ты в каждом сражении становишься более сильным и необоримым». Куда важнее просьб, обращенных к богу, не забывать о том, что можешь ты сам,— «побуждай себя к добродетели!» ³. Этим призывом верить в собственные силы завершает Альберти характеристику практической ценности добродетели, в которой ссылки на Гомера, Вергилия, Сократа перемежаются с жизненными наблюдениями.

Из всех компонентов собирательного понятия virtu, в равной мере, но по-разному полезных человеку, на первое место Альберти выдвигает благоразумие, ближе всего стоящее к разуму. Благоразумие позволяет трезво оценить степень невзгод, четко отграничить добро от зла и помочь сохранить самообладание в самой тяжелой ситуации; немалую роль в этом играет и терпение⁴.

Особо подчеркнута сила благоразумия в трактате «О семье». Напомним исходные постулаты Альберти в ре-

' См. А 1 b e r t i, v. I, p. 148.

² Albert i, v. 2, р. 173.

»Ibid.

« Ibid.. p. 162, 163, 172.

 

==177

шении проблемы судьбы: «В жизни человека разум имеет большее значение, чем Фортуна, благоразумие— большее, чем случай»'; в трудных обстоятельствах нам следует руководствоваться благоразумием². В каждом важном деле было бы неосмотрительным исключать вмешательство Фортуны, но важно умерять его благоразумием. А когда речь идет о денежной прибыли, разве не труд и благоразумие вместе с усердием и заботой играют здесь главную роль!³ В том случае, если Фортуна изменит весь ход нашей жизни, расстроит наши дела вплоть до полного разорения, благоразумие окажется могучей силой, которая заставит нас избрать другое занятие и вновь устремиться к счастью.

Итак, в благоразумном поведении реализуется мудрость человека, высокие свойства его разума. Благоразумие связывает ratio и virtus на практической почве— и в предпринимательстве, и в борьбе с превратностями судьбы. Альберти намеренно конкретизирует значение prudenza, показывает ее действенность и полезность (характерно, что этот трактат обращен к купеческой семье Альберти и ей подобным). Акцент на осмотрительность созвучен идее благоразумного ведения дел, характерной для практической морали пополанства.

В «Домострое» указана и иная роль благоразумия: «Подлинный фундамент благоразумия—здравый разум, зрелый и аналитический ум»⁴. Смысл благоразумия — в анализе настоящего и предвидении будущего, «из чего следует осторожность по отношению к злу и правильная оценка и приятие добра»⁵. И понятно, что противоположностью благоразумию должна быть неосмотрительность.

Итак, центральное место среди компонентов virtu занимает благоразумие: в непосредственной близости от него находятся справедливость (justizia) и умеренность (temperanzia), мужество (fortitude), терпение (pazienzia) и стойкость (fermezza).

Справедливость коренится в благих делах. «Жить

«Albert!, ν. Ι, ρ. 9.