2 Albert I, V.L. Pp. 133-134.
==155
Страница рукописи Леона Баттиста Альберти «De re aedificatoria»— Cod Urbinate, 264. Библиотека Ватикана. Рим
тельности (активность—чувства—мысль). Гармония жизненных функций человека — необходимое условие его существования — выливается в гармонию человека и мира.
Человек не столько противостоит природе, будучи высшим ее творением, сколько сливается с ней — мысль, особенно четко звучащая в сочинении «Мом, или о государе» '. Устами бога Мома, превратившегося после изгнания с небес на землю в философа-проповедника, Альберти утверждает, что в мире живого царствует лишь один бог—Природа, правящая «не только людьми, но животными, птицами, рыбами и прочими тварями — все они сотворены по одному общему принципу, поскольку речь идет о движении, способности чувствовать и защищаться, заботиться о пропитании, и потому должны быть направляемы одинаковым образом»2. Весь мир
' Впервые опубликовано в 1520 г. В разных кодексах имело неодинаковое название: в одном случае «Momus», в другом «De principe». Критическое издание латинского текста с итальянским переводом осуществлено Дж. Мартини (см.: Leon Battista Albert i). Momus, o de principe, trad. de G. Martini. Bologna, 1942. Далее—Albe r t i. Momus...).
2 A l b e r t i. Momus..., p, 21,
==156
силах ни одно из ее творений, но каждое несет определенную функцию в «рамках самой Природы и не вопреки ей».
И люди подчинены этой закономерности настолько, что сама «жизнь человека есть игра Природы». «Природа имеет обыкновение собственными силами осуществлять свою естественную обязанность по отношению к роду людскому и не нуждается ни в нашей помощи, ни в наших молитвах как побудительном средстве» '.
Из рассуждений Мома вытекает, что мир управляется естественным законом, всеподчиняющей, спонтанно действующей силой. Природа по сути и есть то жизненное начало, которое объединяет и приводит в движение весь мир. Человек наряду с прочими творениями подчинен этой естественной закономерности.
Природа «прочна и постоянна в каждом своем установлении и развитии,—утверждает Альберти в трактате «Теодженио»,— ничто в ней не имеет обыкновения изменяться или выйти за пределы предписанного ею закона»2. Людское бытие заключено в строгие рамки естественной необходимости. Совпадает ли такое понимание детерминированности с ограничением воли и действий человека божественным волеизъявлением? Очевидно, нет, даже если принять формулу «Природа, т. e. бог», употребленную Альберти в трактате «О семье». В отождествлении бога и природы Альберти непоследователен. На страницах «О семье» чаще употребляется термин «Бог» (Dio), «Создатель» (Iddio), чем «Природа» (Natura) 3; в рассуждениях Мома присутствует лишь термин «Природа»; в одном месте утверждается, что она — единственный бог, царящий над одушевленным миром. Тенденция к отождествлению бога и природы очевидна. Однако едва ли можно предположить, что христианская идея бога-творца оказалась поколебленной античными пантеистическими представлениями. Важно подчеркнуть другое: проблема свободы воли человека получила у Альберти иное, отличное от христианской традиции, решение.
' L. В. А 1 b е г t i. Momus..., pp. 21—22.
2 Opère volgari di Leon Battista Alberti, a cura di С Grayson, v. 2, Bari, 1966, p. 61 (Далее — Alberti, v. 2).
3 См.: A l b e r t i, v. l. pp. 133—135.
==157
Одно из проявлений законодательства природы — естественные начала, заложенные ею в мир творений; они раскрываются в совершенстве и полезности каждого существа. «Ученые утверждают..., — пишет Альберти в трактате «О семье», — что природа, создавая вещи, очень старалась, насколько это требовалось, сделать их совершенными по форме и потенции (compiute di membra е potenzia), без какого-либо недостатка, так, чтобы они были способны сохранить себя на протяжении всего своего существования и приносить пользу другим творениям». «...В каждом живом существе можно видеть природные начала — такую силу, разум и способность, которые достаточны для его жизнедеятельности и позволяют избегать опасности» '. Это рассуждение заключается выводом: «...мне кажется возможным утверждать, что все смертные созданы природой, чтобы любить и сохранять всякое ценное свойство (virtu), которое есть не что иное, как заключенная в нем хорошо организованная природа. Поэтому считаю позволительным утверждать, что порочные намерения смертных — это нарушение обычая и испорченность разума, проистекающая от различия мнений и глупости»2.
Таким образом, законом природы оказывается внутреннее совершенство всех ее творений. Virtu наряду с разумом и силой обеспечивает правильную жизнедеятельность всего живого, т. е. жизнедеятельность живого существа в соответствии с заложенным в нем природным законом. Человек, будучи неотъемлемой частью природы, предопределен ею к добру, к реализации изначально данных ему позитивных потенций. Его главное устремление — сохранить virtu, естественное совершенство своей натуры, связывающее его с природой. Казалось бы, Альберти поднимает традиционную тему о целесообразности «устройства» человека. Но главным в его рассуждениях оказывается вопрос о том, для какой цели наделен человек совершенными свойствами—не ради восхищения мудростью создателя3, предусмотревшего и то, и другое, и третье из качеств главного своего
« Albert i, v. l, p. 62.
'Ibid., p. 63.