11.4. Историческая динамика бытия культуры

В связи с тем что антропо-социо-культурные системы отличают­ся от природных систем своим историческим существованием, их изучение требует сопряжения синхронического «разреза» с «раз­резом» диахроническим. Теоретическое обоснование такой програм­мы исследования истории культуры на современном этапе предо­ставляет родившаяся в 1970-е гг. новая наука — синергетика, раз­вивающая методологическую программу теории систем и принципов системных исследований на основе изучения закономерностей про­цессов развития сложных и сверхсложных самоуправляющихся « систем — процессов их самоорганизации, а тем самым и дезорга­низации, и реорганизации. Культура принадлежит к числу именно таких систем, и потому применение культурологической мыслы синергетических идей оказалось весьма перспективным.

Под историзмом очень часто понимают простую изменчивость форм бытия в духе знаменитого Гераклитова утверждения: «Все течет, все изменяется, и нельзя дважды войти в одну и ту же реку, потому что вода уже не та, и ты уже не тот». Между тем история как специфический способ существования человечества обладает рядом принципиально важных особенностей, не допускающих та­кой упрощенной трактовки. Во-первых, при всей значительности влияния на нее природной среды, история является закономерным процессом социокультурных изменений, внутренне мотивированным самодвижением человечества; во-вторых, историческая форма бы­тия характеризуется развитием системы — движением от низших форм к высшим, более сложным и более совершенным с точки зрения связей системы со средой и ее собственного жизнеобеспе­чения; в-третьих, она выражает объективную целенаправленность процесса, Независимо от того в какой мере эта целенаправленность осознается внутри самой системы и сколь широк спектр ее много­линейного движения. Обобщающим определением перечисленных особенностей исторического движения выступает понятие само­развития, так как если изменение может происходить под влияни­ем и внутренних, и внешних причин, то развитие есть следствие только внутренней детерминации.

Это значит, что нет оснований вслед за А.Л. Чижевским или Л.Н. Гумилевым искать в космосе причины происходящих в жиз­ни общества и в эволюции культуры метаморфоз — солнечная энергия не может действовать избирательно на Европу или Азию, Россию или Италию, а между тем в разных регионах земного шара,

в различных странах и даже в не совпадающих друг с другом точ­ках одной страны одновременно происходят процессы совершенно непохожие один на другой — ни по содержательной направленно­сти, ни по темпам, ни по соотношению индивидуальной энергии и энергии масс. Несостоятельно и объявленное в свое время «под­линно-научным» представление о развитии культуры как простом отражении изменений экономического строя общества. Оно припи­сывается К. Марксу, однако сам философ, в отличие от вульгариза­торов его учения, трактовал экономические, производственные от­ношения и воплощающие их формы собственности как порожде­ние определенного уровня развития производительных сил, т.е. технико-технологического, а на высоком уровне развития цивилиза­ции — и научно-технического слоя материальной культуры! Марк-сова позиция точно выражается в тезисе: «приобретая новые про­изводительные силы, люди изменяют свой способ производства, а с изменением способа производства, способа обеспечения своей жиз­ни, они изменяют все свои общественные отношения» с последую­щей прекрасной иллюстрацией: «Ручная мельница дает вам обще­ство с сюзереном во главе, паровая мельница — общество с про­мышленным капиталистом».

Таким образом, безусловно признавая непосредственное и не­прерывное влияние общества на развитие культуры, несомненно, более сильное, чем воздействие на него космоса и даже земного климата, историю культуры нужно изучать как ее саморазвитие, хоть и при учете всех внешних влияний. Синергетический принцип саморазвития сложной системы помогает понять несостоятельность шпенглеровской «теории локальных цивилизаций», которая вообще отрицает развитие культуры человечества как единый и законо­мерно протекающий процесс.

С синергетических позиций история мировой культуры начина­ется в эпоху верхнего палеолита (древнего каменного века): тогда и на протяжении нескольких десятков последующих тысячелетий, в века бронзы и железа по археологической периодизации, оконча­тельно сформировалось первобытное общество с присущим ему типом культуры. В основе существования этого общества лежали три способа практического жизнеобеспечения: охота, собиратель­ство и рукомесло (ручное изготовление первых каменных и дере­вянных орудий, одновременно служивших оружием охоты и меж­племенных войн). Главной отличительной чертой его культуры был синкретический (целостно-нерасчлененный, диффузный) характер бытия, в котором духовные формы деятельности еще не отделя­лись от материальных, а художественное сознание, образно-конк­ретное, эмоционально-напряженное и фантастическое, было мифо­логическим и тем самым пронизывало все сферы жизни и управ­ляло всеми формами деятельности.

Такая культурная система обладала большой устойчивостью. Однако в силу того что программы поведения и деятельности определялись уже не биогенетически, а развивавшейся энергией ин­теллекта и духовных стимулов, ее медленно, исподволь подрывали некие внутренние силы, порождавшиеся потребностями в облегче­нии труда и повышении его коэффициента полезного действия. В конечном счете, особенно после овладения производством орудий-оружия, технологией железного литья, благодаря оснащению ручно­го труда простейшими орудийными посредниками — гончарным кругом, жерновом, литьевыми формами, рычагом, скрепами, соедини­тельными смесями и т.д., стали все резче расходиться культура, выросшая из собирательства (преобразованного в земледелие), куль­тура, выросшая из охоты (превратившейся в скотоводство), и куль­тура, основанная на ремесле. В соответствии с благоприятствова­нием различных природных условий человечество пошло открыв­шимся ему нелинейным путем прогресса, испытывая возможности каждого направления.

Наименее перспективным оказалось скотоводство — и потому, что оно порождало кочевой образ жизни, предопределявший непре­рывные столкновения с другими племенами и провоцировавший на непроизводительный грабительский, «антидуховный» образ жизни, и потому, что примитивная техника разведения скота не содержала сти­мулов для развития интеллектуальной деятельности. Хотя в Афри­ке, в Средней Азии, на Дальнем Севере и на некоторых океанских островах еще сохраняются остатки такой культуры, они являются явными пережитками далекого прошлого и находятся в состоянии полной деградации; социумы, культура которых основывается на ско­товодстве, неотвратимо умирают в окружении цивилизованных обществ.

В странах Древнего Востока, на почве культуры развитого по­ливного земледелия сделала свои первые шаги цивилизация — с ростом крупных городов и развитием монументального искусст­ва; с изобретением письменности и образования; с закладывани­ем основ научного мышления и культивированием антропомор­фных, а не зооморфных мифов; с появлением активного стимуля­тора торговли — денежного обращения и, наконец, с формированием необходимых для организации безмерно усложнившегося бытия чиновничьего аппарата, жречества и армии. Эта траектория разви­тия человечества оказалась несравненно более перспективной, чем скотоводческо-кочевническая, и потому она оставалась основой материального, духовного и художественного бытия народов Вос­тока на протяжении тысячелетий, вплоть до XIX в., а в ряде мест и до XXI в. Чрезвычайно прочный, стабильный тип культуры, сло­жившийся в восточных странах, называется традиционным и отражается в культурологическом понятии «Восток».

Траектория нелинейного развития культуры была проложена и в Древней Греции — единственной точке на Земле, где доминиру­ющей формой производства стало ремесло. Коренное отличие ре­месла от земледелия и скотоводства состоит в том, что оно явля­ется творческой по своей сути формой деятельности, т.е. не видо­изменяет то, что уже существует в природном мире, — растения и животных, а создает нечто, чего в природе нет. На этой основе вырос новый тип самосознания человека, впервые в истории куль­туры сформулированный поэтом Софоклом: «Много в природе сил, но сильней человека нет» и философом Протогором: «Чело­век есть мера всех вещей, тех, которые существуют, и тех, которые не существуют» и воплощенный скульпторами в образах идеаль­но-прекрасных людей, с обликом которых связывались представ­ления о богах. Греческая цивилизация нашла свое продолжение в Древнем Риме, но выродилась там, так как преждевременно утвер­ждала Человека как «меру всех вещей», — реальный уровень бы­тия еще не давал для этого необходимых оснований. Республикан-ско-демократический строй потерпел поражение в столкновении с варварами-кочевниками, и на последующую тысячу лет в Евро­пе установился новый вариант общества, основанный на земледе­лии и потому по сути его культуры идентичный обществам Древ­него Востока.

Господствующим культурным принципом стал традиционализм, закономерно порождавшийся всем строем земледельческого хозяй­ства: его практически стабильной, примитивной и консервативной технологией; подчиненностью циклическому ритму природы и пол­ной зависимостью от ее «воли»; стойкостью мифологического ос­мысления природных стихий и религиозной покорностью им; мо­нархической системой управления, освященной церковью и имев­шей опору в вооруженной силе профессиональных армий; служебной ролью концентрировавшихся в городах ремесел и тор­говли. При всей стабильности этого общества и его культуры во втором тысячелетии в городах Западной Европы и пошедшей вслед за Византией полувосточной России начали нарастать новые тенден­ции. Они привели — в середине второго тысячелетия на Западе и в

XVIII в. в России — к крушению традиционной культуры и фор- мированию цивилизации, получившей название «новая» (по точно- му переводу термина «moderne»), или, при ее содержательном, а не формальном определении, «персоналистская», т.е. «личностно-кре- ативная»: безусловному господству цад индивидом традиционных форм мышления, поведения и деятельности было противопоставле- но право личности на самостоятельное мышление, опиравшееся не на Священное Писание, а на научное познание природы, на сво- бодно избиравшиеся ценности, как в пределах религии, политики, нравственности, эстетики, так и за их пределами, и соответственно этим знаниям и ценностям воплощавшееся в поведении и де- ятельности.

Культура вновь пошла нелинейной дорогой прогресса, следуя по трем возможным путям движения от старого к новому: в сфере светского сознания (научного, художественного и философского) — по пути Возрождения, опираясь на частично сохранившееся, час­тично античное наследие; в сфере еще достаточно сильного рели­гиозного сознания — по пути Реформации, в различных ее моди­фикациях; в сфере политического сознания — по пути теоретичес­кого и практического республиканизма, идей демократии и утопического социализма. Вся Европа, а волею Петра Великого и присоединившаяся к ней в начале XVIII столетия Россия, вплоть до

XIX в. в мучительных противоречиях, идейных и кровавых конф- ликтах осуществляла переход от культуры традиционалистской, ба- зирующейся на той или иной форме мифологического сознания, к культуре персоналистской, имеющей в своей основе научное по-, знание мира, демократическое устройство общественной жиз- ни и свободу личности, ее творческую активность в технической, художественной, философской сферах сознания.

Известно, что в XIX и XX столетиях господство этого типа куль­туры не означало прекращения противодействия ему со стороны носителей архаических форм сознания. Сопротивление происходи­ло и продолжает происходить в "самых разных модификациях — от выступлений идеологического характера до террористических актов. Наиболее мощными были попытки рефеодализации обще­ства, предпринятые большевиками в России и фашистами в Гер­мании; их поражение и очевидная невозможность последующего повторения, равно как провал наступления мусульманских фана­тиков-талибов на европейскую демократию и свободомыслие, убе­дительно говорят о реальной победе новой культуры. Существен­ным аргументом для такого вывода является и тот факт, что в XX в. весь Восток пришел в движение, становясь на путь, на который Западная Европа вступила в XV в., а Россия двумя столетиями позже.

Этот путь чреват собственными острыми противоречиями: ни свобода, ни демократия, ни способность к творческому обновлению существующего мира, ни познание тайн природы не являются «абсо­лютными благами» цивилизации. Они таят в себе опасности для их собственного осуществления: свобода может оборачиваться пре­ступным произволом и эгоистическим своеволием; демократия — «охлократией», или, как говорили греки, властью толпы; успехи наук в изучении природы и человека — таким практическим использо­ванием полученных знаний, которое способно служить силам зла и в конечном счете вообще уничтожить жизнь на Земле; творчество — стремлением к оригинальности ради оригинальности, нередко проявляющемся, в частности, в искусстве XX в. и в кокетстве представителей постмодернистской философии. Это значит, что куль­туру, цивилизацию, человека не следует идеализировать, закрывая глаза на амбивалентность их значения в истории космоса и земно­го бытия, но не следует и отдаваться паническому ужасу перед угрозами экологической катастрофы, клонирования человека или исламизаЦии всего человечества — спасение культуры возможно, если только ее современные носители осознают, что только она сама обладает способностью преодолеть собственные негативные процессы и найти эффективные способы разрешения заключенных в ней противоречий.

(?) Контрольные вопросы

1. Каковы закономерности культурогенеза в истории человечества?

2. Как соотносятся природные и культурные начала в развитии инди- вида?

3. Каково место культуры в системе бытия?

4. Как соотносятся культура и природа?

5. Каковы исторические закономерности взаимодействия культуры и общества?

6. В чем особенность духовной культуры в системном бытии культуры?

7. Каковы характерные особенности материальной культуры в сис- темной целостности культуры? .

8. Какое место занимает художественная культура в системе культуры?

9. В чем состоит полимодальность культуры?

10. Каковы закономерности исторического развития культуры и перс- пективы ее влияния на жизнь человечества в XXI в.?

Ш Литература

1. Баркова Э.В. Пространственно-временной континуум в онтологии культуры. Волгоград, 2002.

2. Библер B.C. От наукоучения — к логике культуры. М., 1991.

3. Ерасов Б.С. Социальная культурология. Ч. I—If. M., 1994.

4. Ионин Л.Г.Социология культуры. М., 1996.

5. Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996.

6. Карнаух В.К.Волны цивилизации. СПб., 1998.

7. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992.

8. Маркарян Э.С. Науки о культуре и императивы эпохи. М., 2000.

9. Моисеев Н.Н. Судьба цивилизации. Путь разума. М., 2000.

10. Синергетика, философия, культура. М., 2001. ,