9. 3. Культурная модернизация

Слово «модернизация» французского происхождения: modern — новейший, современный. В культурологии слова с корнем «модерн» употребляются для обозначения большого круга разнообразных яв­лений. Отметим несколько значений, получивших широкое распро­странение.

Во-первых, понятием «модернизм» объединяется весь комплекс авангардных явлений в культуре первой половины XX в. Наибо­лее активно им пользовались в советской эстетике и искусство­знании. Модернизм являлся объектом не столько научного анали­за, сколько всеобъемлющей критики или даже огульной брани с позиций консервативной линии в традиционной культуре по отно­шению ко всему новаторскому. При таком подходе под модерниз­мом понимались самые разные течения и направления художествен­ной практики, часто очень несхожие между собой, механически и формально объединявшиеся в одно целое лишь благодаря общей негативной установке к традиционным для новоевропейской куль­туры художественным опытам, открытому заявлению об их непри­ятии. Модернизм критиковали за отход от традиции (в том виде, в каком она понималась в XIX в.), за антиреализм, эстетство, песси­мизм, формализм, за демонстративное пренебрежение «партийным принципом в искусстве» и пр.

Во-вторых, термином «модерн / модернизм» обозначают одно из главных направлений европейской культуры середины XIX — начала XX в. В таком контексте модерн / модернизм (вместе с декадансом / декадизмом и символизмом) выступает в виде спе­цифического культурно-исторического комплекса, обладающего и стилистическим, и идеологическим внутренним единством. Модерн рубежа XIX—XX вв. может считаться последней по времени моно­логичной культурно-исторической эпохой с отчетливо выраженной системой иерархически-ценностных установок, проявлявшейся во всех сторонах человеческой деятельности.

В-третьих, в последнее время повсеместно используется термин «постмодерн / постмодернизм». В рамках культурологии .под постмо­дернизмом понимается широкое культурное течение последних трид­цати лет XX в. В орбиту постмодернизма попадают философия, эстети­ка, искусство, гуманитарные науки, повседневная практика. Постмодерн можно считать своеобразной реакций на новаторство модерна. Аван­гардистской установке художественного модерна на новизну в пост­модерне противостоит стремление включить в современное искусст­во весь опыт мировой художественной практики путем его цитирова­ния. Постмодернистская эстетическая позиция состоит в отказе отЯ жёсткости и замкнутости концептуальных построений, сознательном 1 игнорировании практики бинарного противопоставления, ставке на Я маргинализацию, открытость, безоценочность и дестабилизацию лю- I бых, прежде всего классических, культурно-ценностных ориентации.

В-четвертых, под модернизацией часто понимают сложные и раз- 1 нообразные процессы, связанные с трансформациями .в культуре (или I в культурах). С этой точки зрения, культурная модернизация — это I изменения инновационного характера, которые происходят в куль-Я турном образовании любого порядка. Модернизации, новациям про- I тивостоят обратные тенденции — «консервация» и «традиционность» I («традиционализм»). В любой культуре прошлого и настоящего 1 присутствуют оба момента. При поступательном развитии культу- 1 ры реализуются и консервативно-традиционные устремления, и мо- 1 дернистско-инновационные. Однако в различных конкретно-исто- I рических условиях они проявляются по-разному: в одни эпохи ак-Я цент на консерватизм сводил к минимуму всякие инновационные! проекты, в другие, напротив, последние начинали преобладать (под- I робнее см. 2.9).

В пятых, модернизация может иметь более узкий и конкретный I смысл по сравнению с предыдущим значением: обозначать уже не I изменения, происходящие в любую историческую эпоху, а только I те, что совершаются в наше время, на протяжении последних 50 лет, I и связаны в первую очередь с современными требованиями и нор-'Я мами. Другими словами, модернизация культуры — это процесс I приведения того или иного конкретного социального образования I в соответствие с современными нормативными, т.е. с ценностными, I представлениями о формах и методах культурной практики, доми- I нирующими в человеческом сообществе сегодня. Как многие по-Я нятия культурологии, термин «модернизация» в этом значении при- | шел из социологии, где он связывается в первую очередь с теория- I ми модернизации.

Теории Теории модернизации, наряду с теориями индуст- ]

модернизации риального общества и конвергенции, входят в чис-Я ло наиболее влиятельных в настоящее время на-Я правлений западной «социологии развития». Концентрируя внима- I ние на проблемах развивающихся стран, вопросах превращения их 1 из традиционных или аграрных в экономически развитые, предста- 1 вители теорий модернизации предлагают рассматривать в каче- ] стве основного механизма социального развития процесс «осовре- ] менивания» общества. Важнейшим моментом этого процесса они Я считают изменение общественных структур — экономических, со­циальных, политических. Это необходимо для налаживания эффек­тивного функционирования производства.

На первоначальной стадии — в 50-е—60-е гг. XX в. — пред­ставители теорий модернизации настаивали на том, что отвечаю­щее интересам развитых капиталистических стран влияние на со­циальные процессы в развивающихся странах можно осуществ­лять только путем увеличения экономической «помощи»: передачи странам «третьего» мира современных технологий и государствен­ных инвестиций. Однако действительность продемонстрировала не­состоятельность подобных проектов. Внедрение новых технологий не вело к положительному результату: «отсталые» страны ничуть не приблизились к передовым..Более того, нововведения вызывали отрицательные последствия. «Помощь» оборачивалась усилением внутренних социальных противоречий и неравенства, что в свою очередь приводило к снижению — а не увеличению, как ожида­лось! — темпов экономического развития, росту безработицы, ни­щеты и в итоге т- к возрастанию социальной напряженности и взрыву. От этого страдали не только страны «третьего» мира, но и сами «благотворители»: дестабилизационные процессы в мире уси­ливались, угрожая глобальным общемировым срывом.

В более поздних концепциях модернизации акцент был перене­сен на самостоятельное, вне экономического контекста, изучение социокультурных и политических факторов развития. Опираясь на теоретические положения классиков социологической мысли М. Вебера и Т. Парсонса, сторонники концепций «запаздывающей» модернизации утверждали, что прямое и формальное заимствова­ние «рациональных» социально-экономических моделей наиболее промышленно развитых стран, не подкрепленное социальными ин­ститутами, другими социокультурными структурами, соответствую­щими качествами человека, работника, приводит к «иррационально­му индустриализированному обществу», которое поглощает во мно­го раз больше ресурсов, чем имеет социальной «отдачи». В основе этих рассуждений лежало представление о приоритетности капи­талистической социально-экономической модели и западной раци­онально-индивидуалистической культуры. Они представлялись эта­лоном, некой универсальной моделью, не имеющей ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем каких-либо влиятельных и истори­чески-прогрессивных альтернатив. Этим обусловливалась поверх­ностная и однозначно-пренебрежительная оценка многообразных путей развития обществ переходного типа как «запаздывающих», «тупиковых», «фрагментарных», «неправильных» и пр.

В культурологии теория модернизации в первую очередь связы- I вается с именем американского политолога, исследователя-аналити- I ка широкого гуманитарного склада, директора Института стратеги- I ческих исследований при Гарвардском университете С. Ф. Хантинг-1 тона. Работы ученого «Политический порядок в изменяющихся I обществах» (1968) и «Кризис демократии» (1975) легли в основу! «неоконсервативной волны» середины 70-х—80-х гг. XX в. В них 1 Хантингтон указывает на опасности, возникающие из-за нарушения I баланса между правящими институтами и оппозицией, подчеркивает I важность защиты устоев западной политической культуры от напа-и док экстремистских движений. Особый интерес для культурологии I представляют исследования Хантингтоном цивилизационных процес- I сов. Ученый отдает предпочтение цивилизационному подходу и пред- I лагает выработать новую парадигму теоретического анализа и про-1 гнозирования общемирового порядка рубежа XX—XXI столетий. Он 1 полагает, что деление мира в период «холодной войны» на страны I «первого» (Запад), «второго» (социалистический лагерь) и «третьего» I мира больше не отвечает реальности. Гораздо существеннее сгруп- 1 пировать страны по иному принципу — в основу следует положить I политические и экономические системы, рассмотренные с точки зре- I ния их культуры и цивилизации. Цивилизация, в понимании Хан- I тингтона, — наивысшее культурное образование, объединяющее лю- I дей в единое целое и гарантирующее им культурную самобытность. I Анализируя складывающуюся в мире ситуацию, ученый отмечает, что I долгое время существовавшее расхожее мнение, согласно которому I модернизация и экономическое развитие способствуют укреплению I однородности всего человечества и в итоге порождают общую со­временную культуру, оказалось неверным.

Действительно, вопреки всем прогнозам, невзирая на громоглас- ] но заявленную ставку на глобализацию, вопреки всевозможным ] технологическим ухищрениям, которые, как казалось, должны были I сделать людей во всех уголках земли более или менее похожими, I общества и культуры не изменились, народы резко противостоят 1 друг другу. Различия, которые проявились в последнее время с осо­бой яркостью, разделяют современный мир на «традиционные» и ] «современные» культуры (цивилизации).

Традиционные Различие традиционных и современных культур и современные основывается прежде всего на различии домини- | культуры рующих систем отношений между людьми. Если

в традиционном обществе человек на протяже- I нии всей своей жизни ориентируется на приписываемые ему от I рождения статусы, то в современных о нем судят не по тому, к какой категории от принадлежит от рождения, а по тому, чего он достиг собственными усилиями. При контакте в традиционный об­ществах важны пол партнера, возраст, место, занимаемое им в об­щей социальной иерархии. Он воспринимается в первую очередь как член семьи, рода, общины и только во вторую — как партнер по" конкретному взаимодействию. В современных же обществах в парт­нере выделяется только сторона, важная с точки зрения разворачи­вающегося в данный момент взаимодействия, все остальные отсту­пают на задний план. Соответственно, социальные фуппы в тради­ционных обществах обладают высокой сплоченностью, ибо индивиды рассматриваются как полноценные личности, а не просто как взаи­мозаменяемые элементы некоего образования, созданного для дос­тижения конкретной цели. Профессиональные различия не слиш­ком велики, род деятельности не воспринимается как «профессио­нальный тип». В современных обществах определяющим моментом выступают достаточно высокая социальная мобильность групп в рамках избранной профессии и высокоразвитая профессиональная структура с узкой специализаций. Сплоченность групп как соци­ально-психологическая характеристика очень слаба. Люди входят в них только как функционально-профессиональные типы, и пото­му они взаимозаменяемы. В современных культурах человек не более, чем тип, функция, за исключением все более суживающегося пространства интимных отношений, в то время как в традицион­ных он почти всегда, в любом месте: и на работе, и дома, является «уникальной личностью», с которой необходимо считаться.

Для того чтобы усилия по модернизации традиционн^гх обществ имели успех, необходимо коренным образом переориентировать всю систему взаимоотношений между людьми. Экономическая и поли­тическая модернизация, не подкрепленная социокультурной, как по­казал опыт, обречена на провал. Но изменить систему межличност­ных отношений, передававшуюся веками от поколения к поколению, гораздо сложнее, для этого потребуется намного больше времени и сил. Просто модернизировать и оснастить по последнему слову за­падной техники производство недостаточно. Тем не менее мост из «отсталости» в «современность» лежит только через модерниза­цию. С. Хантингтон называет девять главных характеристик мо­дернизации:

— революционность: модернизация предполагает радикальные изменения, тотальную смену всех институтов, систем, структур об­щества и человеческой жизни;

• комплексность: она не сводится к какому-то одному — эконо­мическому, технологическому, художественно-дизайнерскому и пр. — аспекту человеческой и общественной жизни, но охватывает обще­ство целиком;

• системность: изменение одного фактора в общей социокуль­турной системе невольно порождает определенные изменения к других факторах. В результате совершается комплексный систем­ный переворот;

• глобальность: зародившись в Европе, модернизация приобре­тает сегодня глобальный размах — все страны, все народы, все куль­туры ныне либо стали уже современными, либо двигаются в этом направлении; '

• протяженность во времени: хотя темпы развития сегодня и неизмеримо выше, чем в прошлые века, в силу того что радикаль­ные изменения должны коснуться межличностных отношений, мо­дернизация потребует времени, измеряемого жизнью по крайней мере двух поколений;

• ступенчатость: все общества в процессе модернизации неиз­бежно проходят одни и те же стадии, но каждое в отдельности начинает движение со своей ступени, в зависимости от того, на какой стадии оно находится и когда начинается модернизация;

• унифицирующий характер: традиционные общества — раз­личны, современные в основных своих структурах — одинаковы;

• необратимость: невзирая на все задержки, частичные отступ­ления, снижение темпов развития и пр., начавшаяся модернизации «обречена» на успех;

• прогрессивность: хотя на пути модернизации многих людей ждут страдания, в конечном счете все это окупится результатом. Модернизированное современное общество неизмеримо более куль­турно, чем традиционное, оно гарантирует человеку материальное благополучие и личную безопасность.

Таким образом, культурная модернизация — это, по мнению ее идеологов, путь, по которому человечеству уготовано идти в «свет­лое будущее». Однако в настоящий момент различия между народа­ми, культурами или, по Хантингтону, цивилизациями все еще суще­ственны. В ближайшем будущем именно эти различия будут играть определяющую роль в развитии всего человеческого сообщества.

Конфликты Цивилизационная идентичность, согласно Хантинг-между культурами тону, уже сегодня играет первостепенную роль. (цивилизациями) Еще большее значение она приобретет в буду­щем, когда мир станет формироваться в значи­тельной степени под влиянием взаимодействия нескольких круп­нейших цивилизаций. Возможные столкновения глобального харак­тера будут происходить не между нациями и государствами, как прежде. Сегодня изменилась сама природа конфликтов: конфликт наций уступил место конфликту идеологий. Ныне уже не государ­ственные границы разделяют людей, а национальная идентичность. Она-то и ляжет в основание соперничества. Столкновения между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям, ста­нут доминирующим фактором политики.

На сегодняшний день существует семь или восемь крупных ци_г вилизаций, принципиально не схожих друг с другом: западная, кон­фуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славян­ская, латиноамериканская и, возможно, африканская. Именно «раз­ломы» между этими культурными идентичностями и определят линии конфронтации. Окончание «холодной войны» означало конец поли­тико-идеологического раздела Европы. Полуторавековои период истории завершился. Зато вновь обозначилось культурное разли­чие между западным христианством, с одной стороны, и правосла­вием и исламом — с другой. На смену «железному занавесу» при­шел «бархатный», или идеологический, который может стать причи­ной кровавых военных конфликтов. Яркий пример тому — события в Югославии последнего десятилетия. Поток эмигрантов в разви­тые страны Западной Европы привел к всплескам расизма в Ита­лии, Франции и Германии. Исторические столкновения между му­сульманами и индусами проявляются сегодня не только в противо­стоянии стран-наций Пакистана и Индии, но и в конфликтах внутри Индии между индусами и мусульманами. Израиль уже не одно де­сятилетие живет практически в состоянии гражданской войны меж­ду палестинцами и евреями. Этот затяжной конфликт приобретает все больший размах. Еще один яркий пример: Чеченская республи­ка, где уже более десяти лет полыхает гражданская война, конец которой, судя по всему, в ближайшем будущем не предвидится. Примеров усиливающегося противоборства между цивилизациями, культурными идентичностями бесконечно много. Особенно неспо­койно в странах, населенных большим числом народов, относящих себя к разным цивилизациям,этносам,культурам.

Различия между цивилизациями настолько существенны, что ведут к реальным столкновениям, жертвам, насилию. Тому существует несколько причин. Цивилизации отличаются друг от друга истори­ей, языком, традициями, культурным опытом и, что едва ли не самое важное, религией. Эти различия фундаментальны. Можно быть на­половину французом и наполовину арабом, но невозможно одно­временно поклоняться и Иисусу Христу, и Аллаху. Не стоит забы­вать, что столкновения на религиозной почве в истории человече­ства носили самый кровавый характер. Взаимодействие народов разных цивилизаций не приводит к выработке некоего «культурно­го эсперанто», но, как показал опыт, ведет к росту цивилизационного самосознания, к тому, что различия между цивилизациями осозна­ются в полной мере. Идеологическая доктрина США о том, что следует рассматривать их страну в качестве своеобразного «обще­го котла», в котором сплавятся в нечто единокультурное различ­ные «продукты»-культуры, потерпела крах. «Дружбы народов» в США так же не получилось, как и в СССР: представители разных цивилизаций продолжают жить достаточно обособленно друг от друга и далеко не мирно.

Процессы экономической модернизации, происходящие во всем мире, размывают традиционные практики идентификации людей. В силу этого ослабевает роль нации-государства как источника иден­тификации. Образуются «лакуны», которые чаще всего заполняют­ся 'различными фундаменталистскими идеологиями. Сегодня суще­ствует не только исламский фундаментализм, но и христианский, буддистский, индуистский, причем фундаментализм поддерживают отнюдь не «отсталые» слои общества — чаще всего это молодые люди, квалифицированные специалисты из средних классов, даже элита. Немалую роль играет и усиление экономического региона­лизма. В основании многих сегодняшних межгосударственных сот юзов любого профиля лежит именно культурно-религиозная схо­жесть.

Конфликты цивилизаций разворачиваются на двух уровнях: на микроуровне групп, проживающих вдоль «линий разлома» между цивилизациями, и на макроуровне стран, относящихся к разным цивилизациям. Но самый большой разлом, обозначившийся уже сегодня, — между Западом и остальным миром. Сегодня западная цивилизация, несомненно, находится на вершине мирового могуще­ства. Военные конфликты между западными странами немыслимы. Военно-экономическая мощь Запада не имеет равных. Все пробле­мы мировой политики практически единолично решает блок За­падных держав (под руководством США). Естественно, такое со­стояние не продлится вечно. Признаки упадка западной культуры, девальвации западной системы ценностей мы можем наблюдать уже в наши дни как внутри самих западных стран, так и за их пределами. Страны, которые по соображениям культуры или влас­ти не хотят или не могут присоединиться к Западу, вступают в конкуренцию с ним, наращивая собственную экономическую, воен­ную и политическую мощь, используя, в том числе, и современные технологии, привнесенные из западных стран. Технологическая, эко­номическая и даже политическая модернизация, которая прекрасно уживается с традиционными, «несовременными», ценностями и куль­турами, не определяет их, а, напротив, определяется ими.

В ближайшем будущем — и с этим соглашаются практически все сторонники культурной модернизации — единая цивилизация не возникнет. Напротив, разногласия усилятся. Это потребует от Запада не только поддержания экономической и военной мощи на уровне, необходимом для защиты его интересов от натиска дру­гих цивилизаций, но и неминуемо подтолкнет его к более глубоко­му осознанию их религиозных и культурных основ. В этих усло­виях особое значение обретают поиск путей к сосуществованию различных цивилизаций, выявление элементов общности запад­ных и иных культурных опытов. Поверхностная идеология, кото­рой, к сожалению, чаще всего руководствуются политики, утверж­дает, что западная цивилизация универсальна и годится для всех народов. Действительно, очень многое из западной культуры се­годня стало «своим» едва ли не на всем Земном шаре. Но тем не менее западные представления о мире и о человеке фундамен­тально отличаются от тех, что присущи другим цивилизациям. Как показывают сравнительно-социологические исследования после­днего времени, значимость, например, ста ценностных установок, имеющих первостепенную важность в Западном мире (индиви­дуализма, либерализма, конституционализма, прав человека, равен­ства, свободы, верховенства закона, демократии, права беспрепят­ственного передвижения людей и идей, свободного рынка, конку­ренции и пр.) значительно менее важны вюстальном мире. Подчас они могут полностью отрицаться либо трактоваться совсем не так, как в западных странах.

Таким образом, культурная модернизация — это очень сложный и многообразный процесс. Он включает множество спорных и неодноз­начных вопросов, ответы на которые может дать только время.

(?) Контрольные вопросы

1. Что такое культура?

2. Каковы характерис'тики субъекта культуры? 3.. Что такое культурная самоидентичность?

4. Что общего между социализацией и инкультурацией и чем они от­личаются?

5. В чем состоят особенности информационно-семиотического подхода к культуре?

6. Чем отличаются функциональные знаки от естественных?

7. Что представляют собой вторичные семиотические системы?

8. Что такое социокультурная коммуникация?

9. Чем отличается культурная ценность от полезности?

10. В чем состоят социальная и технологическая функции культурных норм и как они связаны между собой?

11. В чем специфика проявлений традиций и инноваций в культуре?

12. Что такое менталитет и как он образуется?

13. Какую функцию выполняют социальные институты в культуре?

Ш Литература .

1. Ионин Л.Г.Социология культуры. М., 1996/

2. Леви-Стросс К. Неприрученная мысль //К. Леви-Стросс. Перво­бытное мышление. М,, 1994.

3. Клакхон К. Зеркало для человека. Введение в антропологию. СПб., 1998.

4. Коржевская Н. Социальные институты как общественное явление (социологический аспект). Свердловск, 1983.

5. Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном, или Судьба разума после Фрейда. М., 1997.

6. Лотман .Ю.МСемиосфера. СПб., 2001.

7. Соломоник А. Язык как знаковая система. М., 1992.

8. ХантингтЬн С. Столкновение цивилизаций? //Полис. 1994. № 1.

9. Эриксон Э.Г. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.