Глава 15. Прорыв.

— Поттер, если ты не перестанешь сверлить мой затылок взглядом, он задымится, — спокойно бросил Драко, не оборачиваясь. — Я знаю, что я прекрасен, но, может, хватит так откровенно мной любоваться?

Пальцы Гарри чуть побелели, сжавшись на дверном косяке.

— С чего ты взял, что я любуюсь? — ровно ответил он. — Может, я просто задумался.

— С того, что этот вариант мне нравится больше других, — усмехнулся Драко. — Так и будешь в дверях топтаться?

Гарри вздохнул и перешагнул через порог кабинета. От Малфоя действительно было сложно отвести взгляд… особенно сейчас, когда уж лучше восхищаться, чем думать — как сказать ему то, что сказать необходимо, как подобрать нужные слова…

Драко отбросил перо на стол и обернулся, откидываясь на спинку кресла. Серые глаза внимательно изучали лицо Поттера.

— Я же слышу, что ты чувствуешь, придурок, — мягко улыбнулся он. — Даже отсюда. Ты психовал все утро, ты весь день бродил по дому мрачнее тучи, а теперь приходишь отрывать меня от дел и мнешься, не зная, как сообщить, что у нас стряслось на этот раз. Ты что-то вычитал?

— Нет, — угрюмо ответил Гарри, отводя взгляд. — Ничего нового.

Он рассеянно оглядел груду бумаг с печатью Гринготтса на столе, в который раз удивляясь, как Малфой разбирается в этой куче цифр — и как ему не надоедает копаться в этом.

— Тогда что тебя так разозлило в нашей библиотеке?

Гарри на секунду прикрыл глаза.

— Откуда ты знаешь, что я разозлился там? — чуть слышно спросил он, отворачиваясь и подходя к окну.

За окном шелестела листва — так близко, что, казалось, можно было протянуть руку и коснуться этого шороха. Гарри задумался, каким может быть шорох на ощупь.

Драко пожал плечами, вытягиваясь в кресле и закидывая руки за голову.

— Ну, ты пошел туда утром, — задумчиво протянул он. — Звук, который я услышал после, был очень похож на тот, с каким книга врезается в вертикальную поверхность, если ей придать значительное начальное ускорение. Кстати, ты в курсе, что книги от этого рвутся?

Гарри опустил голову, методично постукивая ребром ладони по оконной раме.

— Этот чертов шкаф, — наконец сквозь зубы процедил он. — Ты был прав. Он зачарованный. Потому и в каталоге нет описания.

Драко изумленно выгнул бровь.

— Надо же. А ты уверен?..

Гарри медленно кивнул.

— Только книги в нем появляются ночью. И при этом нужно вернуть на место все, что ты оттуда вытащил. Тогда содержимое сменится, и утром можно начинать рыться в новой порции. Мне хватило недели, чтобы выяснить это.

Некоторое время Драко обдумывал услышанное.

— Так, а в чем проблема-то, Поттер? — наконец осторожно спросил он.

Гарри тяжело вздохнул и повернулся, прислонившись к подоконнику. Запрокинув голову, он снова прикрыл глаза.

— Мы застряли здесь, Драко, — прошептал он. — Очень. Надолго. Здесь, в этом доме.

— Это плохо? — неуверенно уточнил Малфой.

Ярко-зеленые глаза распахнулись.

— Напомнить, что мы в центре Лондона? — зло спросил Гарри. — Что каждая собака в Ордене уже знает, что мы здесь? Что, пока я не разберусь во всем, что мне подсовывает этот чертов шкаф, у нас нет никакого преимущества перед возможными нежданными гостями?

Драко долго молчал, пристально глядя ему в лицо.

— Поттер, — стараясь говорить ровно, начал он. — Ну, задержимся, что с того? Уедем позже. В конце концов, здесь неплохая защита, и…

Гарри сжал зубы, выдерживая взгляд. Драко невольно осекся.

— Мы же все равно уедем? — чуть тише переспросил он. — Гарри?

— Теперь это не имеет смысла, — прошептал Поттер, опуская глаза. — Разве что… потом. Совсем потом… понимаешь?

— Поттер? — Драко одним движением поднялся на ноги и шагнул к нему. — У меня такое чувство, что я что-то пропустил. Ты же говорил, что хочешь порыться в библиотеке и уехать из Англии, разве не так? Хорошо, нам придется задержаться, пока ты не перекопаешь все, что найдешь, но потом-то мы сможем?..

Гарри вздохнул.

— Тогда я имел в виду, что мы уедем… на время, — хмуро сказал он. — Потом мне все равно пришлось бы вернуться. Когда я освоился бы с этими чертовыми способностями. Правда, тоже… на время.

Драко замер, словно налетев на невидимую стену. Это не может быть правдой — металась в голове отчаянная мысль. Он пошутил. У него всегда дурацкие шутки…

Гарри снял очки и устало потер глаза.

— Поттер, нет! — выдохнул Драко, хватая его за плечи. — Что ты несешь, ты же сам сказал, что…

— Что? — Гарри снова надел очки и посмотрел на него. — Да, я ушел из Ордена. Но это не значит, что я отказался выяснять с Волан-де-Мортом наши нелегкие отношения.

Губы Драко дрожали.

— Ты собирался увезти меня куда подальше и бросить там? — неверяще прошептал он. — А потом вернуться сюда и умереть здесь, как все они? Оставить меня одного? Поттер?

Гарри молчал, и молчание было красноречивее любых слов. Драко беспомощно хватал ртом воздух, не зная, то ли от души наорать на упрямого гриффиндорца, то ли упасть на колени и просить, умолять его…

Какая-то часть Гарри с тоской подумала, что он предпочел бы услышать крик, а не просьбы. Но, пожалуй, это было бы слишком хорошо — если бы Малфой перестал надламываться каждый раз, когда сталкивался с чем-то, что оказывалось сильнее его.

Руки осторожно сомкнулись на спине слизеринца, сжимая его в объятиях.

— Драко, — выдохнул Гарри, прижимаясь лбом к его плечу. — Драко, я думал, ты понимаешь… Нам все равно не спрятаться от него. Это невозможно.

— Нет, это возможно! — выкрикнул Малфой, отталкивая его. Глаза его горели, словно он все еще не верил в то, что услышал. — Возможно! Какое ему дело до нас, перестанем путаться под ногами, и…

— …И он начнет искать нас, — закончил за него Гарри. — Ты сам знаешь, какое ему до нас дело. До меня. Это не кончится, никогда. Мы не можем бегать от него всю жизнь — и каждую ночь бояться, что утро уже не наступит! Разве ты такой жизни хочешь?

— Это лучше, чем умереть!

Драко била дрожь. Он стоял, вцепившись в волосы, и кусая губы. Взгляд отчаянно метался по комнате.

— Не лучше, — мягко возразил Гарри, снова притягивая его к себе. — И мы не умрем. Ни ты, ни я.

— Поттер, все умирают, — яростно прошептал Драко, упираясь. — Он просто убьет тебя.

«И меня, потому что это — одно и то же…»

— Нет… — тепло настойчивых рук. — Я так не думаю.

— Что тебе до них? Гарри, они справятся сами…

— Да не справятся, — вздохнул Поттер. — Ты что, газет не читаешь?

Драко фыркнул.

— Сам же барьер для сов поставил…

— То есть, не читаешь, — констатировал Гарри. — А я читаю. К твоему сведению, Снейп приносит их регулярно, в большой гостиной целая кипа уже скопилась. Можешь просветиться.

Драко молча сжал зубы.

— Так и знал, что это была ложь, — усмехнулся Гарри. — Малфой, ты меня удивляешь. Стихийный маг, а не можешь не врать. Если ты знаешь, что творится вокруг, о чем мы спорим? Что, вообще, за вопросы — справятся они или нет? Орден держится на честном слове, как и правительство. Ты думаешь, Волан-де-Морту много времени понадобится, чтобы додавить эти остатки сопротивления?

Драко молчал, стискивая в кулаках рубашку на плечах гриффиндорца.

— Черт, похоже, твой отец действительно умудрился сломать тебя, — с горечью проговорил Гарри. — Тот Малфой, которого я знал столько лет, ни за что не согласился бы прятаться всю жизнь, как крыса…

Щеки Драко вспыхнули. Он медленно опустил голову, упираясь лбом в грудь Гарри.

— Ты обещал… — упрямо прошептал Драко, игнорируя выпад.

— Я ни разу не говорил тебе, что собираюсь сбежать и жить где-то, дожидаясь, пока здесь всех перебьют, — возразил Гарри. — Что мне плевать, чем закончится эта война. Что я буду спокойно смотреть, как умирают близкие мне люди. Я не мог обещать тебе ЭТОГО.

Плечи Драко дрогнули в его руках.

— Чертов герой… — с горечью покачал головой слизеринец. — Чертов безбашенный гриффиндорец, жить не можешь, если не влезешь в каждую переделку…

Гарри вздохнул, зарываясь пальцами в светлые волосы.

— Я не герой, Малфой, — тихо сказал он. — Я хочу жить. Я так сильно хочу жить, что почти готов умереть ради этого. Ради того, чтобы нас оставили в покое. Чтобы засыпать, не кладя палочку под подушку… Не бояться проснуться в кольце Пожирателей… Не видеть во сне, как…

Он замолчал.

«Как ты умираешь». Хорошая мысль. Стоящая, чтобы озвучить ее сейчас.

— Я хочу, чтобы ты снова стал прежним, Драко, — прошептал Гарри, закрывая глаза и прижимаясь лбом к его лбу. — Ты не должен… прятаться… от того, что случилось с тобой. Невозможно всю жизнь…

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — перебил его Драко, отстраняясь.

Холод. Гарри почти физически ощущал, как под кожу пробирается холод от слов Малфоя, от отчаянного, обвиняющего блеска в его глазах. От его обиды.

— И я не собирался бросать тебя там, — чуть слышно добавил Гарри.

Драко сумрачно смотрел на его напряженные плечи. Черт, последние дни были слишком спокойными, чтобы быть правдой… Слишком долго все было хорошо. Он почти успел поверить, что это действительно существует — то, чем они жили теперь. Они оба. Поверить в сладкую, теплую сказку, которая начиналась каждую ночь, как только Гарри гасил свет и проскальзывал под одеяло, улыбаясь, ловя губами его губы, шепча — привет, я так скучал по тебе... Сказку, которая не заканчивалась утром. Их наваждение, одно на двоих…

Нервно сглотнув, Драко отвернулся. Чем дольше смотришь на Поттера, тем сложнее помнить, на чем, собственно, ты настаивал. И почему вы опять ссоритесь.

И тут же почувствовал, как горячие ладони обвиваются вокруг его талии… И теплое дыхание на затылке…

— Думаешь, я хочу этого? — тоскливый шепот Гарри почти растворился в тяжелом вздохе. — Думаешь, я горю желанием тратить свою жизнь на все эти военные разборки? Драко, если бы у меня был выбор, мы уехали бы сегодня же. Только я, в отличие от тебя, не просто читаю газеты, а еще и думаю, к чему все идет. Переворот не за горами, понимаешь? Еще немного — и Орден будет раздавлен, как кучка слепых котят, и мы нигде не сможем спрятаться. Нас не оставят в покое… Но ты не хочешь помогать мне. Это ты сейчас бросаешь меня, Драко. Разве нет?

Драко прерывисто дышал, сжавшись в его руках.

— Ты нужен мне, — Гарри зарылся носом в светлые волосы. — Мне нужна твоя помощь… Твоя поддержка … В конце концов, это случится не сегодня и не завтра, но я ничего не смогу сделать, если даже ты уверен, что меня убьют. Понимаешь?

Резко обернувшись, Драко дрожащими руками обхватил его за шею, прижался, стискивая изо всех сил.

— Я тебя сам убью, если ты умрешь, — выдохнул он.

— Ш-ш-ш… — тепло ладоней, скользящих по спине, по плечам. — Мы не умрем, Драко. Мы просто не можем умереть… тем более — теперь…

Сдавленный выдох. Пальцы, перебирающие тонкие светлые пряди.

— Говорила мне мама — не связывайся с гриффиндорцами… — устало прошептал Драко.

— Полагаю, это просто фигура речи? — Гарри с трудом сдержал улыбку.

— Поттер, я превращаюсь в тряпку, — раздраженно констатировал Драко, отстраняясь. — Общение с тобой требует стальных нервов, и, знаешь, похоже, что у меня их нет.

— Есть, — возразил Гарри, с тревогой вглядываясь в его лицо. — Я так думаю. А еще я думаю, что, если, копаясь в себе, человек находит слезливую истеричность, значит, она была в нем всегда. И это не я привил ее тебе.

Драко резко втянул воздух сквозь зубы и отвернулся.

— Ты прекрасно знаешь, кто это сделал, — тихо добавил Гарри. — Малфой, это не кончится, если ты будешь продолжать бегать от самого себя.

— Я не бегаю, — огрызнулся Драко.

— Бегаешь, — с нажимом повторил Гарри. — А меня достало постоянное чувство, что в нашей постели присутствует третий лишний.

Драко остолбенел.

— Это МОЯ постель, Малфой, — раздельно проговорил Гарри, пристально глядя на него. — И рядом с тобой в ней не должно быть никого, кроме меня.

Драко молчал; казалось, он даже перестал дышать. Ладонь Гарри осторожно коснулась его плеча, и оно машинально дернулось.

— Тебе стоит хотя бы попытаться пережить то, что случилось.

Драко медленно повернулся. В его потемневших глазах полыхала чистая, неприкрытая ненависть.

— Ты понятия не имеешь о том, что со мной случилось, — процедил он, сжимая кулаки и отступая на шаг. — Поттер, если у тебя не хватает мозгов понять, что это не стоит ворошить лишний раз, то хотя бы просто не лезь и заткнись. Сейчас. Просто. Заткнись.

— Если ты считаешь, что достаточно продолжать делать вид, что не случилось ничего, то это никогда не закончится! — выкрикнул Гарри. — Ты так и будешь бояться, что…

— Что? — прошипел Драко. — Это ты боишься, Поттер, а не я. Может, того, что я начну сравнивать?

Он понимал, что несет чушь, о которой потом пожалеет, но слова слетали с языка сами, будто давно просились вырваться наружу.

— Тебе мало того, что ты имеешь? — со злостью выплюнул он. — Хочешь большего? Хочешь быть единоличным владельцем моего тела, Поттер? А ты уверен, что твоя собственническая душонка вынесет то, что ты даже не будешь первым?

Гарри изумленно моргнул — с какой-то растерянностью, как будто его ударили.

— Не лезь. Не в свое. Дело, — раздельно повторил Драко, тяжело дыша. — А если для тебя настолько невыносимо то, о чем я думаю по ночам, то в СВОЕЙ постели ты можешь оставаться один. По крайней мере, тогда в ней точно не будет лишних.

Развернувшись, он вышел из кабинета, с силой захлопнув за собой дверь.

Гарри закусил губу и застонал, зарываясь пальцами в волосы. Это никогда не кончится, с тоской подумал он. Никогда.

* * *

Драко сидел, вцепившись в подлокотники кресла, и угрюмо смотрел в огонь, мечущийся в камине большой гостиной.

Он был зол, хотя и сам уже плохо понимал, на что именно. На то, что Поттер так и не рванулся следом за ним с утешениями и оправданиями? На то, что этот черт посмел снова заговорить с ним о Люциусе, да еще — так? Так… жестоко. Так прямо.

«Это МОЯ постель, Малфой. И рядом с тобой в ней не должно быть никого, кроме меня».

Драко с тоской запрокинул голову. Все, действительно, было слишком хорошо, чтобы продолжаться бесконечно. Он перебирал в памяти прошедшие дни, как драгоценные камни. Дни, наполненные Поттером. Теплом его глаз. Его ладоней. Его дыхания…Черт…

Он вздохнул, закрывая глаза. На самом деле — ведь ничего, наверное, он так не хотел, как жить рядом с Гарри, вот так, как они жили здесь, в поместье. Вести дела, возиться со счетами, подтрунивая над смущенным гриффиндорцем каждый раз, когда тот воротил нос от очередных бумаг. Устраивать с ним дуэли в фехтовальном зале… Обнимать его плечи каждую ночь… Отдаваться его поцелуям. Согреваться его теплом. Верить ему.

И каждый раз быть благодарным, что Гарри никогда, никогда не настаивает на большем. Потому что… потому что чертов Поттер умудрялся быть горячим, внимательным, родным настолько, что мысль о сексе с ним переставала казаться дикостью, как только его ладони прикасались к обнаженному телу Драко.

Но и страх тоже не уходил. Иррациональный, дурацкий страх — не почувствовать ничего, кроме боли и унижения. И сломать все то, что у них есть сейчас. Неужели Гарри мало того, что они уже имеют? Мало настолько, что он фактически готов поставить Драко перед выбором… Точнее, уже поставил, только что. Либо разбирайся со своими страхами, Малфой, либо… либо что?

Драко горько усмехнулся. Интересно, и как с ними можно разобраться? Просто взять и сказать себе, что все будет хорошо? Поттер, действительно, ни черта не понимает в том, что произошло… Ему легко говорить такое.

Злость вернулась, едва успев растаять. Он не имеет права давить на меня, с яростью подумал Драко. В конце концов, в этом доме полно комнат. Пусть спит один, если его так не устраивает то, что ему готовы отдать. Кто, вообще, сказал, что я должен быть счастлив от подобных заявлений? Я не гей, а Поттер не вправе требовать от меня чего-то. Тем более, что, похоже, его и не очень интересует, что я решу. Заперся себе опять спокойно в библиотеке со Снейпом, как будто так и надо… Интересно все же, как ему удалось уговорить профессора помогать ему?

И уж совсем не понятно — Снейпу-то это зачем? Все равно ничего нового о стихийной магии они там не вычитают… Все книги пишутся людьми, а что хорошего или реально полезного может написать человек о магах? Люди и не знают ни черта, чтобы описывать подобные вещи. Так что — пустая все это затея. Даже если до Поттера дойдет, наконец, как управлять зачарованными шкафами, он все равно не сможет заставить несчастный предмет выдать ему книгу, которая никогда не была написана. Разве что — допустить, что когда-то маги и впрямь писали что-то о своих способностях… Нет, маловероятно. Нет ведь ни одной книги об оборотнях, написанной оборотнем! Вот и о стихийных магах не найдется — наверняка. Это бессмысленно…

Воспоминания упрямо возвращались к Поттеру. К тому, как горели его изумрудные глаза, когда он говорил это… Черт, да он же не просто говорил. Он заявлял так непреклонно и твердо, словно был уверен, что имеет на это право! И, если уж совсем не врать, то какая-то часть Драко дрогнула и замерла в радостном предвкушении, услышав, как Гарри бесится, что не может получить его целиком. Не только его тело, но и… его душу? Может, вообще, дело не в сексе, а именно в этом? Может, Гарри невыносимо видеть, что, обнимая его, Драко не способен не думать о ком-то еще? Но тогда это не просто ревность, это что — забота? Ведь мысли о Люциусе и впрямь сложно назвать… приятными, скажем так. Ох, черт…

Драко очень захотелось забиться в угол. Спрятаться от всего как можно дальше — и не видеть, не слышать, не чувствовать… Не решать ничего. Не менять.

Вот оно, с тоской понял он. Вот оно, черт его побери… Поттер прав. Я — трус, я цепляюсь за любую мало-мальски стабильную реальность и боюсь до истерики, что это изменится. Я сам отказываюсь от лучшего, боясь потерять то хорошее, что уже есть. Даже если ни черта оно не хорошее…

Вот теперь ему захотелось взвыть. А еще лучше — побиться головой о стену. С размаху.

Какой же я идиот, выдохнул Драко. Идиот… Сижу здесь, самобичеванием занимаюсь. И еще уверен, что Гарри наплевать на все, и он, действительно, спокойно зарылся в книги. А прислушаться не пробовал, что он сейчас чувствует? Ему, между прочим, тяжелее, ему еще и со Снейпом общаться приходится…

Одним движением Драко выбрался из кресла. Однако, едва он повернулся к двери, как камин вспыхнул ярко-зеленым пламенем, и из него вынырнула голова Минервы МакГонагалл.

— Мистер Малфой! — выкрикнула она так неправдоподобно звонко, словно находилась на грани истерики.

Драко резко обернулся, от удивления разинув рот.

— Сев… профессор Снейп у вас? — задыхаясь, спросила она. — Мне нужно поговорить с ним! Быстро!

Так и не найдя, что сказать, Драко просто зажмурился и мысленно заорал. Он не был уверен, что Гарри поймет слова, но настроение уловит точно.

Поттер возник спустя всего несколько секунд, буквально скатившись по лестнице. За его спиной маячила долговязая фигура Снейпа.

— Что? — выпалил Гарри, влетая в гостиную.

Драко молча кивнул в сторону камина.

— Северус! — рявкнула МакГонагалл. — Вы нам нужны, срочно!

— Что случилось? — быстро спросил профессор, подходя к камину.

Гарри отстраненно отметил, что, пожалуй, еще ни разу не видел своего декана в настолько… эмоциональном состоянии. Перепугана? Черт, да она даже растрепана! Немного. Мир сошел с ума.

— Нападение на Министерство Магии, — отрывисто сказала МакГонагалл. — Там сотни Пожирателей, Северус, быстро, у нас каждый человек на счету!

— А министр… — начал было Снейп.

— Министр мертв! — отчеканила она. — У этих подонков антимагические сферы, Северус, там почти все уже мертвы! Живо аппарируйте прямо туда, я сейчас тоже там буду.

Бросив напоследок странный взгляд в сторону Гарри, она исчезла.

На скулах Снейпа медленно заходили желваки. Обернувшись, он вгляделся в ошеломленное лицо Драко, с тем же странным выражением, что и МакГонагалл, покосился на Гарри, и с негромким хлопком исчез.

Драко медленно перевел дыхание.

— Началось… — тихо обронил Гарри, вцепляясь пальцами в непослушные волосы. — Ч-черт…

Он спокойно вытащил палочку из заднего кармана джинсов.

— Поттер, нет! — закричал Драко, бросаясь к нему. — Ты что, сдурел? Им все равно уже не помочь, антимагические сферы — это кранты, ты что, не понимаешь?..

Гарри резко обернулся, впиваясь в него тем же странным взглядом.

— Можешь продолжать трястись за свою шкуру, Малфой, — чуть слышно проговорил он, — но меня ты не остановишь.

Драко с удивлением отметил, что рука Поттера, сжимающая палочку, дрожит от напряжения.

— Гарри…

— Ты не понимаешь, что ОН тоже там! — выкрикнул Поттер, делая шаг назад. — Твой отец — он, скорее всего, там! С ними! Чертов истерик, если ты не в состоянии с этим справиться, значит, я сделаю это за тебя!

— Гарри, нет!

Драко одним прыжком настиг его, запнувшись, рухнул на колени, хватая его за запястья. Гарри тут же наклонился к нему, пристально глядя в испуганные серые глаза.

— Я люблю тебя, Драко, — выдохнул он, на миг прижимаясь губами к его губам. — Ты… просто не понимаешь, насколько.

Его глаза совсем рядом, и в них — столько боли, столько нежности и боли… Драко молчал, не находя слов, как рыба, открывая и закрывая рот.

— Я вернусь, — шепнул Гарри, вырывая руки из его хватки и снова отстраняясь.

— Нет! — заорал Драко, бросаясь за ним.

Пальцы поймали воздух. Гарри исчез.

На несколько секунд Драко закрыл глаза, пытаясь снова научиться дышать. Поттер ушел. Поттера нет. Он ушел к ним. Он с ними. В этой мясорубке. Один.

Сжав кулаки, Драко что есть силы грохнул ими об пол и закричал.

Ему понадобилась еще минута, чтобы успокоиться, вытащить дрожащими руками палочку, подняться с колен, вспомнить заклинание аппарации и суметь его произнести.

* * *

Грохот был везде. Он наваливался, давил на уши, как будто Драко от волнения перепутал координаты и аппарировал в какие-нибудь каменоломни.

Оглядевшись, он не увидел ничего, кроме рушащихся стен. Обломки сыпались отовсюду, отваливающиеся куски штукатурки прямо в воздухе разваливались на части, превращаясь в пыль, в крошево, мгновенно запорошившее глаза и осевшее на зубах. Помотав головой, Драко рванулся в сторону, подальше от камнепада.

На первый труп он чуть не наступил почти сразу же. Растерзанное нечто, бывшее когда-то человеческим телом, валялось под ногами, осыпанное каменной крошкой, смешавшейся с вывороченными внутренностями, и Драко испуганно шарахнулся от него, гадая про себя, как именно можно было превратить живое существо в такой вот кисель, и параллельно благодаря Мерлина, что так и не собрался сегодня пообедать.

И тут же понял, что грохот — не единственный звук в этом аду. Крики неслись отовсюду, истошные, истеричные, отчаянные, они забивали уши еще хуже, чем скрежет падающих, бьющихся камней. Драко постарался не представлять, что можно делать с людьми, чтобы заставить их так кричать. Сжимая в руке палочку, он кинулся в рушащееся здание Министерства. Гарри уже должен быть там. Наверняка.

Здесь мертвых было больше. Точнее, просторный холл был почти завален ими. Видимо, здесь оборонялись авроры. Пока их не положили, всех — неровным слоем по мраморному полу. На мгновение Драко самому захотелось сжать кулаки и закричать во весь голос от охватившего его бешенства. Эти придурки полезли с палочками на антимагические сферы! Неудивительно, что теперь через их трупы приходится прокладывать дорогу пинками.

— Перфекус Тоталус! — услышал он истерический выкрик за спиной.

Резко обернувшись, Драко увидел мелькнувшую тень в плаще, когда-то, видимо, черном, а теперь посеревшем от осыпавшейся штукатурки. Изображение дрожало, словно он пытался разглядеть его через воздушное марево. Темно-синий луч, вырвавшийся из чужой палочки, ударился в серый кокон, мгновенно возникший вокруг Драко, и поглотился им, самую малость не достигнув цели.

— Экспеллиармус! — машинально выпалил Драко, вытягивая руку.

Тень издала нервный смешок, когда ярко-желтый луч врезался в тут же ставшую видимой прозрачную сферу вокруг нее.

Что ж, по крайней мере, в этом мы равны, зло ухмыльнулся Драко. Подняв глаза вверх, он прицелился в едва держащуюся колонну.

— Ступефай! — выкрикнул он, с мстительным удовольствием глядя, как отколовшийся кусок мрамора приземляется прямо на не успевшего отскочить в сторону Пожирателя Смерти. — Вот так-то лучше, — пробормотал он, отворачиваясь и снова ныряя в лабиринт коридоров бывшего Министерства Магии.

Теперь понятно, почему МакГонагалл билась в истерике, метались мысли в голове Драко. Забьешься тут… И ведь, судя по всему, еще полчаса назад все было мирно. Вот гады, как лихо прорвались… Антимагические сферы, надо же, где ж они их набрали-то столько, чтобы всю ораву вооружить… А, главное, прелесть какая — сжимаешь себе в кулачке, и ни одно заклинание до тебя не доходит… А правой рукой при этом спокойно палочкой орудуешь… И можно куда угодно пройти в результате — по ковру из трупов… Хорошо, хоть одноразовая эта дрянь — ломается при сжатии; как только выпустил из рук — все, действие закончилось…

Вылетев за очередной поворот, Драко наткнулся на стоящую к нему спиной группу Пожирателей, окружившую трех авроров. Или не авроров, в этой кутерьме уже черт разберет, кто во что одет… Мгновение он обшаривал взглядом интерьер, прикидывая, что можно скинуть им на головы, чтобы не зацепить остальных. По всему выходило, что нечего — любой прилетевший сверху камень неизбежно накрыл бы всю толпу.

Драко подавил предательскую мысль прибить их скопом, просто — чтобы пройти дальше, не опасаясь получить заклятие в спину. Это ведь только их сферы гарантируют защиту от любых заклинаний… Воздушный щит самого Драко, насколько было ему известно, не пропускал только простейшие, да и то — многое зависело от силы нападающего. Волан-де-Морт наверняка смог бы его и Ступафем свалить… А, может, и просто — взглядом.

Хотя, вот Поттер рассказывал, что Дамблдор до него однажды не достучался — тоже каким-то из простейших… Очень странно это все, однако, черт разберет, как это работает, на самом-то деле…

На мгновение он почти пожалел, что так и не стал помогать Гарри биться с зачарованным книжным шкафом. Сейчас лишние знания о собственных способностях ему бы не помешали…

От размышлений его отвлек резкий девчоночий визг. За спинами Пожирателей мелькнули знакомые до боли кудряшки… Панси! — чуть не заорал Драко. Да что ж вы вытворяете, сволочи…

Он не успел даже подумать о том, что собирается делать, как взметнувший каменное крошево с пола вихрь с силой отбросил Пожирателей в стороны. Драко с отстраненным удивлением смотрел, как их тела с размаху врезаются в стены, как лопаются черепа, разлетаясь кровавыми ошметками. Визг, на мгновение прервавшись, снова возобновился.

Нетвердыми шагами Драко двинулся к девушке, уже понимая, что обознался. Та кричала, глядя перед собой остекленевшими глазами, прижав кулаки ко рту. Ее спутники с тревогой смотрели на него, пока он приближался.

Не дойдя до них, Драко махнул рукой и, развернувшись, побежал дальше по коридору. Сами справятся, что ему, в конце концов, за дело до чужих истерик… Гарри здесь, в глубине здания идет бой, это оттуда так нестерпимо кричат, и ему нужно туда, туда, пока еще не поздно. Вытащить Поттера.

И все же Драко с тоской кусал губы, от души жалея, что встреченная им девушка — это не Панси. По крайней мере, тогда бы он точно знал, что она все еще жива.

Он натыкался на трупы, еще дважды сталкивался с одиночками-Пожирателями, весьма удачно обрушивая на них колонны, поддерживающие многострадальное здание, и воздух все сильнее дрожал перед глазами, так, что постоянно приходилось смаргивать, чтобы разглядеть хоть что-нибудь — все превращалось в серое марево, и Драко понимал, что это значит, но все равно не останавливался, не останавливался…

Лифты обвалились, и вниз приходилось пробираться по обломкам лестниц, перепрыгивая с пролета на пролет, иногда — очень от души перепрыгивая, и Драко старался не думать о том, что будет, если воздух вдруг откажется его держать. Мысль о том, что будет, если Гарри умрет здесь, в этих стенах, перекрывала все остальные страхи.

Он увидел его, только спустившись на несколько этажей вниз — в большом зале с темной аркой около одной из стен, к которому еле пробился через вереницу крутящихся дверей и вращающихся потолков. И не пробился бы, если бы не был уверен, что Гарри — именно там.

Поттер метался, как яростный, беспощадный язык пламени, оставляя вокруг себя обгорелые трупы. Десятки Пожирателей Смерти — и один Поттер, загнанный в этот тупик, в медленно сжимающемся кольце из фигур в капюшонах.

Заклятия отскакивали от него, частично поглощаясь, частично возвращаясь к нападавшим. В руке поблескивала тонкая шпага, в которую он — видимо, для удобства — превратил все равно почти бесполезную сейчас палочку. Точными выпадами касаясь, а то и протыкая насквозь противников, он сжигал их заживо, и они словно выгорали изнутри, оседая на пол.

Вонь от горелой плоти смешивалась с запахом крови и страха. Драко подавил тошноту, одним движением руки разгоняя застоявшийся воздух. А потом оттолкнулся и прыгнул в центр зала, прямо через головы Пожирателей Смерти. И приземлился почти рядом с Гарри.

— Вовремя, — бросил сквозь зубы Поттер через плечо, не останавливаясь. — Разгони их, я сейчас взорвусь уже.

Взметнувшийся вихрь с силой отбросил фигуры к стенам; большая часть из них так и не поднялась, свалившись на пол бесформенными грудами.

— Твой метод лучше, — ухмыльнулся Гарри. — Оптом намного удобнее.

— Поттер, а где волшебное слово? — машинально огрызнулся Драко, лихорадочно оглядываясь по сторонам, тоже вытягивая палочку в шпагу и прислоняясь спиной к его спине.

— Ты чертовски сексуален — растрепанный и в расстегнутой рубашке, — хмыкнул Гарри. — Сойдет за благодарность?

Резко обернувшись, он мгновенно вытянул руку до стены, доставая шпагой поднимающуюся с пола фигуру. Драко вдруг стало нестерпимо интересно, что будет, если кого-нибудь попробует проткнуть он. Раз у Поттера они сгорают, то что с ними сделает удар воздушного мага?

Он перехватил руку Гарри, одним прыжком кидаясь к стене, и вонзил острие шпаги в спину одного из еще живых Пожирателей Смерти. Тело словно взорвалось изнутри, забрызгав кровью пол и часть стены; ошметки, впрочем, за серый кокон самого Драко так и не проникли.

— Как не эстетично, — фыркнул Гарри, подходя сзади и кладя руку ему на плечо. — Малфой, я ожидал от тебя более красивой формы убийства.

Драко медленно обернулся, вглядываясь в его глаза. В них бушевало пламя, почти скрывая рассудок.

— Зато это зрелищно, — возразил Драко, машинально оглядывая стены — не зашевелится ли кто-то еще. — А от твоих паленым мясом воняет, Поттер.

Они тяжело дышали, глядя друг на друга. Драко подумал, что, наверное, они оба уже сошли с ума, если только что совершили — массовое убийство, да? — а теперь стоят прямо посреди кучи трупов и шутят, как ни в чем не бывало.

— Это не люди, Малфой, — возразил Поттер, сжимая его пальцы. — Ты видел, что они тут натворили?

— Ты убивал раньше? — внезапно выдохнул Драко, не отводя от него взгляда.

Гарри медленно покачал головой.

— Своими руками — нет, — криво улыбнулся он. — Но из-за меня полегло столько народа, что пора было попробовать взяться за дело и самому.

Драко что было сил сжал его ладонь. Мы сходим с ума, вдруг панически-отчетливо понял он. Мы уже сошли с ума. Оба. Мы не выберемся из этого безумия.

Выберемся, спокойно возразили глаза Гарри. Дома. Ночью, сегодня же. Вот увидишь.

И Драко поверил. Почему-то вдруг сразу и безоглядно — поверил, и даже, как ему показалось, понял, почему они смогли восстановиться после Малфой-Менора. Просто они были вместе. Просто они действительно любили друг друга, даже если и не понимали этого. Просто любовь — это то, что будет наполнять душу всегда, как бы стихия ни опустошала ее своими вторжениями. Всегда. До краев. Заново. Пока она жива.

Он затаил дыхание, боясь оторвать взгляд от лица Гарри. Ему казалось, что еще немного, и он поймет что-то еще, что-то очень-очень важное о них обоих. Что-то, что крутилось рядом, так и напрашиваясь, чтобы Драко, наконец, заметил это, обратил внимание, сформулировал…

— Пойдем, — Поттер нетерпеливо потянул его за руку, обрывая наваждение. — Там еще навалом живых, я слышу. Пойдем, закончим со всем этим.

Он говорил об убийствах так, как говорят о тяжелой, неприятной, но необходимой работе. Это просто надо сделать, значит, мы пойдем и закончим. Драко стиснул зубы и сдавленно выдохнул, подумав, что, пожалуй, и сам не выразился бы сейчас иначе. Это просто то, что стоит закончить. И они это сделают. Вместе.

Они прочесывали здание снизу вверх — Гарри находил цель, Драко находил путь, а иногда и переносил их через обломки. Они превращали в кровавое месиво фигуры в капюшонах, стараясь не смотреть в глаза тем, кто оставался в живых за их спинами. Тем, чьи взгляды — наряду с благодарностью, конечно, — словно старались выжечь клеймо на их лбах. От них тоже чувствовался страх, и еще — странная, оцепенелая… жалость? Что-то очень похожее…

Ближе к поверхности при их появлении Пожиратели Смерти просто начали скопом аппарировать прочь. Гарри рассудил, что, раз антиаппарационный барьер Министерства уже разрушен, то до них дошло, что дальше вырезать все живое бессмысленно, и они предпочли отступить. Драко предположил, что их успели предупредить, что в здании объявились два придурка, на которых тоже не действуют заклинания, и у которых — тоже — неплохо получается выстилать себе дорогу трупами.

В любом случае, все заканчивалось. Они не чувствовали ни радости, ни усталости, ни даже облегчения. Они не чувствовали уже вообще ничего, кроме истерической необходимости постоянно хвататься друг за друга. Словно разум отказывался выдерживать то, что они натворили, и только в этих прикосновениях черпались хоть какие-то силы довести начатое до конца.

Где-то по дороге — Гарри плохо помнил, где — они встретили сумрачно-настороженный взгляд МакГонагалл, попытавшейся что-то сказать им вслед. Драко был уверен, что тремя этажами ниже они наткнулись на Снейпа, который, кажется, и сам выглядел не намного лучше их. Но это тоже осталось позади, как в тумане. Лица мелькали, но они были так же бессмысленны и далеки, как и кровь на каменных стенах, как развороченные тела, как запах горелой плоти.

В какой-то момент они все же разделились. Гарри показалось, что будет разумнее и быстрее, если он возьмет себе правый коридор, а Драко — левый. Разогнать оставшихся одиночек можно было и по одному.

О том, что это было ошибкой, он подумал только тогда, когда понял, что тонкая ниточка, позволявшая ему чувствовать присутствие Драко, вдруг оборвалась. Как будто Малфой просто исчез из здания. Или потерял сознание.

Или умер.

Гарри заметался, как загнанный в западню зверь, лихорадочно обшаривая попадающиеся по дороге комнаты, забираясь все выше, почти не обращая внимания на мелькавшие в поле зрения фигуры Пожирателей Смерти. Те все равно исчезали, только завидев его на горизонте. Он кидался к каждому живому теплу, которое ощущал вокруг себя, проверяя все, что находил. В какой-то момент он отчетливо понял, что сходит с ума, что яростное безумие застилает разум, отодвигает его — и нечеловеческим усилием воли заставил себя остановиться и прислониться к стене.

Ты можешь его найти, повторил Гарри сам себе. Ты помнишь его тепло, именно его. Просто сосредоточься и поищи. Ты найдешь.

Сдавленно дыша сквозь зубы, он заставил себя успокоиться. И тут же понял, куда идти. Одним прыжком перемахивая через полуразрушенные лестницы, он рванулся на крышу.

Драко был там. Он действительно лежал без сознания, но он был жив — Гарри был в этом уверен. А еще он был уверен в том, что сволочь, которая сейчас оглушает какую-то девчонку, отбрасывая ее тело к самому краю, к карнизу, и подходит к лежащему навзничь Драко — это и есть долгожданный Люциус. Гарри узнал его, хоть он и выглядел точно так же, как десятки других Пожирателей Смерти, которых Гарри оставил сегодня растекаться внутренностями по стенам бывшего здания Министерства Магии.

— Люциус! — выкрикнул Гарри, заставляя его остановиться и обернуться.

В голове билась только одна мысль — не дать ему прикоснуться к Драко. Не дать ему аппарировать отсюда вместе с ним.

Малфой выпрямился во весь свой немалый аристократический рост, и Гарри почувствовал, как он ухмыляется. Почувствовал всей кожей, даже не видя его лица, скрытого за маской Пожирателя Смерти.

А еще он чувствовал, как дрожит от напряжения левая рука Малфоя, в которой тот сжимал антимагическую сферу. Потерять боится, зло усмехнулся Гарри. Надо же.

Одним движением, не тратя драгоценных секунд на обдумывания, он резко вытянул руку вперед и, взмахнув шпагой, отсек ему кисть вместе с зажатым в ней комочком, излучающим антимагическое поле. В следующее же мгновение зашипевший от боли Люциус, разом оценив обстановку, с почти беззвучным хлопком аппарировал прочь.

— Вот сволочь! — машинально выругался Гарри, кидаясь к Драко и падая рядом с ним на колени.

Припорошенные пылью ресницы дрогнули, как только ладонь Гарри коснулась его плеча.

— Где?.. — прошептал Драко, открывая глаза. — Где он?

— Ушел, — задыхаясь, ответил Гарри. — Я ему только лапу отсечь успел. Левую.

— Надеюсь, верхнюю? — криво ухмыльнулся Драко, садясь и мотая головой.

— Верхнюю, верхнюю, — кивнул Гарри, с тревогой оглядывая его. — Он в ней сферу держал… Мы идиоты, Малфой. Можно же было просто этим придуркам руки отрубать…

— Да ладно, так тоже ничего получилось, — скривился Драко. — Поттер, пойдем отсюда, а? Без нас уже справятся…

— Пойдем… — прошептал Гарри, борясь с желанием стиснуть его в объятиях. — Мерлин, как же ты меня напугал…

Драко бросил на него быстрый взгляд.

— Да я и сам испугался, — просто сказал он, пожимая плечами и поднимаясь на ноги.

Гарри встал следом за ним, отряхивая пыль с колен, внимательно глядя в лицо Драко.

— Что с тобой?.. — чуть слышно спросил он, вглядываясь в пустые глаза.

— Все в порядке, — ровно ответил Малфой, отводя взгляд. — Домой хочу.

Сзади послышалась возня, и Гарри, резко дернувшись, обернулся на шум. Драко машинально обхватил его за талию. Оба рефлекторно выставили палочки-шпаги вперед.

— Гарри… — хрипло выдохнула поднимающаяся с колен на краю крыши девушка.

— Гермиона? — почти равнодушно приподнял бровь гриффиндорец.

Он не чувствовал сейчас к ней ничего. Он даже почти не помнил, что знал ее когда-то. Это просто еще одно знакомое лицо. Их тут множество было сегодня… кажется. Он не был в этом уверен. Он, вообще, ни в чем сейчас не был уверен, кроме как — в том, что Люциус может вернуться, и они действительно, пожалуй, слишком задержались здесь, в этой бойне. И уже пора уходить.

Гермиона сквозь застилающие глаза слезы внимательно смотрела на Гарри Поттера, которого знала столько лет, которого успела изучить до мелочей, и не узнавала его. Не узнавала их обоих.

Они не виделись всего неделю, но за это время, казалось, переменилось все.

Драко вытянулся — теперь он выглядел еще выше и тоньше, чем всегда, хотя визуально они с Гарри по-прежнему были одного роста. В фигуре Малфоя сквозила какая-то неземная легкость, и даже тяжелый пристальный взгляд не делал его меньше похожим на древнего, прекрасного эльфа. Почти прозрачная кожа, тонкие черты лица — все обострилось, словно то, что было в нем заложено от природы, вдруг за считанные дни довелось до совершенства, до абсолюта.

Лицо Гарри, и без того смуглое, еще больше потемнело. Почти бронзовая кожа, просвечивающая сквозь разорванную ткань рубашки. Невыносимо яркие зеленые глаза. Плечи как будто стали шире… и вся его фигура изменилась — теперь девушка видела перед собой крепкого мужчину. И такой яростный огонь полыхал в его взгляде, что, казалось, одной его силой можно рушить стены.

Он загораживал собой Малфоя, и его поза недвусмысленно давала понять, что значит для него то, что он прячет за своей спиной.

Рука Драко обвивала талию Гарри, но так, словно он в любую секунду был готов рвануться вперед и загородить его своим телом.

Несколько коротких мгновений Гермиона смотрела на них, смаргивая слезы, не находя слов, поражаясь тому, как целостно, как… черт возьми, совершенно? прекрасно? — они выглядели рядом… Как будто только так и правильно для них — когда они рядом. Возможно, это правда, и они — действительно — уже больше не люди, машинально подумала девушка. Просто только теперь это стало бросаться в глаза.

А потом ладонь Гарри скользнула вниз, сжав пальцы Драко, и, переглянувшись, они молча аппарировали, оставив плачущую девушку на краю крыши.

* * *

Ночь опустилась на дом, накрыв все мягким полумраком, отбросив длинные неясные тени от факелов и камина. Гарри лежал, раскинувшись, на кровати и угрюмо смотрел в потолок. Кажется, он лежал так уже несколько часов. Он не знал точно. Он не считал.

Драко по возвращении отмахнулся от разговоров и забрался в душ, просидев там почти два часа, и — Гарри был в этом уверен — он сидел бы там до сих пор, если бы Гарри в конце концов не пригрозил вышибить дверь пинком и вытащить его оттуда хоть за волосы. После этого заявления Драко молча вышел и скрылся в дебрях поместья — по ощущениям Гарри, примерно в районе чердака. Где и находился до сих пор, не подавая ни голоса, ни признаков жизни.

Мы устали, повторял сам себе Гарри. Он имеет право побыть один. Он в первый раз убивал, глупо надеяться, что ему не захочется сначала прийти в себя после такого. Мы пользовались стихийной силой на полную катушку, это кого угодно выбьет из колеи и вгонит в оцепенелое отупение.

Хотя — на самом деле — он четко понимал, что все это — вранье. Все то же самое можно было сказать и о нем самом, но он не испытывал желания забиваться в угол. Это Люциус, морщась, думал Гарри. Эта скотина успела что-то сказать ему… или… черт знает, что они там успели. Это из-за него. И Драко не вернется сам, хоть жди его до утра… А если попробовать пойти за ним, можно спровоцировать очередную истерику.

Здраво рассудив, что на дворе ночь, у Малфоя было достаточно времени, а лучше уж истерика, чем ничего, Гарри встал и решительно двинулся на чердак. Ну, в крайнем случае, получу по физиономии, смирился он. Не в первый раз, не рассыплюсь. Хватит уже… теней Люциуса в нашей жизни. Пора изгнать этот чертов призрак — раз и навсегда. Что бы для этого ни пришлось сделать.

Драко сидел, забравшись с ногами на подоконник, обхватив колени и положив подбородок на сцепленные руки. Он смотрел в темноту за окном, не повернувшись даже при появлении Поттера. Стройный силуэт едва выделялся в полумраке.

Гарри остановился в дверях, глядя на него. Драко всегда умудрялся быть чертовски разным, как будто в нем жило несколько человек одновременно, и они сменялись, по очереди глядя на мир из глубины его серых глаз. Был собранный и немного высокомерный аристократ, следящий за порядком в доме, замечающий все мелочи, нещадно гоняющий домового эльфа и отпускающий самые циничные шуточки в сторону Гарри. Был мягкий, томительно-податливый, нежный и до умопомрачения родной человек, чьи глаза блестели в темноте спальни, когда Гарри обнимал его, чей вкрадчивый шепот сводил с ума, за чей покой хотелось, не раздумывая, отдать жизнь, если понадобится. Единственный, кого Гарри мысленно называл по имени — Драко.

Был перепуганный, издерганный и довольно-таки злобный истерик, с легкостью переходящий от крика к слезам и обратно, мастер передергиваний и эмоционального шантажа, способный за минуту довести Гарри до белого каления перепадами своих настроений и своей убийственно изломанной логикой, безрассудный и непередаваемо эгоцентричный. Тот самый, за появление которого гриффиндорец до сих пор не уставал «благодарить» Люциуса с его идиотскими методами воспитания.

А еще — и это была самая страшная для Гарри часть Малфоя — был ледяной, непроницаемый манекен с застывшим, ничего не выражающим, пустым взглядом, вежливый, корректный, обходительный, игнорирующий любые попытки вторжения на свою территорию — и совершенно закрытый. Именно эта ипостась и застыла сейчас на подоконнике пустого чердака, глядя в окно и не обращая внимания на вошедшего Поттера. И это было хуже всего. Гарри рассчитывал на истерика. С ним бы он точно как-нибудь справился.

— Драко, — позвал он, подходя ближе.

— Что? — невыразительно отозвался тот, не оборачиваясь.

— Уже ночь, — проклиная себя за неспособность найти другие слова, сказал Гарри. — Ты идешь спать?

— Попозже, — спокойно ответил Малфой. — Ты иди, я еще посижу.

— Посмотри на меня, — попросил Гарри. — Пожалуйста.

Драко медленно перевел взгляд на его лицо. Пустота. Все спряталось, забилось вглубь. Ничего не разглядишь…

Гарри долго молчал, кусая губы и борясь с желанием прикоснуться к нему — сейчас Драко мог отреагировать, как угодно. Он вообще выходил из этого состояния только сам, невзирая на все попытки помочь, повлиять… И предугадать, в какую «сторону» он выйдет, было невозможно. По крайней мере, это никогда не удавалось.

— Что он сказал тебе? — решившись, спросил Гарри. — Там, на крыше?

— Ничего, — пожал плечами Драко, снова отворачиваясь и прислоняясь виском к стеклу. — Мы вообще не разговаривали.

— Тогда что случилось? — чуть слышно прошептал Гарри, не особенно рассчитывая на ответ.

— Да, в общем, тоже ничего, — помедлив, ответил Драко. — Просто он меня оглушил, и я вырубился. Больше ничего не помню…

— Оглушил? — изумился Гарри. — Как он смог, если…

— Не знаю, — нетерпеливо вздохнул Драко. — Просто смог, и все. Ступефаем.

Гарри некоторое время переваривал информацию.

— И ты из-за этого тут спрятался? — осведомился он. — Так испугался того, что он смог тебя достать?

Драко молча прикрыл глаза, закусив губу. На мгновение Гарри испытал нехорошее желание отступить на шаг, чтобы не попасть под удар, если Малфой сейчас взорвется криком. И в следующее же мгновение проклял сам себя за малодушие, подходя еще ближе.

— Нет, — ровно ответил Драко, не открывая глаз. — Я просто испугался. Его. Как только увидел. И щит воздушный сразу пропал. Хотя я, если честно, вообще забыл о том, что он у меня был… И о тебе, Поттер. Просто стоял, как идиот… и смотрел на него.

— А он что? — выдохнул Гарри.

— А он ухмылялся. А потом поднял палочку и оглушил, как щенка. Вот и все, собственно. Все приключения.

Голос Малфоя, ровный, безжизненный, яснее всего говорил о том, что в нем происходит сейчас. Ему плохо настолько, что он не может почувствовать вообще ничего, кроме боли, понял Гарри. Он не может закричать или заплакать — у него не хватает сил даже на то, чтобы выйти из ступора. Ох, чертов Люциус…

— Спасибо, что пришел за мной, — прошептал Гарри, оцепенело глядя на растрепавшиеся светлые пряди волос. — Я не справился бы… один.

— Ты придурок, Поттер, — спокойно пожал плечами Драко. — Всегда сначала рвешься вперед, а потом думаешь, стоило ли.

— Точно, — невольно усмехнулся Гарри. — Я придурок, который обязан тебе жизнью.

— Да уж в который раз, — лениво парировал Драко. — Ерунда, Поттер. Я почти привык… спасать твою драгоценную шкуру.

Гарри долго молчал, кусая губы и глядя на непроницаемый тонкий профиль.

— Там погиб Сириус, — вдруг сказал он, сам удивляясь своей откровенности. — Два года назад. В том зале, где ты меня нашел.

Драко бросил на него быстрый взгляд.

— Теперь там все погибли, Поттер, — ответил он, опуская голову. — Даже мы с тобой.

— Мы живы, Драко, — возразил Гарри, не очень-то веря собственным словам.

Драко покачал головой.

— Это не мы. Разве ты не чувствуешь, что утро было… не с тобой? Что оно было слишком давно — и не факт, что с нами?

Гарри выдохнул сквозь зубы и, не сдержавшись, потянулся к нему, обнимая за плечи, притягивая к себе. Светлая голова Драко покорно прислонилась к его груди.

— Мы выберемся, — прошептал он, касаясь губами его макушки. — Я не могу умереть, пока ты со мной. Я знаю.

— Сколько человек мы сегодня убили, Гарри? — с каким-то странным отчаянием спросил Драко. — Ты считал? Я вот сбился… на втором десятке. Почти сразу. И я ничего не чувствовал, понимаешь? Вообще — ничего! Как будто… это и не люди были вовсе. Как будто и я — не человек. Машина для убийства…

— Ты и не человек, Малфой, — вздохнул Гарри. — Как и я. Хватит оплакивать свою человеческую сущность…

— Ты сходил с ума когда-то, услышав о смерти человека, с которым был знаком! — плечи Драко вздрагивали. — А теперь… чем мы с тобой лучше Пожирателей Смерти? Мы такие же, Поттер. Вспомни, авроры всегда стремились арестовывать, судить, сажать в Азкабан, только не убивать!

— Эти времена давно прошли, Малфой, — возразил Гарри. — Когда-то так было. Но это не имеет смысла, если противостоишь бездушным сволочам. Они всегда будут опережать на шаг, если не играть по их правилам.

— Это мы с тобой — бездушные сволочи, — буркнул Драко, пряча лицо в ладонях.

Гарри снова вздохнул.

— Драко, — чуть слышно сказал он. — Я ушел из Ордена не потому, что не приемлю убийства. То есть, когда-то я был против, да… но это глупо, когда вокруг тебя убивают, а ты арестовываешь. Их надо убивать, иначе это никогда не закончится. Только убивать — верхушку, а не исполнителей… А после того, на что я сегодня в Министерстве насмотрелся… — он горько усмехнулся. — Знаешь, я ведь туда шел, только чтобы Люциуса найти. Я не хотел и не собирался… больше никого трогать. А потом вошел в холл и увидел… Драко, нельзя так — как они. Они уничтожают нас под корень, а мы все о морали думаем… О том, этично ли убивать в ответ… Черт, я не знаю, где правда, понимаешь? Я знаю только, что вот так — нельзя. Приходить с антимагическими сферами и вырезать… как скот…

Драко молчал.

— Я не против того… что мы сегодня наделали, Поттер, — сказал он наконец. — Просто я… думаю, что должен был бы быть против. Но на самом деле мне все равно. Если честно.

— Я знаю, — ухмыльнулся Гарри. — Сидел бы ты тут из-за этого…

— Мы придурки, — спокойно добавил Драко, поднимая голову. — Ты, вообще, понял, что нас утащили туда? Нарочно? А мы повелись и кинулись — друг за другом…

Гарри надолго задумался.

— Да, — медленно проговорил он. — Похоже, что так.

Он вздохнул и сел на подоконник рядом с Драко, глядя себе под ноги.

— Снейп не собирался приходить сегодня, — сказал Гарри, размышляя вслух. — Но потом пришел, заявил, что у него перенеслась встреча, отменились какие-то дела… И МакГонагалл нашла его здесь. И сообщила ему о нападении — при нас.

— Поттер, она косилась на тебя, как на человека, который будет последней скотиной, если не пойдет туда вслед за Снейпом, — фыркнул Драко. — Я заметил.

— Может быть… — Гарри запустил пальцы в волосы. — Дальше. Допустим, Пожиратели действительно нагрянули с антимагическими сферами и положили в Министерстве всех, кого смогли. Но Орден-то туда бы и не сунулся, не имея никакой возможности противостоять им! Значит, раз они все же полезли, на что-то они точно рассчитывали…

Драко презрительно хмыкнул.

— Еще бы, — ухмыльнулся он. — На нас и рассчитывали. Как минимум — в том числе, и на нас. Снейп, кстати, тоже… неплохо себя показал. Я видел.

Гарри поднял на него непонимающий взгляд.

— У него защита, как у тебя почти, — пожал плечами Драко. — Правда, до шпаги он не додумался. И вообще… не убивал. Огнем, я имею в виду. Колонны на головы рушил, да. Я тоже так делал, в самом начале. Пока до тебя не дошел.

— Бедное здание Министерства, — покачал головой Гарри. — Как мы под обломками там не остались, вообще… Столько народу его подтачивало…

Внезапно он замер и выпрямился, словно поймав ускользающую мысль.

— Знаешь, — звенящим голосом сказал он. — Я еще кое-что вспомнил. У всех этих подонков были прозрачные сферы. А я видел темно-синюю. У кого-то.

Драко мягко улыбнулся.

— Это цвет защиты водного мага, Поттер. Ты видел Ханну Эббот.

Гарри резко обернулся.

— То есть, мы были там даже не одни? Они позвали еще кого-то?

Драко кивнул.

— Я же говорил тебе, в Хогвартсе были маги и помимо нас. Просто вели себя прилично и не высовывались. К тому же, Эббот — не Гарри Поттер, кому до нее какое дело…

В глазах Гарри медленно выкристаллизовывался ужас.

— Малфой, — прошептал он. — Малфой, но она ведь… у нее ведь нет… ну, ты понимаешь… как у нас с тобой…

Драко горько усмехнулся.

— Нет, — сказал он. — Думаю, что нет. Скорее всего, она уже мертва — после этой бойни. Стихийные маги не созданы для участия в боях, Поттер. Это оружие практически одноразового использования. Можно засунуть их в пекло и спровоцировать на выброс сил, но этот выброс убьет их самих, рано или поздно. Точнее, после такой мясорубки, которая была сегодня, толку от Эббот уже никакого никогда не будет… Хочешь, проверь на днях по газетам — если повезет, наткнешься на заметку о том, что она в коме или помещена в отделение для буйнопомешанных.

Драко вздохнул.

— Снейп рассказывал мне… однажды, — добавил он. — Он видел, как умирают водные маги. Точнее, как они сходят с ума… Я тогда подумал, что раньше всегда считал, что хуже всего быть огненным… у них самый страшный ад. А после этого рассказа понял, что у нас — у каждого — свое проклятье. И одно не лучше другого.

У Гарри дрожали губы.

— Но они не могли знать наверняка, что это не убьет нас! — срывающимся шепотом выкрикнул он, сжимая пальцами подоконник. — Они заманивали нас туда, хотя должны были предполагать, что мы тоже умрем!

Драко встал и, подойдя к нему, взял за плечи, заглядывая в лицо.

— Гарри, — мягко сказал он. — Гарри, они могли предполагать и обратное. Мы вытворяли достаточно в Хогвартсе, чтобы у них были поводы сомневаться. Так что — можешь считать, что это было проверкой, и мы ее выдержали. Нас можно использовать в боях, и мы не умрем. И теперь все об этом знают.

В его серых глазах мерцала такая боль, что Гарри захотелось взвыть.

— Я ушел из этого чертова Ордена, потому что мне надоело, что меня используют! — прошептал он. — Драко, я выгнал их отсюда, чтобы они не могли добраться до тебя! Но они все равно дотягиваются до нас… Даже здесь…

— Ш-ш-ш… — Малфой притянул его к себе. — Ты просто не дергайся больше так сразу, ладно? Каждый раз, когда тебе захочется… побыть героем. И, может, тогда мы справимся. Со всем этим. Хорошо?

Гарри вцепился в его спину, сжимая его в объятиях, пряча лицо у него на груди, благодаря Мерлина за то, что Драко у него есть, Драко — рядом… Всегда — рядом…

— Пойдем спать, — чуть слышно выдохнул он, проведя ладонью по спине Малфоя. — Пожалуйста, Драко. Пойдем.

Тот едва заметно покачал головой.

— Ты иди, — ровно сказал он. — Я не могу… сейчас. Потом. Попозже.

Гарри поднял голову, вглядываясь в его лицо.

— Нет, сейчас, — возразил он, не разжимая рук. — Так надо. Просто поверь мне, пожалуйста.

Драко долго молчал, не отводя взгляда.

— Я не могу… — одними губами прошептал он наконец. — Не сегодня, Гарри.

— Можешь, — спокойно ответил Гарри. — И именно сегодня. Идем, Малфой, или я утащу тебя силой.

В глазах Драко мелькнул откровенный страх.

— Все будет хорошо, — ладони Гарри прикоснулись к его лицу. — Я обещаю. Ты мне веришь?

Драко медленно кивнул.

— Идем, — губы Гарри легко коснулись его губ.

* * *

— Гарри… — Драко осторожно сел на край кровати, комкая в пальцах край подушки.

— Ш-ш-ш… Иди ко мне.

— Гарри, выслушай меня, — он сжался в комок от напряжения. — Мы с тобой говорили… сегодня… то есть, ты говорил, что…

Гарри спокойно придвинулся к нему.

— Да ничего я не говорил, Драко, — выдохнул он, притягивая его к себе. — Я беспокоюсь о тебе, но я просто идиот, который вечно находит не те слова, не тот тон… и не то время…

Ладони, мягко скользящие по плечам… Губы, касающиеся шеи…

— Гарри, не надо, — Драко отстранился. — Я не знаю, что ты имел в виду. Но в этом доме достаточно спален, и я, действительно, пожалуй, пока…

— Хочешь умереть, как Ханна? — взгляд Гарри впился в его лицо. — Сегодня ты останешься здесь. А завтра, если захочешь, мы сможем поговорить об этом еще раз.

— Гарри…

У Драко дрожали губы. Гарри осторожно прикоснулся к ним кончиками пальцев, провел ладонью по щеке.

— Ну, что ты, чудо мое… Это же я…

Драко закрыл глаза. Сильные руки обхватили его, потянули за собой, укладывая на спину.

— Между прочим, секс не обязателен, чтобы восстановиться, — пробормотал Драко, запрокидывая голову под поцелуями Гарри. — Достаточно… просто любить…

— Я знаю, — выдохнул Поттер, накрывая его своим телом. — Я и люблю… тебя…

— Тогда зачем… — дыхание сбивалось, и говорить почему-то становилось все сложнее. — Гарри…

— Затем, что в отдельной спальне ты будешь думать уж точно не обо мне, — прошептал Гарри, скользя ладонями вниз по его груди, покрывая поцелуями плечи.

Драко издал сдавленный смешок.

— Я всегда думаю о тебе, Поттер… — он ахнул от неожиданности, когда пальцы Гарри сомкнулись на его запястьях, прижимая их к кровати.

— Вот и думай… — проворчал Гарри, опускаясь ниже, сжимая губами его сосок.

— Гар… ри… а-ах… что ты…

Губы двинулись еще ниже, влажный язык настойчиво провел дорожку по животу. Драко приподнял голову, пытаясь сказать что-то, и не находя слов, только беззвучно раскрывая рот.

— С ума сошел… — выдохнул он наконец, выворачиваясь из его объятий.

— Да, — мрачно блеснули в ответ глаза Гарри.

Драко тяжело дышал, глядя на него.

— Да что с тобой сегодня… — прошептал он. — Гарри?

В ответ Поттер с силой толкнул его обратно на подушку, наклоняясь и сверля его горящим взглядом.

— Можешь хоть раз побыть послушным мальчиком? — пальцы снова с силой сжались на запястьях.

Драко остолбенел, на мгновение задохнувшись. Воздух разрывал грудь, его было слишком много, и никак не получалось выдохнуть, а губы Гарри снова скользили вниз — по груди, по животу, все ниже…

Этого не может быть… — оцепенело подумал Драко, чувствуя, как руки Гарри настойчиво удерживают его, как его язык касается… о, боже…

В первое мгновение ему показалось, что он сам сошел с ума. Гарри не может быть таким, не может вести себя так… вытворять такое… Они же никогда раньше… не позволяли себе… о-ох, да что ж он делает…

Тело выгнулось дугой, само — навстречу жарким прикосновениям, навстречу ласкам, и губы Гарри сомкнулись, обхватывая его член, принимая все глубже, почти до основания… Драко заметался, кусая губы, давя отчаянные, хриплые стоны, рвущиеся наружу.

Неправильно… Все — неправильно, так нельзя, кричало что-то внутри него. Не так, только не так… Не с ним. Не с Гарри.

Возбуждение накатывало, как волны, и это тоже было — неправильно, это вызывало желание отшвырнуть от себя настойчивого Поттера и кричать до тех пор, пока он не услышит, не поймет, что так — нельзя, никогда, ни за что, нельзя…

Гарри внезапно оторвался от него и передвинулся вверх, подминая под себя напряженное тело Драко, нависая над ним. Ярко-зеленые глаза — совсем рядом, прерывистое дыхание щекочет щеки…

— Нравится?.. — ухмыляясь, выдохнул Гарри, сжимая в кулаке его волосы и заставляя запрокинуть голову. — Я так и думал…

Драко беззвучно зашипел, выворачиваясь из его рук.

— Что ты делаешь? — сквозь слезы прошептал он. — Ты.. ты..

— Ну? — ехидно приподнял бровь Гарри.

— Ты ничем не лучше него! — истерически выдохнул Драко, глядя в искаженное лицо. В серых глазах метался закостеневший, привычный, прочно обосновавшийся страх. — Ты такая же дрянь, как он, Поттер!

Гарри медленно наклонился к нему, почти касаясь губами его щеки.

— Да, — прошептал он. — Думаю, ты прав…

Губы неожиданно нежно коснулись губ Драко, слегка прикусывая их, сжимая, лаская. Драко прерывисто дышал, сжавшись в его руках.

— Ты… — всхлипнул он, отворачиваясь. — Ты просто не понимаешь… Как ты можешь… так…

Руки Гарри внезапно обхватили его, и они перекатились по кровати. Горячие ладони погладили разгоряченные щеки, скользнули вниз, по плечам, по спине.

Не отрывая от Драко странного горящего взгляда, Гарри медленно обхватил ногами его бедра, слегка запрокидывая голову.

— Я хочу тебя… — прошептал он, глядя Драко в глаза.

Пальцы снова нашли его, сжали, поглаживая, лаская.

— Нет… — простонал Драко, чувствуя, что еще немного — и он просто рехнется. Невозможно сохранить рассудок, если Поттер заводит подобные игры… Зачем? Чего он добивается? К горлу подкатил предательский комок.

— Да… — выдохнул Гарри, целуя его.

Ты не понимаешь, о чем говоришь! — захотелось выкрикнуть Драко со всей яростью прямо ему в лицо. Ты думаешь, это смешно? Это весело? В это можно играть, забавляться этим? Чертов психованный идиот, тебе кажется, что это будет интересно?

Внезапно накатила такая отчаянная, всепоглощающая злость, что Драко невольно скрипнул зубами. Так ты хочешь этого? — с каким-то холодным бешенством подумал он. Думаешь, что понимаешь — каково это? Что ж, я покажу тебе. С удовольствием.

Он двинулся вперед одним отчаянным движением, врываясь, вламываясь в него, с силой сжимая его плечо, впиваясь в него зубами. Гарри громко вскрикнул, еще сильнее запрокидывая голову, вцепляясь в его спину.

Ах, ты еще и царапаться! — мелькнула задыхающаяся мысль, и Драко выкрутил его запястья, прижимая их к подушке, яростными толчками проникая все глубже, кусая его шею… Привкус крови на губах отрезвил, и, на мгновение оторвавшись, Драко замер от ужаса — это же Гарри… Что я делаю, это же Гарри!..

Дрожащие пальцы на его лице, плотно сомкнутых ресницах, закушенных губах… Тяжело дыша, Драко вцепился в его волосы, отчаянно целуя его, пытаясь проникнуть языком сквозь стиснутые зубы. Бесконечность секунд, наполненных горечью отчаянного страха, что он не откроется ему — больше никогда. И тишиной, разрываемой только их дыханием и едва слышными стонами Гарри…

— Не останавливайся, — выдох сквозь разомкнутые губы. — Пожалуйста, Драко…

Осторожное, глубокое движение бедер, и снова — сдавленный стон… Стоны туманят голову, застилают глаза пеленой, и лицо Гарри плывет, искажаясь… Не в силах больше сдерживаться, Драко приподнялся и сел, сжимая его бедра, медленно двигаясь в нем.

Гарри лежал, запрокинув голову, вцепившись в подушку. Разметавшиеся черные волосы, дрожащие плечи… Ему больно? — отстраненно подумал Драко, заметив, как он дрожит. Нет, этого не может быть. Он просто не знает, он понятия не имеет о том, что такое боль.

Движения ускорились, став почти яростными. Стоны перешли в сдавленные крики. Драко зажмурился, задыхаясь от этих звуков. Что-то рвалось наружу, что-то, что он сдерживал уже так давно, что давило на него из месяца в месяц, комкая его рассудок, прессуя его. Что-то, что становилось злостью, болью, холодным отчаянным бешенством от каждого стона Гарри.

Впившись ногтями в его кожу, он вышел почти полностью — и снова ворвался в него одним движением. Почти жалобный, захлебывающийся крик. Крик…

«…Не надо…»

Больно? Ты не знаешь, что такое боль.

«…Нет…»

Я научу тебя быть послушным.

«…Пожалуйста…»

Ты запомнишь, каково мне перечить.

«…Не надо…»

Драко тяжело дышал, то впиваясь ногтями в податливое тело, то поглаживая его кончиками пальцев. Одним рывком, отодвинувшись, он вдруг обхватил его и, перевернув, швырнул на кровать лицом вниз. Ладони заскользили по спине, по смуглым бедрам. Он наклонился к самому уху лежащего под ним человека.

— Что, теперь молчишь? — выдохнул Драко, до синяков стискивая его плечо. — Запомни, гаденыш — я всегда… могу заставить тебя… замолчать… Никогда… больше... не перечь мне…

Рука проворно обхватила его за талию, и, выпрямившись, Драко снова вошел в него, притянув его к себе, усаживая на колени. Пальцы зарылись в непослушные волосы, запрокидывая голову. Губы впились в плечо, покрывая его быстрыми поцелуями.

— Хороший… мальчик… — прошептал Драко, поглаживая его по животу, пожирая взглядом дрожащие губы, ловя беспомощные стоны, снова двигаясь в нем.

Жарко… Горячо, тепло, тесно — и жарко, так жарко, воздуха не хватает, все потому, что он — такой горячий, так покорно сдался, расслабился в чужих руках… Ладонь сдвинулась ниже, провела по внутренней поверхности бедер, обхватила напряженный член. Снова стон — теперь уже полный желания, и — едва заметное движение навстречу…

Драко выдохнул, резко отталкивая от себя податливое тело и швыряя его на кровать.

— Ах, тебе еще и нравится? — со злостью прошипел он, снова переворачивая его на спину и наклоняясь. — Так и знал, что ты — гомик…

Рука машинально дернулась под подушку, за палочкой.

— Посмотрим, как тебе понравится это…

Гарри прижал руку ко рту, изо всех сил вцепляясь в нее зубами. Он знал, во что сейчас Драко превратит палочку, и, сколько бы он ни повторял сам себе — так надо, — терпеть и дальше было уже просто невыносимо. Невыносимо слышать искаженный злобой родной голос, и понимать, что ему — его хрупкому, ранимому, несмотря на все его маски, Драко — сейчас больнее на порядок, на бесконечность. Физическая боль — ничто по сравнению с тем, что он должен чувствовать, переживая заново свой затянувшийся кошмар.

Драко выпрямился и сел. В едва заметно дрожащих руках он сжимал серебряную трость. С набалдашником.

Горячая ладонь, елозящая по животу… Пальцы, царапающие кожу…

Он ворвался так грубо, так яростно, что из глаз Гарри брызнули слезы. Он до боли стиснул зубы — так, что заломило челюсти, чувствуя вкус крови на губах, но крик все равно вырвался наружу, беспомощный, отчаянный — вырвался и потянул за собой вереницу следующих, один за другим.

Острые локти, колени, прижимающие распластанное тело к кровати. Тяжелое, прерывистое дыхание над ухом. Резкие движения, причиняющие невыносимую, разрывающую боль, пальцы Драко, вцепившиеся в волосы, руку дергает — Гарри впивался зубами в рану, пытаясь перебить одной болью другую. И хриплый, задыхающийся шепот.

— Вот видишь… Можешь же быть послушным…

Горячий, влажный язык, бесстыдно слизнувший слезу со щеки.

— Тебе не стоило… так меня злить…

Грубые, медленные движения — почти до конца, назад, и снова, рывком — вперед. Зажмуренные глаза, почти истерические выкрики — оглушающие, сдавленные, отчаянные…

— Ты — моя собственность… Я сделаю с тобой все, что захочу… Никогда… не смей… перечить мне…

Драко задыхался; с каждым новым движением выплескивалось, уходило что-то, с чем уже не получалось мириться, справляться… Ярость таяла, пожирая сама себя, оставляя голую, неприкрытую боль. Он плакал, почти не замечая этого, продолжая тянуть за темные волосы, впиваясь зубами в открытую шею, словно хотел уничтожить самого себя в том, кто метался сейчас в его руках, сжавшись под его телом.

— Ненавижу… тебя… выродок…

Слезы душили, застилая глаза, выедая душу до дня.

— Ненавижу…

Выпустив трость из ослабевших пальцев, Драко прижал руки к лицу и разрыдался, падая лбом на грудь Гарри. Его трясло, его била истерика, заставляя кричать во весь голос, и прикосновение теплой ладони Гарри к его волосам выворачивало наизнанку, ведь нежность — это не для него, не для таких, как он, нежность — это невозможно, он не имеет права…

Он ничего этого не заслужил. Он не достоин. Он — ничтожество, мразь, свято верившая столько лет, что у него есть достоинство, честь, гордость — назови как угодно, смысл все тот же: мир НЕ РУХНУЛ от того, что кто-то одним движением разломал все это, втоптал в грязь, мир — не рухнул, а, значит, и не было никогда ни достоинства, ни чести, ни гордости… Ничего не было.

Значит, кто угодно и когда угодно сможет прийти и повторить это, превратить его в грязь под чужими ногами еще и еще раз — и мир снова не рухнет. Просто — потому, что он пустое место, не достойное ничего. Никого. Никогда.

Драко рыдал навзрыд, сжавшись в комок на груди Гарри, обнимая его за шею, прижимаясь к нему. Рыдания вырывались громкими криками, он захлебывался в слезах, и руки Гарри все сильнее обвивались вокруг него, сжимая его в объятиях, и это тоже было — неправильно, все — неправильно, он не может относиться к нему — так, только не к нему, теперь, когда он знает, когда он все видел сам…

— Не надо!.. — истерически выкрикнул Драко, отстраняясь. — Не смей… так…

И наткнулся на затуманенный слезами взгляд ярко-зеленых глаз. Слишком теплый взгляд.

— Я люблю тебя, — прошептал Гарри, обнимая его, снова притягивая к себе. — Я люблю тебя, придурок… Такого, как есть…

Прикосновение дрожащих губ, соленых от слез и крови. Сильные, горячие руки, успокаивающие его, дающие выплакаться. Ладони, скользящие по плечам, по волосам.

— Ты был прав, — горький, тихий шепот, как шорох. — Я никогда не понимал, что это было… Что ты чувствовал…

Вздрагивающие от рыданий плечи. И горечь, горечь… одна на двоих.

— Его нет здесь, Драко, — поцелуи, покрывающие бледное лицо. — Есть только мы. Ты и я. Всегда.

— Ты не можешь… — выдохнул Драко, сжимая его скулы в ладонях. — Гарри, ты не можешь… теперь…

— Я люблю тебя… — и снова слезы, нескончаемый поток слез…

Пальцы, перебирающие светлые волосы. Мягкий, ласковый шепот.

— Драко…

Сдавленный всхлип, и — приподнявшись на локтях — заглянуть в лицо.

— Что? Что, Гарри?..

— Заканчивай… — жаркий выдох, и Драко оцепенел, словно не мог поверить в то, что услышал.

Губы дрожат. Невозможно произнести ни слова, все слова застревают в горле, стоит только открыть рот, и они сбиваются в комок, мешая друг другу…

— Я хочу, чтобы ты закончил, — лихорадочный блеск в потемневших глазах. — То, что начал. Пожалуйста.

Драко помотал головой, словно пытаясь вытряхнуть из нее услышанные слова. Горячие губы снова приникли долгим поцелуем, заставляя замереть, раскрыться, поверить…

— Ты сможешь, — шепот обволакивает, завораживая, гася страх вместе с рассудком. — Просто смотри на меня… Почувствуй меня…

Этого не может быть, оцепенело подумал Драко. Не со мной. Не может. Никогда. Он не может говорить так — после всего, что было. После всего, что он видел. Чувствовал. Не может…

— Ты любишь меня?.. — теплые, ласковые ладони. — Ты любишь меня, Драко?..

— Да… — выдохнул он, прижимаясь к горячему телу. — Гарри… О, боже, Гарри…

Это Гарри. Это его губы так мягко раскрываются навстречу. Это его глаза блестят в темноте. Это его руки ласкают разгоряченную кожу, его тело выгибается от прикосновений… Его голова запрокидывается, когда он снова обхватывает ногами бедра Драко…

— Подожди, — сдавленно прошептал Драко, отстраняясь, ища на полу у кровати отброшенную палочку. — Подожди, придурок, совсем с ума сошел… Завтра не встанешь же…

— Да я и так уже, похоже, не встану, — усмехнулся Гарри, наблюдая, как Малфой дрожащими руками возвращает палочке первоначальный вид и водит ею над его телом, шепча заклинания заживления. — О, спасибо, теперь действительно лучше.

— Идиот… — простонал Драко, отбрасывая палочку и упираясь лбом ему в живот. — Чертов идиот, безбашенный, безголовый, безмозглый…

— Я люблю тебя, Малфой, — тихо хмыкнул Гарри, теребя его волосы. — Этого достаточно, чтобы ты прощал мне все остальное.

— Ох… — губы Драко спускаются вниз по животу, оставляя влажную дорожку. — Этого достаточно для чего угодно, Поттер…

Осторожное, дразнящее прикосновение горячего языка. Нетерпеливый вздох Гарри, и губы обхватывают член почти до основания, и черноволосая голова мечется по подушке, и смуглое тело выгибается дугой, дрожа в руках Драко, сводя его с ума стонами, вскриками…

Это Гарри, повторил он себе, отрываясь от него — и нависая над ним, накрывая своим телом. Это Гарри. И он любит меня. Меня. Такого. Все равно. Всегда. Любит. Я сошел с ума.

Сдавленный вскрик, утонувший в поцелуе. Медленные, осторожные движения.

— О-о-ох, какой же ты… — выдохнул Драко, на миг замирая в нем, ловя губами его дыхание. — Горячий…

Пальцы Гарри, вцепившиеся в его бедра. Судорожные вдохи. Мерцание изумрудных глаз.

— Тише… Стой… — отблеск паники в его глазах.

— Ш-ш-ш…

Долгая пауза, и руки дрожат все сильнее, хочется сжать его в объятиях, утопить в себе и утонуть в нем, в Гарри… Хочется двигаться, не останавливаться никогда, никогда…

— О, боже…

— Быстрее… Ох, пожалуйста, Драко….

— О, боже, Гарри…

Дыхание сбивается, и одна мысль — я сейчас задохнусь, я сейчас задохнусь, я потеряюсь, утону, растворюсь — в нем…

— М-м-м… а-а-ах…

— Боже, какой ты сладкий…

Горячечный, сбивчивый шепот. Отчаянные стоны.

— Еще… Драко…

— Гарри…

Весь мир сливается, сбивается в комок, в ничего не значащее ничто, есть только Гарри, Гарри, один только Гарри, всегда — один только Гарри, горячий, живой, настоящий, его Гарри, всегда…

Яростные, отчаянные движения, и шепот — еще, еще, только не останавливайся… Крик затапливает, оглушает — чей? Его, Гарри? Обоих? Только не останавливайся…

Взрыв был бешеный, невозможный, нереальный, как потом — вечностью позже — подумал Драко, падая, сжимая податливые, горячие плечи, зарываясь лицом в темные волосы, проваливаясь в отчаянные, обезумевшие поцелуи.

— Гарри, — простонал он, прижимаясь к нему. — Гарри, Гарри, Гарри…

— Тс-с-с, — прикосновения горячих, родных губ. — Я люблю тебя. Я просто тебя люблю…

Потом они долго лежали рядом, глядя друг на друга, и Драко не мог заставить себя оторвать взгляд от его глаз — в них было слишком много, и в нем самом, пожалуй, было слишком много, чтобы заставить себя сказать вслух хоть что-нибудь. Что ни скажи, все будет пусто и ни о чем, все не будет иметь смысла, разве можно сказать что-то о том, что он понял, осознал, почувствовал, принял — сегодня? Сейчас? Драко не знал. Внутри застывала огромная, звенящая пустота, словно прорвало невидимую плотину, и огромный кусок его души разломался, открылся, заполняясь чем-то, и слова застревали при любой попытке произнести их вслух, перебиваясь одной только мыслью — он любит меня. Меня. Любит. Он. Гарри. Гарри…