Типы легитимности.
Известный и крупный немецкий социолог и политолог Макс Вебер (1864 - 1920) впервые ввел и разработал понятие "легитимность власти". Он указал на то, что любая власть нуждается в собственном самооправдании, признании и поддержке. Он же показал, что легитимация (обретение властью законности) не есть во всех случаях однотипный процесс, имеющий одни и те же корни, одно основание. М.Вебер выделил три способа или, как говорил сам Вебер, “три идеальных типа” достижения легитимности, отражающих особенности мотивов подчинения.
Традиционная легитимность - исторически первый тип власти, которая основана на праве наследования престола. Эта легитимность возникает благодаря обычаям, привычке повиноваться власти, вере в непоколебимость и священность издавна существующих порядков. Традиционное господство присуще, в основном, монархиям. Подавляющая тяжесть традиций приводит к тому, что люди вновь и вновь воспроизводят отношения власти и подчинения на протяжении многих поколений. По своей мотивации традиционная легитимность во многом схожа с отношениями в патриархальной семье, основанными на беспрекословном повиновении старшим и на личном, неофициальном характере взаимоотношений. Власть традиции такова, что когда лидеры нарушают ее, они могут потерять легитимность в глазах масс. В этом смысле власть элиты жестко ограничена той же традицией, которая придает ей легитимность. Традиционная легитимность отличается прочностью. Поэтому, как считал М. Вебер, для стабильности демократии полезно сохранение наследственного монарха, подкрепляющего авторитет государства многовековыми традициями почитания власти. С переходом к индустриальному обществу традиционный тип господства подменяется или подкрепляется специальными институтами, аппаратом, бюрократией.
Такая легитимность соответствовала нормам традиционного общества. Опора в основном на традицию определяет ограниченность царской власти. Акции царя, которые противоречат народным представлениям о царе, могли выполняться только с опорой на силу принуждения. Так, например, Иван Грозный для своих непопулярных в народе кровожадных дел создал опричнину.
В традиционном господстве Вебер выделяет различные виды легитимности - геронтократические (власть старейшие), патриархальное (власть вождя племени), патримониальное (власть монарха), султанизм как разновидность последнего. Султанизм характеризуется абсолютным произволом и опорой на армию. Найти примеры традиционного господства в современных обществах трудно. Как пишет Р.Арон, “если бы королева Англии еще продолжала осуществлять реальную былую и активную королевскую власть, то обоснование этого господства уходило бы в далекое прошлое и заключалось в вере в легитимность власти, существовавшую на протяжении веков”. Сегодня же существуют только атрибуты этого господства. Люди продолжают отдавать дань уважения держателю традиционной власти, но фактически они почти не имеют повода для повиновения ей. Законы издаются от имени королевы, но не она определяет их содержание. В наше время в странах. Сохранивших монархию, традиционное господство существует символически”.
Вместе с тем Р.Арон приводит многочисленные примеры харизматического господства. “Ленин в течение нескольких лет осуществлял власть, которую можно назвать харизматическим господством, поскольку эта власть основывалась не на легальности, не на длительных традициях, а на личной преданности людей, убежденных в необыкновенном даре человека, который взялся перевернуть социальный порядок”. Гитлер и генерал де Голль были и остаются, по определению Вебера, харизматическими вождями, как бы они при этом не отличались друг от друга”.
Традиционный тип легитимности власти является более долговременным по сравнению с другими. В данном случае один наследник сменяет другого, и, при прочих равных условиях, так может продолжаться многие десятилетия, а то и столетия. Например, легитимность королевской власти Великобритании столь прочна, что и в настоящее время (несмотря на все скандалы, которые происходили там в последние годы) в соответствии с данными, полученными в январе 1995г., 36% опрошенных британцев твердо заявили, что поддерживают монархию; 34% сообщили, что не настаивают на упразднении монархии, потому что она все же лучше, чем тот неизвестный пока строй, который придет ей на смену... И только 28% опрошенных англичан твердо выступили за ликвидацию института монархии.
Харизматическая легитимность. Это второй “идеальный тип” легитимности, основывающийся на авторитете личного дара, преданности и доверии, вызываемыми наличием качеств вождя у человека (откровений, героизма и т.д.), подобно тому, как его осуществляет пророк, князь, военачальник, партийный вождь. А также на вере в исключительные качества руководителя которыми он наделен Богом, т. е. вера в его харизму поэтому он иногда даже обожествляется, создается культ его личности.
Харизматическая власть является авторитарной и относительно нестабильной по сравнению с традиционной и легальной. Харизма тесно связана с качествами личности, в то время как традиция и закон являются фактами общественной жизни. Харизматический способ легитимации распространен в обществе, переживающем бурные стадии модернизации, но не освоившем демократические типы управления; он часто используется в периоды революционных перемен, когда новая власть для признания населением не может опереться на авторитет традиций или же демократически выраженную волю большинства. В этом случае сознательно культивируется величие самой личности вождя, авторитет которого освящает институты власти, способствует их признанию и принятию населением. Харизматическая легитимность базируется на эмоциональном, личностном отношении вождя и массы. По существу авторитет харизмы основан на силе дара.
Сам М.Вебер видел особенность харизматического типа властвования в том, что лидер обладает максимальной легитимностью. Харизма в ее развитой форме — это, по сути, сверхчеловек, выделяющийся из массы особыми качествами. Образы харизмы Вебер видел в Будде, Магомете, а также Соломоне и Перикле, Александре и Цезаре, Наполеоне и Ликурге. В XX веке сформировалась целая плеяда лидеров, обладающих качествами харизмы. Элементы харизмы были у Ленина и Мао Цзедуна, Гитлера и де Голля, Сталина и Тито, Троцкого и Рузвельта, Черчиля и Неру. В какой-то мере они были свойственны Горбачеву и Ельцину.
Власть харизматического властителя фактически не подкреплена официальным правом или священной традицией, что вынуждает властителя постоянно подтверждать гражданам свою харизму. Неудачи могут привести к потере харизмы, которая к тому же непостоянна (вождь смертен), и окружение лидера стремится сохранить ее для себя. Поэтому слово харизматического лидера объявляется непогрешимым, возводится в ранг “священного”, не может быть подвергнуто сомнению. “Харизматический завет” преобразуется в систему догм, которую должен воспринять преемник. Классическим примером харизмы является харизма Сталина как верного продолжателя дела Ленина. Таким образом, харизматическая власть приобретает черты традиционного господства, а проблема преемственности становится главной и решается различными путями. Вождь может назначить своего преемника, или преемник может определиться в результате острой борьбы между соратниками, или преемником может стать сын лидера и тогда харизматическая легитимность перерастает в традиционную, в которой необыкновенные свойства вождя переносятся на членов семьи.
Если традиция есть привычка к обычному, то харизма есть тяга к необычному, тайному, ранее не признаваемому. Принцип харизмы: "Я говорю вам..." Аффективный тип социального действия — база такого господства.
Следует отметить, что харизматический тип личности уже не является традиционным, но развивается в обществах, где нет свободы прав человека, где дух конституционализма не стал еще основой жизни.
Харизматическая легитимность характерна для государств в которых слаборазвита политическая система. Они и в экономическом отношении, как правило, развиты очень слабо. Если в таких странах высокий экономический уровень, то это как правило не результат закономерных процессов, а следствие особых каких-нибудь обстоятельств (например, богатство энергоносителей в таких странах, как Арабские Эмираты, Кувейт, и др.). По форме правления - это чаще всего монархи либо политические режимы, возглавляемые харизматическими лидерами.
Харизматическая легитимность государственной власти не дает оснований для прогноза ее длительного существования. Дело не только в том, что со смертью харизматического политического лидера все меняется. Есть и другие причины. Данный тип легитимности власти выполняет особую функцию. Ее становление связано, как уже было сказано, с периодами глубоких общественных перемен — революций, войн, крупномасштабных социальных реформ, когда становится насущно важным ради достижения поставленных целей "поднять", мобилизовать, повести за собой весь народ. Для этого нужно устранить устоявшиеся в обществе порядки, преодолеть общественную инерцию. Для выполнения целей, поставленных харизматическим политическим лидером, необходимы народные массы, не обладающие высокой политической культурой, слепо верящие своему лидеру. Относительная (в масштабах истории) кратковременность, основанная на харизме власти, определяется и теми средствами, которыми она пользуется. Это стремление лидера к единоличной власти, всемерное поддержание культа его личности, пресечение всех демократических форм в развитии общества, постоянный поиск "врагов народа", физические расправы и т.д. Очевидно, что рано или поздно все эти проявления харизматической легитимности осознаются народом как проявление далеко не лучшей (из известных цивилизации) формы политической власти.
Легальная или рационально-правовая легитимность является третьим “идеальным типом”, выделенным Вебером. Многие авторы называют такую легитимность либерально-демократической или конституционалистской. Данный тип легитимности основывается на добровольном признании установленных юридических норм, направленных на регулирование отношений управления и подчинения. Наиболее развитой формой этого типа власти является конституционное государство, в котором беспристрастные нормы четко обозначают правила его функционирования. С другой стороны, эти нормы открыты изменениям, для чего имеются установленные законом процедуры. В конституционном обществе, где развит рассматриваемый тип легитимности, признается право граждан на свободное волеизъявление, выборность всех центральных органов власти народом, конституционная ограниченность сферы деятельности государства, равноправие всех политических сил, действующих в рамках закона.
В системах подобного вида власть политической элиты легитимируется “царством закона”. Для обоснования своей власти элита обращается к действующему законодательству (Конституции). Легальное, рациональное господство - это господство в силу веры в обязательность легального установления и деловой компетентности носителей власти, обоснованной рационально созданными правилами (законами).
Конституционалистская легитимность — результат долгой социоэкономической и социокультурной эволюции западных обществ, в которых соблюдаются права человека и принципы правопорядка; превращения гуманистических принципов, и, прежде всего свободы человека, в основополагающую черту образа жизни народа.
Легальная легитимность должна соответствовать волеизъявлению управляемых (демократическая легитимность) или сообразоваться со способностями управителей (технократическая легитимность).
Рационально - правовая власть характерна для государств с высокоразвитой политической системой.
Легитимность власти, основанная на рационально - правовом критерии, также как и традиционная (а возможно, в еще большей степени) дает основание для прогноза ее долговременности. Этому способствует то, что данная форма характерна для политической власти в государствах с современными демократическими политическими режимами, с высоким уровнем развития политической и экономической систем, отличающихся политической и экономической стабильностью. В качестве примера можно сказать о президентской власти в США.
Таковы, по Веберу, три идеальных (чистых) типа легитимности. Однако в действительности чаще всего функционируют смешанные комбинации этих типов.
Разработанная Вебером типология легитимности, по мнению известного ученого Д.Истона, не учитывает богатство оснований легитимности, в частности политического режима. Д.Истон выделяет такие источники поддержки государственной власти и режима, как идеологические принципы, привязанность к структурам и нормам режима, преданность власти в силу положительной оценки личных свойств субъектов власти (к примеру, президента). В соответствии с этим он определяет следующие три разновидности (уровня) легитимности: идеологическую, структурную и личную (персонализированную). Данная типология является широко распространенной в современной политической и юридической науке.
Идеологическая легитимность опирается на идеологические принципы и убеждения граждан в ценности политического строя как самого передового, что подкрепляется интенсивной пропагандой. Классическим примером подобной легитимности власти является СССР, где идеология обосновывала легитимность режима.
Идеологический уровень легитимации основан на соответствии власти устоявшемуся типу социализации, процессу становления и эволюции человека как члена данного общества, его интеграции в данную систему. Благодаря социализации в обществе существует порядок, принимаемый большинством. В основе общей социализации лежит господствующее представление о справедливости. Если основой социализации являются такие ценности, как равенство, коллективизм, то в обществе может преобладать человек экстерналистского типа. У него развиты притязания к правительству в обеспечении всем максимального жизненного уровня. Если же основой социализации является свобода, индивидуализм, ориентация на собственные силы, то в обществе преобладает тип человека-интерналиста, который ожидает от власти лишь гарантий индивидуальной свободы и общественного порядка и не терпит вмешательства в свои дела. Чистых экстерналистов и интерналистов немного. Однако выделение этих двух типов социализации помогает лучше понять истоки различий и колебаний легитимности власти в разные эпохи, в разных обществах. Наша страна тому пример. Если в обществе не будет увеличиваться число людей интерналистского типа, то сохранится почва политической нестабильности, выдвижения чрезмерных требований к правительству относительно цен и зарплаты. Тем самым будет оправдываться вмешательство правительства в те вопросы, которые в других обществах решаются рынком.
Идеологический уровень легитимации проявляется также в мере доверия масс знаниям, профессионализму управляющих. Такой вид легитимности нуждается в подтверждении успехами. Невыполняемость обещаний ослабляет доверие к власти.
Разновидностью идеологической легитимности является идентификация объекта власти с ее субъектом. Такой вид легитимности характерен для тоталитарного общества и достигается при интенсивной пропаганде. Так, в СССР идентификации объекта с субъектом власти служили лозунги: "Народ и партия едины", "Дела партии — дела народные", "Решения съезда — выполним".
Идеологический уровень легитимности зависит от внешних и внутренних факторов. Народы, воспитанные в духе особой роли своего государства в международных делах, ревностно относятся к повышению или снижению национального престижа. Так, современная пятая французская республика добилась широкого признания в среде левой интеллигенции потому, что упор, делавшийся де Голлем на роль Франции как одной из главных независимых стран и на превосходство французского языка и французской культуры, пришелся по душе образованным слоям населения.
Лидеру и всей правящей элите многое прощается, если проводимая политика в целом соответствует менталитету народа. И наоборот, лидер, разрушающий сложившийся менталитет, очень многим рискует. Если власть бросает вызов прочно устоявшимся представлениям, выдвигает непривычные лозунги, то ее шансы на успех резко снижаются.
В целом легитимность власти находится в прямой зависимости от эффективности. Поэтому перед любым правительством стоит проблема достижения высоких результатов в своей деятельности.
Структурная легитимность опирается на приверженность граждан к механизму и нормами политического режима. Она характерна для устойчивых обществ, где заведенный порядок формирования властных структур стал привычным. Доверие к традиционной и устоявшейся системе власти распространяется и на саму власть, если она была избрана в соответствии с устоявшимися нормами. Люди признают власть потому, что она сформирована на основе существующих правил. Стержнем такой легитимности является убежденность в правомочности существующей политической системы. Доверие к системе автоматически не распространяется на лица, избранные законным образом. В качестве примера можно привести Великобританию с ее демократическими традициями и парламентаризмом.
Личная (персонализированная) легитимность опирается на веру граждан в личные качества политического лидера (президента, премьер-министра), его способность должным образом использовать политическую власть. Персонализированная легитимность заключается в одобрении данного властвующего лица. Причины персонализированной легитимности различны. Лидер идентифицируется с идеалом, личным выбором. Персонализированная легитимность близка к харизматическому типу и может перерасти в него. Однако между персонализированной и харизматической легитимностью больше различий, чем сходства. Персональная легитимность в большей степени базируется на симпатии граждан к лидеру, поклонение, готовность к полному подчинению. И хотя лидеру с персонализированной легитимностью доверяют, но в целом в отношении к нему все же господствует рациональный подход, расчет. Харизма же рождает любовь, восторг, поклонение, готовность к полному подчинению. Персонализированная легитимность подкрепляется идеологической и структурной легитимностью. Харизма же может противопоставлять себя стереотипам и особенно структурам. К примеру, президент США должен обладать персональной легитимностью, но там нет харизмы.
Проблема легитимности политических режимов исследовалось М.Доганом. Анализирую состояние легитимности современных политических режимов, он приходит к выводу, что классическая веберовская типология легитимности перестает быть плодотворной, становится инструментом, который полезен лишь для исторических исследований. “Традиционная легитимность королевской власти является реальным феноменом для большей части населения лишь в некоторых странах - Марокко, Саудовской Аравии, Иордании, Омане, Кувейте... Поскольку традиционная легитимность “божественного права” постепенно исчезает, веберовская типология утрачивает один из своих элементов”
М.Доган полагает, что в веберовской типологии легитимности сохраняется лишь ее традиционно бюрократический тип, являющийся своего рода сплавов разновидностей, среди которых он выделяет следующие:
развитые плюралистические демократии, которые признаются большинством граждан как легитимные. В 1992 году в мире было от 30 до 35 демократических режимов, легитимность которых прочно признается в течение уже 20 лет;
авторитарно-бюрократические режимы, где основные гражданские права соблюдаются лишь частично. Существует большое разнообразие таких режимов. Но проблема состоит в том, насколько они пользуются широкой поддержкой у населения;
диктаторские (деспотические или тоталитарные) режимы, которые на признаются большинством населения страны. “Нельзя утверждать. Режим является легитимным, только потому, что он открыто, не оспаривается”;
страны, где граждане безразлично относятся к тем, кому принадлежит власть и где власть тиранов воспринимается как неизбежность. Это политические режимы во многих странах третьего мира.
М.Доган полагает, что большинство политических режимов лишены легитимности и не могут быть включены в веберовскую типологию, которая оказывается в некотором роде анахронизмом.
На взгляд большинства современных авторов, проблему легитимности следует решать не посредством объявления веберовской теории анахронизмом и достоянием истории, а углубленной разработкой современных оснований легитимности политических режимов и их различных комбинаций. Ведь даже в устоявшемся политическом режиме США налицо комбинация трех оснований легитимности: идеологической, структурной и персональной. Современные политические режимы все в большей степени строят свою власть на основе многоэлементной легитимности, да и сам Макс Вебер считал, что в реальной политической жизни редко встречаются “чистые” типы легитимности. Задача исследователей заключается в определении различных комбинаций оснований легитимности применительно к политическому режиму.
Проблема легитимации является жизненно важной для любого политического режима. Даже диктаторы не могут бесконечно строить свою власть исключительно на насилии. Наибольшим потенциалом легитимности обладает демократический режим. Уровень легитимности простирается от всеобщего одобрения до полного отрицания. Степень легитимности может быть проверена эмпирически, например посредством опросов. По словам М.Догана, населению предлагается выбрать один из трех ответов на вопросы, отражающие существо легитимности:
“Я признаю существующие законы и современную систему правления”.
“Я вижу недостатки в системе правления, но я верю в возможность постепенного совершенствования существующего режима”.
“Я полностью отвергаю законы, систему правления и общество и вижу единственное решение в их полном социальном изменении”.
Первый ответ предполагает безусловное признание режима легитимным. Второй - свидетельствует об условном признании опрошенными легитимности режима и наличии у них убеждения в том, что несмотря на все его недостатки, существующий режим является лучшим из возможных и поддается совершенствованию. Третий - показывает, что существующий режим воспринимается как нелегитимный. Так, 1981 году граждан, выбравших третий ответ, в составе опрошенных было: в США - 9%, Германии - 3, Канаде - 7, Австралии - 10, Франции - 26, Великобритании - 24, Индии - 41%. Абсолютное большинство населения видят изъяны в политической системе. Три четверти итальянцев и пятая часть немцев не удовлетворены демократией в своих странах. В 1981 году только треть итальянцев доверяла парламенту, большинство итальянцев считали, что лучше иметь “посредственный парламент”, чем не иметь никакого.
Таким образом, на основе исследований различных политических режимов в мире М.Доган предлагает проводить различия между легитимностью режима и доверием к некоторым его институтам или руководителям. Он полагает, что в демократической стране легитимность режима не ставится в сомнение, потому что не существует лучшей альтернативы, кроме как реформировать демократию демократическим путем.
Думается, такой подход сужает суть легитимности. По существу сводит ее к легитимности политической системы и режима как таковых, их институтов. При таком подходе легитимность власти теряет некоторые свои разновидности, такие как харизматическая и персональная, а легитимность демократического режима утверждается навечно. Более правомерной и перспективной в плане исследования проблемы является точка зрения исследователей, считающих, что легитимность следует рассматривать применительно и к режиму в целом, и к конкретной власти. К примеру, можно говорить о легитимности самого института президента и о легитимности конкретного президента. Смысл проблемы в том и заключается, что легитимность власти не дана навечно, что наряду с процессом легитимации режима или власти может идти процесс делегитимации. Подобно тому как конфликт и консенсус являются постоянными свойствами жизни общества. Так и процессы легитимации и делегитимации выступают постоянными свойствами государственной власти.
Разновидностью харизматического типа легитимности является вождистско-плебисцитарная легитимность. Она характерна для авторитарных и тоталитарных режимов. В их основе лежит опора на власть лидера, партии, армии. Нельзя категорически утверждать, что этому типу легитимности чужда демократия.
Здесь формально признается право большинства, некоторые демократические принципы могут распространяться на партию. В основе вождистско-плебисцитарной легитимности лежит устойчивая поддержка утвердившегося режима подавляющим большинством, признание народности единственной партии, особенно вождя. Нередко поддержка власти подкрепляется горячими симпатиями и любовью к "отцу" нации или народов. В такой период легитимность исключает какую-либо критику верхов, тем более оппозицию. Вождистско-плебисцитарная легитимность возникает и постоянно подпитывается представлениями об особом назначении режима и о необходимости мобилизации усилий народа на прорыв в экономическом и социальном развитии. Прочность режима, в конечном счете, зависит от того, удается ли ему оправдывать
свое назначение.
В практике развития государств, возникших на развалинах СССР, возможно проявление этнической легитимности, то есть формирование властных структур, политической и бюрократической элиты по национальному признаку. Этническая легитимность развивается при высокой активности лиц коренной национальности, манипуляции идеей национального государства, несопротивлении лиц некоренной национальности, становлении этнократии. Можно предположить, что этническая легитимность не имеет исторической перспективы, ибо ведущей тенденцией мирового развития является установление конституционного типа легитимности.