Реформы и социальное устройство

На втором этапе царствования Екатерины II (1775-1796 гг.) были осуществлены реформы, которые являлись менее радикальными, чем задумывалось ранее, но существенно продвигали страну по пути развития западного уклада, укрепляли его. Реформаторский опти­мизм императрицы существенно умерило восстание под руководством Е. Пугачева (1773-1775 гг.). Оно показало, какие разрушительные процессы могут развернуться в обществе, если «почва» выйдет из-под контроля. «Почва» рождала бунты, мощные, разрушительные, грозящие развалом государства. Важно было обеспечить устойчивость государственной власти. С этой целью была проведена реформа местного управления. Екатерина II подняла статус губернаторов, выведя их из подчинения Сенату и сделав представителями власти монарха на местах. Губернаторы получили широкие права: никакие указания ведомств не имели для них силы, наоборот, они получили контролировать деятельность любых должностных лиц на своей территории, право напрямую обращаться к императрице и контролировать исполнение ее указов на местах должностными лицами. Было упрощено административное деление. Увеличилось губерний: их стало 50, с примерно равным количеством населения (200—300 тыс. душ мужского населения). Большинство губерний стали называться по губернским городам (Тверская, Вологодская часть — по рекам (Енисейская), за некоторыми сохранилось историческое название (Таврическая). Исчезло промежуточное деление губерний на провинции, остался только уезд. Управление передавалось в руки губернаторов, в особых случаях — генерал-губернаторам которые имели верховную власть в регионе. Губернаторы назначались монархом, им подчинялись полиция, воинские гарнизоны, органы сыска и государственной безопасности. В результате произошла некоторая децентрализация власти, часть властных функций бы передана на уровень губерний, но одновременно усилилась власть самодержицы, которой непосредственно подчинялись губернаторы. Был сделан подготовительный шаг к разделению властей: произошло отделение судебной ветви власти от административной и ее организационное оформление. Предпринималась попытка реализовать равенство всех перед законом через понятие «суд равных», т. е человека могли судить только люди, равные ему по званию. В результате была создана развитая система судов разного уровня: дворянский, городской, крестьянский, третейский и т. д.

Екатерина II внесла изменение в действующие установления престолонаследии. Чтобы оградить трон от рвущихся к власти она установила строгое единонаследие императорского престола наследником мог быть только принадлежащий к императорской фамилии «по роду и крови»). Наследование престола происходило преимущественно по мужской линии с предпочтительностью прав первородства (наследование «по крови» предполагает передачу прав наследника старшему сыну, а в дальнейшем — его детям). Были определены некоторые ограничения в престолонаследии Наследник мог быть лишен преследования, если он насильно пытается занять престол или не имеет умственных способностей к государственному управлению. Наследниками не могли быть люди неправославной веры, находящиеся на престоле других государств, участвовавшие в бунтах. Царствующий монарх имел право отрешить наследника от престола.

В 1785 г. была утверждена «Грамота на права, вольности и пре­имущества благородного дворянства». Дворянство получило граж­данские права, давно закрепленные для собственников на Западе:

1. Честь, жизнь и имущество дворянина можно было отнять толь­ко в том случае, если он совершил преступление, доказанное в суде. Судить дворянина мог только суд, состоящий из равных ему по положению. Дворяне окончательно освобождались от телесных нака­заний.

2. Свобода выбора занятий. Служить государству или не слу­жить, решал теперь сам дворянин.

3. Полные права частной собственности. Дворянин мог свою соб­ственность продать, купить, завещать, разделить, завести фабрики или распылить по ветру.

4. Свобода выезда за границу.

Эта грамота способствовала укреплению класса собственников, стимулировала развитие западного уклада. Появилась частная собст­венность в западном смысле слова.

Екатерина II утверждала, что правосудию и христианству про­тивно рабство, высказывалась за отмену крепостного права, но так и не решилась сделать это. Поскольку разом освободить крестьян было слишком трудным делом, она придумывала разные переходные спо­собы частичного решения этого больного вопроса. Учреждая новые "Рода из сел, населенных крепостными, государство выкупало эти или у помещиков, и крестьяне становились свободными. Монастырские земли были изъяты у церкви, и крестьяне получили свободу, став государственными под названием «экономические». Несколько ограничена была продажа крестьян без земли. Положение государственных крестьян несколько улучшилось, укрепились демографические общинные институты. Волостной сход избирал волос-голову. Появились новые сельскохозяйственные культуры в крестьянском хозяйстве.

Однако это был мизер по сравнению с огромной массой находившихся в крепостной зависимости крестьян. В ее царствование помещики ссылали крестьян на поселение в Сибирь, отправляли на каторгу «за дерзость», отдавали в солдаты. Крепостные крестьяне по-прежнему не являлись гражданами.

Екатерина II впервые в российской истории стала осуществлять государственную заботу о нуждах населения. Большое внимание уделялось организации медицинской помощи. Каждый город был обязан иметь врачей не только для горожан, но и для уезда (т. е. сельской местности), больницы, госпитали, заводить приюты для неизлечимо больных и сумасшедших.

В общей грамотности был сделан колоссальный рывок по сравнению с XVII в., но все же Россия продолжала отставать по этим показателям от передовых стран европейской цивилизации. Более того, эксперимент по выведению новой породы людей закончился полным крахом. Система воспитательных домов себя не оправдала. Государство забывало их финансировать и там процветало казнокрадство. Система образования, ориентировалась на Запад, приводила к крайностям в общественной психологии грамотных и образованных. Одни, познакомившись с образцами европейской культуры, ничего другого не хотели знать, говорили исключительно по-французски, а некоторые даже начинали сожалеть что родились в России. Другая часть образованных, болея за страну, отворачивалась от Запада, искала ответ на сложные вопросы жизни в допетровской старине.