32. Ирландский вопрос в политической жизни Великобритании в последней трети XIX - начале XX века.

Мятежный остров. «Ирландский народ ждет гомруля так, как ожидают прихода Христа»,- писала в 1884г. газета «Нью-Йорк трибюн». Одной из наиболее острых проблем в политической жизни Англии являлся «ирландский вопрос». Дорогую цену заплатили ирландцы за «честь» стать частью Великобритании. Практически Ирландия находилась на положении полуколонии: промышленность ее была развита слабо и не могла конкурировать с английской; в сельском хозяйстве, составлявшем основу экономики страны, господствовало крупное землевладение, и лендлорды являлись подлинными хозяевами «зеленого острова».

Произвол и жестокость землевладельцев, сдававших землю в аренду крестьянам, привели к обнищанию основной массы ирландского населения. И хотя британские военно-полицейские и судебные власти охраняли существующий порядок, время от времени в Ирландии вспыхивали аграрные волнения. Положение особенно ухудшилось к концу XIX в. Неурожаи 1879 и 1880 гг. разорили арендаторов, урожаи зерновых уменьшились на одну треть. Падение доходности участков привело к массовому выселению арендаторов. Росло количество нищих. В 1895 г. в Ирландии на одну тысячу человек приходилось 95 нищих, в то время как в Англии - 26 нищих на тысячу. В этих условиях многим приходилось выбирать нерадостный путь эмиграции, отнимавший у «бедной старухи» (так называли Ирландию в Европе) лучших сыновей. Молодежь в поисках счастья отправлялась за океан, в стране оставались лишь старики да немощные. Города Ирландии за истекшие 100 лет опустели. Хроническим был голод, он являлся после каждого неурожайного года.

Но несмотря на четырехвековую колонизацию, ирландцы сохранили свой язык, культуру, религию - они сохранили национальную общность и национальное самосознание. Все противоречия - национальные, религиозные, социальные переплелись в этой стране и настойчиво требовали своего разрешения.

Главной целью ирландцев стало осуществление двух задач: проведение земельной реформы и предоставление им самоуправления - гомруля (от английского - самоуправление). Голод и лишения заставили простых ирландцев встать! на путь решительной борьбы с угнетателями. Аграрное движение развивалось под лозунгом «Земля Ирландии - ирландскому народу!» Борьба доведенных до отчаяния крестьян носила вре-1 менами такой же жестокий характер, как и притеснения со стороны английских властей. Крестьяне нередко поджигали,'! дома и имущество землевладельцев, калечили скот, нападали на самих лендлордов и их управляющих. Интересно, что форма борьбы, известная как «бойкот», впервые возникла в ходе этой 1 гражданской войны в Ирландии. "Если кто-нибудь брал в аренду, 1 ферму, из которой был изгнан за неплатежи законный арендатор, то нового владельца «изолировали», с ним не вступали контакт, выражая тем свое презрение. Впервые такая тактике была применена против капитана Бойкота, управляющего крупным имением. В 1880 г. ему даже пришлось уехать в Англию. Параллельно с этой тактикой депутаты от Ирландии вели борьбу в английском парламенте.

Признанным вождем либеральной буржуазии в Ирландии стал Чарльз Стюарт Парнелл (1846-1891). Воспитание, полученное в семье, сделало Парнелла непримиримым противником британского гнета, а затем и одним из национальных героев «мятежного острова». Незаурядные организаторские способности, искреннее сочувствие к обездоленным, исключительная честность и вера в победу над колониальным притеснением родины - все это снискало ему любовь и уважение.

Итак, в 1886 г. правительство Гладстона решило пойти на уступки населению «мятежного острова» и внесло в парламент проект гомруля. Но среди либералов не существовало единства по этому вопросу, часть их поддержала консерваторов - противников гомруля; закон принят не был.

Уже в начале XX века в Англии сказались тяжёлые последствия монополий и финансовой олигархии. Несмотря на все усилия тред-юнионов, жизненный уровень не только основной массы, но и верхушки рабочего класса стал снижаться. Номинальная заработная плата верхушки рабочих с 1900 по 1912 г. возросла всего на 2%, в то время как цены на продовольствие и другие товары массового потребления поднялись почти на 20%. Ухудшение экономического положения трудящихся усугублялось стремлением правых сил ограничить политические права масс, урезать демократические свободы, ущемить национальные интересы. Этими глубокими причинами был обусловлен рост рабочего движения в Англии и Ирландии в начале XX века. Стачечное движение особенно усилилось в 1910 г. и бурно развивалось вплоть до начала первой мировой войны. Если в предшествующие годы в стачках участвовало по 150-300 тыс. человек в год, то в 1910г. – 516 тыс., в 1911г. – 962 тыс., а в 1912 г. – 1463 тыс. Массовые стачки этого периода охватывали наиболее важные отрасли хозяйства – угольную и текстильную промышленность, железные дороги, морской транспорт. Главной активной силой стачечной борьбы становятся широчайшие массы низкооплачиваемых и до этого времени слабо организованных рабочих. Заражая своим боевым настроением и верхние слои рабочего класса, ломая сопротивление реформистских вождей профсоюзов, эти массы внесли невиданное оживление в профессиональные союзы. Если в 1905 г. в состав тред-юнионов входило около 2 млн. человек, то в 1913 г. – свыше 4 млн. Поскольку в стачках тех лет наряду с экономическими требованиями часто фигурируют политические лозунги (например, требование признания тред-юнионов предпринимателями, издания того или иного закона), сами стачки перестают быть чисто экономическими, превращаются в политические стачки.

В 1911 г. массовая стачка транспортников (моряки, докеры, извозчики) охватила почти все портовые города. В Лондоне она сопровождалась бурными митингами на Трафальгарской площади, стотысячной демонстрацией на улицах столицы; в Ливерпуле – кровавым столкновением с войсками и полицией. В этом же году двухдневная стачка железнодорожников заставила могущественные компании сесть за стол переговоров с представителями тред-юнионов, от чего они раньше категорически отказывались.

Ещё большее впечатление произвела всеобщая стачка углекопов весной 1912 г., стачка, которая составила эпоху в английском рабочем движении.

В январе 1912 г. федерация углекопов Великобритании 446 тыс. голосов против 116 тыс. постановила ультимативно потребовать от шахтовладельцев установления минимума зарплаты, а в случае отказа – бастовать. Это вызвало панику в правящих кругах Англии. 26 февраля углекопы в разных районах страны начали бросать работу, 29 февраля бастовало уже 800 тыс. человек. Тогда правительство в срочном порядке провело в парламенте закон, в принципе признававший минимум зарплаты, но не зафиксировавший его, как тогда говорили «в шиллингах и пенсах». Рабочие же требовали не абстрактного признания принципа, а установления твёрдого минимума. Тем не менее руководство федерации рекомендовало прекратить стачку и принять условия нового закона. Это была, несомненно, лишь частичная победа углекопов, но и она обнаружила огромную мощь рабочего класса, его возросшую солидарность и боевой дух.

Не менее ярко особенности предвоенного рабочего движения проявились во время всеобщей стачки в Дублине в 1913 г. Главным орудием ирландской буржуазии, наряду со средствами экономического давления на рабочих, были полицейские меры, открытый террор против пролетариата и его вождей. Д. Ларкин, возглавлявший стачку, был арестован, но рабочий класс держался стойко. Манчестерский конгресс тред-юнионов, состоявшийся в дни дублинского побоища, организовал срочную помощь ирландским рабочим. В Дублин был направлен корабль с продовольствием для бастующих и делегация от английских тред-юнионов. Английские рабочие собрали в помощь дублинским стачечникам солидную сумму в 85 тыс. ф. ст., приютили временно их детей и оказывали поддержку иными способами. По всей стране прокатилась волна митингов и демонстраций солидарности с дублинцами и протеста против полицейского произвола.

Чем активнее развивалась борьба рабочего класса, тем больше массы ощущали необходимость единства. Вопреки сопротивлению многих старых лидеров, стремившихся сохранить сектантскую раздробленность профсоюзов, в годы подъёма рабочего движения было достигнуто объединение в ряде важнейших отраслей промышленности.

Подводя итог классовой борьбы этого периода, Ленин писал : «Английская рабочая масса медленно, но неуклонно переходит на новый путь – от защиты мелких привилегий рабочей аристократии к великой героической борьбе самой массы за новое устройство общества».

Этот период, однако, происходил стихийно. В Англии тех лет не было революционной рабочей партии. Менее всего такую роль могла сыграть БЛП (Британская лейбористская партия), её «социалистическое» крыло – НРП (Независимая рабочая партия) и Фабианское общество. С момента образования лейбористской парламентской фракции в 1906 г. вся деятельность лейбористского руководства почти исключительно сосредоточилась на парламентских манёврах, на проведении социальных реформ. Но поскольку социальные реформы заняли видное место в политике правительства, лейбористская фракция стала лишь придатком либеральной партии.

Чем больше нарастал подъём рабочего движения, тем более очевидным становилось противоречие между революционными устремлениями масс и реформизмом лейбористских лидеров. Выразителем этого недовольства стало левое крыло партии, состоявшее как из передовых членов профсоюзов, склонявшихся к идеям социализма, так и из левых элементов НРП. левые лейбористы систематически боролись за превращение лейбористской партии в социалистическую партию, за принятие социалистической программы. И хотя левое крыло лейбористской партии не было организовано и его взгляды были далеки от подлинно научной теории, своей борьбой за боевую социалистическую партию, своей критикой оппортунизма оно ослабляло влияние реформизма на рабочий класс, способствовало росту его классового самосознания.

Как и рассчитывали правящие круги Англии, начало войны временно разрядило политическое напряжение в стране. Буржуазным политикам, идеологам, журналистам удалось увлечь массы лозунгами «защиты отечества», «борьбы за демократию» и т.д.

6 августа лейбористская фракция парламента проголосовала за военные кредиты. Так началась политика «национального единства». Лидеры тред-юнионов пошли на «промышленное перемирие» с предпринимателями, т.е. под предлогом обеспечения «наших парней на фронте» вооружением отказались от стачек. Это дало возможность капиталистам все тяготы войны возложить на рабочих и использовать выгодную конъюнктуру для обогащения.

Следующий шаг в консолидации господствующих классов был сделан весной 1915 г., когда 8 консерваторов вошли в правительство. Либеральный кабинет превратился в коалиционный, хотя пост премьера остался за Асквитом и все ключевые министерства также сохранили за собой либералы. В коалиционный кабинет вошел также лидер лейбористской фракции Гендерсон. Наконец, после очередной реорганизации (декабрь, 1916) во главе правительства стал Ллойд-Джордж, а в узкий военный кабинет вошли трое консерваторов и лейборист Гендерсон. Асквит и большая группа идущих за ним либералов не поддержали новое правительство, чем было положено начало расколу в либеральной партии.

Господствующим классам нужен был на посту премьера Ллойд-Джордж не только потому, что он был сторонником «войны до победного конца», и даже не потому, что он в качестве министра вооружения многое сделал для организации военной промышленности. Более всего буржуазия ценила Ллойд-Джорджа за его демагогический талант, за престиж сторонника социальных реформ. В первые месяцы войны, когда рабочее движение, дезорганизованное предательством лидеров, переживало упадок, эта сторона дела не имела существенного значения. Но уже весной 1915 г. «промышленное перемирие» начало давать трещины. Обнищание масс, казарменный режим на предприятиях, продовольственные трудности — все это создавало почву для недовольства, тем более, что и шовинистический угар стал рассеиваться. Мощные стачки металлистов в бассейне реки Клайд в феврале 1915 г., углекопов Южного Уэльса — в июне, новые волнения на Клайде в начале 1916 г. были лишь наиболее крупными выступления

ми рабочих на этом этапе войны. Выбирая новых руководителей — «шоп-стюардов» (цеховых старост), массы искали такую форму организации, которая объединила бы всех рабочих, независимо от принадлежности к тред-юнионам, и, главное, была бы свободна от соглашательства старых лидеров. Большой популярностью на Клайде пользовались Д. Маклин и У. Галлахер.

Учитывая настроения масс, лидеры НРП во главе с Макдональдом предпочли не входить в правительство. Макдональд, занимавший до войны пост лидера лейбористской фракции парламента, еще в начале войны демонстративно ушел с этого поста и стал с пацифистских позиций осуждать войну. Его оппозиция, впрочем, была очень робкой, непоследовательной. Но рядовые члены НРП вели широкую антивоенную пропаганду, хотя и не поднимали вопроса о революционном выходе из войны.

Наиболее значительных успехов добилось левое крыло БСП. В 1916 г. Гайндман и другие шовинисты были исключены из партии. Преодолевая сектантские ошибки, БСП приняла решение о вступлении в массовую лейбористскую партии.