Стиль сентиментальной прозы Карамзина и реформа русского литературного языка.

Одна из важнейших заслуг Карамзина перед русской культурой – это произведённая им реформа русского литературного языка.

Карамзинская реформа была подготовлена усилиями его предшественников.

Карамзин чувствовал, что новые задачи, поставленные им перед собой как литератором, не могут быть воплощены в формах старого языка, недостаточно гибкого, лёгкого и изящного. Он выступил против церковной ориентации «высокого штиля» литературы восемнадцатого века, видя в ней, с одной стороны, реакционную церковно - феодальную тенденцию и провинциальную оторванность от западной языковой культуры, с другой – патетику гражданственности, слишком радикальную для него (тип использования славянизмов у Радищева). Решившись создать новый литературный стиль, Карамзин не захотел обратиться и к источнику народной, живой, реалистической речи.

Эстетизация мира у Карамзина была способом набросить на действительность покров искусства, покров красоты, измышлённой и не выведенной из самой действительности. Изящно – жеманный язык Карамзина, изобилующий округлыми и эстетическими перифразами, заменяющий простое и «грубое» для него название вещей эмоциональными узорами слов, чрезвычайно выразителен в этом смысле.

Карамзин в своей реформе был европейцем, западником, стремившимся насытить русскую речь достижениями западной культуры притом культуры передовой.

Строя свой стиль, Карамзин обильно использовал французские конструкции, фразы, французскую семантику. Он сознательно подражал на первых порах иностранцам, не считая грехом сближения с ними. В языке Карамзина исследователи установили немалое количество элементов французского происхождения. В его произведениях начала 1790 годов много варваризмов. Варваризмы совсем почти исчезают в «Истории Государства Российского», где Карамзин возвратился и к элементам славянизации речи, и к некоторой сознательной архаизации её.

Карамзин добился от языка лёгкости, свободы выражения, гибкости. Он стремился сблизить литературный язык с живой разговорной речью дворянского общества. Он стремился к произносимости языка, лёгкому и приятному звучанию его. Он сделал созданный им стиль широкодоступным и читателям, и писателям. Он радикально переработал русский синтаксис, пересмотрел лексический состав литературной речи, выработал образцы новой фразеологии. Он успешно боролся с громоздкими конструкциями, работая над созданием естественной связи элементов фразы. Он «разрабатывает сложные и узорные, но легко обозримые формы разных синтаксических фигур в пределах периода». Он отбросил устаревший словарный балласт, а на его место ввёл много новых слов и словосочетаний.

Он строил русский слова вновь иногда по принципу так называемого калькировния , переводя, например, французское слово семантически аналогичным построением, иногда творя слова западного образца.

Ввёл ряд новых слов: общественность, всеместный, усовершенствовать, человечный, общеполезный, промышленность, влюблённость и т. д. Целому ряду старых слов Карамзин придал новые смыслы, новые оттенки значения, расширяя тем самым смысловые , выразительные возможности языка, он расширил значения слов: образ , потребность, развитие, тонкости, отношения, положения и многих других.

И тем не менее Карамзин не смог совершить великого дела, которое выпало на долю Пушкина. Он не создал того реалистического, живого, полноценно – народного языка, который лёг в основу развития русской речи в дальнейшем, он не явился создателем русского литературного языка.

Он приблизил письменную речь к разговорной, и в этом его большая заслуга, но его идеал разговорной речи был слишком узок; это была речь дворянской интеллигенции, не больше. Он был слишком чужд стремления к подлинному языковому реализму.

Карамзин в принципе отменил деление на три стиля, введёное Ломоносовым. Он выработал единый, гладкий, изящный и лёгкий слог для всякой письменной речи. Для Карамзина не столько интересно, о чём говорится, сколь интересен говорящий, его психологический мир, его настроения, его оторванное от действительности внутреннее бытие.

Проза Карамзина стремится быть поэтической. Мелодия и ритм играют в её организации существенную роль, аккомпанируя раскрытию психологической темы. Самое словотворчество Карамзина, самое новаторство его во всех элементах языка имеет прежде всего психологическую направленность. Он ищет новых слов и словосочетаний не для более точного изображения объективного мира, а для более тонкого изображения переживаний и их оттенков, для изображения их оттенков и чувств.