72. Спадкоємці Леніна в дискусіях щодо шляхів розвитку срср та світового порядку

Бухарин всегда защищал тот тезис, что «государство есть продукт классового расчленения общества. Будучи продуктом развития общества в целом, оно в то же время есть насквозь классовая организация». Своим бытием государство выражает непримиримость составляющих общество классов. Ничего, кроме сугубой классовости, в государстве нет и быть не может, какого бы его аспекта ни касаться. Государство в облике особого аппарата публичной власти, в облике интегральной политической организации, охватывающей собой и вбирающей в себя все общество целиком, в облике определенным образом функционирующего механизма – все это, для Бухарина, густо окрашено исключительно одним лишь только цветом – цветом классовости. Всякие попытки разглядеть, отыскать в государстве еще некие иные тона, даже нейтральные, кажутся Бухарину идущими от лукавого, скрадывающими истинное знание о государстве в идеалистическом и, хуже того, в мистическом тумане.

В подобной манере изображается им право, которое он отождествляет с законодательством, создаваемым государством. «Машина угнетения... выступает под псевдонимом совокупности правовых норм, идеального комплекса, функционирующего в силу своей внутренней логики и убедительности.

Тезисы о «беспримесной» классовости государства и права, о том, что миссия этих социальных институтов, по сути дела, полностью исчерпывается выполнением ими служебно-эксплуататорской, угнетательской функции, опираются на расхожий марксистский постулат, согласно которому политическая, государственная власть есть организованное насилие одного класса для подавления другого.

Бухарин, как и все тогдашние правоверные большевики-ленинцы, превозносил значение насилия.

В целом государственная власть в бухаринских текстах квалифицируется как концентрированное и организованное общественное насилие (определение К Маркса), принимающее облик единодержавия, иными словами, диктатуры господствующего класса. Государство и диктатура – вещи внутренне, органически связанные. По Бухарину, ни теоретически, ни практически невозможно государство, не являющееся диктатурой.

Взгляд Бухарина на любое государство (тем более на государство капиталистическое) как на диктатуру облегчал ему критику буржуазной демократии.

Правда, полагает Бухарин, демократия некогда была нужна пролетариату.

Учение о диктатуре пролетариата, о ее роли, о ее формах, о ее значении он считает также «самым гениальным теоретическим построением Владимира Ильича- Учение о диктатуре пролетариата и Советской власти – евангелие современного пролетарского движения™».

Это «евангелие» учило, что диктатура пролетариата – кровное детище социалистической революции. Бухарин трактует последнюю как акт разрыва рабочим классом гражданского мира в обществе.

Режим пролетарской диктатуры, которая монополизирует «все средства физического принуждения и духовной переработки людей», призван решить две задачи.

73. Ідеологія сталінізму

Первоочередной интерес представляют работы Сталина «Об основах ленинизма» (1924), «К вопросам ленинизма» (1927), «О проекте Конституции Союза ССР» (1936), «Отчетный доклад на XVIII съезде партии о работе ЦК ВКП(б)» (1939). Сталинское кредо заключено в тезисе, согласно которому «ленинизм есть теория и тактика пролетарской революции вообще, теория и тактика диктатуры пролетариата в особенности». Сталин, чтобы не допускать тут никаких разночтений, затем уточняет: «...основным вопросом ленинизма, его отправным пунктом, его фундаментом является вопрос о диктатуре пролетариата». Далеко не случайно выпячивает Сталин идею диктатуры пролетариата. С расчетом выстраивает он по существу вокруг нее одной весь комплекс ленинских взглядов, а шире – опирает на нее марксизм в целом. Данная идея предоставила Сталину максимально благоприятные возможности для укрепления культа власти в послеоктябрьской России и вместе с тем для достижения упомянутой выше личной цели. В диктатуре пролетариата Сталин выделяет несколько ее аспектов. Прежде всего и главным образом он усматривает в ней власть, которая жизнедействует как насилие, подавление, принуждение. Насилие в любых ситуациях остается имманентным и важнейшим признаком пролетарской диктатуры. Верно, у Сталина встречаются заявления относительно того, что не всегда и не везде диктатура пролетариата суть исключительно насилие. Однако они – пустые фразы, употребляемые ради отвода глаз, прикрытия репрессивного большевистского режима. Свой взгляд на природу государства вообще Сталин формулирует так: «Государство есть машина в руках господствующего класса для подавления сопротивления своих классовых противников». Весьма немудреная мысль. Но предельно доходчивая, доступная разумению «простого человека». Ему, собственно, она и адресована. На «развалинах старого государства», учит Сталин, возникает советская власть, т.е. пролетарская государственность, государственная форма диктатуры пролетариата. Конституируется советская власть в соответствии с иными принципами, нежели старое буржуазное государство. На мусорную свалку истории отправляет диктатура пролетариата, в частности, территориальный принцип организации государства, принцип разделения властей, «буржуазный парламентаризм» «Новый тип государства» есть вместе с тем новый исторический тип демократии – демократии пролетарской, советской, которая радикально отличается от демократии буржуазной и превосходит последнюю. Собственное неприятие демократических норм и процедур политической жизни в советское время Сталин пытается оправдать якобы незрелостью тех, кто хочет иметь демократические порядки. Демократия «требует некоторого минимума культурности членов ячейки и организации в целом и наличия некоторого минимума активности работников, которых можно выбирать и ставить на посты. «Социалистическая демократия» у Сталина выступает оборотной стороной диктатуры пролетариата, которая с «лицевой стороны» утверждается как разветвленная система разных организаций: государственных и негосударственных. Государственная организация – Советы сверху донизу, в центре и на местах. Негосударственные – профсоюзы, кооперация, союз комсомола, партия большевиков. В системе диктатуры пролетариата большевистская партия изначально (с момента Октябрьского переворота) присвоила себе заглавную роль. Она, по убеждению Ленина и Сталина, «авангард», «одухотворяющая», «руководящая» и «направляющая сила». Все остальные части этой системы суть послушные «привода, рычаги», беспрекословно выполняющие любые директивы партии. Особо отстаивал Сталин ленинский тезис о том, что большевистской партии уготовано монопольно обладать всей полнотой захваченной ею власти.

75. Маоїзм

Особливе значення Мао Цзе-дун надає аграрній реформі, розвитку важкої індустрії і зміцненню громадянських прав. Майже всі реформи китайські комуністи проводять за зразком Радянського Союзу, що мав на початку 50-х досить великий вплив на КНР. Зокрема, проводиться конфіскація землі у крупних землевласників; в рамках першої п'ятирічки за допомогою фахівців з СРСР здійснюється ряд крупних індустріальних проектів. Зовнішньополітично початок 50-х років для Китаю ознаменувався участю в Корейській війні, на якій за 3 роки військових дій гине близько мільйона китайських «добровольців»^[10], включаючи сина Мао. Після смерті Сталіна і ХХ з'їзду КПРС, у вищих ешелонах влади Китаю також виникають розбіжності з приводу лібералізації країни і допустимості критики по відношенню до Партії. Спочатку Мао ухвалює рішення підтримати ліберальне крило, якому належали Чжоу Еньлай (Прем'єр Держради КНР), Чень Юнь (Замголови КПК) і Ден Сяопін (Генсек КПК). У 1956 р. в своїй промові «Про справедливе вирішення протиріч усередині народу» Мао закликає відкрито висловлювати свою думку і брати участь в дискусіях, кинувши гасло: «Хай розцвітають сто квітів, хай змагаються сто шкіл!» Голова Партії не розрахував, що його заклик викличе шквал критики відносно КПК і його самого. Інтелігенція і прості люди різко засуджують диктаторський стиль правління КПК, порушення прав і свобод людини, корупцію, некомпетентність, насильство. Таким чином, вже в липні 1957 кампанія «Ста квітів» згортається, і замість неї проголошується кампанія проти правих ухильників. Під час її заарештовуються близько 520 000 чоловік, що подали голос протесту під час «Ста квітів». Мао турбувала відсутність «революційного духу» в масах народу. До рішення цих проблем він вирішив підійти в рамках політики «Трьох червоних прапорів», покликаної забезпечити «Великий стрибок вперед» у всіх областях народного господарства. Кампанія почалася в 1958 році. Щоб вже через 15 років досягти об'ємів виробництва Великобританії, передбачалося організувати практично все сільське (а також, частково, і міське) населення країни в автономні «комуни». Життя в комунах було вкрай колектизоване — приватне життя і, тим більше, власність були практично викорені. Політика «Великого стрибка» закінчилася грандіозним провалом. Якість виробленим в комунах сталі було украй низькою, обробка колективних полів з різних причин йшла також кепсько, вже через 2 роки урожаї зернових і все виробництво продуктів харчування впали на катастрофічно низький рівень. Після катастрофічного провалу «Великого стрибка» багато керівників як вищого, так і локальнішого рівня починають відмовляти Мао в підтримці.

Не зважаючи на високі темпи розвитку китайської економіки після відмови від політики «Трьох червоних прапорів», Мао не збирається мириться з ліберальною тенденцією розвитку народного господарства. Він також не готовий віддати забуттю ідеали перманентної революції, допустити «буржуазні цінності» в життя китайців. Проте, він вимушений констатувати, що основна маса керівних кадрів не розділяє його світогляд. Навіть створений «Комітет з культурної революції» вважає за краще спочатку не застосовувати жорсткі заходи проти критиків режиму. При такому розкладі Мао наважується провести нову глобальну пертурбацію в суспільстві, яка мала привести його назад в лоно революції і «дійсного соціалізму». Померши, Мао залишив своїм наступникам країну в глибокій, всеосяжній кризі. Після «Великого стрибка» і культурної революції економіка країни животіла на низькому рівні, культурне життя і наука були розгромлені лівими радикалами.