2. Джон Фаулз: контекст творчества

Краткая биографическая справка. Джон Фаулз родился 31 марта 1926 года в Ли-он-Си (графство Эссекс, в семье Роберта Фаулза, преуспевающего торговца сигарами, и Гледис Ричардс Фаулз) неподалеку от Лондона.

«Ряды почтенных маленьких домов, в которых живут маленькие люди - все это оказывало на меня депрессивное воздействие», - напишет он позже. Фаулз учился в школах Ален Корт и Бедфорд. Во время Второй Мировой войны его семью эвакуировали в небольшую девонширскую деревню возле Дартмура. В 1944 году он поступает в университет Эдинбурга. В 1945-1946 годах Фаулз служит на флоте. В Оксфорде, в Нью-колледже, он изучает французский и немецкий язык, а также историю литературы этих двух стран. Во время учебы в Оксфорде Фаулз испытал влияние французского экзистенциализма, самого модного на тот момент философского течения.

После получения в 1950 степени бакалавра гуманитарных наук, Фаулз работает преподавателем в университете г.Пуатье во Франции, а позже в гимназии для мальчиков в колледже Анаргириос на греческом острове Спетсаи. Там же он встретил свою будущую жену Элизабет Уиттон, в 1956 году они поженились. В Англии Фаулз преподает в колледже Эшбридж (1953-1954) и в колледже Сент-Годрик (1954-1963). В это же время он работает над несколькими романами, в том числе над "Волхвом", который он переписывал в течение тринадцати лет.

В 1966 году Фаулз вместе с женой Элизабет переезжает в графство Дорсет. Сначала они живут в Унерхилл-Фарм, а затем селятся в доме, стоящем на скале, на берегу моря в южном городке Лайм-Риджис. В 1978 году писателя назначают почетным хранителем Музея Лайм-Риджис, и с 1979 по 1988 году он - единственный почетный хранитель. Элизабет Фаулз умерла от рака в 1990 году.

Фаулз опубликовал несколько публицистических очерков и брошюр о г. Лайм-Риджис, а также стихи, короткие рассказы и эссе.

Умер Джон Фаулз в 2005 году.

Дебютным романом Фаулза стал «Коллекционер», вышедший в свет в 1963 году. Джуд Кинберг и Джон Кон, сценаристы с телевидения, выкупили права на сценарий книги до ее публикации. Вильям Вайлер согласился снимать фильм. Он признавался: «Когда читал, я удивился, что не могу оторваться».

На раздумья наводит само заглавие романа «The Collector». У нас его перевели как «Коллекционер», подчеркнув вроде бы напрашивающуюся аналогию между Мирандой и бабочкой, Клеггом и коллекционером. Да и сама героиня романа об этом говорила. Но в том-то и дело, что в художественном мире Фаулза подобное – явный признак игры с читателем, испытывающей его на соблазн повторить готовое решение.

Метафорой же английское слово «collector» становится благодаря своей латинской основе: «colligere» в переводе означает «связывать», «соединять»… «быть со-читателем», наконец, поскольку слово перекликается и с латинским «lector» - читатель. Но никак не «коллекционировать»! Заглавие, таким образом, - метафора не столько бессознательного влечения одного Клегга к насилию и разрушению, сколько более общей ситуации. Вспоминается один из фаулзовских образов: человечество – путники на плоту, соединенные общей судьбой потерпевших кораблекрушение. «Это подобно тому, как вместе потерпеть кораблекрушение – на острове или на плоту. Быть во всех отношениях чужими друг другу. И при этом быть вместе».

Вторая книга «Аристос» (1964) раздвинула творческое пространство Фаулза. Если в первом романе автор прятался за героями, то здесь он выносит свое Я на свет: подзаголовок «Философский автопортрет» недаром сопровождал первые издания книги.

В ней есть честность свободного поступка. Попытка заговорить напрямую о больных вопросах. Указав во вступлении, что он «в первую очередь поэт и лишь затем ученый», Фаулз смело вторгается в философию, этику, психологию, нарушая привычные границы прав романиста и этим выявляя скрытый смысл заглавия «Аристос», что в переводе с древнегреческого означает «лучшее в данной ситуации».

Книга написана в форме заметок «не по лености, - как заметил он во вступлении, - но из-за желания снять риторику, искусы стиля… Я не хочу, чтоб мои идеи нравились просто потому, что они интересно изложены. Я хочу, чтоб они нравились сами по себе».

Главную идею определил он сам в предисловии 1968 года: «свобода личности, вопреки всем механизмам подавления, угрожающим нашему столетию».

Культурный фон книги очень широк, включает Древний Восток, античность, средневековую и ренессансную Европу. И что особенно важно – здесь «открытым текстом» обсуждаются явления, которые вскоре станут темами фаулзовской прозы. Так, интересно проследить, как приводимое ниже замечание автора о значимости тайны и вреде ее разрушения, заставляющее вспомнить древних, будет затем развернуто, «разыграно» в романе «Волхв»: «Тайна, или незнание, есть энергия. Как только тайна объяснена, она перестает быть источником энергии. Если копать очень глубоко, наступает момент, когда ответы…убивают».

В романе «Волхв» (1965) Фаулз использовал элементы пьесы Шекспира «Буря» (1623). Черновым названием романа было название «Godgame» - буквально «Игра Бога», в нем заметно влияние Карла Юнга и таких романов Генри Джеймса и Диккенса как «Поворот винта» и «Большие надежды».

«Записная книжка исследования…неизвестной земли», - определил он главную интонацию романа в предисловии. Не рассказывать об искусстве, а говорить как бы изнутри своего опыта писателя и притом обыкновенного человека, ищущего счастья. В этом смысле в «Волхве» Фаулз нашел себя.

Поиск личного счастья и свободы на грани между реальностью и колдовством, фактом и вымыслом именно здесь впервые соотнесен с женщиной. Параллель есть уже в авторском неологизме «Фраксос». В нем метко сопряжены обобщенная средиземноморская реальность, изначально заданная ситуация несвободы, «плота в океане» (ибо Фраксос в переводе с греческого – «огороженный остров»), и едва ли не главное – созвучие с Наксосом, островом, где как известно, Тесей оставил, потерял спасшую его Ариадну.

Следующий роман «Подруга французского лейтенанта» (1969) отмечен премией международного Пен-клуба и литературной премией Смита, переведен на тринадцать языков и экранизирован, ежегодно переиздается.

Сам же Фаулз писал, что для него «Подруга французского лейтенанта» означала подлинное изменение и новую открытость в том смысле, что стали возможны настоящая работа и та свобода, к которой все мы в основе своей стремимся».

Самой автобиографической книгой является «Дэниел Мартин» (1977). Подобно Дэниелу, Фаулз жил и работал в Лос-Анджелесе в 60-х во время съемок фильма по «Коллекционеру». В судьбе Дэниела, преуспевающего сценариста, в сорок лет меняющего кинематограф на литературу, наверное, отразилось что-то от смешанного чувства любви и ненависти, которое испытывает к кино писатель.

Самоопределение Дэниела подобно выбору между иллюзией настоящего и возможностью жить настоящим полно и осознанно. Вот почему так значима в романе тема женщины и природы. Вот почему прологом идет впечатляющий эпизод из военного детства Дэниела – освежевание кроликов во время жатвы, а воспоминания юности начинаются с трупа женщины, найденного в камышах. Они задают образ мира, где путь человека лежит среди гибнущей природы, а речь его все больше напоминает ту, что «слушаешь со стороны». Поэтому окончательный выбор Дэниела – бросить карьеру голливудского киносценариста и остаться в Англии, жить в сельском доме, знакомом с детства, и писать свою заветную книгу…

«Мантисса» (1982) – самая неожиданная книга Фаулза, повергшая критику начала 80-х в состояние недоумения и печали.

«Мантиссу» на Западе воспринимают по-разному. Для одних это пародия в гротесковой форме на деконструктивистов. На взгляд других, это своеобразная шутка на тему внутренней связи эротического и творческого начал.

Действительно, улыбка в сторону деконструктивистов 70-х, вообще однобоко-интеллектуального, академического восприятия литературы в «Мантиссе» есть. Она адресована и тем, кто в азарте анализа текста, вплоть до грамматических частиц или едва уловимых проявлений оттенков мысли автора, теряет «мантиссу» - тот пустячок, что делает искусство живым, парадоксально сводя его на уровень приемов, или, пользуясь иносказанием Фаулза, голой механики. По-видимому, для Фаулза искусство не оживает лишь с филигранной работой сознания. И даже самый умелый профессионализм «докторов» не спасает…

Искусство – это «мантисса», «маленькая составная часть писательского труда или литературного спора», по определению Фаулза, лежащая где-то между чистой работой мысли и чувством.

Роман «Червь» (1987) получил большой успех и был назван лучшей книгой 1987 года. По художественной многозначности это, пожалуй, самое зрелое произведение прозаика.

По его словам, книга родилась из навязчивого образа: цепочка всадников движется на горизонте и среди них женщина, - в чертах ее лица, будто списанного с акварели конца XVII века, читается нежелание умирать.

Драматизм действия – а он в романе налицо – связан скорее с состоянием изображаемого мира: здесь женщина низведена до положения проститутки; социальная иерархия, суд, людские суеверия, страх, заставляющий охотиться на ведьм,- почти средневековые. Люди не доверяют природе в других и в самих себе.

Жизнь – единственное, что стоит усилий. Освобождение природы - «зеленого человека» в нас – может прийти лишь со смелостью и безоглядным доверием своему чувству [5, с.165-208].

Для российского читателя главным романом Фаулза был и остается «Волхв», а для соотечественников писателя – «Женщина французского лейтенанта», об остальных книгах отзываются с явным пренебрежением. Так, Дж. Изард из «Гардиан» находит «Коллекционера» «прямолинейным и схематичным», а «Волхва» объявляет неудачей на том основании, что поступки персонажей объясняются загадочностью человеческой природы, а не внешними обстоятельствами. Однако можно предположить, что на оценку романов повлияло качество их экранизации. Выход на киноэкраны «Волхва» остался в истории лишь благодаря высказыванию Вуди Алена, заметившего после премьеры: «Доведись мне прожить жизнь снова, я бы сделал все так же, разве что не стал бы смотреть этот фильм». Не спасли даже Энтони Куинн и Майкл Кейн, сыгравшие соответственно Кончиса и Эрфе. Сам Фаулз честно назвал фильм «катастрофой» и зарекся впредь адаптировать собственные романы для кино, передоверив это дело будущему нобелиату Гарольду Пинтеру. У Пинтера все получилось гораздо лучше – снятая по его сценарию «Женщина французского лейтенанта» по праву считается одной из лучших экранизаций всех времен.

Впрочем, и романный «Волхв» при всем своем размахе многих скорее разочаровал. Не в последнюю очередь причиной тому знаменитый открытый финал, предмет гордости автора и восторга его поклонников. В одном из интервью Фаулз рассказал про письмо, полученное им от ракового больного из Нью-Йорка, - тому хотелось верить, что Николас в конце романа воссоединяется с Алисон, и он просил подтвердить его догадку, что Фаулз немедленно и сделал. По иронии судьбы в тот же день прозаику пришло еще одно послание, автор которого гневно требовал у Фаулза отчета – чем же все-таки закончилась история двух влюбленных? «Они никогда больше не увидели друг друга», - ответил автор «Волхва».

Тем не менее, Фаулз действительно сыграл значительную роль в литературном процессе второй половины XX века, и совершенно права Галина Юзефович: «современная литература настояна на Фаулзе так густо, что вычленить из этого перенасыщенного раствора исходный компонент становится практически невозможно». Однако Фаулза скорее можно назвать писателем знаковым, чем великим, то есть принадлежащим социологии литературы в не меньшей мере, чем истории.

Фаулз не написал великих книг, но зато он создал образцы интеллектуальных бестселлеров нового типа. Его романы стали зеркалом современной культуры, зафиксировав ее стремительное превращение из фабрики производства смыслов в механизм их адаптации.

До него экзистенциализм, особенно в англоязычных странах, был достоянием элиты. Широкая публика очень хотела приобщиться к модному течению, но читать отцов-основателей не решалась. Фаулз первым догадался скрестить экзистенциализм с беллетристической занимательностью.

Раз за разом Фаулз исследовал зазор между иллюзиями и действительностью, и вывод из этого исследования всякий раз гласил: не нужно страшиться правды, реальность, пусть даже самую жестокую, следует предпочитать любым возвышающим обманам.