Спорные вопросы таксономии физико-географических регионов
Обзор принципов физико-географического районирования приводит к выводу
0 множественности, или многоплановости, форм региональной организации, или региональной упорядоченности, геосистем. Систему регионов Земли нельзя представлять себе в виде серии матрешек, которые точно укладываются одна в другую. Иначе говоря, все многообразие физико-географических регионов разных порядков невозможно расположить в одну цепочку сверху донизу, в один субординационный ряд. Это связано с тем, что причины интеграции и дифференциации, т. е. районообразующие факторы, многообразны, они имеют разную природу и между ними нет прямого соподчинения. Зонообразующие потоки не зависят от морфоструктур, создающих азональные контрасты. Секторная дифференциация в свою очередь накладывается и на зональную, и на морфоструктурную, как бы перекрывая, их.
За исходную предпосылку при разработке таксономической системы физико-географического районирования следует принять факт наличия двух основных типов региональной дифференциации и интеграции — зонального и азонального (последний здесь имеется в виду в широком смысле слова, включая секторность). Необходимость учета зональных и азональных факторов при разработке системы региональных единиц можно считать общепризнанной в качестве одного из главных принципов районирования. Но практическое претворение этого принципа осуществляется по-разному. Известны примеры одностороннего подхода к региональному физико-географическому делению — либо на чисто зональной основе (например схема Л. С. Берга, см. рис. 3), либо на азональной. Подобные схемы ушли в область прошлого, хотя иногда они еще появляются; примером может служить одна из схем природного районирования СССР, построенная по существу на азональном принципе .
Наиболее распространен так называемый однорядный способ сочетания зональных и азональных признаков, или «ведущих факторов». Обычно это делается путем чередования тех и других признаков при выделении регионов различных рангов, так что с внешней стороны вся система выглядит в виде единого субординационного ряда. Известны различные варианты однорядной системы, но они отличаются лишь в деталях, которые не имеют принципиального значения. Так, еще в 1946 г. А. А. Григорьев предложил следующий таксономический ряд: пояс — сектор — зона (и подзона) — провинция — ландшафт. Межвузовское совещание по районированию (1956 г.) рекомендовало несколько иную схему: страна — зона— провинция — подзона — округ — район .
1 См.: Рихтер Г. Д., Преображенский В. С, Нефедъева Е. А. Комплексное природное районирование СССР// Современные проблемы природного районирования. М., 1975. С. 17 — 48.
2 Здесь везде подразумеваются физико-географические подразделения; для краткости этот эпитет опущен.
285
В этих схемах при выделении каждой последующей единицы поочередно используются то зональные, то азональные признаки. Так, в первой схеме в качестве наивысшей ступени принят пояс (имеются в виду традиционные широтные пояса — умеренный, субтропический и т. д.), на следующей ступени внутри пояса по азональным критериям выделяется сектор, затем внутри последнего, по зональным признакам — зона вместе с подзоной, далее снова вводится азональный признак и внутри зоны получается провинция. Ландшафт завершает всю систему как единица, не делимая ни по зональным, ни по азональным признакам (в межвузовской схеме ему соответствует физико-географический район).
При кажущейся простоте и логичности однорядной системе присущи серьезные недостатки.
В этой системе нарушены реальные таксономические соотношения регионов разных категорий, их действительная соподчиненность. Положение в ряду, например, зоны после (т. е. ниже) страны или сектора должно означать, что зона есть часть страны (сектора) и, следовательно, подчинена стране (сектору), находится на более низком таксономическом уровне. Но хорошо известно, что любая зона как проявление широких глобальных закономерностей особого рода ни в каком соподчинении со страной или сектором не находится, ее нельзя рассматривать как результат действия каких-то второстепенных или третьестепенных причин внутри отдельных стран или секторов, как это получается согласно однорядной схеме. Если судить по межвузовской схеме, подзону следует считать неким частным зональным проявлением внутри провинции, но подзона непосредственно связана с зоной, т. е. подчинена ей как естественный результат дальнейшей дифференциации зоны, а вовсе не провинции.
Однорядные системы в их различных вариантах неизбежно оказываются неполными, так как при последовательном соблюдении «принципа чередования» многим региональным комплексам не находится места или же они представлены здесь в сильно «усеченном», разорванном виде. Если допустить, что сектор — часть пояса, то приходится игнорировать тот факт, что многие секторы не укладываются в один пояс и перекрывают несколько поясов (например, Дальневосточный муссонный сектор и многие другие). В некоторых вариантах однорядной системы после пояса идет страна. Но как быть, если страна оказывается в двух поясах (например, Кавказ в умеренном и субтропическом, Западно-Сибирская равнинав субарктическом и умеренном)? Положение зон и подзон в однорядной системе особенно наглядно доказывает невозможность построения единого субординационного ряда без нарушения целостности генетически и функционально единых региональных геосистем. Те «зоны» и «подзоны», которые значатся в однорядной системе,— это вовсе не зоны и подзоны
286
в докучаевском и берговском понимании. В однорядной системе ландшафтная зона как целое исчезает: она разорвана на отдельные отрезки, подчиненные секторам или странам. В этой системе нет места для таежной или степной зоны Евразии. Вместо них есть серия самостоятельных зональных отрезков внутри каждой страны (или сектора), например таежная зона Балтийского щита, таежная зона Русской равнины и т. д. Части степной зоны, например, в пределах Западно-Сибирской равнины и в Казахской складчатой стране приходится рассматривать как две разные зоны, подчиненные соответствующим странам, несмотря на то, что они образуют целостный территориальный массив, составляющий, в свою очередь, лишь часть еще более крупной региональной единицы — степной зоны Евразии. В еще более ненормальном положении оказываются подзоны. По межвузовской системе выходит, что только на Русской равнине следует выделить не менее десятка северных подзон степной зоны по числу провинций, которым эти подзоны «вынуждены» подчиняться. Получается, что не существует единой северной степной подзоны или хотя бы северной степи Русской равнины, ибо в силу чисто формальных соображений («принцип чередования») подзона должна выделяться внутри провинции. В природе же подзоны настолько органически связаны с зонами, что часто их трудно бывает разграничить. Так, не имеет большого принципиального значения вопрос— рассматривать восточноевропейскую подтайгу как самостоятельную зону или как подзону тайги. От этого целостность подтайги не изменится. В однорядной же системе «судьба» подтайги существенно зависит от того, как ответить на поставленный вопрос. В первом случае это будет самостоятельная единица (в рамках страны), которая делится на несколько провинций, а во втором — она превратится в серию «усеченных» подзон (точнее — отрезков подзон), выделяемых внутри провинций.
Однорядная система делает несовместимыми страны и секторы. Между этими единицами существуют достаточно сложные соотношения (см. ниже), и в рамках однорядной системы эти соотношения не удается отразить, поэтому приходится выбирать одно из двух: одни авторы отдают предпочтение сектору и отвергают страны, другие поступают наоборот.
Итак, однорядная система не решает вопроса о совместном учете зональных и азональных факторов при районировании. Она представляет собой условный прием, создающий видимость соподчинения зональных и азональных единиц, которые фактически не соподчиняются. В природе нет никакого «чередования» тех и других, они сосуществуют и перекрываются в двухмерном пространстве, что нетрудно заметить на любой карте районирования (например рис. 53). В условной схеме можно, конечно, расчленить зоны и подзоны на отдельные отрезки, но на карте эти отрезки соединяются незави-
287
Рис. 53
симо от нашего желания в сплошные полосы. Легко, далее, заметить, что все таксономические единицы однорядной системы, кроме первой в ряду, получаются путем наложения зональных единиц на азональные, однако исходные целостные единицы при этом распадаются.
Единственным основанием в пользу однорядной системы может служить ее привычность и удобство применения в целях физико-географического описания территории. Описание по своей природе «однорядно», так как нельзя одновременно описывать две региональные единицы, и мы вынуждены располагать их в той или иной последовательности — сверху донизу. Но вопрос методики описания регионов не имеет отношения к принципам районирования. Опыт других наук доказывает, что научная систематика, которая должна отражать объективные закономерности, генетические и другие соотношения изучаемых объектов, вовсе не всегда укладывается в один субординационный ряд. Вспомним хотя бы о менделеевской периодической системе химических элементов, которая строится в виде таблицы (матрицы) и потеряла бы всю свою суть, если таблицу развернуть в один ряд, расположив элементы только в порядке нарастания их атомных весов.
Другой пример — филогенетическая система организмов, имеющая вид родословного дерева. У этой системы некогда тоже была своя примитивная однорядная предшественница — так называемая «лестница существ», восходящая к Аристотелю. Теперь всем ясно, что невозможно отразить последовательное усложнение организации живых существ, не говоря уже об их генетических соотношениях, пытаясь расположить их в один субординационный ряд.
Примерно такая же ситуация складывается сейчас в физико-географическом районировании — оно еще никак не может переступить через однорядную традицию, которая не отвечает задачам систематизации достаточно сложной картины пространственных отношений в ландшафтной сфере. Уже то обстоятельство, что не существует одномерного пространства, что пространственные отношения можно выразить как минимум в системе двух координат, должно вызвать настороженное отношение к представлению об одномерности («однорядности») региональной физико-географической структуры ландшафтной сферы. Эта структура бесспорно многорядна.
Рис. 53. Физико-географическое районирование СССР.
Ландшафтные зоны: 1 — арктическая, 2 — тундровая, 3 — лесотундровая, 4 — лесолуговая, 5 — таежная, б — подтаежная, 7 — широколиственнолесные (европейская и дальневосточная), 8 лесостепная, 9 — степная, 10 — полупустынная, 11 — пустынная, 12 — субсредиземноморская (с фрагментами средиземноморской и барьерной влажнолесной).
Ландшафтньсе страны: I— Фенно-Скандия (Балтийский шит), //— Восточно-Европейская (Русская равнина), Ш — Карпатская, IV — Крымско-Кавказская, V — Уральская, VI— Западно-Сибирская, VII — Алтайско-Саянская, VIII — Среднесибирская, IX — Северо-Сибирская, X — Байкальская, XI — Монголо-Даурская, XII — Северо-Восточная Сибирь, XIII — Курило-Камчатская, XIV — Амурско-Приморская, XV — Восточно-Казахстанская, XVI — Туранская, XVII — Среднеазиатская горная, XVIII — Туркмено-Хорасанская
10 — 793 289