12. Специфика литературы романтизма в сша. Творчество а.По (анализ произведения на выбор)

Романтизм оставался ведущим направлением в литературе США вплоть до Гражданской войны между Севером и Югом, и только после нее, когда в США окончательно утвердилось индустриальное капиталистическое общество в его наиболее резких и устойчивых очертаниях, исчезла питательная среда романтического мироощущения.Тогда кончилась и эра романтизма в США.

Специфика американского романтизма заключалась, во-первых, в смещенных, хронологических границах и чрезвычайно долгом периоде господства — с 1820-го до конца 1880-х и, во-вторых, в более тесной связи с просветительским рационализмом. Связь романтизма с Просвещением имела негативно-преемственный характер, творчество некоторых романтиков (В. Ирвинга, Дж.К. Полдинга) начиналось в русле просветительской эстетики, кроме того, в произведениях романтиков-американцев, даже таких известных "иррационалистов", как Н. Готорн, Э. По, практически отсутствовал момент дискредитации человеческого разума, отрицания его возможностей.

На протяжении своего развития романтизм в США претерпевал определенную эволюцию. С начала 20-х годов XIX века писатели-романтики целой когортой выступили как зачинатели самобытной американской литературы, которая была насущной потребностью только что сложившегося самосознания нации. Фронт работ был намечен: художественное и философское освоение Америки — ее природы, истории, нравов, социальных отношений. Теперь движение за освоение национального достояния, определяемое ныне как романтический нативизм (от англ. "native" — "родной", "национальный"), получило невиданный прежде размах. Романтики с невиданным энтузиазмом предались исследованию своей родной страны, где ничего еще не было осмыслено, а многое просто неизведанно, и открытия подстерегали на каждом шагу.

Первопроходцами романтического нативизма в США были В. Ирвинг и Дж. Фенимор Купер, а к концу десятилетия национальная литература уже могла похвастаться несомненными достижениями, среди которых числились "Книга эскизов" (1820) В. Ирвинга, "Стихотворения" У.К. Брайента, три романа будущей куперовской пенталогии о Кожаном Чулке — "Пионеры" (1823), "Последний из могикан" (1826), "Прерия" (1827), а также "Тамерлан и другие стихотворения" (1827) Э. По.

В начале 1830-х к стремительно нараставшему романтическому движению примкнули писатели Юго-запада (Кеннеди, Симз, Лонгстрит, Снеллинг), а чуть позже литераторы Новой Англии (молодой Готорн, Торо, Лонгфелло, Уиттьер). К 1840-м романтизм в США обретает зрелость и первоначальный нативистский энтузиазм уступает место иным настроениям, но нативизм как таковой не исчезает вовсе, а остается одной из важных традиций американской словесности.

В детективных новеллах Эдгар По указывает основное правило интриги - действовать нужно не по законам формальной логики, а вопреки им. Близкий к этим новеллам был «Золотой жук».Разгадка тайны сопряжена напрямую с поисками клада. Живущий отшельником на острове, Вильям Легран, расшифровав записи на обрывке пергамента, отыскивает пиратские сокровища. В этой новелле Эдгар По описывал места, где он служил солдатом. В «Золотом жуке» По переносит своего героя из Сен-Жерменского предместья на остров Сэлливан близ Чарлетона и даст ему имя Легран. Убийство, похищение и тому подобные преступления уступают место специфической теме кладоискательства, которая пройдет по всей американской литературе, возникая и в творчестве таких мастеров, как Твен и Фолкнер. Легран вполне утрачивает иноземные черточки, которыми был для маскировки наделен Дюнен. «Кстати говоря, и Легран -- фамилия хорошо известная в Южной Каролине; и остров Салливен, где он живет,-- тот самый остров, на котором в форте Моултри проходил военную службу Эдгар По.»

В результате совокупности случайностей и совпадений к нему в руки попадает тайнописная бумага о зарытых сокровищах знаменитого пирата. Дальше -- технический вопрос расшифровки криптограммы, которую Легран осуществляет с убедительной ясностью. По за два года до публикации рассказа написал серию статей о секретном письме, показав, что «основа искусства расшифровки... кроется в общих принципах структуры самого языка».

В этом жгучем желании найти захороненное богатство есть чисто американское «непобедимое предчувствие огромной удачи». Оно не обманывает героя, и после серии увлекательнейших эпизодов он вместе со своим спутником, выступающим в роли рассказчика, составляет полный перечень найденных драгоценностей и подсчитывает их стоимость.

Из логических рассказов По в детективный жанр перешла и устойчивая пара характеров: герой -- рассказчик. Герой -- человек широко образованный, тонко мыслящий, склонный к наблюдению и анализу, несколько эксцентричный и наделенный мощной логической способностью. «Легран соорудил себе хижину, где и обитал, когда я, по воле случая, с ним познакомился. Знакомство вскоре перешло в дружбу. Многое в характере отшельника внушало интерес и уважение. Я увидел, что он отлично образован и наделен недюжинными способностями, но вместе с тем заражен мизантропией и страдает от болезненного со-стояния ума, впадая попеременно, то в восторженность, то в угрюмость. У Леграна было немало книг, но он редко к ним обращался.»

Рассказчик -- симпатичен, энергичен, простоват, хотя и благороден. Он не лишен способности к аналитическому мышлению, но способность эта на порядок ниже возможностей героя. «-- Что ж! -- сказал я, возвращая Леграну пергамент,-- меня это не подвинуло бы ни на шаг. За все алмазы Голконды я не возьмусь решать подобную головоломку.» «-- Что же,-- сказал я,-- загадка осталась загадкой. Как перевести па человеческий язык всю эту тарабарщи-у: «трактир епископа», «мертвую голову», «чертов стул»?»

Функция героя -- раскрывать тайну, находить преступника; функция рассказчика-повествователя -- строить неверные предположения, на фоне которых проницательность героя кажется гениальной, восхищаться наблюдательностью, интеллектом, способностью к дедукции и железной логикой рассуждений героя.

Следует заметить, что образ рассказчика у По существенно отличается от последующих модификаций. Он отнюдь не глуп и даже скорее умен, только ум его ординарен, лишен способности интуитивных прозрений и диалектической тонкости суждений. Рассказчика у Эдгара По может поразить действительно сложное и тонкое рассуждение Леграна. «- Все это выглядит убедительно, - сказал я, - и при некоторой фантастичности все же логично и просто.»