Как эдип стал цapem фив

Согласно мифу, фиванский царь Лай и его жена Иокаста получили в Дельфах страшное пророчество: их сын убьёт отца и женится на матери.

Царь и царица решили предотвратить беду: ребёнка с проткнутыми спицей ногами слуга должен был отнести на гору Киферон и оставить там. Но раб не смог выполнить жестокий приказ, он встретил пастуха из Коринфа и отдал младенца ему. Так мальчик попал в Коринф, в дом бездетных царя Поли-ба и его жены Меропы. Он стал им сыном, а имя получил Эдип, что означает «с распухшими ногами». Как-то на пиру один из гостей намекнул Эдипу, что он приёмыш. Эдип отправился в Дельфы за правдой. Там находился храм бога Аполлона, к которому греки обращались за помощью, советом или просьбой о предсказаниях будущего. Пифии — жрицы храма — передавали вопрошавшим ответ бога. Эдип узнал, что ему суждены убийство отца и брак с матерью. Он поспешил уйти подальше от Коринфа, чтобы не погубить По-либа и Меропу, сыном которых себя считал. Однажды на перепутье встретился ему какой-то важный старик в повозке. Эдипу приказано было уступить дорогу; сначала слуга, потом старик ударили Эдипа, он в ответ тоже ударил старика, и тот умер.

Этот случай стёрся из памяти Эдипа. Он пришёл в Фивы и стал их спасителем. В это время город погибал от безжалостной Сфинкс, крылатого чудовища с львиным телом и с головой и грудью женщины. Она сидела у городских ворот и каждому проходящему предлагала загадку: «Кто утром ходит на четырёх ногах, днём — на двух, а вечером — на трёх?». Отгадать не удавалось никому, а несообразительность влекла гибель. Только Эдип одолел Сфинкс, ответив: «Это человек. Утро — младенчество, день — зрелость, вечер — старость; в младенчестве человек ползает на четвереньках, в зрелом возрасте ходит на двух ногах, а в старости опирается на палку, она и есть его „третья нога"». Сфинкс бросилась со скалы и погибла. Так победно вошёл Эдип в Фивы, женился на фиванской царице Иокасте; у них родились две дочери и два сына. И вот однажды на город обрушивается эпидемия чумы. Эдип посылает за словом бога Аполлона в Дельфы и в нетерпении ждёт ответа...

Еврипид (около 484-406 до н. Э.)

В науке есть мнение: Еврипид был разрушителем трагедии как жанра. Действительно, он придал трагедии такие черты, которые полностью изменили её облик. Проследить это можно на одной из самых знаменитых трагедий Еврипида — «Медея» (431 г. до н. э.).

Сюжет «Медеи» восходит к мифу об аргонавтах. В маленьком городе Иолке жил царевич Ясон. И был у него дядя, брат его отца, по имени Пелий. Пелий сверг своего брата с престола, а Ясона отправил к кентавру Хирону учиться искусству врачевания. Когда Ясон вернулся в Иолк, Пелий послал его в Колхиду (Западная Грузия) за золотым руном — шкурой золотого барана. Для похода был выстроен корабль «Арго». Добыть руно Ясону помогла дочь царя Колхиды Ээта, колдунья Медея. Она полюбила Ясона и бежала с ним в Иолк С помощью хитростей Медеи Пелий был страшно наказан, но его наследник прогнал Ясона с Медеей из города.

Действие трагедии Еврипида происходит в Коринфе, где нашли приют Ясон, Медея и двое их детей. Ясон расторг брак с Медеей и женится надочери коринфского царя Креонта. Об этом зрители узнают из пролога. А весь захватывающий сюжет трагедии строится на нескольких диалогах Медеи — с Креонтом, Ясоном и Эгеем, афинским царём. Первая беседа — с Креонтом, объявившим Медее, что ей придётся уйти в изгнание вместе с детьми. Она умоляет:

Дай день один мне сроку: не решила, Куда идти, ещё я, а детей Кто ж без меня устроит? Выше этих Забот Ясон. (Здесь и далее перевод И. Ф. Анненского.)

Отсрочка нужна Медее для мести — она хочет убить своих обидчиков. Нужно только заручиться поддержкой того, кто сможет затем дать ей кров и защиту.

По мифу, Медея — колдунья. Еврипид сделал из неё красноречивую умницу — софистку (см. статью «Ораторы Древней Греции»); ведь софистические ухищрения были ему ближе и понятнее колдовских. Когда появляется Эгей, происходит третья, решающая беседа. Эгей обещает Медее приют и защиту, тем самым подтолкнув её к задуманному убийству — не только врагов, но и собственных детей:

Я передам теперь, какое зло Глядит в глаза Медее после... Я Должна убить детей. И их не вырвет У нас никто. Сама Ясонов с корнем Я вырву дом.

Беседа четвёртая — снова с Ясоном — вся соткана из обмана: Ясон позволяет детям прийти в его новый дом с дарами. Дары эти смертоносные, невеста-царевна и Креонт гибнут. Об этом рассказывает вестник. Медея убивает обоих сыновей. Её последняя беседа с Ясоном происходит, когда Медея уже вне досягаемости: сидя с телами детей на колеснице бога Гелиоса-Солнца, своего деда, она глумится над рыдающим Ясоном:

Ясон. О, ради богов...О, дай мне Их нежное тело Обнять... только тронуть. Медея. Ты просишь напрасно.

«Медея» Еврипида — захватывающая трагедия. Увлекательны и сюжеты Софокла, но их напряжённость рождается из столкновения внешнего по отношению к герою и внутреннего: в «Царе Эдипе» — это подлинный ход событий и ошибочное представление Эдипа о своей жизни; в «Антигоне» — указ верховного владыки и представление Антигоны о высшей справедливости. А сюжет «Медеи» построен на столкновении страстей в душе героини. Любовь к детям борется с жаждой мести, а зритель следит за тем, как месть побеждает и приводит Медею к страшному решению. Внешние события (разговоры с Ясоном, Креонтом и Эгеем) не определяют эту борьбу — они только ускоряют развязку.

Для того чтобы раскрыть внутреннюю жизнь героев, Еврипид обращается к средствам лирики. Как Сапфо (см. статью «Дренегреческая лирика»), Медея точно именует свои чувства и состояния: «О, злы мои страданья...»; «О, горе! О, муки и вы, бессильные стоны!». Она беседует с собой и с тем вместилищем чувств, которое греки называли словом «тимос» («сердце», «душа», «дух»): «Что ж это я задумала?»; «Ты, сердце, это сделаешь». В партиях хора Еврипид использует ещё один приём лирики: показывает чувство через образ божества:

Когда свирепы Эроты, Из сердца они уносят Всю сладость... О, пусть никогда Киприды Ужасной не слышу в сердце, С грозой её ярых ударов, С бурей ссор ненавистной, С желаньем чужого ложа!

Киприда — одно из имён богини любви Афродиты.

Как и в «Медее», действием движет внутренняя борьба — только не двух страстей, а страстей и разума. Федра не может победить рассудком свою любовь. Но смысл трагедии глубже. Её главный герой — не порочная Федра, а невинный Ипполит. Почему же он гибнет? Возможно, Еврипид хотел показать, что положение человека в мире вообще трагично, потому что мир этот устроен без логики и смысла — им правят своенравные силы, которые Еврипид облёк в образы богов: Артемиды, целомудренной покровительницы целомудренного Ипполита, и Афродиты, чувственной его противницы. А может быть, Еврипид, напротив, полагал, что в мире царит гармония, равновесие сил, а страдает тот, кто его нарушает, пренебрегая страстью в угоду разуму, как Ипполит, или не слушая разума в ослеплении страсти, как Федра.