461 Индии, Александрии, Малой Азии, Кавказе и Иране, Сак-сонии, Швабии, Северной

Италии и Франции. В

резьбе колончатого пояса помещена целая галерея святых, среди которых - русские

князья Борис и Глеб.

Большинство этих фигур поздние, самые ранние скульптуры сохранились только в

части северного фасада Под

каждой фигурой вырезаны изображения причудливых растений или животных.

Скульптуры разделяют резные

колонки аркатурного пояса, напоминающие толстые плетеные шнуры, каждый из

которых завершается фигуркой

фантастического зверя или птицы - льва с <процветшим> хвостом, гусей со

сплетенными шеями... Настоящая

сказка в камне1 На южном фасаде храма выделяется крупная композиция <Вознесение

Александра Македонского

на небо> Этот сюжет нам, сегодняшним кажется несколько необычным для

христианского храма, но в средние

века он был чрезвычайно популярен и на Руси, и в Европе и на Востоке - прежде

всего благодаря византийской

повести <Александ-рия>, переведенной на многие языки. <В церковной скульптуре

второй половины XII в.

<Вознесение Александра> равноправно важнейшим христианским изображениям>, -

пишет академик Б.А.

Рыбаков. Два грифона, или, как называл их древнерусский книжник, <грипы

александрова воздухохождения>,

несут на своих крыльях царя, сидящего в плетеном коробе. В руках Александр

держит маленьких львят -

<приманку> для грифонов. Легендарные чудовища тянутся к приманке и тем самым

увлекают царя в поднебесье.

Северный фасад собор украшает большой рельеф <Князь Всеволод с сыновьями>.

Великий князь Владимирский

Всеволод III, строитель храма, изображен сидящим на троне с новорожденным сыном

на коленях в окружении

остальных своих сыновей. Свое прозвище <Большое Гнездо> князь Всеволод, как

известно, получил из-за

Многочисленности своего потомства: у него было двенадцать детей.

462

1OO

Главной фигурой в системе декоративного убранства Дмитриевского собора является

фигура царя Давида,

занимающая центральное положение на каждом из трех фа-садов храма. Образ царя

Давида-псалмопевца

является ключом к пониманию символики белокаменной резьбы собо-ра: <Всякое

дыхание да хвалит Господа!>

Иллюстрацией к этим строкам Давидова псалма являются все персонажи Дмитриевских

рельефов. Это

положение иногда пытаются оспаривать, утверждая, что, мол, <среди рельефов

слишком много грозных

хищников, воинственных вса*дников, сцен борьбы и кровопролития>. Да, грозные

хищники, воинственные

всадники... Но ведь сказано-то: <всякое> дыхание да хвалит Господа. <Всякое>! А

что касается сцен <борьбы и

кровопролития>, то ведь <аще сниду во ад - и Ты тамо еси> (<даже если сойду в ад

- и Ты там>), говорится в

другом духовном тексте. Мир людей, земной мир представлен на стенах собора во

всех своих противоречиях -

но как все эти образы объединены одним Дмитри-евским собором, так и мир,

сотканный из противоречий,

объемлется Богом вместе со всеми существующими в этом мире противоречиями - и

псалмопевцев, и

<воинствен-ных всадников>... ...После сплошного ковра белокаменных узоров на фа-

садах храма ожидаешь

увидеть нечто сопоставимое и внутри собора. Но он встречает нас почти

первозданной белизной - кроме рядов

тесаного белого камня, увы, на его стенах почти ничего нет. Уцелевшие после

бедствий и пожаров остатки

средневековой фресковой живописи были уничтожены в 1843 году, тогда же собор был

заново расписан

масляными красками. В 1918 году Всероссийская реставрационная комиссия при

расчистке обнаружила под

сводами хор остатки фресковой росписи XII века - сцены из <Страшного суда>. Это

явилось событием: из

небытия возникло одно из лучших созданий древнерусского художественного гения.

Судя по стилю росписи, над

фреской работали два мастера - греческий и русский, оба незаурядные иконе

463 писцы. Несмотря на то, что они придерживались византийского канона церковной

живописи, фрески

Дмитриевского собора своей реалистической манерой, высоким мастерством и

исключительной цветистостью

живописи вносят переворот в традиционные представления о византийском искусстве

XII века. Лики апостолов

исполнены строгой красоты и наделены ярко выраженными индиви-дуальными,

портретными чертами. Колорит

фресок пост-роен на нежных полутонах - светло-зеленых, голубых, зеленовато-

желтых, синевато-серых...

Внутри храм кажется небольшим, да он и на самом деле невелик - ведь Дмитриевский

собор строился для

княжеской семьи и не был рассчитан на большую массу молящихся. Широкий и мерный

ритм поддерживающих

своды арок придает внутреннему облику собора торжественное спокойствие,

пространство наполнено воздухом и

светом. Это, конечно, <дом молитвы> - именно таким и задумывали его древние

зодчие. <Храм Мой домом

молитвы наречется>... <Дмитриевский собор, - пишет Л.Д. Любимов, - один из

шедевров искусства, которые

утверждают в нашем сознании веру в великие судьбы человеческого рода, ибо высшее

благородство форм

свидетельствует в искусстве о неиссякаемом величии человеческого духа>

ХРАМ ПОКРОВА НА НЕРЛИ Во всей русской архитектуре, создавшей столько не-

превзойденных шедевров,

вероятно, нет памятника более лирического, чем всемирно известная церковь

Покрова на Нерли. Этот

удивительно гармоничный белокаменный храм, органично сливающийся с окружающим

пейзажем, называют

поэмой, запечатленной в камне. <Идеальная согласованность общего и частного,

целого и мельчайших деталей

создает тонкую и просветленную гармонию, уподобляя архитектуру одухотворенной и

летящей ввысь музыке или

песне, - пишет Н.Н. Воронин. - Образ прославленного творения владимирских

мастеров столь со-вершенен,

что никогда не возникало сомнения в том, что таким он был изначально, что таким

он и был задуман его

зодчими>. А каким же задумывали его зодчие? Предание рассказывает, что князь

Андрей Боголюбский построил

храм Покрова на Нерли после кончины своего любимого сына Изяслава - в память о

нем. Веро-ятно, поэтому

светлой грустью веет от этой уединенно стоящей на берегу Нерли церкви. Храм

Покрова построен вдалеке от

Боголюбова, на приречном лугу. Бывало, что во время весеннего разлива вода

подступала к самым стенам

церкви, и тогда над водной гладью одиноко высился ослепительно сверкающий

белизной легкий одноглавый

храм, словно свеча вырастающий над просторами заливных лугов во всей своей

ясности и красоте... Храм

Покрова на Нерли по лаконичности и совершен ству форм сравнивают с

древнегреческими храмами. Гляд> на это

удивительное творение русских мастеров, трудж поверить, что храм Покрова на

Нерли только чудом спа сен от

гибели. И опасность ему грозила не от воинствующих безбожников эпохи коммунизма,

а от православного

духовенства. В 1784 году игумен Боголюбова монастыря

465

ходатайствовал перед епархиальными властями о разрешении разобрать храм Покрова

на Нерли, чтобы

использовать его материал для постройки монастырской коло-кольни. Владимирский

епископ такое разрешение

дал. Цер-466

ковь уцелела только благодаря тому, что заказчики и подрядчики не сошлись в

цене. Церковь Покрова на Нерли

построена в 1165 году. Исторические источники связывают ее постройку с

победоносным походом владимирских

полков на Волжскую Бул-гарию в 1164 году. В этом походе и погиб молодой князь

Изяслав. В память об этих

событиях Андрей Боголюбский заложил Покровский храм. По некоторым известиям,

белый камень для постройки

церкви доставили в качестве контрибуции сами побежденные волжские булгары. Храм

был посвящен новому на

Руси празднику - По-крова Богородицы. Этот праздник был установлен владимирским

духовенством и князем

без согласия киевского митрополита и константинопольского патриарха и при-зван

был свидетельствовать об

особом покровительстве Богородицы Владимирской земле. Ведь главный храм Вла-

димира, Успенский собор,

также был посвящен Богоматери - в отличие от Киева, Новгорода, Полоцка, Пско~|

ва и других княжеских

столиц. Место для постройки церкви - пойменный луг при впадении Нерли в Клязьму

- указал сам князь Андрей

Боголюбский. Так как здесь каждую весну разливалось широкое половодье,

специально под храм был сооружено

высокое основание - искусственный холм из глины и булыжного камня, в котором

были заложены фундаменты

будущей постройки. Снаружи этот холм был облицован белокаменными плитами.

Конструктивно храм Покрова на

Нерли чрезвычайно прост - это обычный для древнерусского зодчества од-ноглавый

крестовокупольный

четырехстолпный храм. Но строители церкви сумели воплотить в нем совершенно

новый художественный образ,

Здесь нет царственности владимирского Успенского собора, нет мужественно

величавости Дмитриевского собора.

Светлый и легкий, храм Покрова на Нерли - это воплощенная победа духа над

материей. С помощью удачно

выбранных пропорций, форм и деталей зодчие добились удивительного преодоле-?