13.Теория общественно-экономической формации и ее методологическое значение.

Обратить особое внимание на некоторые аспекты проблемы общественно-экономических формаций, которые прежде, может быть, недостаточно оттенялись в философской литературе, побуждает важное методологическое значение этой категории исторического материализма, а также теоретические споры, много лет ведущиеся вокруг данной проблемы и вылившиеся в 60—70-е годы в широкую дискуссию, участниками которой были преимущественно ученые-историки, как советские, так и зарубежные. Думается, что опыт этой дискуссии вряд ли можно обойти, давая характеристику марксистско-ленинского понимания исторического процесса на современном уровне знаний. Поэтому прежде, чем перейти к существу дела, по возможности кратко охарактеризуем смысл и ход полемики.

В 60—70-е годы в зарубежной марксистской литературе, а также в ряде работ советских историков был поставлен вопрос о необходимости конкретизации, изменения господствовавших в нашей науке представлений об общественной формации, о характере формационного деления человеческой истории.

Известно, что в 30-е годы в марксистской литературе утвердился и несколько десятилетий не подвергался сомнению взгляд, согласно которому история в своем поступательном развитии проходит пять качественно своеобразных этапов — общественно-экономических формаций: первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую, первой фазой которой является социализм. Последовательная и закономер­ная смена этих формаций выражает внутреннюю логику мирового развития, единство и направленность всемирно-исторического процесса, основную линию общественного прогресса.

Однако в послевоенный период эта общая теоретико-методологическая позиция начала в большей, или меньшей степени подвергаться сомнению и критике. Так, было обращено внимание на то, что приведенная схема формаций не включает азиатского способа производства.

Возникновение дискуссии по проблеме формаций в среде историков обусловлено прежде всего объективными процессами, происходящими в мире. Достаточно упомянуть о выходе на историческую арену народов Азии, Африки и Латинской Америки, практически опровергающих европоцентристский подход к мировой истории, возросшую роль развивающихся стран во всех международных делах и необходимость теоретически осмыслить и связать их сов­ременные проблемы с их историей. Стремление применить марксистско-ленинскую теорию общественного процесса к анализу конкретной истории своей страны или региона и увязать этот анализ с общей линией мирового развития неизбежно подводит марксистских авторов к постановке новых, в том числе и дискуссионных, проблем исторической науки.

Другим фактором, вызвавшим дискуссию, послужило развитие социального познания и накопление все нового материала об истории отдельных стран, народов и регионов, не укладывающегося в сложившиеся представления об особенностях докапиталистических формаций. Этот факт отмечают как сторонники, так и противники признания азиатского способа производства. “...Традиционные представления о рабовладельческом и феодальном способах производства действительно в какой-то мере не соответствуют новому фактическому материалу,— пишет, например, Ю. В. Качановский.— Политэкономия докапиталистических обществ, в особенности древних, разработана еще явно недостаточно. А это порождает весьма серьезные трудности для исследователей, анализирующих конкретный материал. В свете всего этого центральное направление в дискуссии, которая уже сейчас явно обозначается в выступлениях зарубежных, а также и советских марксистов,—это дальнейшая разработка теории докапиталистических формаций” .

Таким образом, новые факты действительности и новые завоевания науки объективно выдвинули задачу не только конкретизации общей теории формаций применительно к отдельным странам или регионам, ной утверждения, обогащения и развития ее объективного общего содержания.