Режиссерское и пластическое решение сцены побега из киносценария н.-е. Дугласа и г.-д. Смита «скованные цепью»1

Сценарий Н.-Е. Дугласа и Г.-Д. Смита «Скованные цепью» лег в основу известного фильма Стэнли Крамера «Не склонившие головы».

Сцена побега двух заключенных — негра и белого, скованных одной цепью,— интересный материал для психологического и пластического решения. В ней следует показать, как герои, которых сближает социальная неустроенность, от расовой ненависти, доводящей их до драки, постепенно приходят к мысли о необходимости примирения, начинают осознавать чувство локтя.

Вступление — музыка. На сцене полумрак. Выбегают: впереди Джексон, за ним Каллен. Они обессилены. Падают. Смотрят вдаль от себя за кулисы (рис. 83—85). Пауза. Оба очень устали.

«Джексон. Мы, должно быть, пробежали миллион миль. Как ты думаешь, далеко ушли?

Каллен [смотрит в сторону погони]. Миль восемь... может быть, десять... Мы сейчас в конце болота.

Джексон [потянул Каллена за цепь, перевернулся на спину (рис. 86)]. Ты знаешь эти места?!

Каллен [как бы успокаивая Джексона]. Я недалеко здесь работал, в скипидарном лагере. [Разрядка у обоих. Джексон лежит на спине, Каллен на животе или на левом боку (рис. 87). Пауза.]

Джексон. Сегодня они двоих не досчитаются... парень... [Ищет камень, чтобы разбить цепь, поэтому в один из моментов дергает за нее. Каллен переворачивается через грудь (рис. 88, 89).]

¹

172

Каллен. Что с тобой?

Джексон [держа камень в руке, оставаясь в сидячем положении]. Семь лет я был замурован в каменном мешке... И вдруг это уже позади!.. [Пауза.] Семь лет я шагал по тюремному двору... и вот... ушел от него за десять миль! [Приподнимается и замахивается камнем (рис. 90).] Не будет больше тюремных башмаков!.. Я куплю себе пару лосевых ботинок. [Удар. Пауза.] Белый костюм и шелковую рубашку!.. [Удар. Пауза.] В шляпе из тонкой соломки и с хорошенькой девочкой буду разгуливать по улицам. [Удар, дергает цепь. Пауза. Бросает Каллену камень (рис. 91—94).] На, возьми, бой... Бей по цепи!.. Разбей ее вдребезги!..

173

174

Каллен [злобно]. «Бой», да? Слушаю, босс... слушаю, босс... [Накладывает широким движением руку на камень и поднимает его, как бы замахиваясь. Джексон отклоняется, ожидая удара камнем (рис. 95).] Запомни, нет никаких больше «слушаю, босс» [удар], никаких «слушаю, босс»! [Удар. Дергает цепь, Джексон падает.] Она не разбивается... [Пауза. Джексон медленно поднимается. Рывок за цепь, Каллен падает. Цепь натянута. Джексон стоит, Каллен лежит (рис. 96— 98).]

Джексон. Пойдем.

Каллен. Пойдем, куда?

Джексон. В Пайнвилл,

Каллен. Пайнвилл на юге. Я не пойду на юг...

Джексон. Я знал одну девочку в Пайнвилле. Если она еще там, мы разобьем цепи. [Весь диалог произносится в быстром темпе.]

Каллен [тянет Джексона за цепь к себе, тот падает на колено; они оказываются лицом друг к другу (рис. 99,100) ]. А потом?.. В этом южном городе, где хозяйничают белые, я всем буду бросаться в глаза. Как ты думаешь, разве трудно им там меня схватить?

Джексон. Отвяжись от меня!.. Мы с тобой не жених и невеста... Какое мне до этого дело...

Каллен. Мы теперь словно муж и жена. Да, это так, Шутник!.. Вот наше обручальное кольцо! [Показывает цепь (рис. 101), оба медленно встают.] И дорога на юг, Шутник, для нас не свадебное путешествие. Мы пойдем на север!.. [Идет к правой кулисе, Джексон к левой. Цепь натягивается. Джексон стоит лицом, Каллен спиной.]

Джексон. Через болото?!

Каллен. Я долго работал на скипидарном заводе... милях в шестидесяти севернее. Там каждый день ходит поезд, забирает скипидар... Попытаемся сесть на этот поезд...

Джексон. Ты долго был в тюрьме?

175

176

Каллен. Восемь лет...

Джексон. Откуда ты знаешь, что поезд там еще ходит?

Каллен. Я не знаю, но...

Джексон [резко тянет цепь к себе, Каллен оказывается рядом, лицом к лицу (рис. 102,103)]. Ты не знаешь!.. Так зачем же зовешь? Семь верст киселя хлебать?.. Нет, не выйдет!.. Пошли на юг!.. [Резко поворачивается вправо от себя, делает шаг в левую кулису. Каллен хватает его за руку (рис. 104).]

Каллен. Ты сядешь на паровоз и поедешь в Рио?..

Джексон. Да!

Каллен. И потянешь за собой свой якорь?

Джексон. Я разобью их!

Каллен. Может быть, ты перекусишь их зубами? [Показывает на цепь.]

Джексон. А может быть, для этого подойдет твоя голова?! [Удар в челюсть, Каллен падает, Джексон бросается на него «щучкой», два поворота от рампы, Джексон оказывается сверху. За кулисами справа резкий крик птицы. Джексон откатывается к кулисе, лицом к зрительному залу. Действие развивается в нарастающем темпе (рис. 105— 108).] Что это?! [В испуге.]

Каллен [спокойно]. Ночные птицы... главным образом... насекомые... [Оба сидят близко друг к другу (рис. 109).]

Джексон. Было бы неплохо, если бы они заткнулись! [Закуривает.] А звери здесь есть?

Каллен. Есть.

Джексон. Какие?

Каллен. Всякие... Крокодилы, медведи, кабаны...

Джексон. Почему же их не слышно?..

Каллен. Они звери!.. Или они сами охотятся, или на них охотятся... И в том и в другом случае они не выдают себя...

177

178

Джексон. Мне это нравится: всю жизнь ты молчишь и только один раз открываешь рот, когда умираешь... [протягивает Каллену сигарету (рис. 110)].

Каллен. Спасибо.

Джексон [раздраженно]. Почему ты не оторвал конец сигареты? [Каллен курит (рис. 111).] Ты всегда говоришь спасибо... Я ненавижу это слово.

Каллен. Я говорил это всю мою жизнь. [Как бы вспоминая свое прошлое.] Когда я был ребенком, мой отец водил меня в церковь и, хотя у меня не было ботинок, я кричал: «Спасибо тебе, господи!» — так

же громко, как и другие, дети... У них ведь тоже не было ботинок... [Протягивает Джексону сигарету, тот машинально отрывает конец и тянет окурок ко рту. Резко бьет Джексона по руке, сигарета вылетает, и оба вскакивают (рис. 112—115).] Боишься заразиться цветом моей кожи?!

Джексон. Ты поднял на меня руку?

Каллен. Подумаешь, на тебя!.. Ты хочешь загребать большие куски... а ведь ты... ты просто трепло! [Джексон бьет кулаком, Каллен уклоняется.] Давай, расскажи басенку, как ты разбогатеешь, когда снимешь цепи! [Джексон бьет, и опять Каллен уклоняется.] Что, басенка не выходит! Ничего у тебя не выйдет, потому что ты даже не человек, ты... ты обезьяна на привязи. Кто-нибудь дернет за веревочку, вот ты и прыгаешь. [Драка (рис. 116—125).]

Джексон. Кому нужны эти сумасшедшие выходки. Мы так можем забить друг друга до смерти.

Каллен. А на что тебе жизнь? Чтобы за десять лет, которые тебе дадут за побег, сломать хребет на каторжных работах?

179

Джексон. И все же это лучше, чем смерть. [Каллен достает хлеб, отламывает половину и отдает ее Джексону. Они долго молча едят хлеб, пережевывая его челюстями, как жерновами. Сидят два сильных, волевых человека. Они едят, и вся их жизнь проходит перед глазами (рис. 126, 127).]

Каллен. За что тебя взяли?

Джексон. Я не сумел стать большим хапугой, а был всего лишь мелким воришкой.

Каллен. А нужно быть крупным вором. Если ты будешь крупным вором, то можешь никого не бояться. [Едят хлеб.]

Джексон. А тебя за что посадили?

Каллен. Какой-то чужой человек пришел на мою землю... Я не уплатил аренду... он кричал на меня, стал угрожать, выхватил пистолет... Я отнял его... [Едят.]

Джексон. И за это они посадили тебя?

Каллен. Да. [Оба медленно встают (рис. 128).] Пойдем?

Джексон. Пойдем, парень, ведь мы скованы одной цепью.

Каллен. Мы пойдем рядом.

Джексон. Конечно».

Медленно уходят в левую кулису (рис. 129). Музыка та же, что и вначале.