17.Этика науки и техники.

Наука - древний объект философской рефлексии, но техника стала предметом философского анализа сравнительно недавно. Зачатки философии техники возникли в XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в. — в России. Середина ХХ в. породила всплеск внимания к этой проблеме. Хайдеггер, Ясперс, Веблен, и ряд других философов поставили острейшие проблемы об оптологическом статусе и генезисе техники, ее сущности, феноменологических характеристиках и перспективах будущего развития.

Стремительное развитие техники обусловило ее всеобъемлющее влияние на современный мир: экономику, экологию, науку, политику и т.д. Это изменяет социальный статус техники, превращает ее в фактор, определяющий будущее человечества. Современная техника создается усилиями коллективного творчества, особенно если речь идет о сложных системах, требует огромных затрат, нередко основывается на таких процессах, которые могут быть опасны и разрушительны. Люди и техника взаимодействуют между собой не только па производстве, но и в повседневной жизни. Это взаимодействие усиливается вместе с растущей технизацией общественной жизни. Поэтому обращение философов к теме техники обусловлено целой совокупностью факторов. Условно их можно подразделить на следующие группы: онтологического, антропологического, методологического и социокультурного характера.

Онтологические факторы: Современное общество характеризуют как техногенное. Исчезни техника — исчезнет и современная цивилизация. Мы живем и действуем не в первозданном мире природы, а в техносфере, в технизированном пространстве и технологизированном времени. Еще в начале XX в. Вернадский отмечал, что паука и техника превратили деятельность человека в особую геологическую силу, преобразовавшую поверхность Земли. Они определяют структуру и характер общественных процессов, образ жизни современного человека. Человека окружают «первая природа» (естественная среда) и «вторая природа» (искусственная среда). В настоящее время вся пригодная для жилья территория планеты освоена. В течение XX в. население Земли возросло более чем в 3 раза. Значительная плотность населения, вооруженного мощной техникой, оказывает существенное воздействие и превращается в фактор эволюции первой природы. Современные исследователи поднимают вопрос о том, что природа, не успевая адаптироваться к развитию технической цивилизации, утратила способность к саморегуляции.

Результатом экспансии техники стали экологический кризис и угроза катастрофы. Сегодня человек в региональном и даже в глобальном масштабе может уничтожить свой вид и высшие формы жизни или причинить огромный ущерб. С онтологической точки зрения техника превратилась в самостоятельную реальность, во многом определяющую бытие современного мира. Поэтому философия поднимает вопросы, связанные с проблемой коэволюции природы и общества. Главной задачей становится реализация сил природы для человека в согласии с целями человечества и в сочетании с интересами природы. Речь идет не просто о безопасном развитии цивилизации, но и о том, чтобы, восстанавливая планету, обеспечить достойный уровень существования миллиардов ее жителей.

Антропологические факторы: техника оказывает определяющее воздействие не только на среду, но и на самого человека, его сознание, восприятие мира, ценностные ориентации и т.д. Природа оказалась демонтированной наукой и техникой, техника составила целостную среду обитания, внутри которой человек думает, живет, чувствует, приобретает опыт.

Хайдеггер отмечал, что опасность техники для человека заключается не в уничтожении существования человека, а в преобразовании его сущности. Возникает опасность того, что человек задохнется в своей второй природе, которую он технически создаст.

Методологические факторы: развитие современной науки, научного инструментария, компьютеризация, возникновение новых средств сохранения и передачи информации, наукоемкие технологии — эти и другие факты не могли не поставить па повестку дня проблемы, связанные с качественной перестройкой самого способа научного познания, фундаментальных основ его методологии. Развитие техники открывает воздействие на функционирование экономических, политических и социальных институтов общества, кардинально меняя способы организации, управления и контроля в этих сферах.

В экономике технический прогресс ведет к повышению производительности труда, к изменению форм технических средств, созданию новых материалов, новых технологических методов. Влияние техники на общество происходит не только через сферу материального производства. В значительной мере под ее непосредственным воздействием преобразуются система образования, искусство, культура, быт. С другой стороны, и техника испытывает воздействие со стороны общества. Это воздействие определяется:

— технологическим уровнем развития производства;

— его организацией;

— социально-экономическими отношениями;

— хозяйственной политикой государства;

— экономическими и политическими отношениями между государствами и международным разделением труда.

Все это ставит вопрос о необходимости изменения самого понимания техники. Проблема состоит в том, что техника превратилась в физическую и ментальную опору в столь всеобъемлющей степени, что если мы даже осознаем, как опустошает она природную и человеческую среду, то первой реакцией является мысль о какой-то другой технике, которая может исправить все это.

Социокультурные факторы: научно-технический прогресс и его социальные последствия коренным образом изменили место и роль человека в современном мире. Сегодня мы уже не можем пренебречь этическим контекстом деятельности ученого или инженера. Это связано с тем, что неконтролируемый технический рост порождает и усугубляет основные противоречия современной цивилизации:

• разрушение и изменение природы (экологический кризис);

• изменение и разрушение человека (антропологический кризис);

• изменение деятельности организаций и социальных инфраструктур (социальный кризис);

• изменение и разрушение традиционных систем ценностей (духовный кризис).

Проблема этической размерности науки и техники обозначилась в ХХ в.: достаточно долго этические проблемы науки и техники специально не рассматривались. Сформировавшаяся в эпоху Просвещения идеология гласила: «Знание – сила», невежество и суеверие - основной источник всех социальных зол, научно-технический прогресс открывает человечеству дорогу к «царству разума». Т.е. в первые века развития техногенной цивилизации НТП имел однозначно позитивную оценку. 

Гейзенберг: «Мы по опыту знаем, что достигнутое наукой может в одинаковой мере привести к добру и ко злу. И все-таки мы все как один были убеждены - а наши рациональные предшественники в Х1Х в. были в этом уверены - что с приумножением знания господствующим станет добро, а зло мы заставим отступить». Гейзенберг считал, что эта вера рассеялась, когда взорвалась первая атомная бомба. Проблема ценностной размерности НТП приобрела принципиально иной вид в связи с превращением науки и техники в силу, способную принципиально изменить жизнь человечества и положить ей предел. В середине ХХ в. человечество столкнулось с необходимостью этического регулирования развития науки и техники.

Этика науки и техники строится на философском принципе ответственности - человек может выбирать любые формы самоосуществления, но при этом должен исходить в выборе этих форм из оценки последствий своих действий для будущего. Конституирование этики ответственности как новой этики связывается с работой Г. Йонаса «Принцип ответственности» (1979 г.), где он говорит о ней как «этике техногенной цивилизации». Йонас считает ключевыми проблемами, требующими этического регулирования науки и техники, атомную энергетику, загрязнение окружающей среды и биомедицинские технологии, связанные с возможностями перекраивания природы человека. С т.з. этики ответственности человек должен взвешивать последствия своих решений и исправлять результаты прошлых непродуманных действий. По Йонасу необходима «эвристика страха»: до начала осуществления технического проекта необходимо рассмотреть худшие сценарии его развития. Общий подход к построению этики науки и техники базируется на следующих принципах: 

• существует моральная ответственность ученого, проектировщика, эксплуатационника, которая отлична от правовой;

• ответственность предполагает оценку не только намерений и действий, но и их последствий и результатов; 

• ответственность м.б. направлена не только на ближайшие, но и на отдаленные действия и социальные группы (следующие поколения, развитие направления исследований и т.п.).

С т.з. адресата этика науки и техники подразделяется на внешнюю – по отношению к обществу в целом и внутреннюю по отношению к коллегам, в рамках совместного труда.

Внешняя этика базируется на оценке социальных последствий научно-технической деятельности и предполагает для ученого, инженера: 

• принимать во внимание не только теоретическое значение, но и возможные социальные последствия своей деятельности и цену ошибок; 

• стать достаточно компетентным для оценки таких последствий (видеть горизонты, не быть социально наивным); 

• осуществлять на основе своей профессиональной подготовки предвидение возможных нежелательных технических и экологических эффектов;

• оповещать общественность о возможных последствиях проводимых исследований, о том, как можно избежать негативных последствий или их минимизировать, выбирая для этого адекватные формы обращения;

• обеспечить достаточно полную информацию для властных структур, позволяющую обеспечить компетентность управленческих решений.

В ХХ в. наметились формы реализации в деятельности ученых этики ответственности:

1. Разработка специальных условий для отдельных видов и сфер исследовательской деятельности, принятие профессиональными сообществами соответствующих кодексов. Пока наиболее разработан такой свод этических правил для биомедицинских технологий. Наиболее востребованной в настоящее время является «компьютерная этика», ключевые требования которой – защита частной жизни, интеллектуальной собственности и регламентация доступа к специальным информационным ресурсам. Междисциплинарный характер носит экологическая этика, базовые принципы которой – требование поддержания стабильности природной среды, недопущение ее нарушения; защита прав животных и растений (ограничение экспериментального использования, некоторых видов сельскохозяйственного производства); концепция «органического земледелия»; «космическая этика» как распространение требований охраны окружающей среды на околоземное пространство.

2. Свертывание или замораживание по инициативе ученых, разработчиков некоторых направлений исследований до улучшения средств контроля. Например, в генной инженерии, которая в конце 60-х развивалась без ограничений, были осознаны потенциальные опасности, по инициативе профессора Берга был создан комитет по их изучению, в журналах  «Science» и  «Nature» было опубликовано обращение к ученым мира. В результате исследования были приостановлены и возобновились после разработки рекомендаций по предосторожностям.

3. Деятельность в рамках институтов гражданского общества - возникающих по инициативе ученых, инженеров общественных движений за рациональное использование достижений научно-технического прогресса (Всемирная федерация научных работников, Пагуошское движение,  Движение за альтернативную технологию и др.). Организации, осуществляя компетентные оценки возможных результатов развития направлений науки и технологии, принимая соответствующие документы (обращения к своим членам, к правительству, к общественности), влияют на формирование общественного мнения. 

Развитие внутренней этики науки и техники необходимо, как нормативное регулирование любой профессиональной деятельности. Оно актуализировано превращением науки и техники в массовые профессии и кризисом традиционных механизмов обеспечения качества интеллектуальной продукции: если в классической науке любой значимый эксперимент обязательно воспроизводился многими исследователями, то в современной науке эта практика стала нереальной. В результате возник всплеск патологических форм исследовательской деятельности. Среди форм проявления научной недобросовестности – исключение из рассмотрения данных, противоречащих исследовательской гипотезе, фальсификация данных, плагиат из малоизвестных журналов, присвоение соавторства, злоупотребление служебным положением, нарушение правил экспериментальной работы с людьми и животными, нарушение финансовых правил и норм публикации (например, тиражирование под разными названиями), попустительство неэтичным поступкам коллег.

Обнаружение этих явлений привело к возникновению термина «теневая наука» (по аналогии с «теневой экономикой») — «деятельность представителей научных сообществ, микросоциумов (входящих в них по формальным либо содержательным признакам), которая строится на нарушении, деформации принятых в обществе и поддерживаемых обществом в качестве своего рода идеалов, ценностей и норм — правовых, этических и т.д., которые регулируют научную жизнь».

Спорным является вопрос о распространенности «теневой науки». Ряд авторов считает, что это редкие исключения; в целом механизм поддержания качества научных исследований работает исправно. А. Кон пишет: в важных вопросах фальсификация всегда будет обнаружена, а в частных моментах она не может причинить особого вреда.

Другая позиция значительно более пессимистична: она связана с убеждением, что обнаруженные нарушения — лишь верхушка айсберга, который в перспективе будет расти из-за коллективизации науки и размывания ответственности. Многими разделяется мнение, что преднамеренное мошенничество в науке встречается сравнительно редко, но мелкие и тонкие отклонения от норм научного исследования повсеместно распространены. 

В результате оказалась востребованной также явная формулировка внутренних этических правил науки.

Первой и наиболее популярной до сих пор концепцией такого рода стал предложенный американским социологом Робертом Мертоном «нормативный этос науки» («кодекс Мертона»). Согласно ему, в основе Н-деятельности лежат четыре императива: универсальность знания – оно должно оцениваться как объективное, не зависящее от личных качеств исследователя, его национальной принадлежности и т.п.; обобществление – барьеры на пути распространения информации противоречат духу науки; незаинтересованность – ученый ориентирован на истину, а личный престиж, материальное вознаграждение второстепенны, он готов поступиться своим мнением, если оно противоречит научной аргументации; организованный скептицизм – критичность и самокритичность мышления, уважение к авторитетам без преклонения перед ними.

Кодекс Мертона критиковали за абстрактный характер, за несоответствие реалиям эпохи (например, идее интеллектуальной собственности), но ведь этика не обязана быть дескриптивной, она задает идеал, выражающий генеральные направленность и принцип научного исследования. И в этом отношении кодекс Мертона сохраняет свое значение.

Представители этической позиции в качестве способов решения проблемы предлагают акцент на воспитании молодых ученых, перестройке образования (в т.ч. изучение истории и философии науки), повышение моральной роли института наставничества и оздоровление морального климата в обществе.

Нормативный подход акцентирует внимание на отсутствии эффективной системы контроля за качеством научных результатов. Воздействие на ситуацию предполагается через повышение ответственности редакторов и рецензентов за качество публикуемых материалов и развитие независимых комитетов, которые обладали бы правом экспертной проверки в любом сомнительном случае.

Социологический подход ставит во главу угла внешние по отношению к исследовательской деятельности факторы и ценности, воздействующие на науку (поощрение оригинальности и первенства, зависимость административной карьеры от научных званий, конкурентный характер современной науки, распространенность внешних способов оценки научной деятельности, таких как количество публикаций и ссылок). Основную роль в решении проблем научной этики должна сыграть самоорганизация научных сообществ и деятельность органов государственного регулирования.

Ни один из этих подходов не создает уверенности в решении проблемы. Этический подход не может быть жестким. Сторонники социологического подхода отмечают, что ученые не склонны ему следовать, так как опасаются появления форм организации научной деятельности, существенно отличающихся от привычных. Действенность и статус процедур нормативного контроля вызывает вопросы — насколько возможно, для редактора журнала выявить по содержанию статьи допущенные при ее подготовке нарушения,  если речь не идет о плагиате или прямом подлоге?