Социализм, демократия, народовластие

Падение так называемого «реального социализма» никоим образом не сказалось на стратегической линии UCELN по отношению к таким важнейшим проблемам современности, как национальное освобождение и строительство социализма. «Оба компонента слиты в единое целое в общей стратегии нашей революции», – настаивают идеологи UCELN. Они также утверждают, что «без всякого сомнения, историческим субъектом революции является пролетариат – общественный класс, призванный сыграть роль главного гегемона в колумбийской социалистической революции».

Что же касается краха «Сталинистского проекта», то об этом в прессе UCELN можно прочесть следующее: «Это конец лишь частного способа понимания социализма и пути его строительства, некоей отдельной версии, чей главный недостаток состоял в том, что ее творцы стремились загнать в единую модель целый свод идей и социальных проектов, которые по самой своей природе различны, комплексны и подвержены постоянному видоизменению, и превратить эту модель в универсальную истину.

Согласно UCELN, «так называемый проект реального социализма фактически заключал в себе глубочайший конфликт между социализмом и демократией», тогда как «полная демократизация общества, при том, что это еще и синоним социализма, является единственной гарантией того, что общество сможет избежать совершения новых ошибок, как можно быстрее исправить те, что уже были сделаны, и, в конечном счете, окажется способно преодолеть отчуждение от самого себя». Результат же конфликта между социализмом и демократией оказался катастрофическим: «гражданское общество было подмято партией и государством, а точнее – новым правящим классом в лице элитной государственной бюрократии.» В то же время идеологи UCELN признают, что «многие из искажений, ошибок и несправедливостей, которые совершались в социалистических странах под флагом борьбы за социализм, имели свои аналоги и в нашей собственной практике». Однако с точки зрения руководства UCELN, «глубокий кризис социализма вовсе не поставил под сомнение дорогу революции, напротив – он освободил ее от мифов и всяческих табу».

Этот кризис также «освободил марксизм от оков догматичности и схематизма, вдохнув новую жизнь в основные начала материалистической диалектики марксизма» и «стимулировав творческое начало и самобытность у тех народов, которые ведут борьбу за освобождение – как национальное, так и социальное». Среди прочих догматов, отброшенных UCELN в этот период, была и концепция партии как единственного авангарда революционного движения. «Кризис социалистического лагеря наглядно показал нам, что для народной и социалистической демократии более здоровым является такое положение вещей, когда в рамках общереволюционного контекста различные политические тенденции ведут соревнование за возможность осуществлять политическое и идеологическое руководство в новом обществе».

Мануэль Перес в своих многочисленных выступлениях как перед бойцами и командирами UCELN, так и перед участниками братской организации FARC-EP постоянно проводил мысль о том, что «демократия - это суть строительства социализма» и что «для того чтобы гарантировать демократию в любом будущем обществе, мы должны начать создавать ее здесь и сейчас...». «Самое лучшее – это начать создавать демократию здесь и сейчас посредством установления прямой демократии народа в сфере экономического развития, а также участия масс в процессе выработки политических решений.» Перес также не уставал объяснять, что там, где это возможно, партизанские силы и массовые движения уже сейчас осуществляют «муниципальный контроль» (а также контроль на уровне провинций и целых регионов).

Основные направления этой новой политической линии были одобрены 2-м Конгрессом UCELN, прошедшем в декабре 1989 года. Участники Конгресса после длительных и напряженных дебатов пришли к выводу, что стратегия затяжной народной войны, прежде всего, должна быть нацелена на создание народной власти. «Народная власть находит свое наивысшее воплощение в разрушении старого государства и в последующем формировании нового», но при этом «очень важно уже с самого начала борьбы начать развивать стремление масс взять власть в свои руки, помогая им, чем только можно в деле строительства собственных автономных форм организации и создания форм самоуправления, находящихся в тесной связи с возникающими революционными организациями».

Что же касается «муниципального контроля», то UCELN «стремится к тому, чтобы сами люди становились новой муниципальной властью, чтобы сами общины принимали решения по вопросам, непосредственно затрагивающим их интересы и нужды». Вместе с тем, «с целью консолидации этой подлинно народной власти в условиях войны, когда враг пока еще намного сильнее нас самих», UCELN также выдвигает идею «объединения борьбы как в рамках существующих институциональных пространств, так и вне их, в единую общую стратегию народной войны». Например, вторжение революционных сил и народных масс в буржуазно-демократические институты с помощью таких инструментов, как выборы мэров и муниципальных советов, должны сочетаться с созданием новых органов народовластия, поскольку народная власть «не может существовать без прямой демократии и самоуправления масс».