§ 5. Основные закономерности порядка слов в предложении

Первую закономерность словорасположения рассмотрим на примере одного естественного эксперимента, который уже более двух столетий позволяет нам проводить на сцене перевод пьесы Ж.-Б. Мольера «Мещанин во дворянстве». Господин Журден, как известно, просит учителя философии помочь написать письмо следующего содержания: «Прекрасная маркиза, (1) ваши (2) прекрасные (3) глаза (4) сулят (5) мне (6) смерть (7) от (8) любви». Поскольку философ не может ни добавлять, ни выбрасывать слова, он вынужден их только переставлять, в результате чего получается хотя бы такое: «(1) Прекрасные (2) ваши (3) глаза (4) от (5) любви (6) мне (7) сулят, прекрасная маркиза, (8) смерть»; «(1 Смерть (2) ваши (3) прекрасные (4) глаза, прекрасная маркиза, (5) от (6) любви (7) мне (8) сулят». Лучшим был признан вариант самого господина Журдена (чем он немало гордился). Почему? Составим схемы связей между словами в этих предложениях, обозначив их цифрами (обращение не учитывается):

Мы видим, что только в первом варианте линии связей не пересекаются между собой и с перпендикуляром к сказуемому – т. е. эти связи параллельны, что говорит о целостности грамматических групп слов: «ваши прекрасные глаза», «сулят мне», «сулят смерть», «смерть от любви». Вот это и есть первая закономерность словорасположения: целостность грамматических групп не нарушена только в первом варианте и нарушена в двух других. Поэтому первый вариант выглядит естественным, а остальные громоздкими и вычурными (хотя и понятными, потому что в нашем языке порядок слов свободный).

Вторая закономерность словорасположения заключается в том, что размещение подлежащего и сказуемого в двусоставном предложении зависит от расположения элементов актуального членения и, следовательно, от двух факторов: является ли предложение актуально расчлененным или актуально не расчлененным; использован ли в актуально расчлененном предложении нейтральный порядок темы и ядра или же эмфатический (экспрессивный).

I Актуально расчлененное предложение. Поскольку речь пойдет о письменных текстах, нам нужно будет показать, что для актуального членения уже накоплена информация, входящая в тему. Поэтому в примерах анализируемое предложение будет предваряться фрагментом, содержащим материал для темы рассматриваемого предложения.

Нейтральное размещение темы и ядра таково: тема занимает первое место, а ядро – второе. Поэтому размещение подлежащего и сказуемого обусловлено тем, как они распределены между темой и ядром. Рассмотрим следующие случаи: подлежащее входит в тему, сказуемое—в ядро; в тему входит сказуемое, в ядро—подлежащее; оба главных члена входят в тему; оба главных члена входят в ядро.

1. «Надо отдать должное актрисе Барбаре Винчестер – она жила на сцене с такой детской непосредственностью, что двусмысленность положения ее героини для нее самой была совершенно незаметной. А двусмысленность // была чудовищной» (А. Аникст, Г. Бояджиев. Шесть рассказов об американском театре). Полужирным шрифтом выделена тема – ясно, что эта информация перенесена сюда из предшествующего текста. Разрядкой обозначено ядро. Поскольку использован прямой порядок их размещения и подлежащее попало в тему, оно оказалось на первом месте, а сказуемое, заключенное в ядре, поставлено на втором месте.

2. «“Ячменев, это ты?” – “Кто говорит?” – “Это говорит убийца” – спокойно сообщил незнакомый голос» (Э. Брагинский, Э. Рязанов. Убийство в библиотеке). Части актуального членения расположены нейтрально, а главные члены поменялись местами, поскольку в тему попало сказуемое, а в ядро – подлежащее. Никакой экспрессии от перестановки подлежащего и сказуемого не возникло, потому что экспрессия заключается не в их месте, а в месте темы и ядра. Поэкспериментируем: переставим тему и ядро в этом ответе – «Убийца // это говорит». Мы видим, что возникла выразительность, ведь ядро пришлось выделять сильным логическим ударением, вторая часть изменила темп, и к такому построению вряд ли подойдет авторская ремарка о спокойном голосе.

3. «Когда ведь они – приказчики-то – подолгу сидят, а в те годы им какой-то перевод случился... Тут заступил Северьян Убойца. Этого опять // Хозяйка Медной горы в пусту породу перекинула» (П. П. Бажов. Малахитовая шкатулка). Тема и ядро размещены нейтрально, оба главных члена в ядре. При этом подлежащее ставится на первом месте, а сказуемое – на втором.

4. «Мне снилось: я попала в Углич и иду по длинной, широкой, заросшей мелкой зеленой травкой улице; и иду я // не то на раннем рассвете... не то поздним, но светлым вечером» (О. Берггольц. Дневные звезды). Тема и ядро снова размещены нейтрально, но главные члены попали в тему. При этом сказуемое ставится на первом месте, а подлежащее на втором.

Эмфатическое размещение темы и ядра таково: ядро на первом месте, тема на втором. Покажем только, что главные члены, попадая в разные элементы актуального членения, подчиняются размещению последних:

1. «И хоть она не шибко к чужим людям ластилась, а всяк ей – Танюшка да Танюшка. Самые завидущие бабешки // и те любовались» (П. П. Бажов. Малахитовая шкатулка). Подлежащее стоит на первом месте потому, что оно вошло в ядро, а ядро говорящий решил выдвинуть в начало предложения.

2. «Танюшка и занялась разбирать эти штучки. И вот диво – которую примеряет, та и по ней. Да еще и говорит: – Мамонька, сколь хорошо // тятино-то подаренье!» (П. П. Бажов. Малахитовая шкатулка). Здесь на первом месте сказуемое, так как оно вошло в выдвинутое на первый план ядро предложения.

II Актуально не расчлененное предложение обычно открывает текст или новый его раздел и представляет собой порцию новой информации, т. е. все оно как бы равняется ядру. Обычное размещение главных членов здесь таково: подлежащее на первом месте, сказуемое на втором. Вот начало главы в романе Л. Лиходеева «Я и мой автомобиль»: «Вообще-то я хотел купить ему не чижа, а белку. Мы подошли к зоомагазину перед концом обеденного перерыва и увидели мощную толпу».

Если же сказуемое имеет бытийный смысл, оно в таких предложениях обычно ставится перед подлежащим: «У каждого человека, наверное, есть один, самый любимый и самый счастливый, всю жизнь повторяющийся сон» (О. Берггольц. Дневные звезды); «Метет, метет метель по улицам Москвы, завывает ветер на перекрестках» (Ю. Нагибин. Директор).

Третья закономерность касается размещения слов в грамматических группах. Здесь различаются прямой и обратный порядок слов. Мы лишь схематически перечислим основные варианты.

Согласованное определение: прямой порядок – «определение + существительное»; обратный – «существительное + определение».

Несогласованное определение: прямой порядок – «существительное + определение»; обратный – «определение + существительное».

Дополнение: прямой порядок – «глагол + дополнение»; обратный – «дополнение + глагол».

Обстоятельство, выраженное качественным наречием: прямой порядок – «наречие + глагол»; обратный – «глагол + наречие».

Обстоятельство, выраженное иными средствами: прямой порядок – «глагол + обстоятельство»; обратный – «обстоятельство + глагол».

Функции обратного порядка слов различны. В художественном тексте за счет такого размещения слов (фигура инверсии) может быть получена эмоциональная окраска речи: «На семи холмах лежит городок Федор-Кузьмичск, а вокруг городка – поля необозримые, земли неведомые» (Т. Толстая. Кысь). В официально-деловом стиле тот же порядок слов является показателем терминологичности, ср. в объявлениях: «Профнастил оцинкованный и окрашенный. Распродажа!»; «Опт и розница. Стулья офисные».

Литература

Долинина И. Б. Системный анализ предложения. М., 1977.

Ковтунова И. И. Современный русский язык: Порядок слов и актуальное членение предложения. М., 1976.

Крылова О. А., Хавронина С. А. Порядок слов в русском языке. М., 1986.

Сиротинина О. Б. Порядок слов в русском языке. М., 2003.