Тема 5. Теоретическая философия как способ обоснования философского знания39

1. Генезис⁴⁰ философии: мифологическая, религиозная, философская, научная формы проявления духовного творчества человечества. Мировоззренческие⁴¹ и методологические⁴² функции философии.

2. Природа философского знания: сциентизм⁴³ и антисциентизм.⁴⁴ Философия как рационально-теоретическая форма общественного сознания.⁴⁵ Диалектика и метафизика⁴⁶ как альтернативные⁴⁷ методы⁴⁸ философского познания.

3. “Предметное самоопределение” философии. Учение о непосредственном⁴⁹ и опосредованном⁵⁰ предметах⁵¹ науки.

Литература

Алексеев П.В. Предмет, структура и функции диалектического материализма. М.: 1983, Гл.I.

Бибихин В.В. Философия и религия // Вопросы философии. 1992, №7

Верстин И.С. Философско-исторические взгляды митрополита Иоанна (Снычева) // Научная конференция Ломоносовские чтения. Программа. М.: 2003.

Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. М.: 1989.

Лосев А.Ф. Философия, мифология, культура. М.: 1991.

Никифоров А.Л. Философия науки: История и теория. М.: 2006.

Никифоров А.Л. Философия как личный опыт // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М.: 1990.

Миронов В.В. Сциентизм и антисциентизм как типы мировоззренческой оценки современной науки // Проблемы методологии познания природных и социальных явлений / Под ред. С.Т. Мелюхина. М.: 1984.

Поппер К. Логика научного исследования. М.: 2004.

Трое Посвященных. Кибалион. Учение герметической философии Древнего Египта и Греции. М.: 1992.

Чанышев А.Н. Виды мировоззрения и генезис философии // Вестник Московского университета. Серия: философия. 1978. № 4.

Чанышев А.Н. Мировоззрение неимущего. Трактат о Небытии. Бостонско-Стамбульские тезисы. М.: 2004.

Темы докладов:

1. Проблема происхождения философии.

2. Проблема предмета философии⁵².

3. Функции философии.

4. Методы философского познания.

5. Основные направления современной западной философии.

Фрагменты философских текстов из трудов философов разных эпох, освещающих теоретические проблемы философии53

ПЛАТОН

(427 – 347 века до нашей эры)

Изумление … есть начало философии.

“Теэтет” // Сочинение в трёх томах. Т. 2. – М., 1970. – С. 270.

Любитель мудрости – философ … вот что больше ему подходит и более ладно звучит.

“Федон” // Там же. С. 221.

Можно ли или нельзя научиться мудрости … ей можно научиться … она одна делает человека блаженным и счастливым. <…>

“Евтидем” // Диалоги. – М., 1986. – С. 126.

АРИСТОТЕЛЬ

(384 – 322 годы до н.э.)

Имя [мудрости] необходимо отнести к одной и той же науке: это должна быть наука, исследующая первые начала и причины: ведь и благо, и “то, ради чего” есть один из видов причин. А что это не не искусство творения, объяснили уже первые философы. Ибо и теперь и прежде удивление побуждает людей философствовать, причём вначале они удивлялись тому, что непосредственно вызывало недоумение, а затем, мало-помалу продвигаясь таким образом далее, они задавались вопросом о более значительном, например о смене положения Луны, Солнца и звёзд, а также о происхождении Вселенной.<…>

“Метафизика” // Сочинение в четырёх томах. Т. 1. – М., 1976. – С. 69-70.

Философия называется знанием об истине. В самом деле, цель умозрительного знания – истина, а цель знания, касающегося деятельности, – дело: ведь люди деятельные даже тогда, когда они рассматривают вещи, каковы они, исследуют не вечное, а вещь в её отношении к чему-то и в настоящее время. Но мы не знаем истины, не зная причины. А из всех вещей тем или иным свойством в наибольшей степени обладает та, благодаря которой такое же свойство присуще и другим; например, огонь наиболее тепел, потому что он и для других вещей причина тепла. Так что и наиболее истинно то, что для последующего есть причина его истинности. Поэтому и начала вечно существующего всегда должны быть наиболее истинными: они ведь истинны не временами и причина их бытия не в чём-то другом, а, наоборот, они сами причина бытия всего остального; так что в какой мере каждая вещь причастна бытию, в такой и истине. <…>

“Метафизика” // Там же. – С. 102.

Как самую главную и главенствующую науку, которой все другие науки, словно рабыни, не смеют прекословить, следовало бы называть мудростью науку о цели и о благе (ибо ради них существует другое). А поскольку мудрость была определена как наука о первых причинах и о том, что наиболее достойно познания, мудростью надо бы признать науку о сущности. <…>

“Метафизика” // Там же. – С. 121.

И частей философии столько, сколько есть видов сущностей, так что одна из них необходимо должна быть первой и какая-то другая – последующей. Ибо сущее и <единое> непосредственно делятся на роды, а потому этим родам будут соответствовать и науки. С философом же дело обстоит так же, как и с тем, кого называют математиком: и математика имеет части, и в ней есть некая первая и вторая наука и другие последующие. <…>.

“Метафизика” // Там же. – С. 182.

Имеются три умозрительные учения: математика, учение о природе, учение о божественном …, и достойнейшее знание должно иметь своим предметом достойнейший род [сущего]. Так вот, умозрительные науки предпочтительнее всех остальных, а учение о божественном предпочтительнее других умозрительных наук. В самом деле, мог бы возникнуть вопрос, занимается ли первая философия общим или каким-нибудь одним родом [сущего], т. е. какой-нибудь одной сущностью: ведь неодинаково обстоит дело и в математических науках: геометрия и учение о небесных светилах занимаются каждая определённой сущностью, а общая математика простирается на всё. Если нет какой-либо другой сущности, кроме созданных природой, то первым учением было бы учение о природе. Но если есть некоторая неподвижная сущность, то она первее и учение о ней составляет первую философию, притом оно общее [знание] в том смысле, что оно первое. Именно первой философии надлежит исследовать сущее как сущее – что оно такое и каково всё присущее ему как сущему. <…>

Наука философа исследует сущее как таковое вообще, а не какую-то часть его.

“Метафизика” // Там же. – С. 276.

Для всех путь [доказательства] один и тот же: и в философии, и в любом искусстве, и в учении. В самом деле, в отношении каждого [из терминов] следует обратить особое внимание на то, что присуще, и на то, чему присуще, иметь их как можно больше и рассмотреть их посредством трех терминов: при опровергании – одним способом, при обосновании – другим; и для [достижения] истины следует исходить из [посылок], которые устанавливают, что [что-то] действительно присуще. В отношении же диалектических силлогизмов – исходить из правдоподобных посылок. <…>

“Первая аналитика” // Там же. Т.2. – М., 1978. – С. 182.