Борис Николаевич Чичерин

Борис Николаевич Чичерин (1828-1904) — русский фи­лософ и правовед. Один из основателей русского либерализ­ма. Видный представитель гегельянства в области поли­тико-правовой мысли.

Основные произведения: «История политических уче­ний», «Собственность и государство», «Курс государствен­ной науки», «Философия права».

Нет ничего легче и пошлее, как объяснить отсут­ствие политической свободы невежеством народов и в особенности насилием правительств... Общество, которое руководствуется такими понятиями, которое в политической свободе видит абсолютное требование, а в ее отрицании одно — только насилие, никогда не придет ни к ясному сознанию своего положения, ни к правильному развитию своего государственного уст­ройства. В действительности, политическая свобода и основанные на ней представительные учреждения не всегда соответствуют общественной пользе, точно так же, как они не составляют непременного требования права. Они утрачиваются, когда приносимые ими выгоды перевешивают их недостатки.

Власти, друг друга сдерживающие, устраняют произвол, пресекают злоупотребления, содействуют прочности законного порядка. Нет сомнения, что представительное устройство не составляет единст­венной гарантии права и свободы. Напротив, оно имеет значение только при существовании других, ближайших к народу учреждений, непосредственно касающихся жизни.

Независимый, бескорыстный, хорошо устроенный суд, надлежащая доля местного самоуправления гораздо лучше охраняют личность, собственность и интересы граждан, нежели участие их в верховной власти... Власть, ничем не сдержан­ная, легко склоняется к произволу. Низшие органы правительства, те, которые приходят в ближайшее соприкосновение с гражданами, получают свое бытие, свою силу и направление от власти верховной, а по­тому высшею гарантиею прав и интересов народа может быть только народное представительство, уча­ствующее в действиях и постановлениях самой вер­ховной власти...

Народное представительство служит постоянным органом общественного мнения.

Приобщая к себе народное представительство, власть приобретает новые силы и новые опоры, ...общественное мнение становится выражением воли народной, участия граждан в общих делах государст­ва.

Правительство не только выслушивает обществен­ное мнение, когда ему угодно, но и должно с ним сообразоваться. Этим только способом устанавлива­ется действительный контроль общества над государ­ственным управлением, а такой контроль бывает весь­ма полезен... Взаимный контроль воздерживающихся друг от друга властей составляет самое надежное обес­печение хорошего управления.

Огромная масса людей точно так же не в состоя­нии судить о государственном устройстве и управле­нии, как не может рассуждать о законах физики и химии, хотя и подлежит их действию. Между тем политическая свобода предполагает это знание общедоступным, или, по крайней мере, весьма распространенным в народе... Неспособность гражданина касается не его одного, а имеет влияние на всех; преждевременное вручение политического права одному поколению определяет судьбу после­дующих и может навлечь на них несчетные бедст­вия. — (из: О народном представительстве).

Все люди во все времена, считали себя свободными существами, способными делать то, что хотят, сле­довать тому или другому внушению по собственному изволению. Таковыми же всегда признавали и при­знают их все законодательства в мире. Юридический закон обращается к человеку, как к свободному су­ществу, которое может исполнять закон, но может и нарушать его... Свободная воля составляет, таким образом, основное определение человека, как разум­ного существа.

Именно вследствие этого оно призна­ется лицом и ему присваиваются права. Личность, как сказано, есть корень и определяющее начало всех об­щественных отношении; поэтому мы должны точнее рассмотреть, в чем состоит ее природа и каковы ее свойства...

Во-первых, личность не есть только мимо­летное явление, а известная, постоянно пребывающая сущность, которая вытекающие из нее действия в прошедшем и будущем признает своими, и это самое признается и всеми другими...

Во-вторых, личность есть сущность единичная...

В-третьих, личность есть сущность духовная, то есть, одаренная разумом и волею...

В-четвертых, воля этого единичного сущест­ва признается свободною. Вследствие этого ей при­сваиваются права, то есть, власть распоряжаться свои­ми действиями и присвоенными ей физическими предметами...

В-пятых, личности присваивается из­вестное достоинство, в силу которого она требует к себе определенного уважения.

К этой отвлеченно духовной области присоеди­няются начала практической жизни, потребность ус­тановить правильные отношения между людьми, как свободными лицами, действующими друг на друга и приходящими в постоянные столкновения...

С этим связана и потребность установить известный внут­ренний распорядок между соединяющимися таким образом лицами. Каждое лицо стремится расширить область своей свободы; но так как все они действуют на общем поприще, то они приходят в беспрерыв­ные столкновения друг с другом. Отсюда необходи­мость определить, что принадлежит каждому, и ус­тановить известные правила для решения споров.

Таково происхождение права... Право, как взаимное ограничение свободы под общим законом, составля­ет неотъемлемую принадлежность всех человеческих обществ.

Мы видели, что народность составляет единую духовную сущность, связывающую многие следую­щие друг за другом поколения общим сознанием. При благоприятных условиях из этого общего сознания вырабатывается общая воля; народность становится личностью.

Таковою она является в государстве, для которого, поэтому, народность составляет реальную основу. Государство, не опирающееся на эту реальную силу, всегда непрочно.

Что такое право?

Это слово, как известно, принимается в двояком значении: субъективном и объективном. Субъектив­ное право определяется как нравственная возмож­ность, или иначе, как законная свобода что-либо де­лать или требовать. Объективное право есть самый закон, определяющий эту свободу. Соединение обо­их смыслов дает нам общее определение: право есть свобода, определяемая законом.

И в том, и в другом смысле речь идет только о внешней свободе, прояв­ляющейся в действиях, а не о внутренней свободе воли; поэтому, полнее и точнее можно сказать, что право есть внешняя свобода человека, определяемая общим законом...

Вместо свободы, основным началом права признается интерес. Метафизическая идея за­меняется практическою пользою... В действительно­сти, эти два понятия совершенно разные.

Человек может иметь большой интерес в вещи, на которую он не имеет никакого права, и очень малый интерес в такой, которая ему принадлежит. Законодатель вовсе даже не входит в эти соображения. Устанавливая известные права, общие для всех, например, право собственности, он не определяет, что кому должно принадлежать и что люди должны делать из тех ве­щей, которые они приобретают.

Он устанавливает только общие способы приобретения и защиты, а как этим пользуются люди, это их дело; это — область их свободной воли. Они не должны только нарушать чужих прав и определенных законом требований общественной пользы...

Из всего этого ясно, что пра­во есть начало формальное; содержание дается ему свободным движением жизни. Однако из этого не следует, что существо права ограничивается защитою этого жизненного содержания... Юридическая защи­та дается только юридическому началу, то есть праву; поэтому, не она составляет существо права, а то, что ею охраняется...

Однако защита не есть только внеш­ний, случайный придаток к праву. Она составляет неотъемлемую его принадлежность; это именно то, что придает ему специальный его характер. В отличие от нравственности, право есть начало принудительное, ...коренной вопрос состоит в отношении закона к свободе.

В этом именно состоит существо, как права, так и нравственности, и в этом коренится их разли­чие. Юридический закон поддерживается принуди­тельною властью; нравственный закон обращается только к совести. Именно этим двояким отношением ограждается человеческая свобода в обоих ее видах.

Если бы юридический закон не был принудительным, то внешняя свобода человека была бы лишена всякой защиты; она была бы отдана на жертву случайному произволу сильнейших.

А с другой стороны, если бы принуждение было только внешним придатком, кото­рый по усмотрению мог бы прилагаться ко всякого рода действиям, то нравственный закон, в случае неисполнения, мог бы сделаться принудительным, и тогда внутренняя свобода человека всецело была бы отдана на жертву произволу общественной власти...

Уважение к праву, не как внешнее только под­чинение, а как внутреннее побуждение к деятельно­сти, является предписанием нравственного закона. С этой точки зрения нравственность служит иногда восполнением права. Там, где юридический закон оказывается недостаточным, нравственность может требовать совершения действия по внутреннему побуждению, например, при исполнении обязательств, не имеющих юридической силы.

Однако, так как это две разные области, которые определяются разными началами, то в приложении к человеческим действиям между ними могут произойти столкнове­ния.

То, что требуется правом, может быть безнрав­ственно, и наоборот, то, что требуется нравственно­стью, может противоречить праву... Принудительным юридический закон становится тогда, когда он в известном обществе признается действующею нор­мой права. Таков закон положительный, который получает силу именно ОТ ЭТОГО признания.

Положи­тельные нормы права составляют принадлежность всякого общества. Они являются не только в устро­енном гражданском порядке, но и на самых низших ступенях общежития. Здесь они имеют форму обы­чая, признанного всеми и которому все бессоз­нательно подчиняются...

С высшим развитием созна­ния и жизни является противоположность воззрений и потребностей, а с тем вместе необходимость уста­новить общие нормы, одинаково обязательные для всех, что может совершаться только действием об­щественной власти. Тогда право принимает форму положительного закона, в котором проявляется сво­бодная воля человека, но которого сила и действие в значительной степени зависят от условий той сре­ды, где он прилагается.

Это и есть господствующий тип в гражданском порядке. Но закон устанавливает только общие нормы. Приложение этих норм к бес­конечному разнообразию жизненных явлений со­ставляет дальнейшую задачу правоведения. Из этого возникает третья форма положительного права — право юристов... Положительное право развивается под влиянием теоретических норм, которые не име­ют принудительного значения, но служат руководя­щим началом для законодателей и юристов.

Отсюда рождается понятие о праве естественном, в проти­воположность положительному. Это — не действую­щий, а потому принудительный закон, а система общих юридических норм, вытекающих из челове­ческого разума и долженствующих служить мерилом и руководством для положительного законодате­льства. Она и составляет содержание философии права...

Это начало есть правда, или справедливость... Искони, понятие о правде связывалось с началом равенства. Справедливым считается то, что одинако­во прилагается ко всем. Это начало вытекает из самой природы человеческой личности: все люди суть ра­зумно-нравственные существа, все созданы по обра­зу и подобию Божьему и, как таковые, равны между собою.

Признание этого коренного равенства состав­ляет высшее требование правды, которая с этой точки зрения, носит название правды уравнивающей... Истинная правда состоит в признании за всеми рав­ного человеческого достоинства и свободы, в каких бы условиях человек ни находился и какое бы поло­жение он ни занимал.

Это и выражается в равенстве прав, как юридической возможности действовать, которая присваивается лицу, как таковому, ...равен­ство остается отвлеченным или формальным нача­лом, во имя которого общий закон одинаково рас­пространяется на всех. В этом состоит равенство перед законом... В силу этого начала, закон устанав­ливает общие для всех нормы и одинаковые для всех способы приобретения прав.

Кроме общего закона, для приобретения права нужен акт свободной воли, который дает юридиче­ский титул. Закон же охраняет то, что каждый приобрел законным путем и что, поэтому, по праву ему принадлежит, от всякого посягательства со стороны других.

Этим способом человеческая свобода сочетается с равенством перед законом. При таком свобод­ ном взаимодействии лиц возможны, однако, столк­новения прав. Разрешения этих столкновений есть дело правосудия... Если к разнообразию жизненных явлений прилагать одну строгую мерку положительного права, то придется иногда отнять у человека то, что принадлежит ему по существу дела, хотя и не по букве закона. Отсюда римское изречение: jus summa injure.

Тут на помощь приходит естественная справедливость, в отличие от строгого права. Она состоит в примирении противоборствующих притязаний и в стремлении оказать уважение обеим волям, добросовестно проявляющим свою деятельность во внешнем мире...

Отвлеченные требования уравнивающей правды должны сообразовываться со свободным движением жизни, то есть, с отношениями экономических сил. Это и делается тем, что все такого рода сделки представляются свободному соглашению лиц... Закон вступается только за их недостатком или в случае столкновения... Есть, однако, отношения, в которых принадлежность вещей тому или другому лицу оп­ределяется не частными соглашениями, а общим законом.

Это бывает там, где приходится делить общее достояние или разлагать общие тяжести.

Здесь выступает новое определение правды — начало правды распределяющей, в отличие от правды уравни­вающей, Началом равенства перед законом не исчерпыва­ются, однако, требования гражданской свободы. Им установляется только отвлеченно-формальное ее ус­ловие; содержание же ее составляют те различные права, которые вытекают из нее как необходимые следствия.

Постоянство воли составляет основное юридиче­ское начало и в определении отношений лица к окру­жающему миру, с одной стороны, — к физической природе, с другой стороны, — к равным ему лицам.

Из первых рождается собственность, вторые определяют­ся оговором. Первое явление свободы в окружающем мире есть собственность. По праву разумного сущест­ва, человек налагает свою волю на физическую при­роду и подчиняет ее себе... Договор есть явление сво­боды в отношении к другим лицам. ...Нарушение права есть крайнее явление свободы, преступающей свои пределы и утверждающей себя в противоречии с за­коном.

Гражданское общество есть совокупность част­ных отношений между лицами, управляемых граждан­ским или частным правом.

Кроме отдельных лиц сюда входят и образуемые ими частные союзы. ...Правом устанавливаются границы, в которые интерес вносит жизненное содержание. При общении людей из это­го возникает живое взаимодействие интересов, кото­рые, соединяясь и разделяясь, образуют бесконечно разнообразное сплетение частных отношений.

Сово­купность их и есть то, что называется гражданским обществом, или просто обществом, в отличие от госу­дарства. ...Находясь в государстве и подчиняясь ему внешним образом, общество состоит с ним в постоян­ном взаимодействии. Оно влияет на государство, так же как последнее, со своей стороны, влияет на него. Но общество не поглощается государством, хотя и оно в нем находится и состоит у него в подчинении.

Для человеческой личности, для ее свободы и прав, это признание самостоятельности гражданского общест­ва имеет в высшей степени важное значение, ибо этим она ограждается от поглощения целым. Этим раз­решается вместе с тем и вечно продолжающийся спор между индивидуализмом и централизмом в обще­ственной жизни. На индивидуализме зиждется граж­данское общество, централизм составляет принад­лежность государства... Устройство гражданского общества в своем историческом развитии проходит через три следующие друг за другом ступени: поря­док родовой, сословный и общегражданский. В первом родовое начало лежит в основании как граждан­ских, так и государственных отношений.

Этот порядок господствовал в древних классических государствах.

Во втором общество разделяется на части, отделяю­щиеся друг от друга своими особенными правами и своим призванием. Этот порядок, который встреча­ется уже в древних теократиях, составлял естествен­ную принадлежность средневекового строя, в котором государство поглощалось гражданским обществом... В последнем сохраняется различие интересов, а вместе с тем и все разнообразие общественных положений и классов; но это не ведет к различию прав: закон остается один для всех.

Им определяются как част­ные отношения людей между собою, так и права ча­стных союзов. Это и составляет идеал права, а потому общегражданский порядок должен считаться оконча­тельным. Но установление его возможно единственно вследствие того, что над гражданским обществом, как самостоятельным союзом, представляющим совокуп­ность частных отношений, воздвигается государство, как представитель целого, которому вверяется охра­нение общего закона.

Государство есть союз людей, образующий еди­ное, постоянное и самостоятельное целое. В нем идея человеческого общества достигает высшего своего развития... Таким образом, все элементы человече­ского общежития сочетаются здесь в союзе, господ­ствующем над остальными... вкратце может быть оп­ределено как союз людей, образующих единое целое, управляемое верховной властью. ...Из того, что госу­дарство есть верховный человеческий союз, не сле­дует, однако, что оно упраздняет остальные. Оно при­звано над ними господствовать, но не заменять их. ...

Где границы его деятельности и чем обеспечивает­ся самостоятельность подчиненных союзов? Теоре­тически эти границы определяются тою сферою деятельности, которая, по идее, принадлежит госу­дарству. Прежде всего, как союз юридический, оно призвано установлять и охранять нормы права. ...

Но задачи государства не ограничиваются охранением права. Этим оно становилось бы только в служебное отношение к гражданскому обществу. В качестве союза, представляющего собою общество, как еди­ное целое, оно призвано осуществлять все те цели, которые составляют совокупный интерес этого цело­го.

Сюда относятся, прежде всего, внешняя и внут­ренняя безопасность... Но кроме того, оно призвано удовлетворять и всем материальным и духовным интересам общества, насколько они касаются целого и требуют совокупной организации. Это составляет задачу гражданского управления... Какая же, однако, есть гарантия, что государство не преступит закон­ных пределов своей деятельности и не станет втор­гаться в область частных отношений?..

Очевидно, гарантия может заключаться только в самом устрой­стве государственного союза, ...отношения власти и подчинения устраняются законом, который определя­ет ведомство и пределы власти каждого облеченного ею лица, а равно и обязанности граждан. Закон есть связующее начало государственного союза.

Отсюда высокое его значение, не только юридическое, но и нравственное... В законе, таким образом, выражает­ся нравственная сторона государственного союза.

Государство настолько носит в себе сознание нрав­ственных начал, насколько оно управляется законом, и настолько уклоняется от нравственных требований, насколько в нем предоставляется простор произволу... Самая свобода в государстве получает особый харак­тер. Это — свобода не частная, а общественная. Вследствие этого она подчиняется определениям не гражданского, а публичного права. ...

Истинный ко­рень свободы заключается в личном праве; общест­венное право служит ему только гарантией и вос­полнением. ...Где нет широкой свободы гражданской, там политическая свобода всегда будет висеть на воздухе. ...Но если общественная свобода может по­коиться только на прочном основании свободы лич­ной, то, с другой стороны, не следует пренебрегать и первою. Без общественной свободы, личная, со своей стороны, лишена гарантии. Где нет свободы в союзе господствующем, там свобода в подчиненных союзах подвергается всем злоупотреблениям произ­вола.

Если властей много, то и они могут постоянно приходить в столкновение, а потому и над ними долж­на стоять высшая, сдерживающая их власть... Госу­дарство есть идеальное, или юридическое лицо, кото­рое собственной мысли и воли не имеет. Эта воля может выражаться только через физические лица, которые являются ее органами.

Им поэтому присваи­вается реальная верховная власть, как представите­лям идеального целого... С чисто юридической точки зрения надобно сказать, что верховная власть в госу­дарстве принадлежит тому, кому она присваивается положительным законом, ...идеалом, очевидно, может быть только смешанное правление, ибо оно одно заключает в себе всю полноту государственных элемен­тов, а идеал состоит именно в гармоническом сочета­нии всех элементов... Единство в государственной жизни предполагает единство в самом обществе, при­званном к участию в государственных делах. Где это­го нет, там, вместо согласия, водворяется раздор, и смешанное правление падает, потому что не может держаться.

Раздоры при таком устройстве возникают тем легче, что верховная власть распределена здесь между различными органами. Это распределение свя­зано с разделением власти на отдельные отрасли, вытекающие из самого ее назначения. Эти отрасли суть власть законодательная, судебная и правитель­ственная. Первая представляет отношение власти к закону, вторая — к свободе, третья — к государствен­ной цели...

Если полное развитие государственной идеи требует разделения различных отраслей уп­равления, то, с другой стороны, самое существо этой идеи требует их соглашения... Всего легче оно уста­навливается там, где существует обладающая полити­ческим духом аристократия, стоящая во главе обще­ства и способная им руководить. От большего или меньшего развития общественного духа зависят и самые способы соглашения властей. — (из: Филосо­фия права).