Право свободного обмена и свободного договора

§ 314. …об­мен мо­жет быть рассмат­ри­ва­ем как вза­им­ное да­ре­ние. По­доб­ный взгляд на об­мен не бу­дет про­из­вольной фик­цией, как это, ве­ро­ят­но, по­ка­жет­ся мно­гим. В са­мом де­ле, сре­ди низ­ших рас, со­вер­шен­но нез­на­ко­мых с об­ме­ном, под­не­се­ние по­дар­ков уже име­ет дос­та­точ­ное распростра­не­ние. Ког­да ус­та­нав­ли­ва­ет­ся обы­чай ода­ри­вать, то ма­ло-по­ма­лу, при вза­им­ной пе­ре­да­чи рав­но­цен­ных пред­ме­тов, идея да­ре­ния со­вер­шен­но ис­че­за­ет. Но и не вы­во­дя пра­ва об­ме­на пра­ва да­ре­ния, мы уви­дим, что пра­во об­ме­на есть не­об­хо­ди­мый вы­вод из пра­ва собствен­нос­ти и за­ко­на рав­ной сво­бо­ды. Пра­во об­ме­на приз­на­ва­лось весьма мед­лен­но: пра­ви­тельства или мо­но­по­ли­зи­ро­ва­ли это пра­во в свою пользу, или на­ла­га­ли на не­го из­вестные ог­ра­ни­че­ния; но с прог­рес­сом об­ществ пра­во сво­бод­но­го об­ме­на все бо­лее приз­на­ет­ся.

§ 315. О пра­ве до­го­во­ра мож­но ска­зать то же, что и о пра­ве об­ме­на, и ис­то­ри­чес­кая судьба этих прав всег­да оди­на­ко­ва. Здесь нам нуж­но ука­зать только на один слу­чай ог­ра­ни­че­ния пра­ва до­го­во­ра. И нравствен­ность, и но­вейшее за­ко­но­да­тельство не приз­на­ют за ин­ди­ви­дом пра­ва от­да­вать се­бя в рабство дру­го­му ин­ди­ви­ду. Мы ви­де­ли, что би­оло­ги­чес­кой ос­но­вой спра­вед­ли­вос­ти яв­ля­ет­ся прин­цип со­от­ветствия меж­ду уси­ли­ями его ре­зульта­та­ми; но ин­ди­вид, от­да­ющий се­бя в рабство дру­го­му, от­ка­зы­ва­ет­ся в бу­ду­щее вре­мя от это­го со­от­ветствия и, сле­до­ва­тельно, на­ру­ша­ет ос­нов­ной прин­цип об­ществен­ной нравствен­нос­ти. Да­лее, пра­во до­го­во­ра, ос­но­ван­ное на пра­ве рав­ной сво­бо­ды, пред­по­ла­га­ет, что в об­мен бу­дут пре­д­ло­же­ны приб­ли­зи­тельно рав­но­цен­ные пред­ме­ты, а при до­го­во­ре, в си­­лу ко­то­ро­го один ин­ди­вид от­да­ет се­бя в рабство дру­го­му, обе сто­ро­ны об­ме­ни­ва­ют­ся со­вер­шен­но не­со­из­ме­ри­мы­ми ве­ли­чи­на­ми.

§ 316. Ко­неч­но, пра­ва об­ме­на и до­го­во­ра, по­доб­но дру­гим пра­вам, мо­гут быть ог­ра­ни­че­ны с целью го­су­дарствен­ной са­мо­за­щи­ты. Но вся­кое дру­­гое их ог­ра­ни­че­ние не име­ет оп­рав­да­ния. Так на­зы­ва­емые «про­тек­ци­онис­ты» должны бы, собствен­но го­во­ря, на­зы­ваться «аг­рес­си­онис­та­ми» (на­па­да­ющие, по­ся­га­ющие), ибо, воспре­щая А по­ку­пать у Б и при­нуж­дая по­ку­пать у В (и по­ку­пать обык­но­вен­но на бо­лее не­вы­год­ных ус­ло­ви­ях), они втор­га­ют­ся в об­ласть чу­жо­го пра­ва…

Природа государства

§ 346. Обык­но­вен­но поч­ти все ду­ма­ют, что су­ществу­ет только од­на пра­вильная кон­цеп­ция го­су­дарства, тог­да как, ис­хо­дя из то­го со­об­ра­же­ния, что об­щества раз­ви­ва­лись, мы име­ем пра­во пред­по­ла­гать, что при­ро­да го­су­дарства в раз­лич­ное вре­мя и у раз­лич­ных на­ро­дов бы­ла да­ле­ко не оди­на­ко­ва. Фак­ты подтвержда­ют этот вы­вод, не го­во­ря уже о пер­во­быт­ных об­ществен­ных ти­пах, сто­ит только ука­зать на пат­ри­ар­хальные груп­пы, име­ющие про­ме­жу­точ­ный ха­рак­тер меж­ду семьей и об­ществом, сто­ит за­тем вспом­нить о мо­гу­ществен­ном зна­че­нии ро­до­во­го на­ча­ла сре­ди гре­ков, что­бы по­нять, нас­колько все эти об­ществен­ные ти­пы от­ли­ча­ют­ся от на­ше­го ти­па, в ко­то­рой по­ли­ти­чес­кой еди­ни­це яв­ля­ет­ся ин­ди­вид, а не семья. Ко все­му это­му нуж­но при­ба­вить то от­ли­чие, ко­то­рое обус­лав­ли­ва­ет­ся су­щество­ва­ни­ем двух про­ти­во­по­лож­ных по­ли­ти­чес­ких сис­тем: сис­те­мы не­из­мен­ных иерар­хи­чес­ких от­но­ше­ний и сис­те­мы до­го­во­ра.

§ 347. Еще бо­лее по­ра­зи­тельные раз­ли­чия мы за­ме­тим, ес­ли ста­нем срав­ни­вать не при­ро­ду об­ществ, а их де­ятельнос­ти. Лю­ди мог­ли со­еди­няться для бо­лее тес­ной сов­местной жиз­ни вви­ду трех це­лей. Во‑пер­вых, ра­ди то­ва­ри­щес­ких от­но­ше­ний, ибо об­ществен­ность есть од­на из ос­нов­ных черт че­ло­ве­чес­ко­го ха­рак­те­ра; во‑вто­рых, для об­щей борьбы с вра­га­ми; в‑третьих, для бо­лее ус­пеш­но­го до­бы­ва­ния средств су­щество­ва­ния. В большинстве слу­ча­ев об­ществен­ное су­щество­ва­ние слу­жит для удов­лет­во­ре­ния всех этих трех мо­ти­вов вмес­те; од­на­ко их не только лег­ко от­де­лить те­оре­ти­чес­ки, но да­же мож­но ука­зать на при­ме­ре пол­но­го пре­об­ла­да­ния то­го или дру­го­го мо­ти­ва. Эс­ки­мо­сы представ­ля­ют при­мер об­ществен­ных групп, удов­лет­во­ря­ющих только пот­реб­нос­ти в то­ва­ри­щес­ких от­но­ше­ни­ях. У них нет ни раз­де­ле­ния тру­да, ни сов­местной борь­бы с вра­га­ми. Чле­ны их об­щества со­вер­шен­но не­за­ви­си­мы друг от дру­га. При­ме­ры об­ществ, ор­га­ни­зо­ван­ных с исклю­чи­тельно во­ен­ны­ми це­ля­ми, мно­го­чис­лен­ны; хо­тя, пос­ле то­го как за­во­ева­ние при­ве­дет к об­ра­зо­ва­нию больших об­ществ, сре­ди них воз­ни­ка­ет не­ко­то­рое про­мыш­лен­ное сот­руд­ни­чество, но так как весь про­мыш­лен­ный труд обык­но­вен­но воз­ла­га­ет­ся на ра­бов, то он влияет на ос­нов­ной ха­рак­тер в об­ществе. Ука­зать на при­ме­ры чис­то про­мыш­лен­ных об­ществ не­воз­мож­но, ибо про­мыш­лен­ный тип еще не дос­тиг пол­но­го раз­ви­тия; од­на­ко оче­вид­но, что тип ор­га­ни­за­ции на­ибо­лее ци­ви­ли­зо­ван­ных из сов­ре­мен­ных об­ществ представ­ля­ет ос­нов­ное от­ли­чие от ти­па ор­га­ни­за­ции преж­них во­инствен­ных об­ществ. К ка­ко­му же вы­во­ду мо­жем мы те­перь прийти? Оче­вид­но, что во всех слу­ча­ях об­ществом прес­ле­ду­ет­ся од­на цель – бла­го­денствие его ин­ди­ви­дов. Так как са­мо об­щество как це­лое не име­ет соз­на­ния, то его сох­ра­не­ние мо­жет быть же­ла­тельным только ра­ди вы­год ин­ди­ви­дов. Оно по­лез­но для ин­ди­ви­дов преж­де все­го как за­щи­та про­тив внеш­них вра­гов, и это да­ет ему пра­во на­ла­гать на сво­их чле­нов та­кие ог­ра­ни­че­ния, ко­то­рые не­об­хо­ди­мы для ус­пеш­но­го ве­де­ния этой за­щи­ты. За­тем, оно за­щи­ща­ет сво­их чле­нов от по­ся­га­тельств друг на дру­га; при этом оче­вид­но, что стес­не­ния, ко­то­рые оно име­ет пра­во на­ла­гать ра­ди это­го ин­ди­ви­да, не мо­гут ид­ти да­лее, чем это не­об­хо­ди­мо для пре­дуп­реж­де­ния по­доб­ных по­ся­га­тельств.

§ 348. Мы должны под­черкнуть факт, что об­щество, ор­га­ни­зо­ван­ное с во­ин­­ствен­ны­ми це­ля­ми, и об­щество, ор­га­ни­зо­ван­ное с це­ля­ми про­мыш­лен­ны­ми, нас­только нес­ход­ны меж­ду со­бой, что вся­кие по­ли­ти­чес­кие рас­суж­де­ния, ис­хо­дя­щие из пред­ло­же­ния, буд­то при­ро­да го­су­дарства всег­да оди­на­ко­ва, должны вес­ти к глу­бо­ко оши­боч­ным вы­во­дам.