Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
ЕЛЕЦКИЙ Н.Д. - ОСНОВЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ.doc
Скачиваний:
29
Добавлен:
02.11.2018
Размер:
4.04 Mб
Скачать

Раздел V. Социально-экономическая трансформация

РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

ХХ век оказался одним из самых трагичных в истории России. Экстраполяция темпов прироста населения, наблюдавшихся в начале этого века, позволяла прогнозировать, что уже к 1950 г. население страны могло бы достигнуть 500 млн. чел. Действительность оказалась совершенно иной, и теперь уже экстраполяция темпов вымирания населения, наблюдающегося в начале ХХI в., даёт основания для прогнозов об исчерпании русского этноса к 80-90-м гг. Исчезновение государствообразующей нации неизбежно приведёт к крушению остатки российской государственности и цивилизации в целом. На западном направлении Россия оказалась отброшена к границам многовековой давности; утеряны территории, на которых некогда сформировалось ядро русской государственности; русский народ разделён и отдельные его части поставлены во враждебные отношения друг к другу. Но господствующие ныне в мире силы не удовлетворены и этим; они настойчиво проводят линию на поддержание в нашей стране социальной модели «вялотекущей катастрофы», неизбежно ведущей, при минимальных издержках с их стороны, к исчезновению России из потока мировой истории уже в обозримом будущем.

Для предотвращения, или хотя бы частичного торможения, подобного развития событий потребуются колоссальные усилия всего народа и решительные, а вместе с тем, продуманные и научно обоснованные действия государственной власти. Задача политической экономии в этих условиях – дать научный анализ причин, приведших российскую цивилизацию к нынешнему кризисному состоянию, проанализировать природу сложившейся в настоящее время системы производственных отношений и разработать рекомендации по кардинальному совершенствованию социально-экономической структуры и росту эффективности экономики.

15. Социально-экономическая модель антикапиталистического тоталитаризма

15.1. Причины возникновения и генезис хозяйственной модели антикапиталистического типа

Предпосылки перехода к хозяйственной системе нового типа. Достигнутый в развитых странах к началу XX в. уровень обоб­ществления производства объективно требовал кардинальной трансформации производственных отношений. Возникновение мо­нополистических и государственно-монополистических хозяйст­венных форм означало, что капитализм как качественно особая историческая система производственных отношений достигает объ­ективного предела своего развития. Сущностные черты "капита­лизма вообще" -"неприкосновенность" частной собственности, свобода конкуренции, невмешательство государства в экономику - подверглись прогрессирующим ограничениям и изменениям. Выявилась необходимость перехода к хозяйственной системе нового типа, в рамках которой оказалось бы возможным преодоление антагонизма собственности и труда. Обнаружилась связь прояв­лений данной необходимости с различными формами сознатель­но-управляющего воздействия на общество. Роль такого воздей­ствия в XX веке значительно возросла, что, в свою очередь, пред­определило усиление влияния идеологических факторов на разви­тие экономики.

В наибольшей степени актуализировались те идеологические концепции, содержание которых оказалось, в той или иной сте­пени, сопряжено с объективными тенденциями развития произ­водительных сил. Так, очевидная необходимость преодоления ан­тагонизма собственности и труда обусловила активизацию пред­ложений о ликвидации частной собственности, известных уже в течение нескольких тысячелетий. Столь же давнюю историю имело и мнение о том, что "все зло - от денег" и, соответственно, спра­ведливый экономический порядок требует отказа от денежных форм экономического отчуждения (а в более широком понимании - от товарных форм вообще). С этим подходом были также связа­ны представления о необходимости сознательного планового управления экономическими процессами, что становилось все более настоятельным по мере роста концентрации и обобществления производства. Идея планомерности имела и еще один аспект - это также известное с древних времен представление о возмож­ности и необходимости сознательного преобразования общест­венных отношений, а затем - формирования и развития "идеаль­ного" общества по заранее составленному плану589.

Отмеченные концепции, неизбежно включавшие в себя ряд утопических и ошибочных сторон и элементов, имеют, тем не менее, глубинную связь с сущностными основами социальной формы движения, чем и объясняется их возрождение на каждом новом крупном витке развития цивилизации. Они не могли не проявить себя и в условиях обозначившейся предельности капи­талистического социума и выхода социальной формы движения на качественно новый уровень, охарактеризовавшийся резким воз­растанием роли сознательного планового воздействия на все об­щественное развитие. Уже с середины XIX в. широкое распро­странение в разных слоях общества получило представление о неизбежности смены капитализма новым строем - коммунизмом. К началу XX в. и в течение его первых десятилетий утвердилось мнение, что непосредственно на смену капитализму приходит первая стадия коммунистического общества - социализм.

Исходная теоретическая модель социализма. В рассматривае­мый период сформировалась теоретическая модель социализма, включавшая в себя следующие основные элементы: социализм - общество, развивающееся на технической базе крупного машин­ного производства; общественно-экономическую основу социа­лизма составляет общественная собственность на основные сред­ства производства, что обусловливает ликвидацию антагонизма соб­ственности и труда, преодоление эксплуатации человека челове­ком и отчуждения труда; в качестве пережитков возможно временное сохранение отдельных элементов частной собственности; при социализме осуществляется сознательное планомерное управление функционированием и развитием народного хозяйства; товарно-денежные формы хозяйственных связей используются лишь в переходный период от капитализма к социализму, после завершения которого они отмирают; связь производства, распре­деления и потребления реализуется на основе принципа "от каждого по способностям - каждому по труду"; социализм - это бесклассовое общество с возрастающей степенью социальной одно­родности; социализм представляет собой более высокий, сравни­тельно с капитализмом, уровень развития цивилизации, обеспе­чивающий утверждение действительного гуманизма, демократии и все более полное развитие личности каждого члена общества на основе чего, в частности, совершенствуются и обогащаются трудовые навыки, возникают новые стимулы к труду и достигает­ся рост эффективности производства; переход к социализму осу­ществляется в ходе мировой революции одновременно в ряде ве­дущих стран.

Перечисленные теоретические элементы составили основу так называемой "концепции научного социализма", ключевую роль в разработке которой сыграли К.Маркс и Ф.Энгельс. Концепция научного социализма, безусловно, отражала реалии и ведущие тен­денции социально-экономического развития в XIX в. Однако дан­ная теоретическая модель содержала ряд внутренних противоречий.

Прежде всего, это относится к проблеме взаимосвязи произ­водительных сил и производственных отношений в контексте сте­пени необходимости и временной определенности мировой анти­капиталистической революции. Возникновение и развитие соци­ализма предполагалось на той же энергетической и технологичес­кой базе, на которой функционировал капитализм. Среди эле­ментов производительных сил коренную трансформацию претер­певал бы при этом лишь один - рабочая сила, и лишь в социаль­но-экономических, а не технических аспектах ее функционирова­ния. Такая трактовка находится в противоречии с системной мо­делью способа производства, предполагающей, что при переходе от одного способа производства к другому качественно меняется вся система производительных сил. Подобное качественное изменение абстрактно соотносилось лишь с высшей фазой ком­мунизма, в то время как антикапиталистическая революция рассматривалась в качестве актуальной задачи уже для условий Х1Х в.

Проблема возникновения новых стимулов к труду затрагива­лась весьма бегло и, по существу, решалась лишь в контексте воз­растания степени "сознательности", что противоречило систем­ным основаниям теории общественно-экономической формации, исходящей из примата базисных отношений. Между тем, многие авторы XIX в. настойчиво обращали внимание на неполноту раз­работки данной проблемы590.

Далее - уровень производительных сил XIX в. не давал доста­точных оснований для предположения о принципиальной прак­тической возможности, а тем более - о превосходящей экономи­ческой эффективности централизованного планового управления при ограничении или ликвидации товарно-денежных отношений в сравнении с традиционным капиталистическим рыночным хо­зяйством. Данный тезис имел умозрительный характер и пред­ставлял собой вкрапление утопического элемента в научную тео­ретическую модель.

Наконец, конкретный механизм осуществления социалисти­ческой революции предполагал прогрессирующее обнищание про­летариата, обострение его противоречий с буржуазией, углубле­ние и взрыв всех социальных антагонизмов. Между тем, социаль­ная практика второй половины XIX в. демонстрировала в разви­тых странах нарастание противоположных тенденций. К.Маркс и Ф.Энгельс наблюдали эти тенденции, неоднократно вели речь об усилении роли "среднего класса", в своих работах591, но модель механизма революционных преобразований осталась неизменной.

Причины революции в России. Теоретические противоречия модели научного социализма сказались в ходе первых попыток ее практической реализации. Но еще большее значение имели при этом искажения самих основ данной научной концепции. Так, в соответствии с этими основами, "ни одна общественная форма­ция не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существовани в недрах самого старого общества"592. Между тем, первые попытки построения социализма в масштабах крупной державы были предприняты в России - стране, где капитализм далеко не в полной мере реализовал свои внутренние потенции по развитию произ­водительных сил. (Существует необходимость "…соответствующих знаний для каждого порядка идей. Мы это прекрасно понимаем в других областях. Нельзя, например, без соответствующих знаний обращаться со сложной машиной... Всякая идея есть сложная и тонкая машина... При неумелом обращении с идеей происходит ее взрыв, начинается пожар, идея горит и сжигает все вокруг"593.)

Несомненно, в России в начале прошлого столетия существо­вали предпосылки для революционных преобразований. Проис­ходило интенсивное экономическое развитие, по темпам роста стра­на входила в тройку наиболее динамично развивающихся госу­дарств (наряду с США и Германией, причем в отдельные годы и по отдельным параметрам опережала и их)594. В результате к мо­менту начала I мировой войны Россия занимала третье-четвертое место в мире по валовым показателям экономического развития и первое место - по степени концентрации и монополизации капита­ла. Такие синдикаты, как "Медь", "Продамет", "Продвагон", "Кровля", "Продпаровоз" и т.п. монополизировали от 75% до 97% сбыта соответствующей продукции по стране; группа заводов "Коломна - Сормово" монополизировала все судостроение в бас­сейне Волги; к 1914 г. 5 крупнейших банков сосредоточили поло­вину ресурсов и активных операций всех коммерческих банков и т.д. Такая степень монополизации капитала, с одной стороны, не могла не оказать влияния на консолидацию организационных и идеологических форм классовой борьбы рабочих, степень эксплу­атации которых была выше, чем в других развитых странах595, а с другой стороны - представляла как бы готовую организационно-экономическую форму для огосударствления.

Сказалось и интенсивное развитие в годы I мировой войны высших на тот момент форм государственно-монополистического капитализма. Широко практиковалось секвестирование крупных банков и военных заводов, возникли государственно-монополис­тические объединения на транспорте; государственное регулиро­вание экономики осуществлялось посредством так называемых "особых совещаний" (по обороне, перевозкам, топливу, продо­вольствию), военно-промышленных комитетов и органов по не­посредственному управлению отдельными отраслями народного хозяйства.

В то же время, наряду с развитием государственно-монопо­листического капитализма, в стране сохранялся широкий "фон" докапиталистических хозяйственных укладов. В аграрном секторе экономики преобладали полуфеодальные отношения. В европей­ской части страны 10,5 млн. крестьянских хозяйств (кроме серед­няков и сельской буржуазии) имели в совокупности примерно столько же земли, что и 30 тыс. помещиков (соответственно, 75 и 70 млн. десятин, вследствие чего на одно владение приходилось, в среднем, примерно 7 дес. у крестьян и 2333 десятины - у помещи­ков). В условиях отработочной аренды крестьяне были вынужде­ны не только обрабатывать земли помещиков, но и нести много­численные дополнительные архаичные повинности в помещичьих хозяйствах и усадьбах. Наряду с полуфеодальным, существовало и дофеодальное, и даже первобытное хозяйство. Количественное преобладание среди населения страны людей, включенных, главным образом, в докапиталистические формы экономических отношений, далеко не завершенный характер "работы" капитализма по "переделке" базисных и надстроечных структур, сознания людей - все это не могло не сказаться на судьбе страны.

Большое значение сыграло также противоречие между архаи­ческим характером абсолютистской государственной власти и раз­вивающимися буржуазными формами общественной жизни. Ост­рота отмеченных противоречий не могла не привести к социаль­ному взрыву596. Революция в России была неизбежна, но она могла осуществиться в различных формах. Либерально-буржуазные и умеренно-социалистические партии исходили из необходимости более полного развития капитализма в его демократической фор­ме. Идея перехода к социализму отвергалась ими как утопическая по существу и опасная для судьбы страны. Другую позицию занимали большевики, считавшие социалистические преобразо­вания возможными и необходимыми, несмотря на критику их взглядов рядом отечественных и большинством зарубежных марк­систов. Так, Г.В.Плеханов писал: "Социалистическая политика, основанная на учении Маркса, имеет, конечно, свою логику. Если капитализм еще не достиг в данной стране той высшей своей сту­пени, на которой он делается препятствием для развития ее про­изводительных сил, то нелепо звать рабочих... и беднейшую часть крестьянства к его низвержению"597.

В.И.Ленин пересмотрел идею о необходимости победы соци­алистической революции одновременно во всех или в большинст­ве ведущих стран и выдвинул концепцию так называемого "сла­бого звена в цепи империализма"598. В соответствии с этой кон­цепцией, первым этапом мировых революционных преобразований должна стать революция в одной из великих держав, где наиболее остры противоречия, что превращает ее в "слабое звено". Вследствие высокой степени интегративности, достигнутой к этому времени мировой цивилизацией, революционные изменения в одном из ключевых звеньев приведут к необратимым качествен­ным преобразованиям системы в целом.

В абстрактно-методологическом плане этот тезис выглядел достаточно обоснованным и аргументированным. Конкретное же соотнесение России с тем "слабым звеном", в котором должен был произойти "разрыв в цепи империализма", далеко не столь убедительно. Дело в том, что, в соответствии с логикой приведен­ной теоретической схемы, "слабость" того звена, о котором идет речь, должна иметь содержательно-функциональный характер, обусловленный полнотой реализации всех потенциальных формационных противоречий. Слабость же России определялась ее историческим отставанием (хотя и интенсивно преодолевавшим­ся) от других великих держав. В силу исторических особенностей, Россия в течение ряда веков находилась в условиях "догоняющего развития". Атрибутом же "догоняющего развития" является необ­ходимость решения сложных задач в ограниченные сроки при наличии многочисленных противодействующих факторов внутрен­него и внешнего происхождения. Решение этих задач оказывается возможным лишь при максимальной концентрации ресурсов и цент­рализации управленческих решений, в том числе по экономичес­ким вопросам. Отсюда - тенденции к огосударствлению экономи­ки и к доминированию административных методов управления.

Послереволюционные хозяйственные преобразования и возникновение командной экономики.. Отмеченные тенденции неизбежно должны были усилиться в ходе решения сложнейших задач антикапиталистической трансформации. В первые годы после революции это проявилось в режиме так называемого "военного коммунизма", для которого были характерны полное огосударст­вление экономики, максимальное ограничение товарно-денеж­ных отношений, принудительное безэквивалентное изъятие при­бавочного и значительной части необходимого продукта у непо­средственных производителей, милитаризация управления всеми сферами общественной жизни, в том числе и экономикой. В чрез­вычайных условиях гражданской войны и иностранной интервен­ции данный режим позволил решить задачи, которые ставило перед о6ой существовавшее тогда в стране правительство599; хозяйственная система "военного коммунизма" была первой попыткой создания некапиталистической экономики на базе современных (то есть образца начала XX в.) производительных сил.

После окончания войны резко проявились недостатки воз­никших экономических форм и структур, обусловленные отсутст­вием у работников экономических стимулов к труду и неэффек­тивностью системы управления. Обнаружился искусственный и формальный характер насильственной, внешне-надстроечной "от­мены" противоречий капитализма. Роль командно-администра­тивных методов уменьшилась в начале 20-х годов при переходе к НЭПу (новой экономической политике), что было связано с пер­вой в мировой практике попыткой создания экономики смешан­ного типа, основанной на сочетании общественной и частной соб­ственности, плановых и рыночных начал. Крупная государствен­ная промышленность функционировала наряду со средними и не­большими частнокапиталистическими предприятиями и миллионами мелких крестьянских хозяйств, укрепивших свое экономическое положение за счет конфискованных помещичьих земель. Сформи­ровалась достаточно эффективная конкурентная среда; действие рыночных механизмов корректировалось методами планового го­сударственного воздействия. Развивались разнообразные формы кооперации; в аграрном секторе - преимущественно снабженческо-сбытовой с тенденциями перерастания в производственную. Определенную роль играл иностранный концессионный капитал.

Хозяйственная система НЭПа функционировала успешно600, и ее дальнейшее развитие могло бы создать условия для последующего перехода к социализму. Однако к концу 20-х годов начина­ется демонтаж данной системы, что было предопределено рядом внутренних и внешних факторов. К числу внутренних следует от­нести низкий общий уровень цивилизованности601 и добуржуазный менталитет подавляющей части населения (в связи с этим, некоторые исследователи, например П.Б.Струве, рассматривали октябрьские события 1917 г. как архаическую крестьянскую контр­революцию против частной собственности, получившей раз­витие в пореформенный период и в ходе столыпинских преобра­зований602. Интересны и рассуждения Г.П.Федотова: "Угрозу для свободы ждали от генералов и королей. Но она пришла не с той стороны, откуда ее ждали. Свободу разрушает восставший народ... Массы, как кочевники, ворвались в историю и натворили в ней много бед. Удушение свободы - одна из них"603.) Сказалось также противоречие между хозяйственным демократизмом, присущим экономике смешанного типа, и тоталитарной организацией по­литической власти.

Не меньшее значение для свертывания НЭПа и перехода к командной экономике имели внешние факторы. Страна, по суще­ству, находилась в международной изоляции. Традиционное со­перничество между великими державами было резко углублено и осложнено враждебным отношением мирового финансового ка­питала к лозунгам построения социализма в России. Этим значи­тельно усиливалась внешняя военная опасность и усложнялись задачи "догоняющего развития". Объективная ситуация "осажден­ной крепости" способствовала усилению тенденций милитаризации в экономике, политике и идеологии. Логическим результатом этих тенденций в условиях форсированной индустриализации явилось утверждение командно-бюрократического типа экономически взаимосвязей, господствовавшего с начала 30-х гг. в СССР, а со второй половины 40-х гг. и в ряде других стран.