11. Экономическая культура

11.1. Экономическая культура и экономический человек

Сущность экономической культуры. Категория “культура” относится к числу сложных синтетических понятий обществове­дения. Культура отражает достижения общества, человеческой истории, цивилизации (имеются различные варианты трактовок соотношения понятий "культура" и "цивилизация"; русские фи­лософы конца XIX - начала XX вв. обосновывали антитезу этих понятий). Традиционно выделяют материальные и духовные фор­мы культуры, а также аспект концентрации в феномене культуры предшествующего социального опыта.

Ключевым элементом культуры общества является его эконо­мическая культура. Материальные аспекты экономической куль­туры воплощаются в уровне, состоянии и эффективности произ­водительных сил и производственных отношений, духовные - в степени совершенства элементов духовной жизни, связанных с производством, и в степени их содействия прогрессу экономики; аспект социального опыта - в полноте и мобильности механизма усвоения и воспроизводства позитивных и преодоления негатив­ных результатов предшествующего развития⁴¹⁶. Последний момент при этом соотносится с опытом не только некоторой данной, но и других экономических систем - способность к эффективному восприятию "чужого" опыта и превращению его в собственное достояние является важным показателем уровня экономической культуры. «Культура - термин с колоссальной емкостью смысла и содержания... Культура, будучи продуктом жизнедеятельности лю­дей, представляет собой своего рода предметный (овеществлен­ный) и деятельный "генофонд" общества, обладающий различ­ными механизмами трансляции (наследования) опыта, задающий индивидам и институтам определенные образцы мышления чувствования и поведения, но, вместе с тем, предполагающий и их способность к обучению... В экономической культуре кристаллизируются наиболее успешные и поддерживаемые естественные ходом жизни и сознательными усилиями образцы мысли, действий, взаимоотношений. В них сжатая энергия (сила) прошлого опыта, фактически ценнейший и не заменяемый ничем моральный и мотивационный ресурс экономического роста... Первосте­пенный интерес представляет характеристика культуры под углом зрения ее соотнесенности с факторами экономического успеха"⁴¹⁷.

Экономическая культура имеет не только качественную, но и количественную сторону (уровень культуры). Особенностью ко­личественной стороны культуры (как и вообще количественных показателей) является то, что она приобретает содержательный смысл, преимущественно, в соотносительном выражении: во-пер­вых, в соотношении физического и социального времени движе­ния некоторого социума; во-вторых, в режиме реального времени - в соотношении уровня экономической культуры различных со­циумов в данный момент или исторический интервал. Без учета этой соотносительности, в "абсолютном" смысле невозможно, например, ответить на вопросы: высока или низка экономическая культура Древнего Египта? экономическая культура современного Египта? - и т.д.

Материальные аспекты экономической культуры тяготеют, как отмечено выше, к параметрам способа производства, - но отнюдь не сводятся к ним полностью. Это объясняется наличием у куль­туры собственного синтетического содержания, которое может прослеживаться в разных способах производства. Данный факт объясняется наличием в структуре культуры и влиянием на все ее основные аспекты таких интегрированных социальных феноме­нов с "размытыми" границами, как традиции, обычаи, привычки. ("Действие диктуется преимущественно привычкой, особенно когда дело касается экономического поведения"⁴¹⁸. "Именно ин­ституционализированные обычаи... являются реальной силой, уп­равляющей человеческим поведением⁴¹⁹".) Влияние традиций, обычаев проявляется в формах организации производства, во взаимо­язях хозяйствующих субъектов, в технических и социальных свойствах рабочей силы - ключевого элемента производительных сил. Моментам своеобразия и даже уникальности отдельных форм культуры особое внимание уделяет концепция "локальных циви­лизаций", для которой, например, экономическая культура есть порождение "духа" некоторой цивилизации, ее особенного, не соотносящегося с другими, социального качества. Если оставить в стороне крайности данного подхода, то необходимо отметить, что проблема экономико-культурного своеобразия отдельных со­циальных систем действительно существует и она очень важна. Наряду с вариантностью хозяйственного механизма, возможной на базе одного способа производства (о чем шла речь в предыду­щей главе), обнаруживается и вариантность форм экономической культуры, при их взаимной обусловленности друг другом. Эле­менты хозяйственного механизма, особенно такие, как функцио­нирование рабочей силы, формы надстроечного воздействия на производство, деловая этика - существенным образом зависят от особенностей экономической культуры⁴²⁰. В то же время, хозяйст­венный механизм, и особенно его трансформация, может оказать ощутимое влияние на экономическую культуру общества, на мо­дификацию психологии, на воспроизводство или, напротив, пре­одоление традиций, на образ жизни⁴²¹.

Весьма разнообразны страновые и региональные формы экономической культуры. Диалектически противоречивы тенденции к унификации культур, к формированию интегрированной гло­бальной экономической культуры, с одной стороны, - и к возможно более полной реализации собственного внутреннего потенциала каждой из культур, к утверждению и воспроизводству её самоидентичности - с другой. Практика последних десятилетий убедительно показывает, что наибольших экономических успехов достигали не обособленные социальные системы, и не те, кото­рые механически воспроизводили чужой опыт, а те, которые ус­ваивали этот опыт, преломляя через "призму" собственной куль­турной традиции, стремились к интегрированию положительных черт и достижений внутренней и внешней социально-экономи­ческой организации и, вместе с тем, решительно отказывались от устаревших форм своей культуры, учитывая при этом также ошибки и негативные результаты функционирования других социальных систем⁴²².

Фундаментальным свойством культуры вообще (и экономи­ческой культуры, в частности) является присущий ей фрактально-голографический эффект: носителем и воплощением культуры яв­ляется и общество в целом, и отдельные его блоки и элементы, институты и группы людей, и наконец, отдельные члены общест­ва. Естественно, степень воплощения системных свойств культу­ры в жизнедеятельности тех или иных элементов социума различ­на; возможна не только преимущественная реализация тех или иных сторон культуры, но и типологически-персонифицированная ориентация на противоположные моменты ее сущности. Их диалектическая противоречивость получает при этом внешнюю форму движения, чем и объясняются социально-экономические конфликты между носителями одной культуры. Наряду с внеш­ней реализацией, противоречивые аспекты культуры представле­ны в социальном качестве каждого из субъектов общественных отношений, в связи с чем экономическая деятельность всегда есть диалектика рационального и иррационального, логичного и ало­гичного, расчета и интуиции и т.д., - хотя и с различиями струк­турного преобладания и в разных формах у отдельных социаль­ных субъектов. Характеристика последних в качестве носителей экономической культуры предполагает, прежде всего, рассмотре­ние обеих сторон диалектической пары "общество - человек".

Человек как носитель экономической культуры общества. Одним из наиболее абстрактных моментов экономико-теоретического ис­следования человека является оценка его просто как члена обще­ства, которое понимается в качестве совокупного нерасчлененного субъекта производства и потребления. "Человек вообще", "че­ловек в широком смысле слова" на этом уровне абстракции тож­дественен "человеческому обществу". Необходимость реализации, в процессе жизнедеятельности и ради нее, противоречия между производством и потреблением, неизбежно придает социальной форме движения качество "экономического общества", а каждому индивиду как абстрактному социальному субъекту - качество "эко­номического человека"⁴²³.

Хорошо известно, что первые развернутые теоретические модели "экономического человека" были разработаны в XVIII веке, и, главным образом, - в произведениях А.Смита. В его понимании данная модель воплощает экономические черты любого человека, "человека вообще", отражает, так сказать, "экономическую ипос­тась" естественного человека Руссо, экономические параметры "естественного порядка"⁴²⁴. Как было показано еще в XIX в., в действительности "экономический человек" Смита - это отнюдь не "человек вообще", а идеальная модель буржуазного предприни­мателя. Продолжением линии на отождествление свойств "эко­номического человека вообще" с качествами того или иного исто­рического типа хозяйствующего субъекта явились далее маржиналистский "рациональный максимизатор полезности", субъект "ра­ционального выбора" или "рациональных ожиданий", "информа­ционно-экономический человек" и т.д.⁴²⁵.

Современные обобщения смитовской концепции содержат с одной стороны, признание того, что "экономическому человеку вообще" как абстрактному социальному субъекту действительно присущи некоторые общеисторические черты, но, в то же время с другой, - сами эти черты следует трактовать иначе, в более широ­ком контексте, воплощающем общесистемные свойства эконо­мики. "Никакая экономическая теория не может обойтись без рабочей модели человека, то есть определенных допущений отно­сительно детерминантов и способов его экономического поведе­ния. Главными компонентами такой модели являются, на наш взгляд, гипотеза о мотивации или целевой функции экономичес­кой деятельности человека, гипотеза о доступной ему информа­ции и определенное представление о физических, и, главное, ин­теллектуальных возможностях человека, позволяющих ему в той или иной мере добиваться своей цели"⁴²⁶.

Вместе с тем, уже на уровне абстрактной оценки индивида как члена общества выявляется, что интересы отдельного челове­ка не могут быть тождественны интересам общества в целом - как в качественном разрезе (ибо общество имеет системные цели, не сводимые к сумме целей индивидов), так и в количественном. В связи с этим, современный вариант обобщенной концепции "экономического человека" может быть представлен как модель индивида, имеющего экономические интересы и стремящегося к их реализации. Нетрудно заметить, что при таком понимании "эко­номическим человеком" является каждый член общества, осущест­вляющий сознательную жизнедеятельность.

Тот факт, что "экономический человек" не только имеет ин­тересы, но и стремится, посредством своей деятельности, к их реализации, означает включение рассматриваемого вопроса в струк­туру проблематики экономической культуры, ибо механизмы, спо­собы реализации интересов, соблюдаемые при этом социальные правила, границы допустимого, методы ведения борьбы и формы разрешения противоречий обусловлены именно экономической культурой данного общества. Влияние духовных аспектов культу­ры и традиций на способы реализации интересов очевидно, но не следует забывать, что решающая роль и в этом случае принадле­жит материальной стороне культуры. Уровнем производитель­ных сил, в первую очередь, обусловлено как само возникновение интересов данного исторического вида, так и принципиально воз­можные способы их реализации. Экономический человек, таким образом, всегда является носителем экономической культуры.

В то же время, не следует забывать, что, как и всякая теорети­ческая концепция, модель "экономического человека" - это аб­стракция, хотя и отражающая сущностные зависимости и тенден­ции, но представляющая их упрощенно и "в чистом виде". Человек - это не автомат, жестко запрограммированный на стремление к реализации своих интересов; он может, во-первых, неправильно понимать эти интересы а, во-вторых, даже понимая их правиль­но, не всегда действовать в соответствии с их объективной ориен­тацией под влиянием "неэкономических" интересов и побужде­ний, которые нередко оказываются более весомыми. ("Но чело­век от природы беспечен; он скорее согласится быть доволен ма­лым и вести спокойную жизнь, нежели домогаться больших выгод, требующих несравненных забот и трудов"⁴²⁷.)

Следующим шагом конкретизации проблемы экономическо­го человека в системе экономической культуры является конста­тация неоднородности общества, в связи с чем обнаруживается, что главной формой социальных противоречий являются не противоречия между равнопорядковыми хозяйствующими субъектами, воплощающими принципиально однотипные элементы культуры, а противоречия собственности, радикально меняющие структурирование экономической культуры. Разнородность социальных групп и их интересов порождает и специфически-конкретизированные типы экономического человека и экономической культу­ры, вплоть до классово-антагонистических. Отмеченная в главе 9 идея Платона о существовании в рамках формально единого госу­дарства фактически двух государств (богачей и бедняков) сохра­няет свою методологическую значимость для характеристики всех феноменов классового общества, и, в частности, форм экономи­ческого человека и экономической культуры. "Определение клас­сового индивида, базирующееся на роли его в производстве, явля­ется поэтому сущностным, в отличие от определений на базе яв­лений сферы видимости"⁴²⁸.

Каждый из персонифицированных полюсов противоречия труда и собственности объективно наделен экономическими ин­тересами и стремится к их реализации, поэтому каждый из них выступает как экономический человек. Но это - классовый эконо­мический человек, деятельность которого всегда есть борьба с ин­тересами полярно противоположного классово-экономического человека; объектом борьбы является, прежде всего, ограничен­ный по качественным и количественным параметрам продукт. Вместе с тем, объективная общность интересов в рамках того или иного класса приводит к типизации черт соответствующего клас­сово-экономического человека; индивидуально-личностные чер­ты отступают на второй план, а ведущее значение приобретает классовая природа экономического человека. "Рабочий - это не трудящаяся личность, то есть не личность, которая трудится, а рабочий в силу того, что он выступает как лишь персонифициро­ванная рабочая сила, наемный классовый индивид"⁴²⁹.

Двум "государствам", двум противостоящим типам экономи­ческого человека соответствуют и две формы экономической куль­туры. С точки зрения материальных аспектов культуры это прояв­ляется в противоречии между элементами совокупной рабочей силы и соответствующими им формами производительного труда: труда по управлению (принуждению) и труда по исполнению (подчи­нению). В духовной сфере имеет место противоположность идеологии, мышления, психологии, мировоззрения классовых индивидов и совокупностей. Противостоящую ориентацию имеют, в главных чертах, традиции, обычаи, привычки. Классовые инди­виды живут как бы в разных мирах с противостоящими система­ми культуры. Степень этого противостояния обусловлена степе­нью остроты противоречий труда и собственности, которая, в свою очередь, зависит от этапа эволюционного движения способа про­изводства. Различные элементы культуры экономического чело­века определяются, таким образом, его объективным положением в хозяйственной системе⁴³⁰.

Рассмотренные выше положения позволяют, в частности, сде­лать вывод о соотношении категорий "хозяйствующий субъект" и "экономический человек". Последняя отражает более широкий круг производственных отношений: каждый тип хозяйствующего субъ­екта выступает как конкретизация "экономического человека", но экономические интересы имеют и стараются их реализовать и индивиды, не выступающие в качестве хозяйствующих субъектов (например, рабы, или, во все исторические эпохи - иждивенцы традиционно-трудоспособного возраста) и индивиды, представляющие предельно-суженный, превращенный, "вырож­денный" тип хозяйственной субъектности (наемные работники). Интересы каждого типа экономического человека находят отра­жение в соответствующих духовных формах культуры.