Гулина М. - Терапевтическая и консультативная психология

мальными родителями, и таким образом он начинает понимать, что не является всемогущественным центром мира, а его ро­ дители не совершенны. Self object несколько ослабевает, и вера ребенка в то, что ему всегда должно уделяться безраздельное, восхищенное внимание, уменьшается. Сфера идеализации: появляется представление о том, что в реальности невозмож­ но сохранять и поддерживать самооценку через единение с ро­ дителями. Позднее приходит понимание, что родители далеко не идеальны. (Безусловно, клинические наблюдения показы­ вают, что у инфантильных личностей распад инфантильного self задерживается или не происходит, что ведет к известным поведенческим и эмоциональным расстройствам.) Подобный новый (адекватный) опыт позволяет ребенку соединить новые образы в целостное self. Таким образом со временем инфан­ тильные selfobjects постепенно заменяются структурами цело­ стного взрослого self.

Развитие self в сфере величия. Эта сфера является основой честолюбия и инициативности личности. За ядерным величи­ ем лежит желание привлекать к себе внимание, искать одоб­ рение и признание у других. Нормальное развитие начинается с инфантильного эксгибиционизма и детской инициативы: ре­ бенок демонстрирует свое тело и свои детские достижения окружающим. Если нет одобрения, ребенок его настойчиво требует. Он особенно гордится своим телом, моторными фун­ кциями, овладением языком. Он не понимает слово «достаточ­ но» и ожидает одобрения каждый раз, когда демонстрирует то, что умеет. Эмпатийная реакция родителей закладывает основу для независимого self, так как гордые демонстрации ребенка обеспечивают безопасность и целостность self. По мере развития требования ребенка становятся более специфич­ ными, и на смену энергичному величию приходит напористость (целеустремленность), которая является основой для честолю­ бия и амбиций self. Ребенок начинает демонстрировать спо­ собность доводить до конца начатое занятие (это 4-6 лет, счи­ тает X. Когут, и в этом он расходится с периодизацией Э. Эриксона). Так формируется желание ребенка преуспеть — основа для взрослой целеустремленности и инициативности.

Развитие в сфере идеализации. Эта сфера формируется так­ же к 18 месяцам. Опыт слияния с близкими усваивается ребен­ ком через держание его на руках, поглаживание, успокаивание.

изойти защитная изоляция инфантильных selfobjects, но они продолжают действовать на бессознательном уровне. Поэтому в случае нарушений в сфере величия взрослый человек может бессознательно искать отражающую фигуру, и консультант может наблюдать следующие проявления: тщеславное, занос­ чивое, привлекающее внимание поведение, очень уязвимая са­ мооценка, болезненная реакция на неодобрение. При наруше­ нии в сфере идеализации человек стремится примкнуть к какой-нибудь группе, чтобы чувствовать себя сильным, что, безусловно, является ненадежным способом «самолечения»; другими проявлениями этого вида нарушений могут быть лжи­ вость, стыдливость, беспокойство, проблемы с учебой и рабо­ той; в более тяжелых случаях — алкоголизм и наркомания, пси­ хогенное ожирение, делинквентность, сексуальные нарушения.

Наиболее ярким индикатором дефекта является отноше­ ние клиента к консультанту: он будет стремиться использо­ вать консультанта для отражения или идеализации с целью исправить, продолжить, возобновить свое развитие. Консуль­ тант предоставляет возможность клиенту как бы заново пере­ жить детский опыт (в том числе и фрустрирующий), чтобы вер­ нуться к нормальной линии развития.

Защитные маневры. Они фокусируются непосредственно на дефектной области, т. е. при нарушении в сфере величия чело­ век отрицает чувство слабости и вины, пытаясь найти одобряю­ щую и отражающую фигуру; при нарушении в сфере идеализа­ ции человек пытается вернуть себе уверенность, чувство принятия и безопасности в слиянии с совершенной фигурой. Чем серьезнее дефект, тем более склонен человек использовать ско­ рее внешнюю среду, чем свой разум, для решения проблемы.

Компенсаторные маневры. Это поведенческие структуры, которые человек формирует, чтобы усилить более здоровые части self, находящиеся на менее поврежденной линии разви­ тия. (Обычно проявляются как остаток ранних self-selfobject отношений в учебе, работе или отдыхе.) Эти структуры связа­ ны с инфантильным selfobject той же линии, так как именно к этому объекту ребенок повернулся, когда другой его разо­ чаровал. Тип и эффективность маневра зависят от глубины на­ рушения. В тяжелых случаях могут наблюдаться алкоголизм и наркомания, ожирение, делинквентность, которые являют­ ся отчаянными и неэффективными попытками «самолечения »;

при менее серьезных дефектах — фантазии, тщеславие, почи­ тание каких-то героев, льстивость и т. д. Если дефект одной из линий очень глубокий, то компенсаторные действия не будут стабильными и успешными. Например, при нарушении в сфе­ ре идеализации действия человека не будут иметь направле­ ния, будут хаотичными, и компенсаторное усиление инициа­ тивности и честолюбия не будет продуктивным. При менее тяжелом нарушении на одной из линий компенсация может быть более удачной и стабильной.

РАЗВИТИЕ ЭГО И САМОСТИ КАК ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ В ЭГО-ПСИХОЛОГИИ

В центре внимания Эго-психологии, при сохранении пси­ хоаналитических структурных компонентов, оказываются процессы не столько защиты Эго, как это актуально для клас­ сического психоанализа, сколько развития, «укрепления ›› Эго. Так, Э. Эриксон неоднократно подчеркивал идею о том, что любой психологический феномен может быть понят в контек­ сте реципрокного взаимодействия биологических, поведенчес­ ких, социальных факторов и жизненного опыта. К другим осо­ бенностям теоретической ориентации Эриксона относятся акцент на изменениях в процессе развития, происходящих на протяжении всей жизни человека; акцент скорее на «нормаль­ ном», или «здоровом», чем на патологическом; придание осо­ бого значения достижению чувства идентичности и сочетание клинических наблюдений с анализом культурных и историчес­ ких влияний в объяснении функционирования личности. С этих позиций им были предложены и описаны «восемь возрастных периодов человека», которые представляют оригинальный и важный вклад в теорию личности.

Новой ценностью в его теории стал экзистенциальный взгляд на кризис в развитии личности как на необходимый этап процесса личностного роста. Эриксон неизменно подчеркивал, что его идеи являются только дальнейшим систематическим развитием концепции Фрейда, тем не менее можно выявить и отличия его теории от фредовской. С позиции Эриксона, ско­ рее именно Эго составляет основу поведения и функциониро­ вания человека. Он рассматривал Эго как автономную струк-

туру личности, основным направлением развития которой яв­ ляется социальная адаптация; параллельно идет развитие Ид и инстинктов. Подобный взгляд на природу человека радикаль­ но отличается от раннего психодинамического мышления: Эгопсихология описывает людей как более рациональных и по­ этому принимающих осознанные решения и сознательно решающих проблемы. Уделяя особое внимание адаптивным функциям Эго, Эриксон считал, что человек во взаимодействии с окружением в процессе своего развития становится все бо­ лее и более компетентным.

Другой особенностью его концепции является то, что он не­ сколько иначе раскрывает отношения человека со своими родителями и культурным контекстом, в котором существует семья. Если Фрейда интересовало влияние родителей на станов­ ление личности ребенка, то Эриксон подчеркивает культурноисторические условия, в которых формируется Эго у ребенка.

И наконец, Эриксон увидел иные ценности в признаваемом им феномене психосексуальных конфликтов. В его теории рас­ сматриваются качества Эго (его достоинства), раскрывающиеся в различные периоды развития. Тогда каждый личный и социаль­ ный кризис представляет собой своего рода вызов, приглашаю­ щий индивидуума к личностному росту и преодолению жизнен­ ных препятствий.

Стоит отметить, что существуют и вопросы, по которым между взглядами Э. Эриксона и 3. Фрейда наблюдается сход­ ство. Например, оба сходятся в том, что стадии развития лич­ ности предопределены и порядок их прохождения является неизменным. Эриксон также признает биологические и сексу­ альные основы всех более поздних мотивационных характе­ ристик и личностных склонностей, а также принимает фрей­ довскую структурную модель личности.

Дискуссия о природе Эго — одна из наиболее острых для психологии личности и психоанализа и не утрачивает со време­ нем своей актуальности. Так, например, один их крупнейших теоретиков фрейдовского психоанализа в современной Фран­ ции Ж.-А. Миллер считает, что даже известный феномен про­ хождения ребенком стадий узнавания себя в зеркале, описан­ ный Лаканом, Валлоном и другими исследователями, достаточен «для сомнения в синтетическом единстве "Я", от которого не может избавиться и гибнет американский психоанализ; этого

86 Терапевтическая и консультативная психология

достаточно для того, чтобы вернуться к фрейдовскому значе­ нию Эго, на уровне нарциссизма» (Лакан, 1992, с. 5—6).

Возвращаясь к Эриксону и его, например, эпигенетическому принципу, мы увидим, что он предполагает между человеком и со­ циумом иные отношения, нежели отношения «хозяина и раба ». Он настаивает, что «личность развивается ступенчато; переход от одной ступени к другой предрешен готовностью личности двигать­ ся в направлении дальнейшего роста, расширения осознаваемого социального кругозора и радиуса социального взаимодействия; общество в принципе устроено так, что эта преемственность со­ циальных возможностей человека принимается одобрительно; общество пытается способствовать их сохранению, а также под­ держивать как надлежащий темп развития, так и правильную по­ следовательность их применения» (Erikson, 1963, р. 270).

Работы Эриксона ввели в психологию ряд новых ценнос­ тей, которые стали краеугольными камнями психотерпевтического процесса для многих психоаналитиков и психотера­ певтов различных ориентации: как психодинамической, так и гуманистической. Это идентичность Эго, способность к интим­ ности и процесс интеграции Эго.

Идентичность Эго Эриксон определял как «внутреннюю тождественность самому себе». «Это больше, чем сумма индентификаций, обретенных в детстве... это сумма внутреннего опыта, сочетающаяся с развившейся уверенностью индивида в том, что его способность сохранять внутреннюю тождествен­ ность и целостность (психологическое значение Эго) согласу­ ется с оценкой его тождественности и целостности, данной другими» (Erikson, 1963, р. 261).

Способность к интимности (близости в межличностных от­ ношениях) Эриксон также считал жизненно важным качеством, которое человек может развить в процессе своего развития. Интимность может также включать в себя эмпатию и откры­ тость между друзьями или, в более широком смысле, способ­ ность человека вверять себя кому-либо. Между людьми могут существовать сексуальные отношения без интимности, равно как и интимность без сексуальных отношений. Разумеется, воз­ можен и третий вариант, когда те и другие отношения существу­ ют вместе.

В психотерапевтическом процессе возможно развитие спо­ собности к интимности, что может компенсировать неблагопо-

лучное прохождение индивидуумом этой стадии жизни в про­ шлом. Люди, не развившие в себе по каким-то причинам этой способности, могут стать излишне поглощенными собой или начать избегать межличностных отношений. Неспособность устанавливать удовлетворительные интимные отношения ведет к чувству одиночества, социального вакуума и изоляции. Такие люди ограждают себя от любого проявления настоящей вовле­ ченности в отношения, потому что требования и риск, связан­ ные с интимностью, представляют для них угрозу. Им также свойственно относиться к своим потребностям, желаниям, склонностям как к чему-то бесполезному и отчужденному.

Развитие способности к интимности тесно связано с раз­ витием нравственности и этики в отношениях. Эриксон счита­ ет, что нравственное чувство возникает тогда, когда мы осо­ знаем ценность продолжительной дружбы и социальных обязательств, равно как и уважаем подобные отношения, даже если они требуют личной жертвы. Люди с недостаточно раз­ витым нравственным чувством плохо подготовлены к своему дальнейшему психосоциальному развитию.

Процесс интеграции Эго Эриксон описывал следующим об­ разом: «Только у того, кто каким-то образом заботился о де­ лах и людях, кто переживал триумфы и поражения в жизни, кто был вдохновителем для других и выдвигал идеи — только у того могут постепенно созревать плоды семи предшествовавших ста­ дий. Я не знаю лучшего определения для этого, чем интеграция Эго » (Erikson, 1963, р. 268). На противоположном полюсе нахо­ дятся люди, относящиеся к своей жизни как к череде нереали­ зованных возможностей и упущений. Теперь, на закате жизни, они осознают, что уже слишком поздно начинать все сначала или искать какие-то новые пути, чтобы ощутить целостность своего «Я». Недостаток или отсутствие интеграции проявляет­ ся у этих людей в скрытом страхе смерти, ощущении постоян­ ной неудачливости и озабоченности тем, что «может случиться ». Эриксон выделяет два основных типа настроения у раздражен­ ных и негодующих пожилых людей: сожаление о том, что жизнь нельзя прожить заново, и отрицание собственных недостатков и дефектов путем проецирования их на внешний мир.

Значение работ Эриксона особенно велико для сферы со­ циальной и психологической помощи. Он помог по-иному взглянуть на проблемы задержек в развитии, асоциального

88 Терапевтическая и консультативная психология

поведения, анормального развития личности в процессе ее жизненного пути. В его теории обществу и самим людям при­ дается равное значение в формировании личности на протя­ жении жизни. Это положение ориентирует людей, работаю­ щих в сфере помощи, скорее расценивать проблемы зрелого возраста как неспособность найти выход из основного кризиса этого периода, чем усматривать в них лишь остаточное влияние конфликтов и фрустраций раннего детства. Кроме того, он уделил очень большое внимание подростковому возрасту, счи­ тая этот период центральным в формировании психологиче­ ского и социального благополучия индивидуума. Наконец, он убедительно настаивал на том, что каждая стадия психосоци­ ального развития имеет свои сильные и слабые стороны, поэто­ му неудачи на одной стадии развития не обязательно обрекают индивидуума на поражение в следующем периоде жизни.

Многие другие постфрейдисты, придерживающиеся психо­ динамической ориентации, подобно Эриксону, придавали осо­ бо важное значение роли культурных и межличностных факто­ ров в формировании личности. Хотя они признавали огромные заслуги теории Фрейда и подтверждали значение опыта ранне­ го детства, соглашались с концепцией динамики тревоги и за­ щитных механизмов, они отошли от теории Фрейда в том, что поведение человека можно объяснить в терминах «биологичес­ ких влияний инстинктивной природы». Они считали, что Фрей­ ду не удалось раскрыть влияние факторов окружающей среды на развитие личности и психопатологические проявления. Со­ ответственно, многие из них выступили против высказывания Фрейда о том, что «анатомия — это судьба». По их мнению, личностные различия между полами можно понять только в контексте социокультурных влияний.

Так, Э. Фромм является одним из крупнейших представи­ телей постфрейдистского психодинамического направления. Вместе с тем его относят к родоначальникам гуманистическо­ го подхода в психологии личности. Сам он отмечал, что его теория явилась первым мостом между психоанализом и гума­ нистической психологией.

Как гуманистический психолог Фромм утверждал, что по­ ведение человека может быть понято только в свете влияний культуры, существующих в данный конкретный момент исто­ рии. Он был убежден, что потребности, свойственные только

человеку, эволюционировали в ходе истории человечества, а различные социальные системы, в свою очередь, оказывали влияние на выражение этих потребностей. С точки зрения Фромма, личность является продуктом динамического взаи­ модействия между врожденными потребностями и действую­ щими социальными нормами и предписаниями. Он первым сформулировал теорию типов характера, основанную на со­ циологическом анализе того, как люди в обществе активно формируют социальный процесс и саму культуру.

Фромм полагал, что пропасть между свободой и безопас­ ностью стала причиной трудностей в существовании совре­ менного человека. Люди борются за свободу и автономию, но сама эта борьба вызывает чувство отчуждения от природы и общества. Люди нуждаются в том, чтобы обладать властью над своей жизнью и иметь право выбора, но им также необходимо чувствовать себя объединенными и связанными с другими людьми. Интенсивность этого конфликта, способы его разре­ шения зависят, согласно Фромму, от экономических и поли­ тических систем общества.

Механизмами бегства Фромм считал авторитаризм, деструктивность и «конформность автомата ». Первый из них — авторитаризм, определяемый как тенденция «сплавить свое "Я" с кем-то или чем-то внешним, чтобы обрести силу, утра­ ченную индивидуальным "Я"» (Fromm, 1956, р. 163). Автори­ таризм проявляется как в мазохистских, так и в садистских тенденциях. При мазохистской форме авторитаризма люди проявляют в отношениях с окружающими чрезмерную зави­ симость, подчиненность и беспомощность. Садистская форма, наоборот, выражается в эксплуатации других, в доминирова­ нии и контроле над ними. Фромм утверждал, что у одного и то­ го же человека обычно присутствуют обе тенденции. Это очень сходно с идеей Фрейда об амбивалентности человеческого по­ ведения, которую он заметил прежде всего в описанном им комплексе садомазохизма.

Второй механизм бегства от свободы — деструктивностъ. Здесь человек пытается преодолевать чувство неполноценно­ сти, уничтожая или покоряя других. Долг, патриотизм и лю­ бовь могут быть рационализациями деструктивных действий, и в этом, в частности, проявляется психоаналитическое мыш­ ление Фромма.

Наконец, люди могут избавиться от одиночества и отчуж­ денности путем абсолютного подчинения социальным нормам, регулирующим поведение. Термин конформность автомата Фромм применял к человеку, использующему данную страте­ гию, благодаря чему он становится таким, как все другие, и ве­ дет себя абсолютно так, как общепринято.

Согласно Фромму, наряду с тремя перечисленными меха­ низмами бегства от свободы существует также опыт позитив­ ной свободы, благодаря которому можно избавиться от чув­ ства одиночества и отстраненности. Фромм считал, что люди могут быть автономными и уникальными, не теряя при этом ощущения единения с другими и обществом. Он называл вид свободы, при которой человек чувствует себя частью мира и в то же время не зависит от него, позитивной свободой. Дости­ жение позитивной свободы требует от людей спонтанной ак­ тивности в жизни. Фромм отмечал, что спонтанную активность мы наблюдаем у детей, которые обычно действуют в соответ­ ствии со своей внутренней природой, а не согласно социальным нормам и запретам. Фромм подчеркивал, что любовь и труд — это ключевые компоненты, с помощью которых осуществля­ ется развитие позитивной свободы посредством процесса спонтанной активности. Благодаря любви и труду люди вновь объединяются с другими, не жертвуя при этом своим ощуще­ нием индивидуальности или целостности (Fromm, 1981). В этом он фактически повторил высказывание Фрейда о том, что, для того чтобы быть здоровым, человек должен научиться любить

итрудиться. Основными точками расхождения его концепции

сфрейдовской были взгляды на природу любви (Фромм, 1990). Кроме того, по его убеждению, в природе человека зало­

жены уникальные экзистенциальные потребности, которые не имеют ничего общего с инстинктами, описанными Фрейдом. Он утверждал, что конфликт между стремлением к свободе и стремлением к безопасности представляет собой наиболее мощную мотивационную силу в жизни людей (Fromm, 1973). Дихотомия свобода — безопасность, этот универсальный и не­ избежный факт природы человека, обусловлена экзистенци­ альными потребностями. Фромм выделил пять основных эк­ зистенциальных потребностей человека.

Потребность в установлении связей. Чтобы преодолеть ощущение изоляции от природы и ощущение отчужденности,