Тиунов О.И. Международное гуманитарное право.- М., 2000.- 328+XII c / B1646Part26-135

Международное гуманитарное право 135 :: 136 :: 137 :: 138 :: 139 :: 140 :: 141 :: 142 :: 143 :: 144 :: 145 :: 146 :: 147 :: 148 :: 149 :: 150 :: Содержание Глава VIII. Защита прав личности во время

вооруженного конфликта

§ 1. Развитие международного гуманитарного права

и его принципы

Хотя агрессивная война в современный период международным правом запрещена, национальные и социальные причины войн продолжают существовать. Свидетельством тому явились различного рода военные конфликты, имевшие место после принятия в 1945 г. Устава ООН, согласно которому государства обязаны в их международных отношениях воздерживаться от угрозы миру, нарушения мира или актов агрессии. Непосредственной жертвой возникающих конфликтов является человек, права и достоинство которого нередко попираются. Наиболее вопиющие факты подобных нарушений были вскрыты еще на Нюрнбергском процессе. Процесс над главными нацистскими преступниками установил чудовищные факты глумления над человеческой личностью, грубейшие нарушения прав гражданского населения, раненых, больных и военнопленных. К сожалению, эти права неоднократно нарушались в локальных конфликтах и войнах и после второй мировой войны. Все это ставит вопрос о том, возможно ли посредством норм международного права уменьшить бедствия и страдания людей, причиняемые войной. На этот вопрос ответ следует дать положительный. В современный период в международном праве сложилась группа норм, объектом регулирования которых в первую очередь явились отношения между воюющим государством и гражданами другого воюющего государства. Такая специфика объекта правового регулирования позволяет выделить в качестве отрасли международного права группу норм, составляющих международное гуманитарное право. Его объективной основой является вооруженный конфликт между государствами и их взаимные обязательства относительно регулирования положения определенных лиц в этом конфликте. Международное гуманитарное право, примыкая к "праву прав человека", остается самостоятельной отраслью в силу того, что оно регулирует поведение государств в особой ситуации, связанной с военным конфликтом, а следовательно, с регламентацией военных действий таким образом, чтобы смягчить их жестокость и обеспечить гуманитарные стандарты в

135

Отношении воюющих, раненых, больных, военнопленных, а также мирного гражданского населения. Таким образом, центральной идеей, коренящейся в международном гуманитарном праве, является идея гуманизма, уважения достоинства человеческой личности. В этом важном аспекте гуманитарное право и "право прав человека" оказываются взаимосвязанными, дополняющими друг друга. Различаясь по объекту правового регулирования, они близки друг другу по общим целям и по общему "субъекту" — каковым является человек.

Стремление ограничить жестокости войны проявлялось на различных этапах развития человечества. В древнеиндийском эпосе Махабхарата и Законах Ману содержалось запрещение воинам убивать врагов, если они были выведены из строя, т. е. не были в состоянии сражаться. Раненые военнопленные должны были быть отправлены на родину после выздоровления. Во время военных действий запрещалось использовать зажженные стрелы, зазубренное или отравленное оружие. Были также определены правила содержания военнопленных.

В Древней Греции идеи гуманизма воплотила в себе школа стоицизма, основанная философом Зеноном около 310 г. до н. э. Одним из постулатов этого философского учения было положение, согласно которому отношение к другим приравнивалось к отношению к самому себе. Основой подобных взглядов была идея о любви к самому себе.

Последователи стоицизма в Риме провозглашали равенство всех людей и осуждали рабство, выдвинув идеи о том, что "жизнь человека священна" и "страдающий враг — не враг". Подобные взгляды поддерживались далеко не всеми мыслителями древнего мира. Если Алцидамус утверждал, что поскольку Бог сотворил всех людей свободными и по природе своей никто не" рождается рабом, то Аристотель рассматривал рабство как естественное состояние. Зарождавшиеся в эпоху рабовладения идеи гуманизма еще мало влияли на практику войны. Так, жестокое обращение с врагами и с мирным населением проявлялось в политике Древнего Карфагена, рабовладельческого Рима и других государств. Могущество великих империй основывалось именно на войнах. В частности, Древний Рим, ведя войны, ставил враждебные ему народы вне каких-либо норм. Некоторый прогресс в развитии гуманитарных идей, касающихся смягчения жестокостей войны, наблюдается в средние века. Носителями таких идей были церковь и рыцарство. Основой нового подхода была проповедь любви к ближнему как отражения божественной любви. Любовь к

136

ближнему должна была распространяться на всех людей, включая и врагов. Однако в практическом аспекте убийства пленных, если они считались еретиками, признавались правомерным действием. В связи с этим на Латеранском соборе 1139 г., запретившем использование арбалетов, было признано, что применение их против нехристианских народов — допустимо. Что касается рыцарских правил ведения войны, то ряд из них, например обычай объявления войны, неприкосновенность направляющихся на переговоры парламентеров, умеренность и милосердие, в определенной мере влиял на международное право. Но эти нормы имели достаточно ограниченный круг применения, они использовались лишь рыцарями по отношению друг к другу. Так, захваченному в плен дворянину как лицу благородного происхождения и христианину предоставлялось право на жизнь, а из плена он мог быть выкуплен. Однако эти правила не распространялись на лиц "неблагородного" происхождения, а во время крестовых походов против народов, исповедующих иную, нежели христианство, религию, допускалось применение любых, самых жестоких средств ведения войны. Впрочем, правила ведения войны грубо нарушались и в войнах между самими христианами. Так, в 1204 г. крестоносцами был разграблен Константинополь, являвшийся центром христианства в Восточной римской империи. Резня мирных жителей продолжалась несколько дней.

Идеи святого Августина (V в. н. э.), развитые затем Фомой Аквинским, о том, что если война соответствует божественному порядку, то она является справедливой, не давали основания считать, что властитель, начинавший такую войну, неукоснительно соблюдал все ее правила.

Появление огнестрельного оружия, в том числе артиллерии, централизация власти в феодальных государствах способствовали дальнейшим шагам по регулированию положения раненых, больных, военнопленных, а также женщин и детей в ходе военных действий. Командующие сражающихся друг с другом армий стали заключать соглашения ("картели" и "капитуляции"), в которых устанавливалось неучастие в войне женщин, неприкосновенность раненых, уважение к их имуществу. В Европе между 1581 и 1864 гг. было заключено около трехсот таких соглашений1.

137

Наиболее известное из них — Договор о дружбе и мире, заключенный между Фридрихом Великим и Бенджамином Франклином в 1785 г., включал обязательство сторон воздерживаться от блокады и право гражданских лиц — подданных каждой воюющей стороны покинуть территорию, затрагиваемую войной, по истечении установленного срока. Военнопленные получили право на то, чтобы сторона, во власти которой они находились, содержала их. Новые подходы к вопросам войны и мира и ограничения жестокостей войны наиболее ярко проявились в работе голландского юриста Гуго Греция "О праве войны и мира". Греции исходил из того, что каждое государство обладает неотъемлемым правом вести войну. При этом справедливая причина объявления войны не может быть поводом для нарушения ее правил воюющими сторонами. Насилие в войне имеет свои пределы, связанные только с такими усилиями, которые необходимы для победы, а не для наказания тех, кто войну проиграл. Поэтому, если это допускается условиями, в которых протекает война, и гражданскому населению, и воюющим должна быть сохранена жизнь. Эти идеи привели другого мыслителя — Жана Жака Руссо в его работе "Об общественном договоре" к выводу о том, что поскольку война есть система отношений между государствами, то люди, сражающиеся на стороне государства как солдаты, обладают особым статусом, отличающимся от положения лиц, не принимающих участия в войне, т. е. мирного населения. Но как только солдат из-за ранения или болезни выводится из строя, он перестает быть врагом. В таком случае его жизнь, как и жизнь любого лица из состава мирного населения, должна быть сохранена. Более того, она должна быть защищена государством. Эти идеи подготовили почву для закрепления в актах французской революции 1789 г. положений, согласно которым должно быть обязательно одинаковое обращение со своими и вражескими солдатами, а военнопленные должны находиться "под защитой нации и закона". Казалось бы, что развитие общественной мысли, договорное и законодательное закрепление принципов, разделивших население на комбатантов (воюющих) и некомбатантов (мирное население) и установивших право военнопленного на жизнь, должны были существенно ограничить жестокости войны. Однако этого не произошло. Признаваемое за государствами право на войну, создание ими регулярных армий, развитие средств ведения войны, политика захватнических войн приводили к случаям грубого нарушения начавшихся признаваться гуманитарных правил. Так,

138

войска Франции во время египетской кампании убили 4000 турецких солдат гарнизона города Яффы после того, как они сдались на условиях сохранения им жизни. Грубый отказ от требований гуманитарных правил, в частности неоказание помощи нескольким десяткам тысяч раненых во время битвы при Сольферино на территории Италии в июне 1859 г., где сражались друг против друга австрийские и франко-итальянские войска, оказался побудительным мотивом создания в 1863 г. в Швейцарии организации Красного Креста (1880 г. — Международный комитет Красного Креста), а затем созыва в 1864 г. в Женеве международной дипломатической конференции, касающейся положения раненых в ходе конфликта. На этой конференции 22 августа 1864 г. была принята Конвенция об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях, что справедливо относят к началу рождения международного гуманитарного права2. В Конвенции были определены положения, из которых вытекало, что врачи и медицинский персонал не должны рассматриваться в качестве комбатантов, т. е. принимающих участие в военных действиях. В связи с этим они не подлежат захвату в плен. Госпитали, санитарные повозки, военно-медицинский персонал на поле боя имеют нейтральный статус. Это означало, что оставлять раненых на поле боя без медицинской помощи — недопустимо. Им должен быть обеспечен уход, независимо от того, на чьей стороне они сражались. Мирное население, пришедшее на помощь раненым, требует уважительного отношения. Красный крест на белом фоне был определен в качестве символа того, что госпиталям и медперсоналу обеспечивается защита. Положения этой Конвенции были пересмотрены на конференции в Женеве в 1906 г. Она была дополнена новыми статьями. Во время первой мировой войны воюющие стороны, придерживаясь положений Женевской конвенции 1906 г. о раненых и больных, тем не менее отошли от ряда ее положений, в частности от обязанности репатриации медицинского персонала для того, чтобы обеспечить уход за соотечественниками в плену.

Женевская конвенция 1864 г. стала этапной для последующих международных соглашений в сфере международного гуманитарного права. В 1868 г. в Женеве была одобрена Конвенция, гарантировавшая защиту госпитальных судов на море. Она не была ратифицирована, но ее положения нашли отражение в десятой Гаагской конвенции 1907 г., согласно которой

139

гарантировалась защита на море не только раненым, но и лицам, потерпевшим кораблекрушение. Была введена неприкосновенность госпитальных судов, их команды и медицинского персонала, не подлежащих более захвату. После принятия Женевской конвенции 1864 г. международные усилия государств в сфере разработки правовых средств гуманизации вооруженных конфликтов сконцентрировались на следующих направлениях: 1) ограничение средств ведения войны; 2) кодификация законов и обычаев войны.

Потребность в разработке международно-правовых норм в рамках указанных направлений обусловливалась рядом раз-нополярных факторов: созданием все более разрушительных средств ведения войны, расширением масштабов военных действий, создававшим все новые угрозы жизни и безопасности личности; набиравшим силу гуманитарным движением общественности в защиту личности во время вооруженного конфликта; интересами обеспечения все более расширяющегося сотрудничества между государствами в сфере экономических, торговых и иных связей, незыблемостью права каждого государства на войну, использования доктрины военной необходимости. Результатом действия указанных тенденций явилось принятие государствами международных актов, направленных на некоторое ограничение средств ведения войны: Декларации об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль 1868 г; Декларации о неупотреблении снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы 1899 г.; Декларации о неупотреблении легко разворачивающихся или сплющивающихся пуль 1899 г.; Декларации о запрещении метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров 1907 г.

Другим проявление названных тенденций явилась первая в истории международных отношений кодификация законов и обычаев войны. Она была осуществлена по инициативе России и США на первой (1899 г.) и второй (1907 г.) Мирных конференциях в Гааге. На первой конференции было принято четыре конвенции, на второй — тринадцать. Теоретическая часть данной кодификации основывалась на гуманитарных и международно-правовых идеях выдающегося русского юриста, профессора Петербургского университета Ф.Мартенса. В концентрированном виде они получили закрепление в преамбуле к четвертой Гаагской конвенции 1907 г. Эти идеи справедливо относят к наиболее яркому выражению идеалов гуманитаризма конца XIX в., предопределивших содержание

140

кодификационного урегулирования многих правил ведения войны3. Из идей Ф.Мартенса вытекали следующие положения: 1) закрепление норм гуманитарного права должно осуществляться посредством международного договора, т. е. позитивным путем, свидетельствующим о кодификации гуманитарных правил; 2) целями кодификации этой отрасли международного права должно являться человеколюбие, сообразованное с постоянно развивающимися требованиями уменьшить бедствия войны; 3) кодифицированные нормы должны регулировать поведение воюющих сторон по отношению друг к другу с учетом того, что они должны также определять положение мирного гражданского населения во время военного конфликта; 4) закрепление в международных договорах норм гуманитарного характера должно осуществляться с максимальной точностью; 5) в то же время рамки закрепленных правил должны быть жесткими минимально; 6) впредь до того времени, когда представится возможность более полной кодификации указанных правил, и, таким образом, в тех случаях, которые окажутся вне рамок существующего кодификационного урегулирования, поведение воюющих сторон должно подчиняться действию соответствующих международно-правовых обычаев, законов человечности и требований общественного сознания. Гаагские конвенции включают нормы, регулирующие поведение воюющих сторон в сухопутной и морской войне, а также касаются вопросов обращения с военнопленными, с мирным гражданским населением в случае оккупации территории противника и т. д. Центральное место среди Гаагских конвенций 1907 г. занимает Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны. Она заменила собой в отношениях между договаривающимися сторонами принятую на первой Гаагской конференции мира Конвенцию от 29 июля 1899 г. о законах и обычаях сухопутной войны. Гаагская конвенция 1907 г. и приложение к ней в виде Положения о законах и обычаях сухопутной войны являются обязательными лишь для договаривающихся сторон и только в том случае, если все воюющие участвуют в Конвенции. Каждая воюющая сторона несет ответственность за все действия, совершенные лицами, входящими в состав ее вооруженных сил. События первой мировой войны показали, что зафиксированные в Гаагских конвенциях правила оказались недостаточными для защиты жертв войны. В частности, это касалось

141

положения военнопленных, раненых и больных. Применение Германией в ходе военных действий отравляющих веществ грубо нарушало уже существующие правила. Все это побудило Международный комитет Красного Креста разработать и представить проекты конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях и конвенции об обращении с военнопленными, которые по инициативе правительства Швейцарии были приняты заинтересованными государствами в Женеве в 1929 г. Первая конвенция по отношению к сторонам-участницам заменила собою Женевские конвенции о раненых и больных 1864 г. и 1906 г., а вторая, касающаяся обращения с военнопленными, стала действовать параллельно с нормами, принятыми на Гаагской конференции мира 1907 г. Обе Женевские койвенции 1929 г. ввели новое и очень важное по сравнению с Женевской конвенцией 1906 г. и Гаагской конвенцией 1907 г. правило: если одна из воюющих сторон не является участницей Конвенции 1929 г., участвующие в ней государства тем не менее остаются связанными ею в своих взаимоотношениях. Напомним, что в предшествовавших конвенциях действовало иное правило: конвенции имели обязательную силу только при условии, что в ней участвовали все воюющие государства, что существенно ограничивало возможности их применения. Важным было также новое положение о том, что меры репрессалий к раненым, больным и военнопленным, попавшим под власть другой стороны, находящейся в конфликте, запрещались. В связи с противоправным применением в ходе первой мировой войны отравляющих веществ в 1925 г. был принят Женевский протокол о запрещении на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств — он внес дополнительные запреты в отношении средств массового поражения, установленных Гаагской Декларацией 1899 г. об удушливых газах.

Гуманитарные аспекты имел и еще один международный акт — Лондонский протокол 1936 г. о правилах действий подводных лодок по отношению к торговым судам в военное время. Он дословно воспроизводил часть IV Лондонского морского договора 1930 г., прекратившего свое действие. Лондонский протокол 1936 г. установил, что в своих действиях по отношению к торговым судам подводные лодки должны сообразовываться с нормами международного права, которыми руководствуются надводные военные суда. С учетом этого военное судно, надводное или подводное, могло потопить торговое судно или лишить его возможности плавания лишь в том

142

случае, если оно предварительно доставило пассажиров, экипаж и судовые бумаги в безопасное место.

К сожалению, эти нормы, как и многие другие, грубо нарушались в ходе второй мировой войны. Как уже говорилось, на Международном военном трибунале в Нюрнберге в 1945 — 1946 гг. главным военным преступникам было предъявлено обвинение в преступлениях против мира, нарушениях законов и обычаев войны и преступлениях против человечности. Выделение указанных положений в качестве основания привлечения лица к международной уголовной ответственности еще раз подчеркнуло недопустимость жестокого обращения с ранеными, больными, военнопленными, мирным гражданским населением в ходе войны и важность действенного обеспечения норм международного гуманитарного права. Цели повышения эффективности этих норм послужило принятие 12 августа 1949 г. на конференции в Женеве следующих конвенций: об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях; об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение из состава вооруженных сил на море; об обращении с военнопленными; о защите гражданского населения во время войны. Эти конвенции получили название Женевских конвенций 1949 г. о защите жертв войны. Они существенно расширили возможности обеспечения прав человека в случае вооруженного конфликта за счет усиления соответствующих механизмов. Впервые получил правовое регулирование вопрос о защите населения на государственной территории неприятеля. Договаривающиеся стороны закрепили положение о необходимости соблюдать и заставлять соблюдать обязательства при любых обстоятельствах. Эти обязательства должны применяться как в случае объявленной войны, так и всякого другого вооруженного конфликта, возникающего между договаривающимися сторонами, даже в том случае, если одна из них не признает состояния войны. Взятые обязательства будут применяться во всех случаях оккупации всей или части территории участников конвенций, даже если эта оккупация не встретит никакого вооруженного сопротивления. Подтверждено положение о том, что участники конвенций должны придерживаться их в своих взаимоотношениях даже в том случае, если одна из находившихся в конфликте держав не присоединилась к той или иной из них. Конвенции закрепляют положение, согласно которому они будут применяться при содействии и под контролем Держав-Покровительниц, обязанных охранять интересы находящихся в конфликте

143

сторон. Конвенции предоставляют возможность Международному комитету Красного Креста или любой другой беспристрастной гуманитарной организации с согласия воюющих сторон предпринимать гуманитарные действия для защиты гражданских лиц, раненых, больных, военнопленных, лиц, потерпевших кораблекрушение, а также санитарного и духовного персонала.

В каждой из четырех названных конвенций содержатся специальные нормы, касающиеся их выполнения. Так, представителям Держав-Покровительниц разрешено посещать места, где находятся покровительствуемые лица. Запрещается применение к лицам, находящимся под защитой Конвенции, репрессалий. Особенностью конвенций является то, что они вводят уголовную ответственность за их нарушение. Государства должны ввести в действие законодательство, необходимое для обеспечения эффективных уголовных наказаний для лиц, совершивших или приказавших совершить те или иные серьезные нарушения конвенций. В соответствии с этим каждая сторона обязуется разыскивать таких лиц и независимо от их гражданства предать их своему суду. Что касается содержания понятия "серьезное нарушение", то в названных конвенциях, применительно к предмету регулирования каждой из них, например в Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны, оно подразумевает следующие действия: преднамеренное убийство; пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты; преднамеренное причинение/ тяжелых страданий или серьезного увечья; нанесение ущерба здоровью; незаконное депортирование, перемещение и арест покровительствуемого лица; принуждение такого лица служить в вооруженных силах неприятельской державы; лишение его права на беспристрастное и нормальное судопроизводство, предусмотренное данной Конвенцией; взятие заложников; незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества, не вызываемые военной необходимостью. В связи с перечисленными нарушениями Конвенция не разрешает ни одной из договаривающихся сторон освобождать себя или другую сторону от ответственности, непосредственно возлагаемой на эти стороны. По поводу всякого утверждения о нарушении Конвенции по просьбе одной из сторон, находящихся в конфликте, должно быть начато расследование. Оно осуществляется на основе процедуры, принимаемой заинтересованными сторонами. Как только нарушение будет установлено,

144

находящиеся в конфликте стороны обязаны пресечь его и в возможно короткий срок принять меры к наказанию виновных в нем.

Составной частью положений, касающихся выполнения конвенций, стали положения об обязанности сторон как в мирное, так и в военное время возможно шире распространять тексты конвенций в своих странах, что, в частности, предполагает включение их изучения в учебные программы военного и по возможности гражданского образования, так, как с принципами конвенций должно быть ознакомлено все население в целом. Те гражданские, военные, полицейские и другие власти, которые несут ответственность за покровительствуемых лиц, обязаны иметь текст соответствующей конвенции и быть специально ознакомлены с ее содержанием. Новшеством стали также положения однотипной ст. 3 всех четырех Женевских конвенций, посвященные обязанностям участников конвенций в отношении определенных категорий лиц в случае такого вооруженного конфликта, который не имеет международного характера и возникает на территории одной из сторон (см. § 3 гл. VIII). Определенные гуманитарные аспекты содержатся в подписанной в Гааге 14 мая 1954 г. Конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта (см. § 4 гл. VIII).

Принятие Женевских конвенций 1949 г. о защите жертв войны и Гаагской конвенции 1954 г. о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта явилось важным шагом в развитии норм гуманитарного права. Однако реальности международных отношений в значительной мере снижали ценность этих документов. Достижения научно-технического прогресса, новые технологии привели к созданию значительно более разрушительных видов оружия, нежели те, что существовали до второй мировой войны. Увеличилось количество вооруженных конфликтов немеждународного характера. Раненые и больные из гражданских лиц стали нуждаться в защите и медицинской помощи не меньше, чем раненые и больные из действующих вооруженных сил. Обнаружилась потребность более полной защиты гражданских лиц, оказавшихся в результате военных действий в плену. Возникла также потребность распространения статуса военнопленных на партизан в случае взятия последних в плен. Усугубилась проблема обеспечения защиты прав гражданского населения, не участвующего в вооруженном конфликте. По данному вопросу Генеральная Ассамблея ООН приняла несколько резолюций,

145

в которых права человека и его защита во время военных действий стали непосредственно взаимосвязанными. Все это побудило государства принять в 1977 г. два международно-правовых документа: Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I) и Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся конфликтов немеждународного характера (Протокол II).

В Протоколе I снова был подтвержден принцип, согласно которому запрещается использовать оружие таким образом, когда наносится чрезмерный, непоправимый ущерб или причиняются ненужные страдания. Однако, подтверждая существующие принципы, Протокол в регулировании защиты жертв войны пошел дальше. В нем закреплено положение, вводящее защиту населения от тотальной войны: "...гражданское население как таковое, а также отдельные гражданские лица не должны быть объектом нападений"4. Данная норма проводит четкое различие между военными объектами, с одной стороны, и гражданами и мирными объектами — с другой. Гражданские объекты не должны быть объектами нападения или репрессалий. Протокол I в ст. 52 впервые дает определение военного объекта. Нападения должны строго ограничиваться именно военными объектами. Среди других нововведений следует выделить положение о том, что каждая сторона, находящаяся в конфликте, разыскивает лиц, о которых противная сторона сообщает как о пропавших без вести. Протокол I регулирует и такие важные вопросы защиты населения, как защита объектов, необходимых для выживания гражданского населения (запасов продуктов питания, посевов, скота, сооружений для снабжения питьевой водой и т. п.), защита природной среды, защита установок и сооружений, содержащих опасные силы. Что касается Протокола П, то его значение состоит в том, что это первый специальный международно-правовой документ, посвященный конфликтам немеждународного характера, т. е. конфликтам, происходящим на территории какой-либо договаривающейся стороны между ее вооруженными силами и антиправительственными вооруженными силами или другими вооруженными организованными группами. Протокол II существенно расширил регулирование круга

146

вопросов международного гуманитарного права применительно к внутренним конфликтам по сравнению с Женевскими конвенциями 1949 г. Такого рода конфликты поставлены в строгие международно-правовые рамки. Принцип гуманного обращения со всеми лицами, не принимающими непосредственного участия или прекратившими принимать участие в военных действиях, детализирован применительно к раненым, больным, лицам, потерпевшим кораблекрушение, к гражданскому населению; к лицам, свобода которых ограничена посредством интернирования или задержания. Протокол II закрепляет широкий круг гарантий, предоставляемых данным категориям лиц. Принятие Женевских конвенций 1949 г. о защите жертв войны и Дополнительных протоколов к ним имело место в условиях коренного изменения международно-правовых принципов взаимоотношений между государствами. На смену "права" государств на войну пришла закрепленная в Уставе ООН их обязанность воздерживаться от угрозы силой, применения силы или актов агрессии. В связи с этим характерными чертами международного права стали, в частности, ответственность государств за развязывание и ведение агрессивной войны и ответственность физических лиц за международные преступления. Сложился международно-правовой принцип защиты прав и основных свобод человека. Возникла целая система норм, касающихся запрещения или ограничения применения отдельных видов оружия, причиняющих наибольшие страдания как воюющим, так и мирному гражданскому населению. Государства с учетом непрерывного совершенствования отдельных видов оружия продолжили усилия по ограничению и запрещению его применения. Так, в 1980 г. была принята Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие (подписана СССР в 1981 г., ратифицирована 2 июня 1982 г., вступила для СССР в силу 2 декабря 1983 г.).

В качестве приложения к этой Конвенции были приняты три протокола: Первый протокол — о необнаруживаемых осколках; Второй протокол — о запрещении или ограничении применения мин, мин-ловушек и других устройств (с поправками, внесенными 3 мая 1996 г.); Третий протокол — о запрещении или ограничении применения зажигательного оружия. Конвенция и указанные протоколы вступили в силу 2 декабря 1983 г. В 1995 г. был принят Четвертый протокол к Конвенции — об ослепляющем лазерном оружии. Среди других

147

конвенций следует выделить Конвенцию о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсичного оружия и об их уничтожении от 10 апреля 1972 г. и открытую для подписания 13 января 1993 г.; Конвенцию о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду от 18 мая 1977 г. (ратифицирована СССР 16 мая 1978 г.); Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожений от 13 января 1993 г. Россия участвует во всех трех конвенциях. Нормы указанных конвенций наряду со многими другими нормами являются составной частью новой отрасли современного международного права — права международной безопасности. В то же время они способствуют обеспечению других групп норм, составляющих такие отрасли международного права, как право прав человека и международное гуманитарное право. Специфика последнего заключается в том, что оно в массе своих норм применяется во время международных или внутренних вооруженных конфликтов. Однако цели международного гуманитарного права совпадают с целями права прав человека. Обе международно-правовые отрасли направлены на недопущение произвольных действий по отношению к физическому лицу. Причем право прав человека имеет всеобъемлющий характер. Хотя входящие в его состав нормы рассчитаны, в отличие от международного гуманитарного права, на применение в первую очередь в условиях мирного времени, они сохраняют свое значение и в обстоятельствах вооруженного конфликта. Это, например, относится к нормам, запрещающим рабство и работорговлю, к нормам, регулирующим право на свободу мысли, совести и религии, право каждого при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого данному лицу, на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным независимым и беспристрастным судом, право лиц, лишенных свободы, на гуманное обращение и т. д. Действие определенных норм права прав человека в силу их несовместимости с целями военных действий и невозможности реализации этих норм в конкретной ситуации вооруженного конфликта приостанавливается. В частности, это касается права мирного населения на свободное передвижение — за пределы занятой неприятелем территории или въезд на эту территорию, обеспечения права на жизнь лиц, относящихся к категории комбатантов; при сохранении гражданской правоспособности у комбатантов, попавших в плен, у них

148

ограничивается осуществление прав, обусловленных этой правоспособностью. Таким образом, ограничение действия норм права прав человека во время вооруженного конфликта относится к отдельным его нормам и связано с конкретными военными ситуациями. В этих ситуациях начинает применяться другая категория международно-правовых норм — нормы международного гуманитарного права, касающиеся защиты прав человека в новых чрезвычайных обстоятельствах. Но вместе с тем специфика военного конфликта нередко требует одновременного применения норм из области права прав человека и норм гуманитарного права. Например, военнопленные, раненые, больные и лица, потерпевшие кораблекрушение, мирное гражданское население имеют право на гуманное обращение при любых обстоятельствах и без какой-либо дискриминации по признакам пола, расы, национальности, религии и т. п. Факт сдачи комбатанта в плен порождает обязанность воюющей державы обеспечить последнему жизнь. Ни одно лицо как в мирное время, так и в случае вооруженного конфликта не должно без его свободного согласия подвергаться медицинским или научным опытам. Женщины и дети должны пользоваться особым уважением. Лица, которые до начала военных действий рассматривались как апатриды и беженцы согласно соответствующим международным актам или национальному законодательству государств, пользуются также защитой и Женевской конвенции 1949 г. о защите гражданского населения во время войны и Протокола I "при всех обстоятельствах и без какого-либо неблагоприятного различия" (ст. 73 Протокола I),

Таким образом, нормы права прав человека и международного гуманитарного права в рамках своего предмета регулирования направлены на обеспечение достоинства человеческой личности. Каким бы ни был вооруженный конфликт, он должен протекать в рамках международного права, а не произвольных действий воюющей державы.

Развитие права прав человека и международного гуманитарного права привело к формулированию в последнем ряда принципиальных положений. К ним, в частности, относятся следующие положения:

— в случаях, не предусмотренных международными конвенциями, население и участвующие в конфликте державы пользуются общепризнанными нормами международного права в виде международно-правовых обычаев, а также требований человечности и общественного сознания;

149

— применение норм гуманитарного права не затрагивает правового статуса сторон, находящихся в конфликте, что означает, что эти нормы применяются в вооруженном конфликте сторон независимо от того, находятся они юридически в состоянии войны или нет;

— участвующие в конфликте стороны не обладают неограниченным правом в выборе методов и средств ведения войны и нанесения вреда неприятелю. Война не может быть самоцелью. Воюющие должны использовать силу в тех пределах, которые достаточны для достижения целей ведения военных действий. Они не должны наносить своему противнику ущерб, несоизмеримый с целями войны;

— те лица, которые выведены из строя или не участвуют непосредственно в военных действиях, имеют право на уважение, защиту и гуманное обращение, что предполагает право на уважение к жизни, физическую и психическую неприкосновенность, уважение к личности;

— обращение со всеми людьми не должно иметь различий по признакам расы, пола, национальности, языка, социального происхождения, религиозных и иных убеждений;

— оказываемая лицам гуманитарная помощь со стороны медицинского персонала нейтральных стран не должна рассматриваться как вмешательство в ворруженный конфликт;

— лицам, оказавшимся во власти воюющего государства в качестве военнопленных, должна быть обеспечена данным государством защита на национальном и на международном уровнях;

— стороны во время вооруженного конфликта должны проводить различие между гражданским населением (неком-батантами) и лицами из состава вооруженных сил (комбатан-тами), позволяющее щадить гражданское население, и гражданские объекты:

— целью норм международного гуманитарного права являются реализация принципов гуманности и ограничение последствий вооруженных конфликтов.

150

1 См.: Пикте Жан. Развитие и принципы международного гуманитарного права. Международный комитет Красного Креста. 1994. С. 27.

2 См.: Пикте Жан. Указ. соч. С. 37.

3 См.: Дрейпер Ж. Развитие международного гуманитарного права // Международное гуманитарное право. М., 1986. С. 109.

4 Женевские конвенции от 12 августа 1949 г. и дополнительные протоколы к ним. М., 1994. С. 246.

135 :: 136 :: 137 :: 138 :: 139 :: 140 :: 141 :: 142 :: 143 :: 144 :: 145 :: 146 :: 147 :: 148 :: 149 :: 150 :: Содержание