§ 64. Существенные и внесущественные принципы, дающие науке единство. Абстрактные, конкретные и нормативные науки

Теперь мы в состоянии ответить на поставленный выше вопрос, чем определяется связь между собой истин одной науки, что составляет ее «вещное» един­ство.

Объясняющий принцип может быть двоякого рода: существенный и внесущественный.

Существенно единыистины одной науки, если связь их покоится на том, что прежде всего делает науку наукой; а это, как мы знаем, есть познание из основания, следовательно, объяснение или обосно­вание (в подлинном смысле). Существенное един­ство истин какой-либо науки есть единство объяснения.Но каждое объяснение опирается на теории и заканчивается познанием основных зако­нов, принципов объяснения. Единство объяснения означает, следовательно, теоретическоеединство, т. е. согласно вышеприведенному, однородное един­ство обосновывающей закономерности, в конечном счете однородное единство объясняющих прин­ципов.

Науки, в которых точка зрения теории, принципи­ального единства, определяет их области, и которые, таким образом, объемлют в идеальной замкнутости все возможные факты и родовые единичности, при­чем принципы их объяснения лежат в одной законо­мерности, - эти науки не совсем верно называютабстрактными науками.Лучше всего их характе­ризовало бы название теоретическихнаук. Одна­ко это выражение употребляется для обозначения противоположности практическим и нормативным наукам, и мы также выше оставили за ним этот смысл. Следуя мысли фон Криса⁷⁵, можно было бы почти столь же характерно назвать эти науки помологичес­кими,поскольку закон для них есть объединяющий принцип и существенная цель исследования. Упот­ребляемое иногда название объясняющихнаук тоже подходит, если им подчеркивается единство объясне­ния, а не само объяснение. Ведь объяснение относит­ся к сущности каждой науки, как таковой.

Кроме того, имеются еще внесущественныеточ­ки зрения для объединения истин в одну науку; ука­жем прежде всего на единство вещив смысле, близ­ком к буквальному, именно - соединять все те истины, которые по своему содержанию относятся к одной и той же индивидуальной предметности или к одному и тому же эмпирическому роду.Таковы конкретные или, употребляя термин фон Кри­са, онтологические науки,как география, история, астрономия, естественная история, анатомия и т. д. Истины географии объясняются своим отношением к земле, истины метеорологии касаются, еще более ограниченным образом, земных атмосферических явлений, и т. д.

Эти науки иногда называют также описательны­ми, и это название можно принять в том отношении, что единство описания определяется эмпирическим единством предмета или класса, а в данных науках это описательное единство определяет единство на­уки. Но, разумеется, это название нельзя понимать так, будто описательные науки имеют в виду только описание, - это противоречит принципиальному понятию науки.

Так как возможно, что объяснение, руководимое эмпирическими единствами, ведет к далеким друг от друга или даже разнородным теориям и теоретичес­ким наукам, то мы по праву называем единство кон­кретной науки внесущественным.

Во всяком случае ясно, что абстрактные, или номологические науки, представляют собой собственно ос­новные науки, из теоретического состава которых кон­кретные науки должны черпать все, что делает их науками, а именно все теоретическое. Конкретные на­уки естественно ограничиваются тем, что устанавлива­ют зависимость описываемой ими предметности от низ­ших законов номологических наук, и в крайнем случае намечают еще главное направление дальнейшего объяснения. Ибо сведение к основным принципам и построение объясняющих теорий есть вообще своео­бразная область номологических наук, и при достаточ­ном развитии их можно найти в последних, в самой об­щей форме, уже готовыми. Разумеется, этим еще ничего не сказано об относительной ценности обоих видов наук. Теоретический интерес не есть единственный и не один определяет ценность познания. Эстетические, этические, в более широком смысле практические инте­ресы могут соединиться с индивидуальным предметом и придавать его единичному описанию и объяснению высочайшую ценность. Но поскольку руководящим яв­ляется чисто теоретический интерес, индивидуальные, единичные и эмпирические связи сами по себе не имеют значения или же играют роль лишь методологического этапа для построения общей теории. Теоретик-естество­испытатель, т. е. естествоиспытатель, руководящийся связью чисто теоретического, математизирующего об­суждения, смотрит на землю и небесные светила совсем иными глазами, нежели географ или астроном; они сами по себе безразличны для него и имеют значение лишь как примеры тяготеющих масс вообще.

Наконец, мы должны упомянуть еще об ином,так­же внесущественном принципенаучного единства; это принцип, который вырастает из однородного оценивающего интереса, следовательно, объективно определен однородной основной ценностью (или однородной основной нормой), как мы уже подроб­но говорили об этом в § 14 главы II. Именно это созда­ет в нормативныхдисциплинах реальную сопринадлежность истин, т. е. единство области. Правда, когда говорят о реальнойсопринадлежности, под ней естественнее всего разуметь ту, которая коренит­ся в самих вещах; тут, следовательно, имеется в виду лишь единство на основании теоретической законо­мерности или единство конкретной вещи. При этом понимании нормативное и реальное единство стано­вятся противоположностями.

Согласно изложенному выше, нормативные науки зависят от теоретических, и прежде всего от теорети­ческих наук в самом узком смысле - в смысле номо­логических наук; эта зависимость такова, что мы снова можем сказать: они берут из теоретических наук все, что есть в них научного, а именно: все теоретическое.