§ 34. Понятие релятивизма и его разветвления

Для целей критики психологизма мы должны еще уяснить (выступающее также в упомянутой ме­тафизической теории) понятие субъективизмаили релятивизма.Первоначальное понятие его очерчено формулой Протагора: «человек есть мера всех вещей», поскольку мы толкуем ее в следующем смысле: мера всякой истины есть индивидуальный человек. Истинно для всякого то, что емукажется истинным, для одного - одно, для другого - про­тивоположное, если оно ему представляется имен­но таковым. Мы можем здесь, следовательно, выб­рать и такую формулу. Всякая истина (и познание) относительна в зависимости от высказывающего суждение субъекта.Но если вместо субъекта мы возьмем центральным пунктом отношения случай­ный видсуществ, высказывающих суждение, то воз­никнет новая форма релятивизма. Мерой всякой человеческой истины является здесь человек, как таковой.Каждое суждение, которое коренится вспецифическихсвойствах человека, в конститу­ирующих эти свойства законах - для нас, людей, истинно. Поскольку эти суждения относятся к фор­ме общечеловеческой субъективности (человечес­кого «сознания вообще»), здесь также говорят о субъективизме (о субъекте как первичном источ­нике знания и т. п.). Лучше воспользоватьсятерми­ном релятивизми различать индивидуальный и специфическийрелятивизм; ограничивающая связь с видом homo определяет последний как ан­тропологизм.Мы обращаемся теперь к критике, которую в наших интересах должны развить са­мым тщательным образом.

 

§ 35. Критика индивидуального релятивизма

Индивидуальный релятивизм есть такой явный, я готов почти сказать - наглый, скептицизм, что если его вообще когда-либо и выдвигали серьезно, то во всяком случае не в новое время. Стоит толь­ко выставить это учение, как оно тотчас уже опро­вергнуто, - впрочем, лишь для того, кто понимает объективность всего логического. Субъективиста, как и всякого открытого скептика вообще, нельзя убедить (раз у него нет расположения к тому), что такие положения, как принцип противоречия, ко­ренятся в самом смысле истины, и что сообразно с этим должна быть признана именно противоречи­вой речь о субъективной истине, которая для од­них - одна, для других - другая. Его нельзя убе­дить и обычным воображением, что он, выдвигая свою теории, желает убедить других, стало быть, предполагает объективность истины, которой не признает в тезисе. Он, разумеется, ответит: в своей теории я высказываю свою точку зрения, которая истинна для меня и не должна быть истинна для кого-либо другого. Даже самый факт своего субъек­тивного мнения он будет утверждать как истин­ный только для его собственного я, но не сам по себе³⁸. Но дело не в возможности убедить и привес­ти к сознанию своего заблуждения того или друго­го субъективиста, а в том, чтобы объективно опро­вергнуть его. Опровержение же предполагает как опору известные самоочевидные и тем самым об­щеобязательные убеждения. Нам, нормально пред­расположенным людям, таковыми служат те три­виальные самоочевидности, о которые разбивается всякий скептицизм, так как через них мы познаем, что скептические учения в собственном и строгом смысле противоречивы: в содержании их утверж­дений отрицается то, что вообще принадлежит к смыслу или содержанию каждого утверждения и, следовательно, не может, не приводя к бессмысли­це, быть отделено ни от какого утверждения.