Шпенглер о. Закат Европы. Образ и действительность. Т.1
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ.................................................................................34
Тема. - Определение будущей истории. - Историческое сравнение. -- Морфология мировой истории - новая философия, - Для кого существует история? - Античный человек не историчен. - Его отношение к хронологии и астрономии. - Картина мира индуса и египтянина. - "Мумия и сожжение мертвых как символы времени. - Западный человек, предрасположенный в высшей степени исторично.
Форма мировой истории. - "Древний мир - Средние века - Новое время". - Поверхность схемы, отсутствие пропорции. - Линейность. - Восточное происхождение; прибавление "Нового времени" на Западе. - Усиливающееся разложение картины. - Западная Европа отнюдь не центр тяжести. - Полная относительность. - Метод Гёте как единственно исторический. - "Мировая история" как история группы высших культур. - Культуры как организмы.
Римская история как ключ к уразумению будущности Запада. - Наше предшествующее отношение к античному, идеологическое или материалистическое (Ницше и Моммзен). - Узость обеих точек зрения. - "Падение Запада" и проблема инвилизации. - Цивилизация как конец всякой культуры. - Греция и Рим: культура и цивилизация, - Мировой город и провинция. - Римская империя: нормальное конечное состояние всякой цивилизации. - Современность и империализм. Необходимость основной мысли. - Круг ее применения. - Связь с философией. - Незначительность теперешнего философствования; никакой живой связи с эпохой. - Остается ли еще настоящая возможность? - конец систематического и этического периода последний - скептический (историко-относительный). - Центр тяжести - проблема формы, вместо проблемы познания и ценности. - Расширение исторической морфологии в универсальную символику.
Возникновение книги. - Повод. - Содержание. - Порядок.
Таблицы к сравнительной морфологии мировой истории.
ГЛАВА ПЕРВАЯ О СМЫСЛЕ ЧИСЕЛ....................................................................... 106
Основные понятия. - Направление и протяженность хронологическое и математическое число. - Число как принцип ограничения. - Нет "числа в себе". - Существует несколько математик. - Кантово понятие a priori.- Форма познания не постоянна и не общеобязательна: она - функция соответствующей культуры. - Стили познавания. - Внутреннее сродство математики и языка форм современных ей искусств. – Эвклидова геометрия и пластика статуй. - Анализ и контрапункт.
Античное число как величина (мера). - Телесная, не пространственная протяженность. - Отсутствие иррациональных и отрицательных чисел. - Аристархова система мира. - Математика и религия. - Число и смерть. - Диофант и арабское число (алгебра). - Декарт и анализ бесконечного. - Западное число как функция. - История западной математики - прогрессирующая эмансипация от понятия величины. - Иррациональное антиэллинично.
Боязнь мира и взыскание мира. - Происхождение математического,
религиозного и художественного языка форм: выражение страха перед неизвестным. Геометрия и арифметика (измерение и исчисление) - устарелые названия.Квадратура круга - классическая античная проблема предельности. - Математика малого (античное государство). - Конструкция и операция. - Классическая западная проблема предельности: предельное значение в счислении бесконечных величин (связь со стилем барокко). - Анализ выходит за пределы, доступные зрительному чувству. - Античная аксиома параллельных линий и неэвклидовы геометрии. - Пространства многих измерений (множественности точек). – Последняя формулировка фаустовского числового мышления: учение о трансформации и учение об инвариантах. - Исчерпание формальных возможностей и конец западной математики.
ГЛАВА ВТОРАЯ ПРОБЛЕМА МИРОВОЙ ИСТОРИИ.............................................156
I. Физиогномика и систематика
Необходимость нового исторического метода. - Устранение идеального и морального моментов как мерил развития. - История и природа. - Образ и закон. - Направление и протяженность. - Физиогномика и систематика как два способа морфологического наблюдения мира.
Что такое культура" - Структура высшей истории. – Прафеномен Гёте. - Темп, продолжительность жизни, смерть высоких культур. - Повторяемость протекания культуры в принадлежащем к ее составу отдельном существовании. - Понятие гомологии эпох. - Однообразное строение всех культур. - Возможность морфологического предсказания и реконструкция исторических периодов.
II. Идея судьбы и принцип причинности....................................... 181
Две формы космической необходимости: органическая и неорганическая логика-судьба и причинность (чувство жизни и форма познания). - Связь с взысканием мира и боязнью мира. - Основанная на причинности форма мира как попытка рассудка победить судьбу. - Судьба как определенный вид бытия прафеномена.
Проблема времени. - Ошибочные мнения систематиков: "время и пространство". - Время (необратимость) как судьба. - Время не понятие, оно недоступно научному познанию. - Счисление пространства и счисление времени ("что" и "когда"): естественно-исторический мировой вопрос. - Математика и хронология.
Время, судьба и трагедия. - Эвклидловская и аналитическая трагика (трагика положения и трагика развития). - У каждой культуры собственная идея судьбы. - Границы возможности понимания "мировой истории других". - Великие символы времени, как единственное средство: Часы. Формы погребения. Календарь. Эротика. - Государственное устройство и чувство времени: античная, египетская и западная идеи государственности. - Стоицизм и социализм: их связь с пластикой и музыкой.
Судьба и случай. - Причинность и предопределение. - Трагика случайностей (Шекспир). - "Тюхэ" и стиль античного бытия. - Астрология и оракул. - Античная трагедия судьбы. – Логика истории: Колумб и испанский век. - "Эпоха" и "эпизод". - Анонимная и личная форма истории. Судьба Наполеона. - Лютер.
Есть ли подлинная историческая наука? - Смешение физико-причинных и историко-физиогномических методов. - История, как "процесс". - "Голод и любовь". - Социальная драма, как параллель к материалистическому историческому пониманию. - Отсутствие скепсиса. - Последние задачи.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ МАКРОКОСМ............................................................................231
I. Символика картины мира и проблема пространства......................- Что такое символ? - Идея макрокосма. - Мир - итог символов по отношению к душе. - У каждого человека есть свой окружающий мир. - Пространство и смерть. - "Все преходящее есть только подобие". - Проблема пространства. - Только глубина (третье измерение) образует пространство. - Теория Канта. - Независимость математики от созерцания. - Переменчивость картины видимого. - Множественность возможных родов пространства. - Глубина пространства = направление (время). - Идентичность переживания глубины с пробуждением внутренней жизни. - Идеальный тип протяженности: у каждой культуры свой прасимвол. - Западный прасимвол: бесконечное пространство. - Проблема Канта не существует для греков. - Эвклидова аксиома о параллельных линиях и многочисленность структур пространства в западной математике. - Античный прасимвол: материальное отдельное тело.
II. Аполлоновская, фаустовская и магическая души....................... 259
Олимп и Валгалла. - Магическое и фаустовское христианство. – Античный политеизм (Бог как тело) и западный монотеизм (Бог как пространство). - Египетский прасимвол - дорога. - Смысл архитектуры пирамид,
Двоякий смысл искусства: подражание и символика (взыскание мира и боязнь мира). - Всякое раннее искусство есть архитектура; камень и прасимвол. - Форма государственного устройства и архитектурные формы: выражение воли, заботливости, длительности - Гогенштауфены и фараоны. - Внешняя архитектура и внутренность зданий. - Проблема стиля. - Единство и продолжительность жизни внутри одной культуры. - Египетский стиль как образец истории стиля. - Совпадение его фаз с фазами западного стиля. - Единство стиля от романской эпохи до стиля империи. - Перенесение центра тяжести стиля из ранней архитектуры в одно из изобразительных искусств. - Дорика и ионика, готика и барокко как первоначальная и приближающаяся к старости фазы одного и того же стиля. - Задача науки об искусстве: сравнительные биографии больших стилей. - Психология художественной техники. - Действительный объем арабского искусства: древнехристианское "позднее античное" искусство как начало, магометанское, как поздняя эпоха. - Мозаика, арабеска. - Соединение круглой арки с колонной - арабский мотив.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. МУЗЫКА И ПЛАСТИКА..........................................................................296
I. Изобразительные искусства.......................................................................-
Невозможность разделения искусств по стационарным техническим принципам, - Музыка - изобразительное искусство. - Выбор среди возможных внутри культуры искусств. - Тенденция всех античных искусств к круглой пластике (650-350 гг.).- Связь с Эвклидовой геометрией. - фресковая живопись, как первая ступень. - Между 1500-1800 гг. соответствующее развитие инструментальной музыки. - Контрапункт и анализ: победа музыки над живописью и архитектурой: рококо.
Характер Ренессанса как антиготического (антимузыкального) движения. - фреска и статуя во Флоренции определяются готическим чувством формы (пространство картины). – Линейная и воздушная перспективы. - Парк. - Исторический ландшафт.
Символика красок. - Краски переднего плана и дали. - Эллинская четырехкрасочная фреска. - Голубые и зеленые краски - краски пространства. - Трактование заднего фона: отрицание его в античной фреске, золотой фон мозаики, перспектива глубины в масляной живописи. - Незатушеванный мазок кисти у венецианцев как выражение исторического чувства. - Коричневый тон Рембрандта.
II. Изображение нагого тела и портрет....................................343
Античный и западный идеал человека: трактование тела по ограничивающим его поверхностям или трактование физиогномическое. - Головы античных статуй. - Фаустовские изображения нагого тела невозможны. - Портрет во Флоренции и Венеции. - Микеланджело и конец западной пластики. - Леонардо свободен от идеалов Ренессанса; открыватель; физиологи вместо анатомии. - Сикстинская Мадонна Рафаэля - последний образец большого искусства линии на Западе.
В каждой культуре существует группа больших искусств. - В фаустовской - инструментальная музыка, в аполлоновской - пластическое изображение нагого тела, как средоточие их. - Одновременность развития; идентичная длительность. - Понятие импрессионизма: физиогномика мазка кисти. - Параллели китайскому искусству: парк, музыка. - Перспектива. - Проблема plein air'a; его противоположность импрессионизму, начиная от Леонардо до Рембрандта: культура и цивилизация. - Конец западной живописи.
Конец фаустовской музыки, "Тристан" и "Парсифаль". Байрейт и Лергам: конец античной скульптуры. - Невозможность продолжения органического развития. - Александринизм. - Последние стадии египетского и античного искусства.
ГЛАВА ПЯТАЯ. КАРТИНА ДУШИ И ЧУВСТВО ЖИЗНИ..............................................388
I. О форме души
Невозможность науки о душе. - Картина души в каждой культуре
- функция картины Вселенной. - "Душевное тело" и "душевное пространство" античной и западной психологии. - "Воля" как представительница исторического чувства. - Воля к власти: душевная динамика. - Воля и характер (портрет, биография). - Античное "держание себя" (статуя). - Аполлоновская и фаустовская трагика. - Драма положений и драма характеров (анекдотическая и биографическая). - Герой как страстотерпец или деятель. - Понятие катарсиса и стоицизм. - Три единства: идеал формы статуи. - Дневное и ночное искусство.
Популярность и эзотеричность, - подчинение и преодоление. - "Знаток и профан" как выражение энергии расстояния. - Возрастающая эзотеричность западной духовности. - Отношение произведения искусства к зрителю: арабская, китайская, западная живописные перспективы. - Астрономическая картина мира. - Расширение пространства с помощью телескопа. - Парусные суда. - Колумб. - Античность и плавание вокруг Африки. - Античное и северное чувство родины. - Аполлоновская и фаустовская государственные идеи. - Два вида колонизации. - Планы мирового владычества неантичны.
II. Буддизм, стоицизм, социализм.........................................................441
"Ты должен" - специфическая фаустовская форма морали (воля к власти, действие, пространство). - Античное безразличие к переменам в жизни (атараксия). - Мораль – неизменяемая структура живого бытия. - Каждая культура имеет собственную и единственную исконную форму. - Отношение к математике: "эвклидовская" и "аналитическая" этики (этика стойкости и этика воли), - Катарсис и нирвана. - Моральная теория и практика. - Не сострадание, а "господская" мораль свойственна фаустовской душе: практическая динамика. - Взаимоотношение этики и логики.
Буддизм, стоицизм, социализм. - Превращение культуры и цивилизацию. - Будда, Сократ, Руссо - проповедники начинающейся цивилизации. - Трагическая и плебейская морали: - Эсхил и Стоя, Шекспир и современность. - Культурное понятие действия и цивилизованное понятие работы. - "Возвращение к природе" во всех трех случаях. - Первоначальный буддизм - не религия. - Он не родствен христианству. - Культура и религия, цивилизация и иррелигиозность. - Буддизм, стоицизм и социализм - родственные по форме практические миронастроения. - Метафизически-систематический и социально-этический периоды каждой философии (Индия, Античность, Запад). - Человек мирового города - объект нового способа мышления. - Риторика и журнализм. - Буддийская агитация. - Павел - противоположность Бонифацию.
Два правильных воззрения на социализм, как на форму будущего и форму упадка. - Бессознательный социализм. - Все римляне - бессознательные стоики. - Происхождение социализма от Канта: категорический императив применительно к политике, социальному вопросу, экономике, - Право на работу как фаустовская параллель античному "panern et circenses". - Практические статика и динамика. - Воля к будущности и "третье царство" (Ибсен). - Происхождение западной картины мировой истории: "Древний мир - Средние века - Новое время": энергия направления.
История философии - морфологическая проблема. - Культурная философия и цивилизованная философия. - Этический период "философии без математики". - Возрастающая незначительность метафизических вопросов, начиная с эпохи Аристотеля и Канта. - Политико-экономический характер западной этики: Школа Гегеля. - Система Шопенгауэра - предвосхищенный дарвинизм. - Происхождение дарвиновской теории политико-экономическое. - Сверхчеловек. - Ницше и Шоу: идея подбора как последний вывод этический динамики "ты должен". - Путь философии в XIX в. - Последняя возможность: историко-психологический скептицизм.
ГЛАВА ШЕСТАЯ. ФАУСТОВСКОЕ И АПОЛЛОНОВСКОЕ ПОЗНАНИЕ ПРИРОДЫ.........................................................495
Цель естествознания сделаться чистой механикой - иллюзия. - Всякий закон природы есть число и образ. - Все основные понятия современной физики чисто фаустовской природы. - Всякое "знание" природы находится в зависимости от предшествующей религии. - Античная физика есть статика, арабская - алхимия, западная - динамика. - Алхимия и химия. - Античная и западная теории атомов: малые формы и минимальные количества (единицы образа и единицы действия). - Стоицизм и социализм атомов; отношение к политическим формам.
Проблема движения - центр всякой физики. - Ее неразрешимость, - Элеаты. - Механика Герца. - Физическое понятие необходимости. - Причинность (закон природы) - специфическая западноевропейская формулировка. - Другие возможности. - Условность нашего понятия опыта.
Чувство Бога и познание природы. - "Сила и масса" и стиль барокко.
- Движение как исходный пункт религии и физики. - Теория как миф. - "Материя и форма". - "Сила и масса". -
Бог как высший образ или высшая сила. - Возникновение большого мифа в раннем периоде каждой культуры. - Фаустовский миф возник в 900 - 1200 гг.: идентичность католических, северо-языческих и рыцарски-эпических представлений. - Олимпийский миф и геометрия тел. - Аполлоновские и фаустовские духи природы: одухотворенные предметы (нимфы) и наполненное духами пространство (эльфы). -Древнеримские боги. - Культ императоров - последнее религиозное создание античности. - Поздние античные культы как магический монотеизм: - претворение всех образов в принцип.
Атеизм как отрицание определенной формы религиозности. - Христианство атеистично с античной точки зрения. Античная нетерпимость к нарушению культа, западная нетерпимость к догматическим отступлениям (костры, гильотины), - свобода культа и свобода совести.
Фаустовская физика как догмат силы. - Понятие силы религиозного происхождения. - Его развитие. - Переход Галилея от статики Ренессанса к динамике.
Современная физика на границе ее формальных возможностей. -
Усиливающееся сомнение во всех основных понятиях. - Значение теории относительности: - разрушение Ньютоновой картины мира. - Учение об энтропии: вместе с феноменом необратимости круговых процессов проникает исторический мотив в картину природы. - Соответственно этому статистика и теория вероятности вместо точной математики. - Гипотеза о распадении атомов и идея судьбы. - Энтропия и миф о сумерках богов.
Конец западной науки: самоуничтожение через интеллектуальное утончение. - Возрастающее схождение физики, химии, математики и теории познания. - Конечная цель: растворение всей научной субстанции в комплексе функций. - Чистая морфология математически-логических форм познания. - Возвращение познания к исходной точке: скептицизм.
Комментарии.......................................................................... 572
Когда в Бескрайнем, повторяясь. Течет поток извечных вод И тысячи опор, смыкаясь, Дают единый мощный свод, Тогда, струясь из каждой вещи, Жизнь полнит светлый кубок свой, И все, что рвется, все, что хлещет, Есть вечный в Господе покой. Гёте
ПРЕДИСЛОВИЕ
В завершение работы, охватывающей от первого краткого наброска до окончательной редакции всего труда в его совершенно непредвиденном объеме десятилетие жизни, вполне уместен ретроспективный взгляд на то, чего я хотел и достиг, как я это обнаружил и как отношусь к этому сегодня.
Во введении к изданию 19I8 года - своего рода фрагменте, обращенном вовне и вовнутрь, - я отметил, что здесь, по моему убеждению, налицо неопровержимая формулировка мысли, которая, будучи раз высказанной, не вызовет больше никаких возражений. Мне следовало бы сказать: будучи понятой. Ибо для этого, и не только в данном случае, но и в истории мышления вообще, требуется, как я все больше и больше убеждаюсь, новое поколение с врожденными задатками понимания.
Я добавил к сказанному, что речь идет о первой попытке, отягченной всеми ошибками таковой, неполной и наверняка не лишенной внутренней противоречивости. Это замечание было принято совсем не с той серьезностью, какой оно заслуживало. Кому доводилось вообще углубляться в предпосылки живого мышления, тот поймет, что нам не дано, не впадая в противоречия, вникать в последние основания бытия. Мыслитель - это человек, который призван символически изобразить эпоху, как он ее видит и понимает. Он лишен какого-либо выбора. Он мыслит так, как ему должно мыслить, и истинным в конце концов является для него то, что родилось с ним как картина его мира. Он не изобретает ее, а открывает в себе. Он и сам дублирует себя ею, выразившей его в слове, оформившей смысл его личности как учение, неизменной для его жизни, ибо она идентична с его жизнью. Лишь эта символика - сосуд и выражение человеческой истории - оказывается необходимой. То, что возникает под эгидой философской научной работы, есть излишек, попросту умножающий фонды специальной литературы.
В таком вот смысле могу я охарактеризовать суть того, что мне удалось обнаружить, как нечто "истинное", истинное для меня и, верится мне, также и для ведущих умов наступающей эпохи,. а не истинное "в себе", т. е. оторванное от условий крови и истории, поскольку-де таковых не существует. Но написанное мною в буре и натиске тех лет было-таки весьма несовершенной передачей того, что отчетливо стояло передо мной, и придать моим мыслям путем соответствующего расположения фактов и языковой экспрессии доступную мне по силе убедительности форму - оставалось уже задачей последующих лет.
Завершить себя форма эта не позволит никогда - только смерть завершает саму жизнь. Но я еще раз попытался переработать даже наиболее ранние по времени отрывки, подняв их на теперешний мой уровень созерцательного описания, и, таким образом, прощаюсь я с этой работой во всей полноте ее надежд и разочарований, ее преимуществ и ошибок.
Результат тем временем выдержал испытание не только для меня, но и для других, если я вправе судить о воздействии, которое он понемногу начинает оказывать на широкие области знания. Тем резче следует мне подчеркнуть границу, положенную мною самому себе в этой книге. Пусть не ищут в ней полноты. Она содержит лишь одну сторону того, что предстает моему взору, лишь один взгляд на историю, своего рода философию судьбы, к тому же еще и первую в своем роде. Она насквозь созерцательна и написана на языке, силящемся чувственно копировать предметы и отношения, а не заменять их понятийными рядами, и обращена она только к таким читателям, которые способны в равной мере переживать словесную звукопись и образы. Подобного рода задача трудна, особенно когда благоговение перед тайной - Гетево благоговение - мешает нам принимать понятийные расчленения за глубинные прозрения.
Тогда-то и раздается крик о пессимизме, которым вечно-вчерашние преследуют каждую мысль, предназначенную только для следопытов завтрашнего дня. Между тем писал я не для тех, которые принимают размышление о сути дела за само дело. Кто занят дефинициями, тот не ведает судьбы.
Понимать мир значит на моем языке устоять перед миром. Существенной остается суровость жизни, а не понятие жизни, как этому учит страусовая философия идеализма. Кого нельзя провести понятиями, тому это не покажется пессимизмом, а другие просто не идут в счет. Для серьезных читателей, стремящихся к открытому взгляду на мир, а не к дефиниции, я привел в примечаниях, ввиду слишком концентрированной формы текста, некоторое количество трудов, которые могли бы ориентировать этот взгляд над отдаленными сферами нашего знания.
В завершение мне не терпится еще раз назвать имена, которым я обязан почти всем: Гёте и Ницше. У Гёте я заимствую метод, у Ницше - постановку вопросов, и, если бы мне пришлось выразить в одной формуле мое отношение к последнему, я был бы вправе сказать: я сделал из его прозрения своего рода обозрение. Что до Гёте, то он, сам того не ведая, был во всем своем образе мыслей учеником Лейбница. Оттого-то и ощущаю я то, что, к собственному моему удивлению, вышло в конце концов из-под моих рук как нечто такое, что, несмотря на убогость и мерзость этих лет, я хочу с гордостью назвать немецкой философией.
Освальд Шпенглер
Бланкенбург у подножия Гарца, декабрь 1922