Глава 12. Гегель

==69

так, что он вернул сторонникам закрытого общества мощное оружие, которое в сущности всегда играло в нем важную роль.

Правда, все это было сделано достаточно неуклюже.

Гегель, стремясь ублажить правительство, иногда нападал на националистов слишком открыто. <Но в новейшее время, писал он61, - о народном суверенитете обычно стали говорить как о противоположном существующему в монархе суверенитету - в таком противопоставлении представление о народном суверенитете принадлежит к разряду тех путаных мыслей, в основе которых лежит пустое представление о народе. Народ, взятый без своего монарха... есть бесформенная масса>. Ранее в <Энциклопедии философских наук> он писал: <агрегат частных лиц часто называют народом; но в качестве такого агрегата он есть, однако, vulgus, а не populus*; и в этом отношении единственной целью государства является то, чтобы народ не получал существования, не достигал власти и не совершал действий в качестве такого агрегата.

Такое состояние народа есть состояние бесправности, безнравственности и неразумия вообще; в таком состоянии народ представлял бы собой только аморфную, беспорядочную, слепую силу, подобную силе взбаламученного стихийного моря, которое, однако, не разрушает себя, как это произошло бы с народом как духовной стихией. Часто можно было слышать, как такое состояние представляли как состояние истинной свободы>. Здесь, безусловно, содержится намек на либеральных националистов, которых король ненавидел больше чумы. Это видно еще четче, если мы рассмотрим отношение Гегеля к мечтам ранних националистов о возрождении Германской империи: <Ложь существования единой империи, - говорил он в своем восхвалении последних событий того времени в Пруссии, - совершенно исчезла.

Она распалась на суверенные государства>. Антилиберальные взгляды заставили Гегеля обратиться к Англии как к наиболее характерному примеру нации в худшем смысле этого слова. <Так, например, если говорить об Англии, писал он, - конституция которой считается наиболее свободной, ибо частные лица имеют здесь преобладающее участие в делах государства, то опыт показывает, что страна эта в гражданском и уголовном законодательстве, в отношениях права и свободы собственности, во всех учреждениях, касающихся искусства и науки и т. д., оказывается по сравнению с другими культурными государствами Европы страной наи-

* Vulgus (лат.)- толпа; populus (лат.) - народ. - Прим. переводчика.

==70

ФИЛОСОФИЯ ОРАКУЛОВ

более отсталой, и объективная свобода, т. е. согласное с разумом право, скорее приносится здесь в жертву формальной62 свободе и частному интересу (и это имеет место даже в учреждениях и владениях, долженствующих быть посвященными религии)>. Действительно, это - поразительное заявление, в особенности, если обратиться к <искусствам и наукам>, ибо едва ли можно было найти страну, более отсталую в этом отношении, чем Пруссия, где Берлинский университет был основан только под влиянием наполеоновских войн и с той целью, как выразятся король63, чтобы <государство могло заменить интеллектуальной доблестью то, что оно потеряло в физическом могуществе>. Несколькими страницами далее Гегель забывает, что он сказал об искусствах и науках в Англии, поскольку здесь он говорит об Англии как о стране, <где способ писания истории стал более чистым, приобрел более определенный и зрелый характер>.

Таким образом, мы видим, что Гегель вполне осознавал, что его задачей является борьба с либеральными и даже имперскими течениями национализма. Он решал эту задачу, убеждая националистов, что их коллективистские требования автоматически выполняются всемогущим государством и что все, что им надо делать, - это помогать увеличивать силу государства. <Народ как государство есть дух в своей субстанциальной разумности и непосредственной действительности, - писал он64, - есть абсолютная власть на земле... Государство есть сам дух народа. Действительное государство одушевлено этим духом во всех своих частных делах, войнах, учреждениях и т. д... Самосознание отдельного народа является носителем... развития всеобщего духа... и той объективной действительностью, в которую он влагает свою волю. По отношению к этой абсолютной воле воля других отдельных народных духов бесправна, упомянутый же выше народ господствует над всем миром>. Итак, именно нация, ее дух и ее воля действуют на сцене истории. История - это соперничество различных национальных духов за мировое господство. Отсюда следует, что реформы, защищаемые либеральными националистами, не являются необходимыми, поскольку нация и ее дух и без того являются главными действующими лицами. Кроме того, <каждый народ имеет то государственное устройство, которое ему соответствует и подходит> (юридический позитивизм). Мы видим, в результате, что Гегель заменил либеральные элементы в национализме не только платоновско-прусским поклонением государству, но также поклонением истории, историческому успеху. (Действительно, Фридрих Вильгельм III добился успеха