Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Скачиваний:
23
Добавлен:
24.07.2017
Размер:
1.35 Mб
Скачать

Глава 22. Моральная теория историцизма

==233

мые ими гуманистические цели под углом зрения теории, объясняющей их как продукт, или отражение, общественных обстоятельств. В результате их теоретические взгляды можно описать следующим образом. Если, считали они, социальный реформатор или революционер убежден, что его воодушевляет ненависть к <несправедливости> и любовь к <справедливости>, то он в значительной мере является мертвой иллюзии. (Так же, как является ею в подобной ситуации и любой другой человек, например, поборник старого строя.) Выражаясь более точно, можно -сказать, что этические понятия такого реформатора о <справедливости> и <несправедливости> представляют собой побочные продукты общественно-исторического развития. Однако они относятся к разряду важных побочных продуктов, так как являются составной частью механизма самореализации общественного развития. Поясню эту мысль следующим образом.

Всегда имеются, по крайней мере, два представления о <справедливости> (<свободе>, <равенстве> и т.д.), и между ними действительно существует очень большое различие.

Одно из таких представлений - это идея <справедливости>, как ее понимает правящий класс, другое - та же идея <справедливости>, но в понимании угнетенного класса. Конечно, эти представления суть продукты классового положения, и они играют важную роль в классовой борьбе. Они должны вдохновлять каждую из противоборствующих сторон сознанием правоты своего дела, которое необходимо им для продолжения их борьбы.

Эту теорию морали можно охарактеризовать как историцистскую, потому что в ней все моральные категории считаются зависящими от исторических условий. Ее называют обычно историческим релятивизмом в области этики. С точки зрения этой теории вопрос: <Правильно ли поступать таким образом?> является неполным. Полный вопрос звучал бы примерно так: <Правильно ли - в смысле феодальной.

морали XV века - поступать так-то и так-то?>, <Правильно ли - в смысле пролетарской морали XIX века - поступать таким образом?>. Энгельс так сформулировал концепцию исторического релятивизма: <Какая мораль проповедуется нам в настоящее время? Прежде всего, христианско-феодальная, унаследованная от прежних религиозных времен; она, в свою очередь, распадается в основном на католическую и протестантскую, причем здесь опять-таки нет недостатка в дальнейших подразделениях от иезуитско-католической и ортодоксально-протестантской до либерально-просветительской морали. Рядом с ними фигурирует современно-буржу-

==234

ЭТИКА МАРКСА

азная мораль, а рядом с последней - пролетарская мораль будущего...>8.

Однако историцистский характер марксистской теории морали ни в коей мере не сводится к этому, так называемому, <историческому релятивизму>. Давайте вообразим, что мы могли бы спросить тех, кто придерживается такой теории, например, самого Маркса: <Почему Вы поступаете именно таким образом? Почему Вы считаете недостойным и отвратительным пойти на сделку с буржуазией и прекратить Вашу революционную деятельность?> Не думаю, что Маркс захотел бы отвечать на подобные вопросы. Наверное, он постарался бы обойти их, утверждая, что в каждом конкретном случае он поступал по своему усмотрению или что его действия были вынужденными. Однако вряд ли подобные ответы могут прояснить суть нашей проблемы. Не вызывает сомнений, что, принимая практические решения, Маркс в своей жизни придерживался очень строгих нравственных принципов. Несомненно также, что к людям, с ним сотрудничавшим, он предъявлял высокие моральные требования. И в силу этого стоящая перед нами проблема -независимо от используемой терминологии - заключается в том, чтобы сформулировать ответ, который Маркс, возможно, дал бы на вопрос: <Почему Вы поступаете так-то и так-то? Почему Вы пытаетесь, например, помочь угнетенным?> (Сам Маркс не принадлежал к этому классу ни по происхождению, ни по воспитанию, ни по образу жизни.) Если бы Маркса донимали подобными вопросами, то, полагаю, он сформулировал бы свои нравственные убеждения в выражениях, образующих ядро историцистской теории морали. Как обществоведу, сказал бы он, мне известно, что наши нравственные идеи служат оружием в борьбе классов.

Как ученый я могу обсуждать эти идеи, не принимая их.

Одновременно, как ученый я понимаю, что не могу не примкнуть к одной из противоборствующих сторон и что любая позиция, даже безразличие, означает - так или иначе - присоединение к одной из сторон. Стоящая передо мной проблема, таким образом, принимает следующий вид: С кем я буду? Сделав выбор в пользу той или иной стороны, я, безусловно, разрешаю тем самым и вопрос о собственной морали. Мне непременнно придется усвоить систему морали, связанную с интересами того класса, который я решил поддержать. Однако до принятия этого основополагающего решения я вообще не связан никакой системой морали при условии, что смог освободиться от моральных традиций своего класса. Впрочем, такой подход - это необходимая предпо-