20. Гёте (1749-1832)

Шиллер и Гёте (Гёте, правда, большего калибра) считались практическими воплотителями желаемого синтеза теоретического и практического в творчестве. Шеллинг и не только он это заметил.

Философия

Философствование Шеллинга шло от системы Фихте, а в сис­теме Фихте центральная часть - гносеология, которую он сам на­зывал "историей сознания", а точнее было бы назвать это психоло­гией сознания. Задача психологии сознания состояла в том, чтобы представить картину возникновении представлений в нашей душе. Фихте хотел объяснить, как мы, находясь в границах только наше­го сознания, получаем представления о внешнем мире. Он доказы­вал, что наши представления о внешнем мире тоже есть содержа­ние нашей души. Это субъективный идеализм.

Идя отсюда, Шеллинг в своей натурфилософии проявил доста­точную самостоятельность. Его натурфилософия дельная, проник­нутая реализмом (а не субъективизмом), у него не было задачи показать, что это всё - производство фантазии. Любой человек, знакомясь с его натурфилософией, нисколько не сомневается, что это - реалистическое описание природы с подробностями (что природа проникнута живым творческим началом, одухотворена и т.д.), и натурфилософия превратилась в реалистическую науку. Как будто даже забылось происхождение натурфилософии из филосо­фии Фихте, которая была подчеркнуто субъективно идеалистиче­ской.

В прошлый раз мы завели речь о том, что у Шеллинга эти две части философствования соединялись с философии искусства. Это довольно парадоксальная мысль о том, что чисто субъективная часть нашей душевной жизни и объективная (или теоретическая и практическая) соединяются в наших эстетических проявлениях. Это уже старая мысль, идущая от Канта - что эстетические чувства бескорыстны, и это бескорыстие определяет специфическую осо­бенность эстетических определений. И Шиллер, и романтики, и Шеллинг усмотрели в этом эстетическом проявлении души самое высшее проявление человеческого существа. Сколько ни говори на эту тему, не покидает чувство странности утверждения, что эстети­ческое чувство является пиком душевной жизни, объединяющим теоретическую и практическую философию (психологию, натур­философию и этику, или психологию и этику). У Шеллинга есть несколько аспектов в философии: натурфилософия, философия искусства. Сегодня мы поговорим о той фазе философствования Шеллинга, которая вошла в историю как философия тождества.

21. Философия тождества Шеллинга

должно быть объединение в каком-то субъекте. Фихте попытался в виде субъекта представить индивидуальную личность, как бы он там её ни называл ("абсолютное Я" и т.д.).

Шеллинг же вернулся к мысли Спинозы. Спиноза тоже ставил задачу объединения материальной и духовной субстанции. От это­го дуализма избавлялись по-разному. Спиноза, вроде бы, решил задачу просто, сказав: единственной субстанцией является Бог, а то, что мы называем природой (или материей) и духом - это всего лишь два атрибута одной и той же субстанции. Выход легкий -игра в слова (потому что какая разница, назови ты субстанции атрибутами, впечатление возникает, что всё только и состоит в перемене слов). Спиноза же сказал, что между атрибутами и суб­станциями существует связь: ordo rerum и ordo idiarum совпадают -порядок вещей и порядок идей совпадают. Это старая мысль, иду­щая от Парменида, что законы разума и законы действительности одни и те же. Объединение, вроде бы, состоялось. Именно к этому типу решения проблемы преодоления онтологического дуализма вернулся Шеллинг - он заменил "Я" Фихте, которое представляет собой в сущности индивидуальное человеческое "Я", "Я" абсолют­ным, а абсолютное "Я" - это Бог. Настолько сходны точки зрения Спинозы и Шеллинга неслучайно. Просто в эту эпоху в Германии очень ценили Спинозу. 100 лет его никто не вспоминал, французы смеялись над Спинозой, который был для них карикатурой на фи­лософа. У него было слово "короларий"; не во всяком словаре ино­странных слов найдешь это слово. По-моему, это,- следствие из выводов, 3-е степенный технический логический термин. Его взял Спиноза, и получилась смехотворная вещь, когда человек употреб­ляет слова совершенно ни к чему, разве для того, чтобы блеснуть, и французы страшно издевались над короларием, аксиомами и т.д. Немцы в пику, может быть, французам и просвещенческой фило­софии, вспомнили Спинозу, и Спиноза был очень популярен и уважаем в те годы в Германии. По этой же причине немцы вспом­нили Шекспира, которого 200 лет никто не вспоминал, потому что его личность была затемнена личностями французских драматур­гов (Росина, Мольера). Немцы же стали говорить, что Шекспир -великий драматург.

недаром Спинозу обвиняли в атеизме (Мальбранш обвинял). Мож-

Тем не менее, отождествление состоялось. Основная мысль: эти два начала (духовное и материальное) соединяются в Боге, но Бог является (здесь была Шеллингом употреблена аналогия) как бы магнитом. В самом магните полярные начала, но они соединяются и друг друга уравновешивают. Сам магнит является существом как бы безразличным, но те силы, на которые он реагирует - разные. Кстати, я не очень уверен, что эта аналогия удачная. Шеллинг по­нимал Бога не теистически, а пантеистически. В Боге, говорил он, эти два начала находятся в гармоническом и единстве и в пропор­циях, которые друг друга как бы нейтрализуют. Из субстанции у Спинозы происходит два ряда вещей: порядок природы и порядок мыслительный. Так и здесь духовные производные и материальные производные от Бога чем дальше от Бога, тем их качество стано­вится всё более однородным. Все вещи в окружающей действи­тельности можно рассматривать с точки зрения, какое начало пре­обладает. Если преобладает начало материальное, значит, оно про­изводит эффект материального. Чем больше в этой пропорции ма­териальной части, тем более она материальна, и наоборот.

Всё гармоническое целесообразное соединение двух начал представлено во вселенной. По сути дела, вселенная здесь отожде­ствляется с Богом - это пантеизм, который называют иногда "эстетический пантеизм" именно в силу того, что он придавал эсте­тике такое большое значение.

мораль (воля) -> ум (теория) --> эстетическое чувство (высшее проявление). В первом случае материальный порядок, в другом -духовный, и эти степени должны соответствовать друг другу.

Эта философия тождества имеет два синонима: эстетиче­ский пантеизм и абсолютный идеализм (идеализм, связанный с понятием о Боге в пантеистическом смысле). Для философов была невыносима мысль представлять Бога традиционно: мир, а где-то Бог, Которому люди молятся, имея ввиду, что Бог где-то не совсем здесь. Святой Дух в Церкви и должен быть везде, но при традици­онном отношении к Богу Бог - величина трансцендентная - эта мысль была для них невыносима. Это они считали дуализмом; и если понимать Бога, то только имманентно природе, как говорил Фихте.

Это дельная вещь, понять её можно легко, узнаваемые здравые размышления, всё понятно - это просто говоря пантеизм. При лю­бом виде пантеизма остается вопрос, как совмещаются духовные начала и материальное - и здесь объяснено как - по аналогии со Спинозой. Бог - творец двух рядов явлений: материального и ду­ховного, которые друг другу соответствуют. Заминка лишь получи­лась, когда проявился платонический вариант философии тождест­ва - это просто другой вариант: божественные идеи (мысли) и со­ответствующие им предметы.

Были у него последователи, которыми мы заниматься не будем, но надо лишний раз повторить, что философствование у немцев в ту эпоху триумфа философской мысли никогда не носило характер самоцели; оно было связано со стихией общего гуманитарного высшего образования, поэтому как только появится новое произве­дение, оно сразу прорабатывается, находятся оппоненты, последо­ватели, и они начинают продумывать детали, если есть противоре­чия, то они пытаются их сгладить или ликвидировать. Видимо, высшее гуманитарной образование требовало именно философской струи. Нам это незнакомо, у нас философия - как самоцель, демон­страция своих знаний - и всё. Так не должно быть, что толку от

высшее университетское образование у них было детище всей их культуры конца XVIII - начала XIX века, они его поддерживали. У самого Шеллинга одна из работ посвящена характеру преподава­ния в германских университетах. Имелось ввиду, чтобы препода­вание осуществлялось так, чтобы ничего не повторялось, чтобы в гармонии были различные кафедры, и каждая разрабатывала свой аспект, чтобы в результате получилось единое целое - эстетическая идея гармонического единства.

Среди последователей упоминают Краузе. Это имя даже не на­до запоминать, но есть интересная мысль. Краузе писал на немец­ком, но довольно вычурным языком, потому что он затеял вырабо­тать систему исключительно немецких философских терминов. Он выработал столь странную терминологию, что не все его понимали. Человек чрезвычайно глубокий, тонкий, он освоил все философ­ские идеи того времени, поэтому при переводе на французский язык, например, вся эта странность терминологии исчезла. Все сведения, которые французы получили от него, были очень бога­тыми, и поэтому его очень ценили. Французы до сих пор считают Краузе великим немецким философом (у нас он вообще мало из­вестен). Итак, недостатки языка аннулировались, а смысл остался.

Философия тождества или абсолютный идеализм Шеллинга был переходом от гносеологического субъективизма Фихте, где речь идет о психологии знания, парадоксальные, но логически безупречные рассуждения о том, что мир знания — субъективный. Когда Шеллинг признал природу равной самосознанию по значе­нию и сказал, что нельзя считать, что наше представление о приро­де является субъективным. Это настолько отличается от нашего наивного представления —что реально существует как наш внут­ренний мир, так и внешний мир где-то рядом с нами! К этой обыч­ной точке зрения и возвратился Шеллинг в своей натурфилософии. Продумывая философскую ситуацию того времени в этом направ­лении, мы должны понять, почему такое влияние оказал Шеллинг, ведь, по сути дела, от фантастических рассуждений Фихте он пе­решёл на нормальную точку зрения, поэтому эта натурфилософия такое влияние оказала на общее высшее образование того времени в Германии, и в России. Этот же уклон в натурфилософию, в фило­софское изучение внешней природы, оказал влияние и на Фихте. Фихте начал с обостренного субъективного идеализма; исследуя философию Канта и отрицая понятие "вещи в себе", он тем самым старался придать философии Канта чисто субъективно-идеалистический характер, что ему и удалось. Тут прошло некото­рое время, и вдруг его ученик (или последователь) Шеллинг оказы­вает на него влияние своей натурфилософией. Это влияние сказа­лось в направлении признания объективной ценности внешнего мира. Шеллинг своей натурфилософией не только перешел от субъективизма к объективизму, но и Фихте увлек за собой, поэтому Фихте в самом начале XIX века (1804-1806) тоже высказал в неко­торых своих произведениях по сути дела объективную точку зре­ния.

Смысл объективной точки зрения - неизбежно встает во­прос о религии, потому что, если мы признаем объективный беско­нечный мир, состоящий из конечных предметов, то возникает во­прос о Боге - Бог представляется реальностью всеобъемлющей, которую надо понять, как в Которой умещаются все эти конечные предметы. Какая-то тут связь есть (может быть психологическая);

С Фихте произошло то же, что и с Кантом. Кант начинал с за­мысла - всё знание сделать субъективным, объяснить, что знание имеет субъективный характер. Мало того, что представления име­ют субъективный характер, но даже наши рассудочные знания тоже обладают априорным характером. Когда же Кант признал существование "вещей в себе", то, по сути дела, признал и внешний мир. Фихте тоже начал с обостренного субъективизма, а пришел к признанию внешнего мира, и всё встало на свои места - обычная ситуация для мыслящего человека - как примирить внутреннее и внешнее знание. А всё потому, что на Фихте повлиял Шеллинг.

За разрешение этой проблемы взялся известный мыслитель этой эпохи