Единоличное и коллегиальное в уголовном процессе / glava2-1(1)

Тарасов А.А. Единоличное и коллегиальное в уголовном процессе: правовые и социально-психологические проблемы a { font-family: Georgia, Times; color: blue; text-decoration: none; font-weight:bold; } a:hover { color: blue; text-decoration: none; font-weight:bold; background-color:silver;} #box { position:absolute; visibility:hidden; layer-background-color:silver } #blackbox { font-family: Georgia, Times; font-size:8pt; color: white; background-color:yellow; text-decoration: none } #mnubar { font-family: Georgia, Times; font-size:10pt; color: white; font-weight:bold; text-decoration: none } ns=window.navigator.appName == "Netscape" ie=window.navigator.appName == "Microsoft Internet Explorer" function openIt(x) { if(ns) { showbox= document.layers[x+1] showbox.visibility = "show" showbox.top=154 var items = 7 for (i=1; i Главная Библиотека Студентам Юридическая клиника Грант Обратная связь Поиск  

Тарасов А. А. Единоличное и коллегиальное в уголовном процессе: правовые и социально-психологические проблемы

Глава II. Социально-психологические проблемы сочетания индивидуального и коллективного в уголовном процессе

_________________________________________________________________

62 Глава II  

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОЧЕТАНИЯ ИНДИВИДУАЛЬНОГО И КОЛЛЕКТИВНОГО В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ  

§1. Социально-психологическая природа сочетания индивидуального и коллективного в уголовно-процессуальной деятельности

Термин "природа" и обозначаемая этим термином категория "всего сущего, всего мира в многообразии его форм"' чаще используются в философии и в естественных науках. В социальных науках этот термин также употребляется, однако в более узком значении, соответствующем лишь одному из нескольких лексических значений слова "природа" в рус­ском языке: "основное свойство, сущность" чего-либо2, и потому сопро­вождается различными прилагательными ("экономическая", "социально-экономическая", "политическая", "психологическая" и т.д.), характери­зующими принадлежность соответствующего понятия к категориальному аппарату конкретной области знания.

В уголовно-процессуальной науке, например, термины "процессуальная природа", "правовая природа" употребляются обычно для обозначения совокупности основных юридически значимых свойств того или иного института, определяющих его место в системе уголовно-

___________

1 См.: Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопе­дия, 1983. С.529.

2 Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю.Шведовой.  М.: Рус.яз., 1989. С.485.

63    

процессуального права1. В предыдущих разделах работы рассматрива­лась правовая природа единоличной и коллегиальной уголовно-процессуальной деятельности посредством анализа правоотношений, складывающихся при её осуществлении, специфики распределения в ней власти и ответственности.

В науке, как было подчёркнуто, не вызывает споров то положение, что фактические общественные отношения в уголовном процессе сами по себе не существуют, поскольку они облечены в форму правоотноше­ний. Однако бесспорно и то, что реальная человеческая деятельность, связанная с возбуждением, расследованием, рассмотрением и разреше­нием уголовных дел, - это, прежде всего, именно фактические отноше­ния между людьми, которые могут соответствовать, а могут и не соот­ветствовать правовым формам, установленным законодателем. В ре­альной действительности человеческое общение подчиняется воздейст­вию многих факторов объективного и субъективного свойства, среди которых нормативные предписания и законные властные решения хотя и играют ведущую роль в силу их обеспеченности силой государствен­ного принуждения, но всё же не являются единственными регуляторами поведения людей. Ощутимое регулирующее воздействие на уголовно-процессуальную деятельность оказывают социально-психологические факторы, заслуживающие отдельного рассмотрения в контексте на­стоящего исследования.

Неисчерпаемость самого явления "личность"2, делает необходимым ограничить круг анализируемых здесь социально-психологических про­блем.

Во-первых, здесь анализируется не любая социально значимая, а лишь уголовно-процессуальная правоприменительная деятельность;

Во-вторых, социально-психологический анализ уголовно-процессуальной деятельности здесь предпринят для решения строго оп­ределенной задачи: сравнить единоличный и коллегиальный виды этой

___________

1 В литературе исследовалась, например, "природа уголовно-процессуальной ответственности" (см.: Ветрова Г.Н. Уголовно-процессуальная ответственность. С.37), правовая природа уголовно-процессуальных актов предварительного следствия (См.: Муратова Н.Г. Правовая природа уголовно-процессуальных актов предварительного расследования // Актуальные вопросы советского права. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1985. С .108-110).

2 В философском понимании личность предстаёт как уникальная "экзистенциальная сущность ... объективно нефиксируемая, неделимая на какие бы то ни было составные части, и - на методическом уровне - несравнимая и не типологизируемая" (См.: Агеев B.C. Межгрупповое взаимодействие: Социаль­но-психологические проблемы. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. С.201).

64    

деятельности на предмет сочетания в них индивидуального и коллек­тивного (группового) компонентов.

В-третьих, конечной целью социально-психологического анализа является сопоставление его результатов с результатами анализа право­вой сущности единоличной и коллегиальной уголовно-процессуальной деятельности на предмет соответствия объективно обусловленного фак­тического содержания отношений между людьми, осуществляющими эту деятельность, с установленной для неё правовой формой.

Анализ социально-психологических проблем сочетания индивиду­ального и коллективного компонентов в единоличной и коллегиальной уголовно-процессуальной деятельности нацелено на выявление соци­ально-психологических факторов, которые:

• стимулируют активную и инициативную интеллектуальную и практическую деятельность, связанную с реализацией определенной уголовно-процессуальной функции, либо, напротив, снижают социаль­ную активность личности;

• способствуют осознанию индивидом социальной и личностной значимости осуществляемой им уголовно-процессуальной деятельности, либо, напротив, затрудняют или деформируют такое осознание;

• повышают либо, напротив, снижают уровень личной ответст­венности (социальной вообще и юридической, в частности) индивида за реализацию возложенной на него социально значимой функции.

Иными словами, здесь анализируются социально-психологические факторы, так или иначе влияющие на процессуальную деятельность единоличных и коллегиальных представителей власти в уголовном про­цессе и способные при определенных условиях "корректировать1" пра­вовые формы, приспосабливая их к реалиям человеческого общения.

Использование в данном контексте термина "социально-психологическая природа" отчасти обусловлено наличием в слове "природа" корня "род", связывающего исследуемое явление с другими процессами и явлениями, его породившими. Для любого правового яв­ления такими "порождающими" факторами выступают нормы права, обусловившие саму возможность возникновения соответствующих пра­воотношений, и юридические факты, послужившие основанием для реа-

___________

1 Слово употребляется условно, поскольку закон никакой "коррекции" тако­го рода не предусматривает, однако люди в любых ситуациях остаются людьми, и объективные законы их общения действуют часто независимо от того, как закон распорядился на тот или иной счёт.

65    

лизации этих норм права1. Поэтому анализ правовой сущности едино­личной и коллегиальной уголовно-процессуальнои деятельности связан с рассмотрением понятий "единоличного" и "коллегиального" и сопут­ствующих им ("единоличный" и "коллегиальный" субъект, "единоличное" и "коллегиальное" решение, а в нашем контексте -"сочетание единоличных и коллегиальных начал").

Социально-психологический анализ тех же явлений предполагает опе­рирование понятиями "личность", "группа", "индивидуальное" и "коллективное" ("групповое") и смежными с ними ("взаимодействие", взаимоотношения", "общее мнение коллектива", а в нашем контексте -"сочетание индивидуального и коллективного интересов" и т.п.).

Сопоставить названные правовые и социально-психологические ка­тегории непосредственно между собою, несмотря на некоторую види­мую схожесть соответствующих наименований, не представляется воз­можным: индивидуальный и коллективный социально-психологические компоненты присутствуют и определенным образом сочетаются и в еди­ноличной и в коллегиальной уголовно-процессуальнои деятельности.

Последнее обстоятельство связано с тем, что любая человеческая деятельность всегда осуществляется в условиях взаимодействия не­скольких индивидов. Психика отдельного человека всегда социальна. Именно в этом аспекте она изучается социально-психологической нау­кой2, в которой не звучат парадоксально такие словосочетания, как "индивидуальная деятельность коллектива" и "коллективная деятель­ность индивида"3, хотя индивидуальная и коллективная деятельность как таковые различаются между собой по характеру решаемых задач, по способам их решения4 и по многим другим признакам. Для уголов-

___________

1 Авторский контекст Г.Н.Ветровой, например, даёт основания считать, что она рассматривает правовую природу уголовно-процессуальнои ответственно­сти как разновидности социальной ответственности и как элемента системы мер уголовно-процессуального принуждения (См.: Ветрова Г.Н. Уголовно-процессуальная ответственность. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М: ИГП АН СССР, 1981.С.4, 6).

2 Впервые именно так предмет социально-психологической науки определил Л.С.Выготский, полемизируя с В.М.Бехтеревым, считавшим, что дело социаль­ной психологии - изучать психику собирательной личности (См. Андреева Г.М. Социальная психология // Социальная психология: Хрестоматия: Учеб. пособие для студентов вузов / Сост Е.П.Белинская, О.А.Тихомандрицкая. - М.: Аспект Пресс, 2000. С. 13 475 с.)

3Суходольский Г.В. Основы психологической теории деятельности. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1988. С.88.

4 Суходольский Г.В. Указ. соч. С.86.

66

но-процессуальной деятельности, протекающей исключительно в форме двух- или многосторонних правоотношений, это социальное качество характерно более, чем для любой другой.

Индивидуальная составляющая уголовно-процессуальной деятель­ности (как единоличной, так и коллегиальной) может быть раскрыта через категорию индивидуального интереса, совпадающего (либо не совпадающего) с социально значимым интересом малой социальной группы, осуществляющей однородную деятельность. Групповой инте­рес, в свою очередь, совпадает (либо не совпадает) с общественным ин­тересом1, заключающимся (в нашем случае) в достижении целей право­судия и установления правопорядка.

Думается, что юридическая (в том числе и уголовно-процессуальная) наука нередко вступает в противоречие с философской и социально-психологической в плане определения роли индивидуального (личностного) фактора в деятельности, урегулированной нормами пра­ва. С философской и социально-психологической точек зрения, приори­тетное стремление индивида к формированию и отстаиванию собствен­ного "Я", в котором концентрируются все личные (индивидуальные) интересы и потребности, представляется естественным, объективно пре­допределенным, заложенным в саму структуру личности2.

В юридической литературе, как правило, исследуются общие и об­щеобязательные (императивные или диспозитивные) схемы поведения его участников, которые определил закон. Категория "личный (индивидуальный) интерес субъекта правоприменительной деятельно-

___________

1 В философской литературе проблема сочетания интересов традиционно относится к числу основных в исследовании взаимоотношений, человека, соци­альной группы и общества. См., например: Человек. Философские аспекты соз­нания и деятельности / Т.И.Адуло, А.И.Антипенко, Е.А.Алексеева и др.: Под ред. Д.И.Широконова, А.И.Петрущика. Минск: Наука и техника, 1989. С.119.

2 Самые разные направления философской и социально-психологической научной мысли много веков развиваются на основе исследования одной круп­ной проблемы: каким образом "Я" ("Эго") ощущает себя в разной социальной среде, приспосабливая себя к ситуациям, борясь с ними и т.д. (См., например: Фрейд 3. "Я" и "Оно" // "Я" и "Оно". Книга первая. Труды разных лет / Пер. с нем. Тбилиси: "Мерани", 1991. С.359, 360; Добрович А.Б. Воспитателю о психо­логии и психогигиене общения: Кн. для учителей и родителей. М.: Просвеще­ние, 1987. С.42-44; Стивене Дж. Приручи своих драконов (как обратить недос­татки в достоинства). СПб: Питер Пресс, 1995. С.20-21 и др.; Франц М.-Л., фон. Процесс индивидуации. Социальный аспект самости. Часть 3 // Человек и его символы / Под ред. К.Г.Юнга. Пер. с англ. Под общ. Ред. В.Зеленского. СПб: Б.С.К., 1996. С.278-295 и др.)

67    

сти", будучи переведённой в правовой контекст, приобретает вид "личной, прямой или косвенной, заинтересованности в исходе дела", служащей основанием для отвода судьи (ст.59 УПК РСФСР, ч.ч.1 и 2 ст.61 проекта УПК РФ), прокурора (ст.63 УПК РСФСР, ч.ч.1 и 2 ст.61 проекта УПК РФ), следователя (ст.64 УПК РСФСР, ч.ч.1 и 2 ст.61 про­екта УПК РФ). Предполагается, что участник уголовного процесса, представляющий в нём государственную власть, способен абстрагиро­ваться от всего индивидуального и руководствоваться исключительно государственными интересами. Определенная законом схема действи­тельно такова, но она довольно далека не только от философского по­нимания индивидуального интереса, но и от реальной действительно­сти. Авторы Концепции судебной реформы не без оснований к числу показателей кризиса российской юстиции отнесли то обстоятельство, что в правоохранительных ведомствах "слишком много стремящихся выполнить функцию, слишком мало способных оставаться личностью, надев мундир1".

Примечательно, что любая попытка вывести юридические исследо­вания на уровень философских обобщений неизбежно приводит учёных к выводу о том, что законодательные схемы в значительной степени аб­страктны, поскольку "законодатель не имеет возможности строго фор­мализовать ситуации, в которых действуют должностные лица2". Л.Б.Алексеева, отмечая это очевидное обстоятельство, соглашается с А.А.Эйсманом, наиболее известным специалистом по проблемам ло­гики доказывания, справедливо считавшим, что "в отличие от простого исполнителя, каждый шаг которого строго программируется правила­ми, уполномоченный действует в известных пределах самостоятельно, оценивая конкретную ситуацию и выбирая наиболее эффективные и це­лесообразные пути и средства достижения общих целей своей деятель­ности3".

Однако думается, что если бы под "стремлением выполнить функ­цию" всегда понималось добросовестное выполнение именно уголовно-процессуальной функции, предполагающее творчество, инициативу и ответственность, претензий к отечественному правосудию было бы значительно меньше: изменение закона позволило бы направить усилия добросовестных "функционеров" в желательное для правосудия русло.

___________

1 Концепция судебной реформы. С.30.

2 Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективно­сти. С. 148.

3 Там же. С. 148.

68  

Утрата многими современными "службистами" и "прагматиками"1 по­нимания истинного предназначения их службы - проблема не менее ак­туальная, нежели массовый "службизм": именно это приводит к тому, что собственно уголовно-процессуальная функция в ведомственном сознании нередко отождествляется с мнением вышестоящих начальни­ков или вышестоящих судебных инстанций.

Сопоставляя положения уголовно-процессуальной науки о процес­суальных функциях и социально-психологической науки о личностном смысле любой социально значимой деятельности2 отметим, что, с одной стороны, участник уголовного процесса, выполняющий одну из процес­суальных функций, должен "отождествиться" с нею, с другой стороны, он должен остаться личностью, творчески и самостоятельно мыслящей и ответственной за всё, что он делает.

Такое сочетание достигается только в ситуации свободного и само­стоятельного выбора между разными правомерными вариантами пове­дения, что представляет собою способ реализации в уголовном процессе индивидуального интереса добросовестного правоприменителя (а в на­шем контексте при отсутствии специальной оговорки речь идёт именно о нём). Не случайно категории власти и ответственности в юридической литературе всегда связываются с такой свободой выбора.

К.Г.Юнг писал: "... каждый может быть счастлив лишь на свой соб­ственный манер. Следовательно, цель - отнюдь не "индивидуализм", но лишь необходимое для любой ответственной деятельности предвари­тельное условие для того, чтобы осознавать себя и свой собственный вид и иметь мужество отвечать за это. Только если человек существует своим собственным способом, он ответствен и способен к действию, в противном случае он является лишь попутчиком и последователем, лишенным собственной индивидуальности3". Иными словами, следова­тель должен осознавать себя процессуально самостоятельным и лично ответственным субъектом доказывания, а не "помощником прокурора по следствию", не помощником другого следователя - руководителя следственной группы, не "попутчиком" оперативного работника органа

___________

1 Оба термина использовались авторами Концепции судебной реформы для обозначения "хороших исполнителей, чуждых творчеству и лишённых внутрен­ней свободы". Концепция судебной реформы. С.30.

2 По мнению философов и психологов успешная социально значимая дея­тельность возможна только в случае наполнения её личностным смыслом (См., например: Бекешкина И.Э. Структура личности (Методологический анализ). Киев: Наукова думка, 1985. С.83).

3 Юнг К.Г. Практика психотерапии. М.: ООО "Издательство ACT"; СПб.: "Университетская книга", 1998.С.34.

69  

дознания, как иногда случается. Судья, как профессиональный, так и непрофессиональный (как единолично действующий, так и член колле­гии) субъективно должен отождествлять лично себя с судебной властью, реализуемой лично им в данный момент, и т.д. Последнее в социальной психологии именуется интериоризацией личностью социальной роли, позволяющей наполнить деятельность индивида в данной роли лично­стным смыслом1.

Определим содержание индивидуального интереса единоличного субъ­екта уголовно-процессуальной деятельности (следователя, лица, произ­водящего дознание, прокурора, судьи). Обязательными составляющими этого интереса являются:

•   личное осознание конечной цели социально значимой деятельности;

•    самостоятельность в выборе средств достижения цели;

• свобода внутреннего убеждения в оценке промежуточных и ко­нечных результатов деятельности;

• самостоятельность в принятии промежуточных и окончательных решений.

Индивидуальный интерес участника коллегии несколько отличается, что обусловлено особенностью взаимодействия с другими участниками: самостоятельность в определении собственной позиции по делу сочета­ется здесь с необходимостью согласования этой позиции с позициями других равноправных участников этой же коллегии. Составляющими индивидуального интереса в этом случае являются:

•   личное осознание конечной цели социально значимой деятельности;

• самостоятельность в определении собственной роли в достижении конечной цели социально значимой деятельности;

• осознание собственной значимости в выборе средств достижения цели;

• свобода внутреннего убеждения в оценке промежуточных и ко­нечных результатов деятельности;

• осознание значимости собственного участия в принятии проме­жуточных и окончательных решений.

Сущность коллективной составляющей любой (единоличной или коллегиальной) уголовно-процессуальной деятельности может быть раскрыта посредством анализа известного социально-психологической науке феномена взаимосвязанности.

___________

1 См.: Бекешкина И.Э. Структура личности (Методологический анализ). Ки­ев: Наукова думка, 1985. С.83.

70  

Проявления коллективной составляющей в коллегиальной и в еди­ноличной уголовно-процессуальной деятельности различны.

Коллективный характер коллегиальной уголовно-процессуальной деятельности очевиден. Он прямо предусмотрен законом, определяю­щим правила совещания судей (ст. 306 УПК РСФСР, ст. 301 проекта УПК РФ) и присяжных заседателей (ст.ст.452 и 453 УПК РСФСР, ст.342 проекта УПК РФ) и реально воплощается в принятии коллегиальных (то есть, бесспорно, коллективных) процессуальных решений.

Единоличная же уголовно-процессуальная деятельность, в которой индивидуальный компонент можно считать превалирующим, также все­гда протекает в рамках коллективов: следственных подразделений, структурных подразделений прокуратуры, судов, не говоря уже об ус­тойчивых и длительно функционирующих коллективах следственных1 и следственно-оперативных групп. Правовое качество этих коллективов разное: одни формируются в рамках уголовного процесса, другие -за его пределами, однако ко всем этим малым группам применимы со­циально-психологические характеристики коллективов, то есть малых социальных групп с достаточно высоким уровнем внутренней органи­зации, осуществляющие совместную для членов группы общественно значимую деятельность, которая опосредует большую часть межлично­стных отношений в группе2.

Субъекты уголовного процесса, выполняющие разные функции, ни­когда не действуют в условиях "изолированности", для человеческой деятельности вообще не характерных3. Защита, позиция которой фор­мируется под покровом "адвокатской тайны" и как бы изолированно

___________

1 Группа следователей в уголовно-процессуальной и криминалистической литературе достаточно часто называется следственным коллективом, микрокол­лективом, коллективом, выполняющим следственные функции (См.: Ищенко Е.П. Проблемы первоначального этапа расследования преступлений. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1987. С.36; Психологические основы юридической дея­тельности. Практикум по курсу судебной психологии / Под ред. И.Н.Сорокотягина. Свердловск: Изд-во Св.ЮИ, 1984. С. 13; Коновалова В.Е. Психология в расследовании преступлений. Харьков: Вища школа. 1978. С. 17.).

2 См.: Коллектив и личность. М: Наука, 1975. С.11-13; Петровский А.В., Шпалинский В.В. Социальная психология коллектива. Учебное пособие. М.: Просвещение, 1978. С.63-65; Антипина Г.О. Теоретико-методологические про­блемы исследования малых социальных групп. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1982. С. 12, 44; Головаха Е.И. Структура групповой деятельности: социально-психологический анализ. Киев: Наукова думка, 1966. С.44-45 и др.

3 См.: Совместная деятельность: Методология, теория, практика / Под ред. А.А.Журавлёва, П.Н.Шихирева, Е.В.Шороховой. М.: Наука, 1988. С. 19.

71    

от внешних для её участников воздействий, на самом деле существует лишь постольку, поскольку существует обвинение, которое, в свою оче­редь, также рождается в условиях служебной и следственной тайны, и тоже будто бы изолированно от внешних для него влияний. Суд, "изолированный" принципом независимости судей и самостоятельности судебной власти, работает отнюдь не сам на себя, а лишь для того, что­бы разрешить социальный конфликт, принявший в уголовном процессе форму состязания обвинения и защиты. Внутри процессуальных функ­ций взаимосвязанность субъектов в обосновании не нуждается.

Социально-психологическая взаимосвязанность - это не обязательно реальное взаимодействие индивидов и групп в конкретный момент. В теории, наряду с активной (действенной) и коллективистской взаимо­связанностью людей через средства совместных действий в качестве её видов также выделяются: предполагаемая взаимосвязанность (ожидаемое взаимодействие); взаимосвязанность по типу "молчаливого присутствия", характерная для индивидуальной деятельности, рассчи­танной на "публичный эффект"; взаимосвязанность по типу "влияния и взаимовлияния", зависимость от мнений и оценок участников совмест­ной деятельности1. Полагаем, что всё названное имеет непосредственное отношение и к коллегиальной и к единоличной уголовно-процессуальной деятельности.

Взаимосвязанность участников уголовного процесса способна иг­рать как положительную, так и отрицательную роль в решении частных и общих процессуальных задач. Ориентируясь на правоприменительную практику своих коллег, конкретный участник уголовно-процессуальной деятельности (например, следователь) может принять верное решение, аналог которого уже был апробирован в практике дру­гих участников, выполнявших ранее те же функции (других следовате­лей, специализировавшихся на расследовании преступлений той же ка­тегории), и оценён именно как верное участниками процесса, выпол­нявшими другие функции (например, судом, постановившим обвини­тельный приговор по делу, направленному в суд с обвинительным за­ключением). Возможен и иной вариант: член судейской коллегии (судья-профессионал), понимая, что персональной ответственности он за дан­ное дело не несёт, полностью полагается на мнение председательствую­щего, хотя сознаёт ошибочность этого мнения. При этом он знает, что аналогичные решения "проходили" вышестоящие судебные инстанции. И первое, и второе - взаимосвязанность, и первое, и второе - бескон-

___________

1 Такую классификацию предлагает Н.Н.Обозов (См.: Совместная деятель­ность: Методология, теория, практика. С. 19-21).

72  

фликтное решение процессуальной задачи. Но в первом случае соци­альный эффект - положительный, во втором - отрицательный.

Использование положительного и нейтрализация отрицательного влияния взаимосвязанности на качество уголовно-процессуальной дея­тельности достигается путём оптимального сочетания в ней индивиду­ального и коллективного компонентов, которое продуктивнее всего ана­лизировать с позиций теории социальной идентичности личности.

Такое название в социальной психологии получило крупное научное направление, посвящённое поиску ответа на вопрос о том, "почему в одних случаях человек действует, чувствует и мыслит как уникальная неповторимая личность, а в других - тот же человек - как унифициро­ванная, тождественная другим, безличная частица некоторого цело­го?1". Нетрудно заметить, что именно в социальной идентичности, то есть в отождествлении индивидом себя с социальной группой и с об­ществом в целом, находит своё проявление всё, что ранее было сказано об индивидуальном и общественном интересах, о взаимосвязанности субъектов совместной деятельности, об интериоризации социальной роли и т.д.

Факторы, определяющие степень социальной идентичности лично­сти-участника уголовного процесса действуют в комплексе, не подда­ются строгой классификации и какому-то ранжированию. Они прояв­ляются как в единоличной, так и в коллегиальной уголовно-процессуальной деятельности. Социальную идентичность субъекта уго­ловно-процессуальной деятельности невозможно оценить однозначно -положительно или отрицательно: будучи абсолютно необходимой для осуществления любой социально значимой деятельности, именно она нередко способствует утрате конкретным работником собственной ин­дивидуальности и развитию тех индивидуально-психологических про­цессов, которые объединяются обычно под общим названием "профессиональная деформация"2.

Полагаем, что ключевым звеном в сопоставлении психологического и правового в содержании уголовно-процессуальной деятельности во­обще, в содержании разных единоличных и коллегиальных её видов,

___________

1 См.: Баклушинский С.А., Белинская Е.П. Развитие представлений о поняии "социальная идентичность" // Этнос. Идентичность. Образование. М: Центр социологических исследований, 1997. С.64.

2 Явление профессиональной деформации обычно исследуется в юридиче­ской психологии в контексте проблем психологии юридического труда (См., например: Васильев В.Л. Юридическая психология: Учебник для вузов. М.: Юрид. лит., 1991. С.134).

73  

а также в анализе сочетания индивидуального и коллективного компо­нентов в каждом из них является категория "свободы внутреннего убеж­дения" субъекта оценки доказательств. Именно эта категория, рассмот­ренная с точки зрения психологических механизмов формирования внутреннего убеждения и философско-правовой категории "свободы1", позволяет вывести изложенные ранее суждения о власти и ответственно­сти в единоличной и коллегиальной уголовно-процессуальной деятель­ности на уровень социальной психологии. Именно эта категория при­сутствует дважды в обозначенных ранее составляющих индивидуально­го интереса как в единоличной, так и в коллегиальной уголовно-процессуальной деятельности. Степень свободы внутреннего убеждения прямо зависит от того, действует ли субъект доказывания единолично или коллегиально, а во втором случае - от того, является ли он профес­сиональным, либо непрофессиональным участником уголовного про­цесса.

Так, например, на формирование внутреннего убеждения работника прокуратуры (в частности, государственного обвинителя) существен­ное, а иногда и решающее влияние оказывает иерархическое построение прокурорской организации с присущими ей вертикальными связями власти и подчинения. В отношении судьи то же самое можно сказать о месте представляемого им суда к судебной системе, в которой несмот­ря на независимость каждого судьи в отправлении правосудия по кон­кретному делу, существует, как известно, деление судов на вышестоящие и нижестоящие. Инстанционное построение судебных стадий уголовно­го процесса сделали обычным явлением "консультации" с судом касса­ционной инстанции перед постановлением приговора. Более 80% (82,4%) опрошенных нами судей считают практику таких "консультаций" не только нормальной, но и полезной. Мало кто из су­дей задумывается над тем, что такого рода консультации противоречат принципу независимости судей, поскольку речь здесь идёт не просто о получении новых знаний, а о "подгонке" собственной позиции под личное мнение судей вышестоящего суда, которые сами в исследовании

___________

1 Категория "свободы" представляет собой одну из самых сложных проблем современной философской науки (См., например: Шабанова М.А. Социология свободы: трансформирующееся общество. Серия "Монографии", №8. М.: Мос­ковский общественный научный фонд, 2000. С. 15-19). Не имея возможности вникать в философские дискуссии, отметим лишь то бесспорное, чем обычно характеризуется свобода в самом простом и общепринятом её понимании: в возможности поступать по собственному усмотрению в условиях выбора ме­жду вариантами поведения.

74  

обстоятельств дела не участвовали, но в последующем могут принять участие в его рассмотрении в кассационной инстанции.

Контекст настоящей работы позволяет нетрадиционно поставить и разрешить следующие, не часто встречающиеся в литературе, вопросы:

1. Всегда ли внутреннее убеждение - действительно убеждение, то есть всегда ли оно вообще формируется конкретным субъектом дока­зывания, как того императивно требует закон, употребляя слово "оценивает"?

2. Всегда ли внутреннее убеждение действительно внутреннее для конкретной личности, участвовавшей в исследовании доказательств по уголовному делу?

3. Всегда ли внутреннее убеждение действительно свободно в услови­ях неизбежной взаимосвязанности субъектов доказывания?

Законодательная конструкция исследуемой категории нацелена на то, чтобы исключить саму возможность возникновения таких вопросов.

Действующим законом (ст.71 УПК РСФСР) определено, что внут­реннее убеждение - это убеждение либо единоличного субъекта доказы­вания (следователя, лица, производящего дознание, прокурора, судьи, единолично рассматривающего дело) либо коллегиального (суда, рас­сматривающего дело в коллегиальном составе). Исследуя психологиче­ский аспект внутреннего убеждения, авторы подчеркивают, что оно есть результат исследования доказательств во всей совокупности, выражает уверенность конкретного индивида (или конкретных индивидов-членов коллегии) в правильности своих выводов, и в формировании этой уве­ренности субъект доказывания свободен от каких-либо внешних при­нуждений1, от каких-либо предустановленных критериев2.

Нет сомнений в правильности именно такого подхода к оценке гносео­логической, логической и психологической природы внутреннего убежде­ния. Ни единоличная, ни коллегиальная уголовно-процессуальная деятель­ность немыслима в условиях, когда каждый субъект доказывания не

___________

1 См.: Старченко А.А. Логика в судебном исследовании. М: Госюриздат, 1958.С.213; Недбайло П.О. Внутреннее убеждение судей и социалистическая законность // Дальнейшее развитие советской демократии и социалистической законности. М., 1958. С.34; Бохан В.Ф. Формирование убеждения суда. Минск: Изд-во БГУ, 1973. С. 12; Куцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уго­ловном процессе (предмет, цель, содержание). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. С.49-50; Еникеев М.И., Черных Э.А. Психология следователя. М., 1994. С.40.

2 См.: Резник Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М.: Юрид. лит., 1977. С. 17-19.

75  

выработает какой-то собственной позиции по делу, оценив исследован­ную лично им совокупность обстоятельств дела.

Анализ уже самой названной законодательной формулы в контексте нашего исследования позволяет обнаружить первую проблему. Когда в ст.71 УПК РСФСР употребляются наименования единолично дейст­вующих субъектов - следователь, прокурор, лицо, производящее дозна­ние (а не орган дознания, как, например, в ст.ст.117 и 118 УПК РСФСР), суд (в смысле "судья, единолично рассматривающий дело") - всё, каза­лось бы, ясно. Внутреннее убеждение при оценке доказательств форми­руется в индивидуальном сознании, и каждый из названных субъектов свободен (а точнее, - может и должен быть свободен) в формировании собственной правовой позиции по делу.

Иначе дело обстоит с коллегиальным судом, ибо с психологической точки зрения (равно как и с гносеологической и логической, сориентиро­ванных также на индивидуальное сознание) никакого "коллегиального внутреннего убеждения" нет и быть не может. Значит, термин "внутреннее убеждение" в отношении судейской коллегии закон упот­ребляет весьма условно, предполагая индивидуальную убежденность в своей правоте каждого участника коллегии, голосующего как "за", так и "против" принимаемого коллегиального решения и сформиро­ванная на этой основе правовая позиция большинства коллегии. Следо­вательно, то, что в действующем законе названо "внутренним убежде­нием суда", в коллегиальной форме судопроизводства формируется как бы в два этапа: сначала каждый член судейской коллегии (коллегии присяжных) формирует собственное внутреннее убеждение по поводу оценки лично исследованных им обстоятельств дела, затем, путем со­гласования индивидуальных позиций каждого из членов коллегии, вы­рабатывается то, что в социальной психологии именуется "общим мне­нием коллектива1". Последнее является "общим" не потому, что все с ним согласны (это - идеальный вариант), а потому, что оно представ­ляется вовне как мнение коллегиального состава суда, независимо от того, имеется ли голос "против", оставшийся в меньшинстве, или даже "особое мнение" оставшегося в меньшинстве члена коллегии.

От действующей ст.71 УПК РСФСР выгодно отличается ч.! ст. 17 проекта УПК РФ, в которой указано, что "судья, присяжные заседате­ли, а также прокурор, следователь, дознаватель, оценивают доказатель­ства по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом зако-

___________

1 См., например: Дьяченко М.И., Кандыбович Л.А. Психология высшей школы (Особенности деятельности студентов и преподавателей вуза). Минск: Изд-во БГУ, 1978. С.203.

76  

ном и совестью". Фантастическое "внутреннее убеждение" коллегии справедливо удалено из текста закона.

Категория внутреннего убеждения в коллегиальном суде может быть понята только с позиций сочетания в нем индивидуальной и коллектив­ной составляющих. Коллегиальная уголовно-процессуальной деятель­ность в том виде, в котором она определена законом, - это объединение несколькими индивидами, проявляющими равный индивидуальный ин­терес в успешной совместной работе, своих интеллектуальных усилий для выработки оптимального для данной ситуации общего решения. При этом каждый член коллегии не должен утрачивать собственной ин­дивидуальности. Напротив, смысл его участия в коллегии - в сохране­нии своего "Я" для сопоставления со столь же самостоятельными "Я" других членов коллегии и выработки оптимального в данной ситуации единого решения.

Такова идеальная схема. Однако вернёмся к первому из поставлен­ных ранее вопросов об обязательности (либо необязательности) нали­чия внутреннего убеждения у субъекта оценки доказательств, имея в ви­ду ещё и то обстоятельство, что именно для коллегиальной уголовно-процессуальной деятельности характерны, во-первых, разный уровень ответственности за дело председательствующего и заседателей, а во-вторых, участие непрофессионального элемента, в отношении которого о какой бы то ни было ответственности за дело вообще говорить трудно.

Юристами разных эпох и научных школ утверждается, например, что пассивность и безответственность в суде судебных заседателей-непрофессионалов ("шеффенов", "ассизов", народных заседателей) -явление закономерное, обычное для "шеффенского правосудия"1, а по­тому - неизбежное.

В такой подход, как представляется, заложена порочная с позиций социальной психологии идея "обычности" отказа личности от собст­венного "Я". Эта идея, как отмечалось, опровергается психологами, исследовавшими "Я-концепцию" в разных аспектах, поскольку такой отказ как раз противоестественен, и обусловлен созданием негодных внешних условий для самореализации личности.

___________

1 В российском варианте - суд с участием народных заседателей. Проблеме эффективности "шеффенского правосудия" - несколько столетий. Способы ре­шения всё это время предлагались разные. Кардинальный - отказаться от этого института народного представительства в суде - приобрёл особую популяр­ность в среде юристов-практиков и возобладал на втором чтении проекта УПК РФ в Государственной Думе ФС РФ.

77  

Негативное отношение к институту "шеффенов"-народных заседате­лей обычно связываются с их непрофессионализмом. И аргументы здесь найти, кажется, не трудно: юридическая материя сложна, и в ней иногда трудно разобраться даже профессионалу, не то, что непосвящённому. Однако известно, что ущербное правовое регулирование, негодная ор­ганизация правоприменительной деятельности способны с тем же успе­хом лишить собственного процессуального качества и юриста-профессионала1. Современной правоприменительной практике, в част­ности, не чужды случаи превращения в "кивал" судей-членов коллегий в кассационной и надзорной инстанциях. В основе названных явлений среди юристов-профессионалов - те же социально-психологические процессы, что и в случае с российскими "шеффенами": под воздействием внешней для личности и, как правило, искусственно созданной среды происходит отчуждение индивидуального социального интереса от обще­ственного интереса, выраженного в конкретной социальной функции.

Существует единственный способ преодоления этих процессов - соз­дание правовых и организационных условий, исключающих отчужде­ние названных интересов и способствующих их сближению.

Применительно к "шеффенскому правосудию" сказанное звучит от­нюдь не утопично и не противоречит правильному по существу и весьма распространённому тезису о том, что "отправление правосу­дия...требует профессионального исполнения - не обязательно профес­сионалом, но на профессиональном, а не дилетантском уровне2".

Рассмотрению участия "народного элемента" в правосудии будет посвящён специальный раздел работы. Здесь отметим, что существует немало уголовных дел, участие в которых представителей общества с социально-психологической точки зрения не менее оправдано, нежели участие в нём же судьи-профессионала, как ни парадоксально, на пер­вый взгляд, это звучит. К числу таковых можно смело отнести, напри­мер, уголовные дела о профессиональных преступлениях врачей. Судья, рассматривающий дело, обязательно хотя бы один раз в жизни был в роли пациента (а также его родственника, супруга, друга) и почти

___________

1 Б.А.Викторов писал об эпохе 1930-1950-х годов в Советском Союзе: "Административные методы руководства следствием, существовавшие в своё время в органах НКВД-МГБ превратили следователя в механического оформи­теля указаний лиц, не уполномоченных на то законом, снимали с него персо­нальную ответственность за беспристрастное ведение следствия, за судьбы лю­дей". (Викторов Б.А. Общие условия предварительного расследования в совет­ском уголовном процессе. Учебное пособие. М.: Изд-во ВШ МВД СССР, 1971. С.29.)

2 Клеандров М.И. Статус судьи. С.210.

78    

столь же обязательно никогда не был в роли врача. Формирование за­ведомо отрицательного отношения к врачу-подсудимому, в связи с дей­ствиями которого причинён вред здоровью или хуже того - смерть по­терпевшего, - явление почти неизбежное1. Преодолению этого предубе­ждения может способствовать, прежде всего и главным образом, уча­стие в деле на правах судей (а не только специалистов и экспертов) на­родных заседателей, имеющих медицинское образование и опыт прак­тической медицинской деятельности.

Описанное - лишь один из множества частных случаев, но он, на наш взгляд, достаточно красноречив. Общее же правило таково: с соци­ально-психологической точки зрения участие "народного элемента" в правосудии не только оправдано, но и необходимо в тех случаях, ко­гда предметом рассмотрения в суде становятся такие правовые вопросы, которые имеют доступное пониманию непрофессионала выраженное общесоциальное звучание. Именно в приближении индивидуального социального интереса представителя общества к общественному и госу­дарственному интересу правильного разрешения этих правовых вопро­сов видится идеальный способ преодоления психологического отчужде­ния народных представителей в суде от собственно правосудия2.

Ставился ли в отечественной литературе вопрос об участии в суде народных заседателей в таком, социально-психологическом ключе -то есть в плане приближения индивидуального социального интереса (профессионального, семейного и т.д) народного заседателя к общест­венным интересам правосудия по конкретному делу? Не ставился. На­против, большая часть рекомендаций относительно судейских коллегий с народным представительством касалась лишь интеллектуального ас­пекта: необходимости юридического просвещения народного заседате­ля, предварительного ознакомления его с материалами дела и т.д. Но и в этом аспекте во все рекомендации закладывалась предельно простая мысль об ущербности интеллектуального участия народного заседателя в исследовании юридически значимых обстоятельств и в разрешении дела.

Так, Г.И.Бушуев в своей известной и исключительно полезной в ме­тодическом плане работе3 резко критикует не менее известное и верное

___________

1 См.: Сергеев В.В., Захаров С.О., Ардашкин А.П., Тарасов А.А. Юридиче­ский анализ профессиональных ошибок медицинских работников. Самара: "Типография Сокол-Т", 2000. С.112.

2 Сказанное характерно не только для народных заседателей, но и для при­сяжных, что даёт основания считать, что проблема сохранит свою актуальность и в случае окончательной ликвидации в России "шеффенского правосудия".

3 Бушуев Г.И. Судья в уголовном процессе. М.: Юрид. лит., 1984. 112с.

79  

с позиций гносеологии высказывание С.И.Прокопьевой о необходимо­сти выработки участниками судейской коллегии (то есть в то время -прежде всего - народными заседателями) "собственной модели события преступления, которая включает суждения о доказанности искомых фактов, и каждый из судей должен приходить к постановлению приго­вора с убеждённостью в правильности построения собственной системы доказательств. Цель совместной оценки - определить, сравнить, про­анализировать и устранить все возможные элементы расхождений таких индивидуальных систем1". Суть аргументов Г.И.Бушуева проста: "предложенный порядок работы судей в совещательной комнате прак­тически лишь усложнит ее, затянет обсуждение вопросов при постанов­лении приговора, создаст предпосылки к появлению ошибочных сужде­ний. Вполне очевидно что составление индивидуальных "систем", "моделей" без помощи рабочих материалов, особенно по делам с боль­шим объемом информации, не обеспечит всестороннюю и качественную систематизацию информации и оценку всех доказательств. К тому же на составление "собственной модели" каждым судьей и сопоставление этих "моделей" во время обсуждения потребуется определенное время. По­этому гораздо надёжнее и быстрее с самого начала совещания действо­вать коллегиально, совместно обсуждая все вопросы2". Абстрагируясь от методических частностей (например, от абсолютно верных суждений о пользе составления профессиональным судьёй так называемых "рабочих материалов"3), нетрудно заметить, что Г.И.Бушуев здесь про­сто отказал народным заседателям в умении мыслить, ведь С.И.Прокопьева вела речь вовсе не о составлении каких-то документов, а о формировании мыслительных моделей. Сам того не подозревая, Г.И.Бушуев методически обосновал утилитаристские идеи И.Бентама, считавшего коллегиальность правосудия вредной и обременительной для него.

Удивительно ли после этого, что в книге Г.И.Бушуева, верно счи­тающего, что "принятие судьями решения по существу дела и составле­ние приговора - результат практического взаимодействия знаний, уме­ния, способностей, опыта судей, реального проявления их личных ка­честв, убеждений, жизненной позиции4", практически ничего не гово-

___________

1 Прокопьева С.И. Вопросы содержания и формы описательной части обви­нительного приговора // Вопросы повышения эффективности правосудия по уголовным делам. Калининград: КГУ, 1980. С.25.

2 Бушуев Г.И. Судья в уголовном процессе. С.82.

3 Там же. С.85. "Там же. С. 104.

80  

рится о народных заседателях, кроме упоминания об их наличии в кол­легии в самом начале работы1?

Полагаем, что индивидуальный интерес непрофессионального судьи в уголовном процессе в случае интериоризации им новой для него соци­альной роли состоит в осознании того, что он приглашён к участию в правосудии для осуществления социальной функции, отличной от функции профессионального судьи, а именно - для оценки исследуе­мых в суде обстоятельств с позиций житейской мудрости, общечелове­ческой нравственности, здравого смысла и справедливости2.

Рассуждения о пользе "шеффенского правосудия" по многим уго­ловным делам отнюдь не приводят к мысли о возможности безгранич­ного его использования. Пределы есть, и они связаны все с тем же об­щим правилом: представители народа нужны в суде тогда, когда пред­метом разбирательства являются доступные для непрофессионального восприятия обстоятельства. Вопросы сугубо правового свойства долж­ны рассматриваться только юристами-профессионалами.

Обоснованной критике, в частности, было подвергнуто высказанное, в своё время, предложение М.С.Строговича ввести народных заседате­лей в состав суда кассационной инстанции3. В кассационной инстанции, даже в современном российском варианте (с элементами апелляции), пересмотр приговоров, не вступивших в законную силу, осуществляется в условиях ограниченного исследования доказательств (только в виде уже рассмотренных судом первой инстанции материалов дела и вновь представленных дополнительных материалов (ст.337 УПК РСФСР), до­казательствами до времени не являющихся), к тому же решения по су­ществу дела в большинстве случаев не принимаются (кроме случаев прекращения дела и изменения приговора в пределах прав кассацион-

___________

1 Там же. С. 104. То же самое можно сказать и о другой, столь же полезной книге автора - Совещание судей при постановлении приговора. М: Юрид. лит., 1988.- 112 с. - которая, будучи адресованной судьям и народным заседателям, содержательно сориентирована только на профессиональных юристов.

2 Возрождение в России суда присяжных повлекло за собой интенсификацию научных исследований именно этих сторон "непрофессионального элемента" в правосудии (См., например: Мельник В.В. Коллегия присяжных заседателей как субъект коллективного решения вопросов о виновности (социально-психологические аспекты) // Государство и право. 2000. №1. С.26-34), однако института "российских шеффенов" это обстоятельство, как правило, не касает­ся, а сам институт чаще всего оценивается как полностью исчерпавший себя. Думается, что преждевременно.

3 Чистяков Н.Ф. Народные заседатели - полноправные судьи // Конституци­онные основы правосудия в СССР. С. 161 -162.

81  

ной инстанции, то есть без "поворота к худшему" - п.п.3 и 4 ч.1 ст.339 УПК РСФСР). Исследуемые правовые обстоятельства, таким образом, не имеют выраженного общесоциального звучания и должны рассмат­риваться только профессиональными судьями. Привлечение в кассаци­онную инстанцию "народного элемента" при том, что оно сопряжено с немалыми организационные сложности, лишено смысла: отождеств­ление непрофессионального мышления с разрешением профессиональ­ных вопросов почти всегда бесперспективно.

То же можно сказать и о предложении ввести народных заседателей в стадию исполнения приговора для разрешения вопроса об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания отдельных катего­рий осужденных1.

Заметные социально-психологические трудности создаёт применение на практике положения ст.71 УПК РСФСР о том, что внутреннее убеж­дение субъекта доказывания должно быть основано на всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела и на законе2.

В уголовно-процессуальной науке общепринятым считается никем из авторов не оспариваемый на протяжении не одного столетия постулат о соотношении во внутреннем убеждении субъекта доказывания объек­тивного и субъективного: "Внутреннее судейское убеждение вытекает из