5курс / ТГП / Материал по Теории Государства и права / Проблемы правоведения / Рене Давид / МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ .Normal { FONT-SIZE: 10pt; TEXT-INDENT: 14.2pt; FONT-FAMILY: "Times New Roman"; TEXT-ALIGN: justify } .a { FONT-WEIGHT: bold; FONT-SIZE: 13pt; TEXT-INDENT: 14.2pt; FONT-FAMILY: Arial; TEXT-ALIGN: center; tab-stops: right dotted 15.0cm } .a3 { FONT-WEIGHT: bold; FONT-SIZE: 7pt; BACKGROUND: #ccffff; COLOR: #999999; TEXT-INDENT: 14.2pt; FONT-FAMILY: Arial; TEXT-ALIGN: justify } .web { FONT-SIZE: 7.5pt; COLOR: black; FONT-FAMILY: Verdana; TEXT-ALIGN: center } Предыдущий | Оглавление | Следующий

Глава 2. МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ Глава 2. МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ

127. Марксизм – доктринальная основа общества.

128. Исторический материализм.

129. Базис и надстройка.

130. Марксистская концепция государства и права.

131. Предвидение общества без права.

132. Марксизм как теория действия.

133. Значимость марксизма-ленинизма.

134. Наступивший кризис.

135. Отношения между советскими и иностранными юристами.

127. Марксизм – доктринальная основа общества. Социалистическая революция сопровождалась широкомасштабным критическим пересмотром всех институтов, которые по большей части были отвергнуты или трансформированы в свете учения марксизма-ленинизма, рассматриваемого как непреложная истина. Чтобы понять политику, новые институты и новое право социалистических стран, необходимо иметь представление хотя бы об основных положениях этого учения.

Марксизм-ленинизм в социалистических странах – это совсем не то, что любая философская доктрина в западных странах. Это официально признанное учение, а всякое иное, противоречащее, считается не только ложным, но и опасным, угрозой общественному строю. Марксизм-ленинизм раскрыл законы, определяющие развитие общества, основанного на гармонии и согласии. Каждый, кто не согласен с этой доктриной, кто отрицает и даже просто ставит под сомнение постулаты марксизма, является, сознательно или нет, врагом человеческого рода, и его ложные взгляды должны быть пресечены.

Марксизм-ленинизм – это одновременно и мировоззрение, и руководство к действию, доказывающее, как надо поступать, чтобы мир стал лучше. Знание принципов марксизма-ленинизма необходимо всем гражданам. Практика без революционной теории слепа, учил Сталин. Важно, чтобы руководители принадлежали к кругу просвещенных людей, которые знают эту доктрину и полностью преданы ей. Не менее важно, чтобы те, кто управляет, судьи, граждане, также

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Междунар. отношения, 1996. С.120

были верны доктрине и вносили свой сознательный вклад в реализацию политики, направленной на то, чтобы вести общество к прогрессу по открытому ею пути.

128. Исторический материализм. Марксистское учение, основателями которого являются Карл Маркс (1818–1883 гг.) и Фридрих Энгельс (1820–1895 гг.) исходит, с одной стороны, из материалистической философии, с другой – из идеи развития. Согласно материалистическому подходу, объекты, существующие в природе, первичны; мысль, дух, сознание – это отражение материального мира. Идея развития означает, что в природе нет ничего раз и навсегда данного, все изменяется в процессе постоянной эволюции.

Дарвин в 1859 году в своей книге «Происхождение видов» объяснил принцип, управляющий эволюцией в сфере биологии. Маркс и Энгельс полагали, что и в области общественных наук – а не только естественных – имеются законы, управляющие развитием человечества. Они стремились открыть эти законы и таким путем поставить на место старого утопического социализма научный социализм.

Их отправная точка – гегелевский тезис о диалектическом развитии; за тезисом следует антитезис, а противоречие между ними решается в синтезе, который и есть двигатель прогресса. Однако Маркс и Энгельс по-иному, чем Гегель, понимали причинные зависимости в ходе эволюции. Гегель – идеалист, и развитие общества он объяснял прогрессом человеческого разума. Учение Маркса и Энгельса – исторический материализм: объективное обусловливает сознание, реальность рождает идеи, человек – прежде всего homo faber и лишь затем homo sapiens. «Анатомию гражданского общества следует искать в политической экономии, – писал Маркс. – Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание» [Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 6–7.].

129. Базис и надстройка. Марксистское учение отнюдь не носит печати фатализма. Оно отводит человеку важную роль в реализации законов истории. Но, тем не менее, его возможности ограниченны, ибо, как писал Ф. Энгельс, «люди сами делают свою историю, однако в данной, их обусловливающей среде, на основе уже существующих действительных отношений»[Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 39. С. 175.].

Решающую роль в обществе играют экономическая инфраструктура, условия, в которых используются средства производства. Вслед за Сен-Симоном марксизм говорит о том, что принципы политической экономии первичны по отношению к принципам гражданского права. Все находится в зависимости от экономической структуры – идеи людей, нравы, мораль, религия.

Точно так же и право – это не более чем надстройка, его реаль-

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Междунар. отношения, 1996. С.121

ное назначение – служить интересам тех, в чьих руках находятся рычаги власти в данном обществе. Оно – инструмент, используемый теми, кому принадлежит власть и кто распоряжается средствами производства. Право – это средство подавления эксплуатируемого класса. Оно справедливо только с субъективной точки зрения господствующего класса. Говорить о справедливом праве вообще – это значит обратиться к идеологии, то есть ложному отражению реальности. Справедливость – это историческое понятие, зависящее от условий жизни определенного класса. Право буржуазного государства, пренебрегающее интересами пролетариата, является, с его точки зрения, отрицанием справедливости.

Таким образом, марксистская трактовка права прямо противоположна нашим традиционным представлениям о нем. Чтобы несколько глубже разобраться в этом вопросе, а также понять, как представляется в этой связи будущее коммунистическое общество, следует обратиться к взглядам Ф. Энгельса на государство и право, изложенным в книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884 г.).

130. Марксистская концепция государства и права. По Энгельсу, в начале истории мы видим общество без классов, где все его члены находились в равном положении по отношению к орудиям производства. Все были равны, независимы друг от друга, ибо эти орудия находились в свободном распоряжении всех. Правила поведения соблюдались, но, походя на нравы и не будучи снабжены принудительными санкциями, эти правила не были нормами права.

Позднее в результате общественного разделения труда в примитивном обществе произошло расслоение и выделилось два класса. Один из них овладел средствами производства и начал эксплуатировать другой класс, лишенный этих средств. В этот момент появляются право и государство. Между этими двумя явлениями марксист видит прямую связь. Право – это такое правило поведения, которое, в отличие от всех других, содержит принудительный момент, возможность вмешательства государства. Властвующее в обществе государство, угрожая принуждением или применяя его, обеспечивает соблюдение этого правила. Нет права без государства и государства без права. Это два слова, которые обозначают одно и то же явление.

Не всякое человеческое общество знает государство и право. Они – продукты определенной экономической структуры и не возникают до тех пор, пока не произойдет раскола общества на классы, из которых один эксплуатирует другой или другие. Господствующий класс использует в этих условиях государство и право, чтобы укрепить и продлить свое государство.

Право – это орудие классовой борьбы, служащее защите интересов господствующего класса и сохранению выгодного для него социального неравенства. Оно может быть определено как совокупность социальных норм, которые регламентируют отношения господства между

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Междунар. отношения, 1996. С.122

правящим и подчиненными классами в той части, в какой эти отношения не могут сохраняться без опоры на принудительную силу хорошо организованного государства. Что касается государства, то это организация господствующего класса, с помощью которой этот класс обеспечивает подавление эксплуатируемого класса и охрану своих интересов.

Право и государство существовали не всегда. Их появление – это «диалектический скачок». Переход от общества без государства и права к обществу с правом и государством – это невиданная дотоле социальная революция. Все последующее развитие носило скоре «количественный» характер в том смысле, что лишь видоизменяло уже существующее государство и право, но в рамках классового общества, основанного на частной собственности на средства производства. История общества – это по преимуществу история борьбы классов. Повороты истории связаны с победой части ранее эксплуатируемого класса, который отныне становился эксплуататорским классом. Появление нового социального класса прогрессивно, ибо соответствует более развитому состоянию способа производства, техническому прогрессу, общим устремлениям общества. Однако средства производства по-прежнему в частной собственности небольшого числа лиц и, следовательно, сохраняется деление на эксплуататоров и эксплуатируемых.

131. Предвидение общества без права. Марксизм как политическая доктрина исходит из того, что причиной всех зол в обществе является антагонизм социальных классов, который исчезнет лишь тогда, когда будет положен конец частному присвоению средств производства и они будут переданы в распоряжение всех и использоваться в интересах всех. Так появится новое, коммунистическое общество, не знающее эксплуатации человека человеком и руководствующееся принципом «от каждого по способностям, каждому по потребности». Принуждение станет ненужным, а его носители – государство и право – отомрут. Эта доктрина полностью противоположна фашистской, превозносящей роль государства, всемогуществу которого приносятся в жертву интересы индивидов.

Переход к новому обществу без государства и права – это еще один диалектический скачок в истории, но обратный тому, о котором говорилось выше. Человек становится свободным, он принадлежит самому себе и не должен продавать свою рабочую силу в интересах эксплуататоров из господствующего класса. Нормы поведения, которые сложатся в этом будущем обществе, приобретут такой же характер, как и в ранних обществах, то есть это будут правила морали, обычаи, технические предписания. Они будут соблюдаться спонтанно в силу убежденности в их соответствии общему интересу и подлинной справедливости. Все граждане в меру своих способностей примут участие в управлении делами общества. Уровень производства позволит удовлетворить разумные потребности каждого.

132. Марксизм как теория действия. Марксистская доктрина, сформулированная в основных чертах в 1848 году в «Манифесте

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Междунар. отношения, 1996. С.123

Коммунистической партии», развивалась затем Марксом и Энгельсом на протяжении всей их жизни. Они защищали ее от противников, уточняли для последователей. Маркс и Энгельс были не только мыслителями, но и партийными деятелями. Они внимательно следили за событиями своего времени, анализировали ситуации, возникавшие в разных странах, и формулировали выводы о том, какова должна быть линия поведения, призванная привести к конечному успеху сторонников доктрины. Марксизм, таким образом, – это не только объяснение истории, но и основанное на диалектическом методе руководство по политической деятельности и революционной практике.

В отличие от исторической и философской частей марксистского учения, его политическая часть требовала постоянного учета изменяющихся условий, и особенно после того, как партия большевиков пришла к власти в России в 1917 году. Роль Ленина в этой связи была настолько велика, что и в Советском Союзе, и в других странах марксизм в наше время называют марксизмом-ленинизмом.

Маркс и Энгельс не могли предвидеть, в какой стране впервые произойдет революция, приведшая к власти марксистскую партию, и какова будет обстановка в мире в этот момент и в последующем. В трудах Маркса имелось лишь указание на то, что между капитализмом и коммунизмом должен быть переходный период. «Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата»[Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 27.]. После завоевания власти надо было определить, каковы должны быть структура и задачи социалистического государства. Ленин попытался это сделать в начальный, трудный период. Но он умер в 1924 году, и его наследник Сталин придал советскому обществу его характерные черты, проведя тотальную коллективизацию экономики и создав тоталитарное государство, вся власть в котором была бесконтрольно сосредоточена в руках вождя.

133. Значимость марксизма-ленинизма. Прежде чем изучать созданные в стране институты, следует еще раз подчеркнуть значение марксизма как учения и вытекающей из него концепции права. Даже общество, образовавшееся в СССР, рассматривалось его руководителями как несовершенное (хотя и значительно более высокое, чем общества капиталистические). Общественные отношения в нем соответствовали лишь первому необходимому этапу на пути к коммунистическому обществу – этапу социалистического государства. Советская страна еще не завершила революцию. Государство было и остается революционным. Нельзя упускать из виду это марксистское видение. Благодаря ему в СССР право трактовалось весьма своеоб-

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Междунар. отношения, 1996. С.124

ным образом и ему была отведена иная роль в сравнении с западноевропейским пониманием роли права [ Toumanov V. Pensee junduque bourgeoise contemporaine. 1974.].

Охрана порядка путем выработки принципов решения конфликтов не яапяется основной задачей социалистического права. Оно прежде всего – средство трансформации общества, движения к коммунистическому идеалу, до достижения которого не могут существовать подлинные свобода, равенство, мораль. Право – инструмент на службе господствующего класса, и это заявляется без стеснения, поскольку политика социалистических стран как таковая нечто иное, чем политика буржуазных государств. Осененные марксистской доктриной, советские руководители знают цели, к которым следует идти в соответствии с научными законами, управляющими развитием общества. Цель права совпадает с целью политики: оно должно дать обществу организационные формы, соответствующие этим законам, воспитывать граждан, показывая им, насколько противоправно сегодня поведение, которое при капитализме признавалось допустимым и, более того, нормальным.

Характер, который придал советскому праву экономический базис, его воспитательная роль делают его отличным от «буржуазного права», пытающегося вслепую установить порядок и господство морали в мире, порочная экономическая организация которого не позволяет это сделать. В глазах советских граждан политики и юристы буржуазных стран действуют вслепую, плывут по течению, при этом не имеют компаса и не могут должным образом маневрировать. Руководители и юристы социалистических стран, наоборот, нашли такой компас в виде марксистско-ленинского учения. Поэтому советское право не такое, как «другое право».

Таким образом, очевидно, что понимание этого права неотделимо от знания марксизма-ленинизма, определяющего его цели, развитие, толкование и применение. Нельзя понять советский строй, если не подходить к нему в свете марксистско-ленинского учения, которое признается единственно истинным. В свете этого учения многие вещи приобретают иной смысл, чем тот, к которому мы привыкли. Такова, например, новая концепция морали: быть нравственным – это значит отдавать все свои силы и энергию делу строительства коммунизма. Свобода отнюдь не упраздняется, но понимается иначе и в определенном смысле напоминает концепцию, которая господствовала во Франции до XVIII века и которую Шарль Монтескье сформулировал следующим образом: «Свобода состоит совсем не в том, чтобы... делать то, что хочется. В государстве, т.е. в обществе, где есть законы, свобода может заключаться лишь в том, чтобы... делать то, что должно хотеть, и не быть принуждаемым делать то, чего не должно хотеть» [Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1955. С. 288.]. Марксизм также учит человека, чего должно хотеть.

Основанное на научной теории, советское общество – это не просто общество нового типа, но высший тип общества, значительно более

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Междунар. отношения, 1996. С.125

прогрессивный, чем буржуазные общества. Если в этих последних кто-то и попытается приложить усилия, чтобы добиться большей социальной справедливости, эта попытка обречена на неуспех, поскольку сохраняются социальные структуры – носители недопустимых, отвратительных неравенств [Зивс С.Л., Развитие формы права в современных империалистических государствах. М., 1960; Круглоголов М.А. Антидемократическая сущность буржуазных выборов. М., 1965.]. Вне марксистской доктрины и ее постулата о необходимости обобществления всех средств производства нет правильных решений. Несоциалистические государства в международном плане являются постоянной угрозой человечеству. Их внутренние сущность и структура с неизбежностью порождают внутренние противоречия, выход из которых эти государства, чтобы продолжать свое существование, ищут, порабощая другие народы (колониализм) или прибегая к войне (империализм). Эта опасность существует всегда, и мирное сосуществование с этими государствами возможно, если быть более сильным.

134. Наступивший кризис. Марксистская доктрина, давшая широкую картину прошлого и будущего общества, несомненно, сохранила свой след и сегодня в бывшем СССР: таков, например, тезис о необходимости обеспечить благосостояние всех. Но разве сегодня в западных странах дело обстоит по-иному? Здесь уже не понимают собственность по старой модели Тьера, а жизненные условия трудящихся существенно улучшены.

В конечном счете отпали структуры, на которых была основана система власти Сталина и его наследников. Несостоятельным оказалось стремление обосновать их авторитетом Маркса и даже Ленина. Нельзя сохранить структуры, которые опирались на диктатуру монолитной и централизованной партии, но оказались не только неспособными построить коммунистическое общество, но, наоборот, отстранили массы граждан от решения общественных дел, породили безответственную и часто коррумпированную бюрократию и были зачастую разрушительны в экономическом плане.

По инициативе М.С.Горбачева, а затем Бориса Ельцина прошла волна реформ, первоначально имевших целью тотальную перестройку Советского государства и его экономики, но приведших к распаду СССР и созданию Содружества Независимых Государств. Когда пишутся эти строки, трудно еще оценить масштабы и значимость реформ и новых структур.

135. Отношения между советскими и иностранными юристами. Из учения марксизма-ленинизма следует, что в силу различия экономической структуры социалистических стран, с одной стороны, и капиталистических – с другой, советское право по определению – хорошее, а буржуазное право – плохое. В Советском Союзе не было сомнений и в том, что буржуазные юристы не могут не быть сознательными или несознательными выразителями интересов буржуазного класса. Все, что делалось в буржуазных странах, интерпретирова-

Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. – М.: Междунар. отношения, 1996. С.126

лось в свете марксизма как направленное на поддержание диктатуры имущих. Правда, правящая буржуазия в страхе перед пролетариатом шла на известные улучшения. Однако нельзя надеяться на то, что общество и право станут справедливыми, пока не удастся избавиться от коренного порока общества – отменить возможность присвоения средств производства частными лицами. Неизбежное следствие любой частной собственности – эксплуатация человека человеком.

Западные юристы с трудом верили, что можно видеть неоспоримую истину в доктрине, которая, раз сложившись, не претендует на дальнейшее развитие, хотя, очевидно, принадлежит к движению идей XIX века и во второй половине XX века является пройденным этапом. Советских юристов не посещала идея проверить обоснованность марксизма-ленинизма, для них это учение в его постулатах было вне пределов дискуссии.

Очевидно, таким образом, что на уровне принципов согласие между советскими и буржуазными юристами достигнуто быть не может и сравнение соответствующих правовых систем будет плодотворно только в юридико-техническом плане [ Constantinesco L.J. La comparabilite des ordres juridiques ayant une ideologic ct une structure politico-economique differente et la theorie des elements determinants, Rev. int. dr. compare. 1973. P. 5–16; Loeber, Rechtsvergleichung zwischen Lander mil verschiedener Wirtshaftsordnung. Rabels Z. (1962). P. 206; Drobnig V. The comparability of socialist and non socialist system of law, Tel Aviv University Studies in Lax. (1977). P. 45–57; «Droit compare et systemes socio-politiqies», in Livre du Centenaire de la Societe de Legislation comparee. 1971. Vol. II. P. 145–191.].

Несмотря на различие политических систем, и тут, и там могут возникать сходные проблемы, порожденные экономическими, социальными и моральными причинами. Принципиальные расхождения нередко стираются, когда вопрос переходит в практическую плоскость. И тогда мы убеждаемся в том, что можем многое узнать, обратившись к опыту Советского Союза. Такова, например, идея о том, что участие трудящихся в управлении необходимо для того, чтобы оно стало эффективным и подлинно демократичным. Эта идея получает все большее распространение и за пределами марксистских стран.

Предыдущий | Оглавление | Следующий