Постатейный комментарий Савельева к закону Об Информации
.rtf2. В соответствии с ч. 1 комментируемой статьи блогером признается владелец сайта и (или) страницы в сети Интернет, на которых размещается общедоступная информация и доступ к которым в течение суток составляет более трех тысяч пользователей сети Интернет.
О понятии владельца сайта в сети Интернет см. комментарий к ст. 2 Закона. Закон не дает дефиниции владельца страницы сайта в сети Интернет, в связи с чем, по-видимому, следует ее вывести по аналогии из данной дефиниции владельца сайта в сети Интернет, отразив при этом зависимость условий использования страницы как части от условий использования веб-сайта как целого, определенных владельцем сайта. Таким образом, владельца страницы сайта в сети Интернет можно определить как лицо, самостоятельно и по своему усмотрению определяющее порядок использования страницы в сайте в сети Интернет, в том числе порядок размещения информации на такой странице в пределах правил, установленных владельцем сайта, к которому относится страница.
Систематическое толкование положений ст. 10.2 позволяет сделать вывод, что в качестве блогера может выступать только физическое лицо. На это указывает, в частности, ч. 5 ст. 10.2 Закона, согласно которой блогер должен разместить свою фамилию и инициалы на своем сайте (странице), а также п. 2 ч. 3 ст. 10.2, предусматривающей право блогера размещать свои личные суждения под своим именем или псевдонимом. Как известно, в соответствии со ст. 19 ГК РФ имя представляет собой характеристику именно физического лица - гражданина, а не вообще любого лица. Вывод о возможности отнесения к блогерам лишь физических лиц вытекает и из содержащейся на сайте Роскомнадзора формы уведомления о внесении в реестр блогеров, в которой владельцем блога в явном виде указано именно физическое лицо. Конечно, если бы юридическая техника положений ст. 10.2 была более совершенной, ограничение сферы действий положений о блогерах только физическими лицами было бы в явной форме прописано непосредственно в самой дефиниции блогера. При этом нет препятствий для того, чтобы вести блог в интересах организации или целой группы лиц. Однако в таких случаях в качестве блогера все равно будет выступать конкретное физическое лицо, например, сотрудник такой организации или член соответствующей группы.
Характер размещаемого контента (текстовые сообщения, видео, музыка, фото) иррелевантен для определения факта наличия статуса блогера, так что лица, обладающие высокой популярностью в LiveJoumal, Youtube или Instagram, в равной степени могут быть квалифицированы в качестве блогеров.
Приведенная в комментируемой статье дефиниция блогера дает основания для вывода о том, что статус блогера и возникновение обязанностей, перечисленных в ст. 10.2 Закона, связано с фактом доступа к его блогу в течение суток более чем 3 тыс. пользователей, а не с фактом получения уведомления от Роскомнадзора или занесения блогера в специальный реестр. Хотя с практической точки зрения какие-либо последствия для лица, связанные с наличием у него статуса блогера, могут возникнуть лишь после попадания "на радар" Роскомнадзора и включении блогера в соответствующий реестр.
Одним из наиболее сложных вопросов является порядок подсчета количества пользователей, осуществивших доступ к блогу в течение суток. Данный вопрос регламентируется в Методике определения количества пользователей сайта или страницы сайта в сети Интернет в сутки, утвержденной Приказом Роскомнадзора от 9 июля 2014 г. N 99 (далее - Методика, Методика подсчета пользователей). В соответствии с п. 5 Методики "под посещением пользователя понимается факт однократного в течение суток обращения уникального пользователя к сайту и (или) странице сайта в сети Интернет, и включающий его полную загрузку в браузер пользователя, просмотр или иные пользовательские действия в течение не менее 15 секунд, за исключением обращения и загрузки технических страниц серверов". Как ожидается, такая формулировка позволит обеспечить достоверность получаемых сведений за счет исключения возможности так называемых "накруток" посещаемости посредством многократных заходов или использования ботов (специальных программ, имитирующих деятельность человека в сети, автоматически выполняя определенные действия вместо них, например, посещение веб-ресурсов, проставление "лайков", рассылка спама и т.д.). При этом под пользователем в данном случае следует понимать любое физическое лицо, независимо от его гражданства или местонахождения.
Фактический подсчет пользователей по критериям, указанным в Методике подсчета пользователей, может осуществляться посредством сведений, полученных из различных источников, к которым относятся: сведения, предоставляемые самим блогером; сведения, предоставляемые ОРИвСИ (как блог-платформой); сведения, предоставляемые иными лицами (например, провайдерами хостинга, операторами связи).
Для получения такого рода информации вышеуказанными лицами используются данные систем определения количества посещений ("веб-счетчиков"), например, Рейтинг@.mail.ru; Openstat; LiveInternet и др. Такие счетчики могут быть установлены самим блогером в случаях, если: 1) он одновременно является владельцем сайта в сети Интернет (и, следовательно, сам определяет порядок его использования и размещения программ вроде "счетчиков"); либо 2) архитектура и правила сайта в сети Интернет, где размещен блог, позволяют установку счетчика на такую страницу.
Если же блог представляет собой аккаунт одной из социальных сетей или блог-платформ (типа LiveJournal или Blogspot), то администрация таких ресурсов должна будет сама определять посещаемость блога на основании поступившего запроса от Роскомнадзора, руководствуясь критериями, заложенными в Методику подсчета пользователей. Поскольку ни ст. 10.2 Закона, ни иные положения законодательства РФ не обязывают владельцев веб-ресурсов устанавливать счетчики, предусмотрены специальные правила на случай их отсутствия. В соответствии с п. 3 Методики подсчета пользователей в случае отсутствия соответствующих сведений у блогера, ОРИвСИ или иного лица, а равно при расхождениях между ними, Роскомнадзор может использовать данные, полученные от хостинг-провайдеров, организаций, предоставляющих услуги подсчета количества пользователей сети Интернет, либо из открытых общедоступных информационных ресурсов, предоставляющих соответствующую информацию. Спорные вопросы о посещаемости подлежат рассмотрению специальной экспертной комиссией при Роскомнадзоре, состав которой утверждается Роскомнадзором и состоит из представителей данного ведомства, интернет-индустрии и экспертного сообщества.
Важно отметить, что подсчет посещаемости будет вестись лишь в отношении отдельно взятой страницы сайта в сети Интернет только тогда, когда владелец такой страницы и владелец сайта не совпадают в одном лице. Также если лицо одновременно владеет несколькими сайтами в сети Интернет, то подсчет посещаемости должен осуществляться в отношении каждого из них отдельно, а не кумулятивно, поскольку основу подсчета составляет посещаемость именно конкретного ресурса, а не суммарная популярность блогера.
3. С наличием у лица статуса блогера ст. 10.2 Закона связывает возникновение ряда обязанностей, таких как:
1) не допускать использование блога в противоправных целях: для совершения уголовно наказуемых деяний, для разглашения сведений, составляющих государственную или иную специально охраняемую законом тайну, для распространения материалов, содержащих публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских материалов, а также материалов, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости, и материалов, содержащих нецензурную брань (п. 1 ч. 1 ст. 10.2). В целом вряд ли данную обязанность можно назвать специфичной для блогера, поскольку обязанность соблюдать законодательство в равной степени распространяется на всех лиц. Скорее это прописанное в Законе напоминание о том, что наличие у лица статуса блогера не освобождает его от этой обязанности;
2) обеспечивать достоверность распространяемой информации посредством ее проверки до размещения или незамедлительного удаления ранее размещенной недостоверной информации (п. 2 ч. 1 ст. 10.2). Исследования, проведенные за рубежом, показали, что лишь незначительное количество блогеров уделяют время проверке публикуемой ими информации и указанию источников данных, а также что менее 11% блогеров вносят исправления в свои блоги <1>. К сожалению, Закон не содержит положений, конкретизирующих методы проверки достоверности информации, а равно не содержит каких-либо особых прав, предоставляемых блогеру, которые могли бы обеспечить его правовыми средствами такой проверки. К примеру, положения Закона о СМИ также возлагают на журналиста обязанность проверять достоверность публикуемой им информации (п. 2 ст. 49), однако при этом тот же Закон предоставляет ряд прав журналисту (делать запросы в государственные и муниципальные органы, быть принятым должностными лицами в связи со сделанным запросом, право на аккредитацию и т.д. - ст. ст. 47, 48). Кроме того, ст. 10.2 Закона не содержит специальных оснований для освобождения блогера от ответственности за распространение недостоверных сведений, подобных тем, которые предусмотрены в отношении СМИ в ст. 57 Закона о СМИ. Например, если эти такие сведения получены в ответах от государственных органов, информационных агентств или других СМИ; если они содержались в авторских произведениях, идущих в эфир без предварительной записи (применение последнего исключения было бы особенно актуально для комментариев, оставляемых в блоге иными пользователями без предварительной модерации) и др. Не исключено, что судебная практика со временем распространит указанные исключения по аналогии и на блогеров, в силу явной пробельности Закона в указанной части и схожести регулируемых отношений, а также принимая во внимание, что технология распространения информации не должна по общему правилу влиять на существо возникающих при этом отношений и их регулирование. Примечательно, что зарубежные суды в целом следуют данному подходу и уравнивают публикации блогеров с традиционными медиа для целей получения иммунитета от ответственности (O'Grady v. Superior Court, 44 Cal. Rptr. 3d 72 (Cal. Ct. App. 2006). Пока же этого не произошло, представляется целесообразным толковать п. 2 ч. 1 ст. 10.2 следующим образом: проверка достоверности информации становится обязанностью только в том случае, если блогер приводит определенные факты, не указывая при этом их источника, поскольку в таком случае он сам становится источником.
--------------------------------
<1> Amanda Lenhart, Susannah Fox. Bloggers: A Portrait of the Internet's New Storytellers. PEW Internet and American Life Project. 19 July 2009. P. 11. URL: http://www.pewinternet.org/2006/07/19/bloggers/.
Следует отметить, что российский законодатель не одинок в борьбе с недостоверной информацией в блогах. Ряд мер, направленных на минимизацию распространения информации с ложными новостями начала вести и социальная сеть Facebook, которая намерена обеспечить пользователей возможностью делать пометки о "фейковых" новостях, которые будут учитываться в алгоритмах социальной сети, определяющих порядок показа новости в лентах пользователей <1>. Хотя возникают в этой связи вполне обоснованные опасения о возможных злоупотреблениях при использовании данного инструмента при ведении информационных войн;
--------------------------------
<1> https://newsroom.fb.com/news/2015/01/news-feed-fyi-showing-fewer-hoaxes/
3) не допускать распространения информации о частной жизни гражданина с нарушением гражданского законодательства (п. 3 ч. 1 ст. 10.2). Здесь в первую очередь имеют значение положения ст. ст. 152.1 ГК РФ "Охрана изображения гражданина" и 152.2 "Охрана частной жизни гражданина", устанавливающих в качестве общего правила требование о наличии согласия гражданина на использование его изображения или сведений, составляющих частную жизнь за некоторыми исключениями (если оно: а) получено при съемке в общественном месте и такое лицо не является основным объектом съемки, либо б) используется в публичном интересе, либо в) гражданин позировал за плату). Применительно к сведениям, составляющим тайну частной жизни гражданина, допустимо их использование без его согласия в общественных и иных публичных интересах, а также если сведения являются общедоступными, либо раскрыты самим гражданином или по его воле. Приведенные положения предоставляют достаточно широкий простор для использования в материалах блогов данных о гражданах, размещенных в социальных сетях, по крайней мере тех данных, доступ к которым не ограничен настройками приватности;
4) соблюдать запреты и ограничения, предусмотренные законодательством о референдуме и о выборах (п. 4 ч. 1 ст. 10.2). Данная обязанность в силу весьма широкой формулировки может быть истолкована как необходимость соблюдения практически любого положения соответствующего закона, если его так или иначе можно отнести к блогеру. В частности: запрета на проведение агитации по вопросам референдума иностранными лицами; государственными и муниципальными служащими; лицами, не достигшими 18 лет (ч. ч. 5, 6 ст. 60 Федерального конституционного закона (далее - ФКЗ) "О референдуме"); запрета на опубликование данных об итогах выборов (референдума) в день голосования до момента их официального окончания (ч. 6 ст. 51 ФЗ "О выборах депутатов"; ч. 6 ст. 55 ФКЗ "О референдуме"); необходимости указания точных данных о публикуемых опросах общественного мнения, связанных с выборами депутатов (организации, проводившей опрос, время его проведения, точную формулировку вопроса, статистическую оценку погрешности, заказчика и спонсора опроса и т.д. - ч. 2 ст. 53 ФЗ "О выборах депутатов"). При этом не всегда можно понять, насколько те или иные положения избирательного законодательства применимы именно к блогерам. Например, положения о нейтральности освещения деятельности инициативных групп по проведению референдума: "В информационных теле- и радиопрограммах, публикациях в периодических печатных изданиях сообщения о деятельности инициативной группы по проведению референдума, инициативных агитационных групп должны даваться исключительно отдельным информационным блоком, без комментариев. В них не должно отдаваться предпочтение какой бы то ни было инициативной группе по проведению референдума, инициативной агитационной группе при освещении их деятельности, не должна (не должно) осуществляться дискриминация (умаление прав) какой бы то ни было инициативной группы по проведению референдума, инициативной агитационной группы, в том числе по времени освещения проводимых ими мероприятий, объему печатной площади, отведенной для подобных сообщений" (ч. 4 ст. 55 ФКЗ "О референдуме"). К слову сказать, схожая обязанность о необходимости соблюдения избирательного законодательства применительно к журналистам сформулирована в Законе о СМИ куда более конкретно: "соблюдать запрет на проведение им предвыборной агитации, агитации по вопросам референдума при осуществлении профессиональной деятельности" (п. 10 ст. 49). Не исключено, что особое упоминание в перечне обязанностей блогера обязанности по соблюдению законодательства о выборах и референдуме связано с рассмотрением блогеров в качестве угрозы главным образом для политической жизни общества, в связи с чем и формулировки использованы максимально широкие и неопределенные;
5) соблюдать требования законодательства, регулирующие порядок распространения средств массовой информации (п. 5 ч. 1 ст. 10.2). По-видимому, данная обязанность предполагает соблюдение положений Закона о СМИ и иных связанных с ним законов, регламентирующих распространение информации, в частности ФЗ от 29 декабря 2010 г. N 436-ФЗ "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию". Данным Законом, в частности, установлено требование о классификации информационной продукции в зависимости от возраста ребенка и соблюдении соответствующих ограничений по ее распространению. Что же касается требований самого Закона о СМИ, то они в основном заточены под традиционные средства массовой информации (периодические печатные издания, радио- и телевещание), в силу чего большинство норм главы III "Распространение массовой информации" просто не применимы к блогам (нормы о выходе в свет, выходных данных, тираже, лицензировании вещания, общероссийских обязательных общедоступных каналов и радиоканалов, искусственных помехах, хранении материалов радио- и телепередач, эротических изданиях). Остается вопрос о возможности распространения на блогеров обязанности распространять обязательные сообщения (ст. 35 Закона о СМИ), однако касательно одного из видов таких обязательных сообщений - публикации судебного решения, вступившего в законную силу и содержащего требование о его опубликовании на соответствующем ресурсе, - оно уже закреплено в виде отдельной обязанности в ч. 6 ст. 10.2. В этой связи не очень понятно, какие именно обязанности по соблюдению законодательства о СМИ должен соблюдать блогер, принимая во внимание, что те из них, которые могли бы относиться к нему, прописаны отдельно. По-видимому, норму о соблюдении положений законодательства о распространении средств массовой информации следует понимать как рассмотрение блогеров если не как полноценных средств массовой информации, то как источников массовой информации;
6) соблюдать права и законные интересы граждан и организаций, в том числе честь, достоинство и деловую репутацию граждан и деловую репутацию организаций (п. 6 ч. 1 ст. 10.2). Оставляя в стороне вытекающий из буквального толкования данного положения вопрос о том, как можно соблюдать чужую честь, следует отметить, что некая позитивная обязанность соблюдения прав и законных интересов граждан и организаций скорее свойственна государственным (муниципальным) органам и их должностным лицам, которые должны ее выполнять при реализации своих властных полномочий. Обязанностью же частных лиц по отношению к друг другу в горизонтальных правоотношениях в лучшем случае является ненарушение прав других лиц, которое выражается в соблюдении положений действующего законодательства, в котором как раз и закрепляются ограничения прав одного лица в пользу другого (ст. 55 Конституции РФ; п. 2 ст. 1 ГК РФ). В этой связи никакого самостоятельного значения данная обязанность блогера не имеет;
7) не допускать использование сайта или страницы сайта в сети Интернет в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения заведомо недостоверной информации под видом достоверных сообщений (п. 1 ч. 2 ст. 10.2). И хотя данная обязанность не указана напрямую в перечне обязанностей блогера, приведенных в ч. 1 ст. 10.2 Закона, а равно формулировка ч. 2 ст. 10.2 не содержит прямого указания на то, что данная обязанность возлагается именно на блогера, из общей логики ст. 10.2 Закона, посвященной особенностям распространения информации блогерами, следует, что она относится именно к нему. При этом формулировка указанной обязанности является калькой со ст. 51 Закона о СМИ о недопустимости злоупотребления журналистом своими правами в форме сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений.
Содержание данной обязанности применительно к блогерам отличается особой неопределенностью. В частности, не ясно, что следует понимать под сокрытием общественно значимых событий. Означает ли это наличие некоей подразумеваемой обязанности блогера раскрывать сведения об общественно значимых событиях при их наличии? Что следует понимать под общественно значимыми событиями? На первый вопрос ответ можно дать отрицательный ответ, обратившись к ч. 5 ст. 10 Закона, согласно которой случаи обязательного распространения информации должны быть прямо предусмотрены в федеральном законе, а не выводиться из него методами изощренного толкования. На второй вопрос ответ может дать только правоприменитель в каждом отдельно взятом случае. В порядке предположения можно высказать мысль, что законодатель имел в виду под недопустимостью сокрытия общественно значимых событий случаи умышленного умолчания в блоге о наличии неких событий, излагаемых официальными СМИ, что обусловливает односторонний, тенденциозный подход блогера к освещению материала. Однако даже в описанном случае наличие такой обязанности не учитывает отличие блога от новостных агентств, заключающееся в том, что блог является в первую очередь средством ведения дискуссии, где неизбежны субъективные и предвзятые оценки, а не источником фактов, претендующих на достоверность. Что же касается второй части рассматриваемой обязанности - недопустимости "распространения заведомо недостоверной информации под видом достоверных сообщений" - она в значительной степени является развитием обязанности блогера проверять достоверность информации, однако при этом имеет акцент на характере восприятия информации пользователями. Представляется, что данная обязанность не запрещает воспроизводить и обсуждать различного рода слухи, при условии, что изначально в тексте блога содержится оговорка о том, что обсуждаются именно слухи. В случае если такие слухи уже имели место быть к моменту написания блога, то их наличие само по себе является достоверным фактом, сведения о котором можно распространять. Однако если первоисточником слухов выступает сам блог, то их распространение без явных оговорок о том, что соответствующая информация является домыслом ее автора, можно расценивать как распространение заведомо недостоверной информации под видом достоверной. Подобная логика применяется в практике рассмотрения споров по ст. 51 Закона о СМИ (Постановления Третьего арбитражного апелляционного суда от 20 октября 2010 г. по делу N А33-3354/2009; Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 1 марта 2010 г. N 15АП-12696/2009 по делу N А32-20620/2009) и, учитывая значительную близость соответствующей нормы с положениями п. 1 ч. 2 ст. 10.2 Закона, вполне может быть распространена и для толкования последних. Следует также учитывать и практику Европейского суда по правам человека, согласно которой "журналистская свобода включает в себя возможность прибегать к некоторой степени преувеличения или даже провокации" (решение ЕСПЧ от 26 апреля 1995 г. по делу Prager and Oberschlick v. Austria); а также, что "в то время как пресса не должна переходить определенные границы, в частности, в целях защиты репутации и прав других лиц, на ней тем не менее лежит обязанность сообщать - в манере, соответствующей ее обязательствам и ответственности - информацию и идеи по всем вопросам, представляющим общественное значение" (см. решение ЕСПЧ по делу De Haes and Gjsels v. Belgium от 24 февраля 1997 г.). Как известно, правовые позиции ЕСПЧ, излагаемые им в решениях при толковании положений Конвенции, и сами прецеденты Европейского суда признаются Российской Федерацией как имеющие обязательный характер, что вытекает из ст. 32 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. <1>;
--------------------------------
<1> См.: Постановление Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней". См. также: Зорькин В.Д. Конституционный Суд России в европейском правовом поле // Журнал российского права. 2005. N 3. С. 7; Лазарев В.В., Мурашова Е.Н. Место решений Европейского суда по правам человека в национальной правовой системе // Журнал российского права. 2007. N 9. С. 24.
8) не допускать распространения информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями (п. 2 ч. 2 ст. 10.2). Данное положение также является калькой с положений ст. 51 Закона о СМИ, возлагающей аналогичную обязанность на профессионального журналиста. Помимо этого, она пересекается с ранее указанной обязанностью "соблюдать честь, достоинство и деловую репутацию граждан и деловую репутацию организаций" (п. 6 ч. 1 ст. 10.2 Закона). Ее нарушение может являться основанием для предъявления иска о защите чести, достоинства, деловой репутации в соответствии со ст. 152 ГК РФ. Согласно п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" по делам, связанным с защитой деловой репутации, к обстоятельствам, имеющим в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, является факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом. Бремя доказывания достоверности распространяемых сведений лежит на ответчике. Истец должен доказать факт распространения сведений и их порочащий характер. Здесь следует особо отметить, что оценочные суждения и личные мнения не могут быть предметом оценки в рамках исков о защите чести, достоинства и деловой репутации, так как не являются утверждением о каком-либо реальном событии или действии и не поддаются оценке на соответствие действительности. Таким образом, высказывания из разряда "гражданин Иванов является нехорошим человеком" является реализацией конституционного права на свободу слова и выражения мнения, и не может быть основанием для предъявления требований о защите чести, достоинства или деловой репутации. И наоборот, утверждение, что "гражданин Иванов является взяточником и вором", как содержащее утверждение о факте, может быть предметом оценки на предмет его соответствия действительности и основанием для исковой защиты в порядке ст. 152 ГК РФ;
9) разместить на своем сайте или странице в сети Интернет свою фамилию, инициалы, электронный адрес для направления ему юридически значимых сообщений (ч. 5 ст. 10.2). Фактически данное положение Закона означает запрет на анонимность для популярных блогеров. Это не означает, что они должны осуществлять публикацию своих блогов под своим реальным именем, право на использование псевдонима за ними сохранено (п. 2 ч. 3 ст. 10.2 Закона), однако должна присутствовать возможность привязки данного псевдонима к реальной личности. В принципе в данной норме нет ничего принципиально нового, она является развитием общих положений ч. 2 ст. 10 Закона (см. комментарий к ней), согласно которой "информация, распространяемая без использования средств массовой информации, должна включать в себя достоверные сведения о ее обладателе или об ином лице, распространяющем информацию, в форме и в объеме, которые достаточны для идентификации такого лица". Положения п. 6 ст. 10.2 тем самым конкретизируют, в какой форме и объеме такая идентифицирующая информация должна быть предоставлена;
10) разместить на своем сайте или странице сайта в сети Интернет незамедлительно при получении решение суда, вступившее в законную силу и содержащее требование о его опубликовании на данных сайте или странице сайта (ч. 6 ст. 10.2). Данная обязанность аналогична соответствующей обязанности редакции СМИ, предусмотренной ст. 35 Закона о СМИ. Представляется, что необходимости в отдельном указании такой обязанности все же нет, поскольку она вытекает из принципа обязательности судебных актов, который предусмотрен в процессуальном законодательстве (ст. 16 АПК РФ, ст. 13 ГПК РФ, ст. 392 УПК РФ, ст. 31.2 КоАП РФ). Следует отметить, что в соответствии со ст. 42 АПК РФ и лица, не участвовавшие в деле, о правах и обязанностях которых суд принял судебный акт, вправе оспорить его по правилам, предусмотренным процессуальным законодательством. Такие лица обладают правами и обязанностями лиц, участвующих в деле (в частности, принимать участие в рассмотрении дела в суде апелляционной (кассационной) инстанции, заявлять ходатайства, знакомиться с материалами дела, представлять доказательства и др.). В ГПК РФ предусмотрено схожее по духу положение (ст. 320 и ст. 376), предполагающее право апелляционного и кассационного обжалования лица, чьи права и обязанности были нарушены судебным решением. Неисполнение судебного решения, возлагающего обязанность его публикации, вынесенного судом общей юрисдикции, может влечь административную ответственность в виде штрафа в размере до 2,5 тыс. руб. (ст. 17.15 "Неисполнение содержащихся в исполнительном документе требований неимущественного характера"). АПК РФ предусматривает свои штрафы за неисполнение решения: ст. 332 АПК РФ (по общему правилу не более 2,5 тыс. руб. для физического лица), а также (по ходатайству истца) особый штраф за неисполнение судебного решения, размер которого определяется арбитражным судом в каждом конкретном случае с целью стимулирования должника к исполнению обязательства (п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 4 апреля 2014 г. N 22 "О некоторых вопросах взыскания денежных средств за неисполнение судебного акта"). Следует отметить, что по действующему законодательству уголовная ответственность за злостное неисполнение судебного решения (ст. 315 УК РФ) предусмотрена лишь для специальных субъектов - государственных и муниципальных служащих, служащих коммерческих и иных организаций. Граждане, не обладающие указанными статусами, не подлежат уголовной ответственности.