Предыстория вопроса № 3. Социально-экономическое и политическое развитие Индии (сер. XVII – сер. XVIII вв.)

В середине XVII в. большую часть п-ова Индостан занимала держава Великих Моголов¹. Ее основателем был Бабур (1526 г.).

Могольское государство представляло собой военно-феодальную восточную деспотию. Ее правитель – падишах претендовал на всю полноту налогово-административной, военной и судебной власти. При этом он опирался на ведомство, ведавшее казной (диван), далее следовали военное ведомство во главе с бакши и верховный суд, возгляемый кази. Последний был обязательно представителем мусульманского духовного сословия, как и все подчиненные ему судьи, поскольку вершил по законам шариата дела, затрагивающие интересы державы.

В правление Аурангзеба (1658 – 1707) государство было разделено на 19 областей (суба) во главе с наместниками (субадарами), назначаемыми падишахом. Субадыры пользовались всей полнотой власти – административной, военной и судебной в границах своих областей.

В основе социальной структуры лежала варно-кастовая система. Каст было около 2000. Они были объединены в 4 основных группы: брахманы, кшатрии, вайшьи и шутры. Вне системы стояли неприкасаемые. Существовал запрет на кастовые смешения.

Основой экономики Могольской империи, как и других средневековых государств Индии, было сельское хозяйство. В нем было занято до 80-85% населения. Сфера обрабатываемой земли постоянно расширялась.

Сельское хозяйство Индии XVII - XVIII вв. имело довольно вы­сокий уровень продуктивности, чему способствовало примене­ние крестьянами различных удобрений, техники севооборота. Для орошения полей использовались каналы: (их было относи­тельно немного), резервуары и колодцы, от которых по канавам воду отводили на поля. Урожайность многих культур превышала аналогичные показатели в других странах, включая европейские.

Широкое распростране­ние получили садоводство и огородничество. Но особенно важ­ным для развития экономики было то, что в сельском хозяйстве неуклонно росла доля технических культур (хлопка, сахарного тростника, тутового дерева, индиго, шафрана, позднее табака).

Сельская община - главная ячейка аграрного общества ­была сложной структурой, включавшей в себя несколько со­циальных уровней и целую систему отношений. Верхний слой общины составляла доминировавшая в данном регионе зем­ледельческая каста: джаты (Северная Индия), кунби (Маха­раштра и Гуджарат), оккалига (Карнатака) и т. д. Они пользовались правами свободных земле­дельцев и составляли главное подат­ное население деревни. Из их рядов выделялась богатая и влиятельная общинная верхушка, совмещавшая должности деревенских старост и чиновников налогового аппарата. Мно­гие представители этой верхушки превращались в мелких и средних феодалов, отказывались от обработки земли в поль­зу военного дела, принимали образ жизни феодальной знати и начинали претендовать на более высокий (кшатрийский) кастовый статус. Во главе общины был сельский, управляемый старостой. Ниже полноправных общинников находился многочисленный слой безземельных арендаторов и батраков, обрабатывавших земли «хозяев», а самыми бесправными и угнетенными были общинные слуги и ремесленники из низ­ких каст и неприкасаемых (кузнецы, кожевенники, цирюль­ники, стиральщики, плотники, уборщики и т. д.), которые обслуживали полноправных членов общины и получали за эту ритуально нечистую работу, по индусским представлениям, зафиксированную многолетним обычаем долю урожая. Существовали и благотоворительные наделы.

Все земли в могольском государстве делились на три основные категории. Из государственного домена (халиса) падишах раздавал должностным лицам за службу военные лены (джагuры). Ленник (джагuрдар) получал право сбора с территории своего джагuра причитающихся казне налогов. Джагuр предоставлялся за военную службу: на полученные с пожалованных земель доходы джагuрдар был обязан воору­жить и поставить в шахскую армию определенное число воинов в зависимости от своего ранга. Налоговое ведомство постоянно контролировало расходы джагuрдаров и боролось, хотя и безуспешно, с их злоупотреблениями. В любой момент джагuр могли отобрать или предоставить в другом месте. Это делалось для того, чтобы джагuры не пре­вращались в наследственные владения, а их держатели ­в суверенных правителей.

Из земель халuса государи раздавали свободные от уплаты налогов пожалования (суюргал) храмам, мечетям, другим ре­лигиозным учреждениям, что считал ось богоугодным делом. Земельные наделы религиозных учреждений составляли вакф (вакуф). Значительную прослойку феодального класса составляли замuндары - либо мелкие феодалы, выходцы из общинной верхушки, либо индусская знать, сохранившая и при мусуль­манских владыках свои владельческие права на земли в об­мен на покорность и уплату дани. Многие заминдары посту­пали на службу к могольским падишахам и получали свои же земли уже в качестве «наследственного джагuра». Помимо государственных земель и военных ленов существовали зем­ли, находившиеся в частной собственности (они обозначались специальным термином милк). Это были пустоши, освоенные владельцем на собственные средства, земли под домами в го­родах, участки и целые деревни, подаренные храмам и мече­тям, а также сами земли полноправных крестьян-общин­ников. Эти земли передавались по наследству, могли быть объектом купли-продажи, но кастовые правила и общинные традиции накладывали на эти операции ряд ограничений.

Главной формой налогообложения был мал (или харадж)­земельная рента-налог, которую полноправные общинники платили либо государству, если земля входила в фонд халu­са, либо феодальному держателю.

Помимо ренты, с крестьян взималось еще множест­во налогов, включая и «незаконные» (в пользу местных фео­далов), с которыми государство безуспешно боролось. Не ме­нее обременительными были для крестьян принудительная работа на строительстве дорог, крепостей, каналов, участие в загонной охоте феодальных владык, постой армии, разоряв­шей деревни не хуже неприятеля. Формально крестьянин в Могольской Индии был лично свободен, не знал крепост­ного права и барщины, но, покинув свою общину, он везде становился чужаком и лишался каких-либо прав.

Города игра­ли роль экономических, административно-политических и куль­турных центров. Между городом и деревней существовал, пусть и ограниченный, обмен товарами. В городе развивался це­лый ряд ремесел, которые отсутствовали в сельской местности; для городского ремесла вообще был характерен более высокий уровень техники и разделения труда. Особенно высокого уров­ня развития достигло городское ткачество. Активно развивалось разделение труда: производство некоторых тканей делилось на 12 операций, выполнявшихся отдельными работниками.

Высокого уровня достигла обработка металла, особенно в оружейном деле: европейцы хорошо отзывались об индийских пушках, мушкетах и пистолетах. В прибрежных городах, особенно в Сурате, строи­лись корабли европейского типа, и английская Ост-Индская Компания часто заказывала их для себя.

Основной фор­мой социальной организации городских ремесленников были ремесленные касты, функции которых были во многом ана­логичны цеховым. Каста в лице своих старшин вступала в контакты с государством, купцами и прочими кастами, рег­ламентировала производство, поддерживала нуждавшихся и пользовалась не которой автономией в решении внутренних дел. Для Индии ХVII-ХVIП вв. был характерен высокий уро­вень развития торговли. Вся страна была покрыта сетью взаи­мосвязанных рынков - от небольшого сельского до огромных городских Городское купечество отличалось высоким коммерческим профессионализмом, у него была вполне сложившаяся система «бюргерских» ценностей и де­тально разработанные принципы деловой этики. Первокласс­ные коммерсанты, индийские купцы поражали европейских путешественников деловой хваткой и уникальной техникой устного счета; храня коммерческую тайну, они пользовались в переписке и при переговорах особым шифрованным язы­ком. Огромные доходы приносили банковские операции, кре­диты, обмен денег.