Современная западная философия_Словарь

щаяся сущностью искусства. Истина, по существу, тождественна бытию; история бытия — это история его забвения, история истины — это история ее гносеологизации.

Интерсубъективность* и историчность — внутренне связанные и неизбежные для Ф. темы. «Психическое распределено между монадами» (Гуссерль), излучающими смысл изнутри, но непроницаемыми («без окон») извне. Здесь реализуется один из основных феноменологических принципов: смысл (значение) не может быть передан другим или принят от других в «готовом виде», как материальный предмет: предметы, знаки, символы — лишь средства трансляции смысла, который конституируется (и интерпретируется) субъективностью. Понимание Другого (Другой) как «вчувствование» возможно только на основе аналогии с временным потоком своего собственного опыта. Другой конституируется при этом не только как природно-телесно-психи- ческий феномен, но как субъективность, конституирующая свой собственный смысловой мир, и как трансцендентальная субъективность, конституирующая, в свою очередь, субъективность Других. Мир, который мы обнаруживаем в сознании, есть интерсубъективный мир (мир для каждого), т.е. пересечение и переплетение объективированных смыслов. Согласно Гуссерлю, «исторический мир дан, прежде всего, конечно, как общественно-исторический мир. Но он историчен только благодаря внутренней историчности индивидуумов». В основе историчности лежит, во-первых, первичная темпоральность индивидуальных человеческих сознаний, условие возможности временного и смыслового поля любого сообщества монад и, во-вторых, возникшая в Древней Греции «теоретическая установка», связующая людей для совместной работы по созданию мира смысловых структур. В таком понимании европейская культура должна исполнить свое предназначе-

ние — осуществление «сверхнациональности» как цивилизации нового типа не столько на пути унификации экономических и политических связей, сколько через «дух свободной критики», который ставит перед человечеством новые, бесконечные задачи

и«творит новые, бесконечные идеалы». По Хайдеггеру, человеческое бытие исторично не потому, что включено в историю, а потому, что в основе своей темпорально. Историчность присуща не субъекту и не объекту, но бытию-в-мире. Природа также обладает историей, но не в смысле учения Дарвина, а как ландшафт, горная разработка, место религиозного обряда.

Варианты Ф. различаются прежде всего исходной точкой описания фундаментального круга «человек — сознание — бытие». Для Гуссерля — это естественная установка, жизненный мир и трансцендентальная субъективность, для Хайдеггера — вопрошающее о бытии человеческое бытие-в- мире, для Сартра — эмоция как магическое превращение мира, для Рикёра* — воля, «реинтеграция сознания

втеле и тела в сознании». Инвариант Ф. — учение о бытии сознания,которое невыводимо из и несводимо к «практическим последствиям» (прагматизм), к иррациональному потоку бытия или образу культуры (философия жизни), к практической деятельности (марксизм), к индвидуальному или коллективному бессознательному (психоанализ), к знаковым системам

иструктурным связям как каркасу культуры (структурализм), к коммуникативной практике, «следам» и т.п. (постструктурализм, постмодернизм), к интерпретации (герменевтика), к логическому и лингвистическому анализу (аналитическая философия).В то же время Ф. имеет определенные точки соприкосновения практически со всеми течениями современной мысли

инекоторыми школами древней и классической философии. Существенная близость обнаруживается там, где на первом плане оказывается проблема значения, смысла, интер-

претации, там, где анализ подразумевает несводимость значения к тому, что не является значением илисмыслообразующим актом. В феноменологическом учении о сознании выявляются предельные возможности многообразных способов смыслообразования: от простейшей фиксации прост- ранственно-временного положения объекта до усмотрения идеальных предметов, от первичной рефлексии на восприятие до размышления о смысловых основах культуры.

В. И. Молчанов

ШШпет ГГ. Явление и смысл. М., 1914; Критика феноменологического направления современной буржуазной философии. Рига, 1981; МолчановВ.II. Время исознание. Критика феноменологической философии. М., 1988; Я. Spiegelberg. The Phenomenological Movement. A historical Introduction. V. 1-2. The Hague, 1969.

ФИЗИКАЛИЗМ - один из подходов к реализации идеала «унифицированной науки» в неопозитивизме*. Карнап* охарактеризовал Ф. как требование адекватного перевода предложений всех наук, содержащих описание явлений в терминах наблюдения, в предложения, состоящие исключительно изтерминов, употребляемых в физике. Ф. был популярен, но стал быстро терять свои позиции. Выяснилось, что он неспособен обеспечить унификации существующего научного знания, а также адекватно объяснить реальные процессы взаимодействия между различными научными дисциплинами. Возрождая классические философские идеи об универсальной науке, Ф.приписывал такой науке черты некой законченной и ограниченной системы знания. После дискуссии о протокольных предложениях* логические позитивисты разработали концепцию «умеренного» Ф. Однако попытки создания нового унифицированного языка и перевода на него всей системы существующего знания не дали положительных результатов, что было признанокак самими сторонниками Ф., так иего критиками.

ФИКЦИОНАЛИЗМ (от лат. fictio — выдумка, вымысел) —фило- софская концепция,согласно которой всякая человеческая деятельность основана на фикциях — представлениях, которым вдействительности ничто не соответствует и оправданных лишь с точки зрения их практической применимости. Наиболее последовательная концепция Ф. была развита Файхингером*, считавшим, что мышление всегда движется окольными путями и поэтому вынуждено прибегать к фикциям. Приэтом сознательный отход отдействительности часто способствует более эффективномудостижению практических целей. Близкие к Ф. взгляды развивали представители прагматизма*, предлагавшие считать критерием истинности практическую пользу. Принципы Ф.были развиты и вконвенционализме*.

ФИЛОСОФИЯ ГЛОБАЛЬНЫХ

ПРОБЛЕМ — см.: Глобальные проблемы

ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ - на-

правление, преимущественно в немецкой и отчасти французской философии, сложившееся в последнейтрети XIX —начале XX веков.

Ф.ж. возникла какоппозиция классическому рационализму и как реакция на кризис механистического естествознания. Теоретики Ф.ж. обратились кжизни какпервичной реальности, целостному органическому процессу, предшествующему разделению материи и духа, бытия и сознания. Само понятие жизни многозначно и неопределенно, дает простор для различных трактовок: онопонимается и в биологическом (Ницше*, Клагес*), и в космологическом (Бергсон*), и в культурно-историческом планах (Дильтей*, Зиммель*, Шпенглер*). Это деление в известной мере условно, т.к. указанные моменты часто переплетаются и в рамках одной концепции.

У Ницше первичная жизненнаяреальность выступает в форме «воли к власти» (Ницше следовал здесь тра-

диции А. Шопенгауэра). Вконцепции Бергсона жизнь как космический

«жизненный порыв»*, сутью которого

является «сознание или сверхсознание», постигается по аналогии с сознательными, душевными процессами, исходя из внутреннего переживания. У Дильтея и Зиммеля жизнь также выступает как поток переживаний, но сами эти переживания истолковываются как культурно-исторически обусловленные. Во всех трактовках жизнь представляет собой целостный процесс непрерывного творческого становления, развития, противостоящий механическим, неорганическим образованиям, всему определенному, застывшему и «ставшему». Процесс жизни неподвластен омертвляющей, разлагающей аналитической деятельности рассудка.

Антисциентизм* Ф.ж. вытекает из утверждения о том, что разум по самой своей природе безнадежно оторван от жизни; рассудочно-механисти- ческое познание и опирающаяся на него наука могут постичь лишь отношения между вещами, но не сами вещи. Рациональное познание объявляется Ф.ж. ориентированным на удовлетворение чисто практических интересов, действующим из соображений утилитарной целесообразности. Позитивно-научному познанию противопоставляются интуитивные, образно-символические способы постижения иррациональной в своей основе жизненной реальности (интуиция у Бергсона, Ницше и Шпенглера, понимание* у Дильтея). С этим связан и унаследованный Ф.ж. от нем. романтизма (Новалис, А. и Ф. Шлегели) эстетизм. Наиболее адекватным средством постижения и выражения жизни объявляется произведение искусства, рациональные методы познания сменяет эстетическая интуиция, вчувствование, вживание и т.п., также заимствованные из арсенала художественно-эстетического освоения мира. Ф.ж. уделяет особое внимание интуитивно-бессозна- тельным основам творческого процес-

са, мифу*. Во многих случаях сама философия сближается с мифологией (Ницше, Шпенглер). Так, у Ницше основные философские представления обретают форму мифа (учения о «сверхчеловеке», «вечном возвращении»). Представители Ф.ж. часто использовали метафорический, афористический стиль выражения, поставив проблему принципиальной невыразимости феноменов жизни в традиционных философских категориях.

Одна из центральных проблем Ф.ж. — проблема творчества. Ее решение в рамках Ф.ж. внутренне противоречиво не только из-за резкого противопоставления рациональных иинтуитивных форм познания. Подчеркивая значение индивидуального творчества, личной самореализации человека, она в то же время погружает его в поток безличного становления, представляя тем самым творчество как процесс и результат биологической адаптации.

Важное значение в Ф.ж. имела также проблема времени как сути творчества, развития, становления. Время в его органическом понимании противопоставлено как механистическому, «кинематографическому» (Бергсон) времени науки, так и пространству (Шпенглер, Бергсон). С этим обостренным чувством времени связана тема истории, исторического творчества. Антиномия философии и науки выступает в Ф.ж. как противоположность «описательной» и «объяснительной» психологии (Дильтей). На первом плане здесь — методология историко-гуманитарного знания («наук о духе»*). Близкие к постановке этих проблем в неокантианстве*, Дильтей и Зиммель, однако, выдвигают иные методологические принципы, существенно расширяя рамкигносеологизма неокантианцев. Развивая антитезу «наук о природе» и «наук о духе», Дильтей видит опору в психологии, но не в «объяснительной», экспериментальной, действующей рациональными методами и использующей понятие причинности, а в «опи-

сательной» психологии, способной постичь «основную душевную связь» с помощью переживания, непосредственного проникновения в суть явлений. «Описательная» психология выступает здесь методологией философского знания,теоретической основой «наук о духе».

В концепции Шпенглера способом исторического познания является интуиция, ^-чувствование, также дающие н.,,и.к.,. л.твенное знание исторических событий. Такой подход при его абсолютизации неизбежно обусловливает субъективизм в исследовании истории, хотя и содержит в себе целый ряд реальных проблем методологии истории. Сама история предстает в Ф.ж. как ряд замкнутых культурных систем (Дильтей), уникальных и неповторимых «культурных организмов» (Шпенглер), проходящих в своем развитии процесс, подобный биологическому циклу живого организма от рождения до гибели. Так, по Шпенглеру, каждая культура, вырастая из развертывания соответствующей души (прафеномена), в процессе развития сменяется цивилизацией, где движение замещается покоем, творчество — бесплодием, органические взаимосвязи вырождаются в чисто механические и т.п. Исторический процесс подчиняется «судьбе», в отличие от природы, в которой господствует закон причинности (Шпенглер, Зиммель). Тем самым история выводится из-под власти объективных закономерностей, действующих лишь в мире природы. Историческое развитие культурных организмов приобретает, согласно Ф.ж., циклический характер. Понимание культур как абсолютно своеобразных и непостижимых друг для друга оборачивается релятивизмом*, отрицанием единого исторического процесса развития человечества. Традиция описания представителями Ф.ж. особенностей социальных организмов, социальных процессов (напр., представления о «цивилизации» у Шпенглера, «закрытом обществе» у Бергсона) легла в основу

более поздних концепций «массового общества».

Влияние Ф.ж. было наиболее сильным в первой четверти XX в. Затем на смену ей пришли во многом опирающиеся на ее принципы,но существенно преобразовавшие их персонализм*, экзистенциализм* и другие течения.

И.И. Блауберг

ШРиккерт Г. Философия жизни. Пг, 1922; Кутлунин А.Г. Немецкая философия жизни. Критические очерки. Иркутск, 1986; O.-F. Bollnow. Die Lebensphilosophie. В., Gottingen, 1958.

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ. Предметом этой области философии является историческое измерение человеческого бытия и возможность его осознания и познания.Термин ввел в философию Вольтер (так называлась одна из его работ). В Ф.и. осмыслению подвергается определенный аспект или сегмент исторической жизни людей или всемирная история как нечто целое. Особую сферу Ф.и. образует философский анализ границ, возможностей, форм и методов исторического познания.

Из такого понимания следует принятое в XX в. разделение Ф.и. на две разновидности. Первая осуществляет философскую тематизацию, исследование и осмысление исторического процесса как определенной бытийной сферы, как одного из главных контекстов существования человека. Такую Ф.и., наиболее ярко воплощенную в классических образцах (Дж. Вико, Гердер, Гегель, Маркс и др.) и имевшую явное преобладание в истории существования этой философской дисциплины, принято называть онтологической, материальной, или субстанциальной Ф.и. (в рус. философском языке еще — историософией). Второй тип Ф.и., связанный с осмыслением природы исторического познания, соответственно обозначается как критическая, рефлективная, аналитическая Ф.и. (последнее название распространено в англоязычной лите-

торическая деятельность субъектов различных формаций не имеет заданного, предопределенного характера и в своем смыслопродуцируюшем аспекте является во многом недетерминированной и открытой; исторический смысл просто совпадает с историческим существованием.

Хотя уже после Гегеля интерес к онтологической Ф.и. стал спадать и приоритет в построении «больших историософии» перешел к представителям новой науки — социологии, первая треть XX в. отмечена появлением новых субстанциальных построений, причем философско-истори- ческие учения Шпенглера* иТойнби* вызвали очень большой резонанс. Однако эта популярность была обусловлена не только оригинальностью их конструкций, но и тем, что они были созвучны атмосфере глубокого социального и культурною кризиса, охватившего Европу после первой мировой войны. В целом же время подобных Ф.и. ушло, и в последующем по существу не было попыток создать единую концептуальную картину всемирной истории. Субстанциальная Ф.и. свелась в настоящее время в основном к изучению и интерпретации своей собственной традиции. Философско-историческая мысль осознала всю проблематичность оперирования сущностями, которые традиционно полагались в качестве крупномасштабных субъектов истории, воспринимавшихся также и какносители исторического смысла («дух народа», «нация», «государство» и т.п.). Общим стало и представление о невозможности универсального телеологического детерминизма. Поэтому стала сомнительной тематизация ка- кого-либо будущего или тем более окончательного исторического состояния, которое необходимо должно наступить и способно поэтому объяснить прошлое и настоящее через их движение к этому состоянию. Некоторые функции субстанциальной Ф.и., в первую очередь те, что были традиционно связаны с установлени-

ем некоего общего «диагноза эпохи», перешли к другим сферам знания, прежде всего к теоретической социологии. Эту ситуацию можно рассматривать как известное завершение процесса перехода функций Ф.и. к социальным и гуманитарным наукам, который начался еще в XIX в., когда эти науки стали обретать статус самостоятельных академических дисциплин.

С этого же времени начала формироваться и завоевывать признание Ф.и. второго типа. В «критике исторического разума» Дильтея*, в исследованиях по логике исторического познания Виндельбанда* и Риккерта*, в дискуссиях по проблемам историзма*, в анализах природы исторического познания Кроче*, Коллингвуда*

идр. была заложена и развита традиция критической Ф.и. В 1940-50-е годы к исследованию природы исторического знания подключился целый ряд философов, втом числе воспитанных в аналитической традиции (Гемпель*, М. Мандельбаум, Берлин*, А. Длнто, Дрей*, М. Уайт идр.). В современной западной философии, особенно в англоязычном философском мире, спекулятивные Ф.и. уже не вызывают интереса, и под Ф.и. обычно понимается ее критическая или аналитическая форма. В этой Ф.и. сложился в качестве основного следующий круг проблем. В чем состоит специфика исторического знания, каковы его связи с донаучным историческим сознанием, со смежными социальными и гуманитарными науками? Каково соотношение понимания* и объяснения* в истории? Применяют ли историки общие с другими науками схемы объяснения, или же есть специфические формы исторического объяснения ? Существуют ли законы в исторической науке ? Или же история в своих объяснениях заимствует законы из других наук — из психологии, социологии, экономики

ит.п.? Каково значение ценностных суждений в историческом познаниии как наличие таких суждений соотносится с объективностью историческо-

го знания? Существует ли теоретический уровень исторического знания, или историческая наука ограничивается только описаниями фактов и событий? Как строится историческое описание (нарратив)? Можно ли считать, что нарратив заключает в себе определенную логику понимания и объяснения? Как соотносится исторический детерминизм со свободой воли, рациональностью и другими феноменами человеческой природы? Уже по этим вопросам можно судить, что для критической Ф.и. характерен рефлексивный уровень анализа: ее предметом являются процедуры и формы исторического знания, их соотношение с другими типами знания, с философией сознания и действия.

Ю.А. Кимелев

U.< Философия истории. Антология. М.. 1У94; Рикксрт Г. Философия истории. Clio., 1908; Философия и методология истории. М., 1977;//оош' Э.Н. Современная философия истории. Таллин, 1980; Нарг А/..•/. Эпохи и идеи: становление историчма. М., 1ЧХ7; КлпингяуЛ Р.Д. Млея исюрпи. ЛнurjHot рафия. М., 1У80; Яс- н<'/)с К. Смысл и нажаченпс истории. М., 1ЧУ1; R. Aron. La philosophic critique de I'hisloire. P., 1964; E.H. Carr. What is History. L., 1986; W.Dray. Philosophy of History. Englewood Cliffs, 1993.

ФИЛОСОФИЯ КУЛЬТУРЫ -

(1)Философское направление в европейской, преимущественно немецкой, философии первой трети XX в;

(2)в качестве Ф.к. иногда обозначают всякую рефлексию, направленную на культуру как специфический феномен. Такое словоупотребление, однако, вызывает ряд серьезных возражений: во-первых, оно нехарактерно для франц. и англо-американской интеллектуальных традиций; во франкоязычном научном сообществе термин «культура» закреплен за хозяйст- венно-бытовой сферой (агрикультура, культура потребления и т.д.); для содержаний, относимых нами к «культуре», здесь применяется термин «civilisation»; поэтому выражение «philosophic de la culture» для франко-

говорящей мысли абсолютно бессмысленно; в британском иамериканском научном лексиконе понятие culture имеет скорее дескриптивный и эмпирический, чем нормативный и «спекулятивный» характер (как то имеет место в немецком словоупотреблении) — здесь, в частности невозможно характерное для немецкой традиции разграничение между «культурой» и «цивилизацией». Во-вторых, при столь расширительном толковании Ф.к. к ней придется отнести и мыслителей, своим трудом поставивших под сомнение саму возможность последней — например, Фуко*. «Философом культуры» окажется практически любой мыслитель, эксплицитно не принадлежащий философии науки*. Так, в некоторых современных немецкоязычных хрестоматиях в разряд представителей Ф.к. попадают такие авторы как Бепьямип* и ЛениСтрое*, Бронислав Малиновский и Клиффорд Гирц.

Ф.к. как относительно самостоятельное философское течение сложилась в начале столетия, сам же термин

Kulturphilosophie возник в конце XIX в. в рамках неокантианства* баденской школы. В условиях экспансии точных наук философии, согласно неокантианскому диагнозу, не осталось иной области, кроме методологии научного познания. Но поскольку в ходе методологического анализа сферы науки выясняется фундаментальное различие «наук о природе» и «наук о культуре», роль философии, по сути, сводится к прояснению и обоснованию последних, ей не остается иного удела, как стать «Ф.к.». Ф.к., по мысли Виндельбанда*, и есть философия. Согласно Риккерту*, философия, в отличие от других форм знания, занята не познанием сущего, но познанием должного — смысла и ценности; но сфера реализации последних есть сфера культуры; философия опять-таки есть не что иное как Ф.к. Не случайно основанный в 1910 немецко-русский журнал «Логос», среди авторов которого — Риккерт*,

образовывать пассивный «мир впечатлений» в активный «мирдуховных выражений». Это преобразование возможно благодаря присущей человеку «символической способности», или «символической силе». Символ* есть промежуточное звено, опосредование между «чувственностью» и «духом». Человеческая деятельность реализуется в символических формах, каковыми являются язык, миф, религия, наука и искусство. Медиум, в котором осуществляются символы, есть культура (а также языковые сообщества и «формы жизни»), а медиум, в котором культура переживается и сознается, есть история.

В.С. Малахов

ШТойнби А. Цивилизация перед судом истории. М., 1994; Шпенглер О. Закат Европы. Т.1. Новосибирск, 1993; Бергсон А. Два источника морали и религии. М., 1994; Зиммель Г. Философия культуры //

Избр. соч. в 2-х т., T.I. M., 1996; Н. Freyer. Theorie des objektiven Geistes, 1933; R. Kroner. Die Selbstverwirklichung des Geistes, Prolegomena zur Kulturphilosophie, 1928; C.H. Cooley. Human Nature and Social Order. N.Y., 1964; G.H. Mead. Mind, Self and Society.

Chicago, 1934; T.S. Eliot. Notes towards the Definition of Culture. L., 1949; C. Geertz. The Interpretation of Cultures. N.Y., 1973;

H. Schnadelbach (Hg.). Kulturphilosophie. Leipzig, 1995.

ФИЛОСОФИЯ НАУКИ - фило-

софская дисциплина, исследующая характеристики научно-познаватель- ной деятельности; а также часть философских учений, разрабатываемая в той мере, в какой они так или иначе обращаются к феномену науки. В качестве особой дисциплины Ф.н.оформилась ко второй половине XX в., но как особое философское направление сложилась столетием раньше и была ориентирована на анализ прежде всего когнитивных (эпистемологических) характеристик науки. Следует различать, с одной стороны,философские течения и школы, представляющие Ф.н. как особое философское направление и являющиеся ее различными версиями, или этапами, — по-

зитивизм*, неопозитивизм*, неорационализм*, критический рационализм* и т.п. и, с другой стороны, Ф.н. в рамках таких философских учений, как феноменология*, экзистенциализм*, неотомизм*. В первом случае проблематика Ф.н. практически исчерпывает содержание философских концепций, во втором — рассуждения о науке встроены в более общие философские контексты. Иногда это обстоятельство позволяет выработать весьма оригинальные представления о тех или иных аспектах научно-познава- тельной деятельности. Однако в целом тематика Ф.н., ее концептуальный аппарат и стержневые проблемы определяются прежде всего в рамках Ф.н. как особого направления и лишь таким образом становятся объектом философского интереса со стороны самых различных школ и течений.

Как особое направление Ф.н. впервые была представлена в трудах У. Уэвелла, Дж.С. Милля, О. Конта, Г. Спенсера, Дж. Гершеля. В их работах достаточно отчетливо была выражена нормативно-критическая задача — привести научно-познаватель- ную деятельность в соответствие с некоторым методологическим идеалом. Выдвижение такой задачи на передний план было связано с институциональной профессионализацией научной деятельности, становлением ее дисциплинарной структуры в XIX в. На этом этапе ее эволюции в центре внимания оказалась по преимуществу проблематика, связанная с исследованием психологических и индук- тивно-логических процедур эмпирического познания. Содержание второго этапа в развитии Ф.н. (первые два десятилетия XX в.) определялось в основном осмыслением революционных процессов, происходивших в основаниях науки на рубеже веков (Мах*, Планк*, Пуанкаре*, Дюэм*, Кассирер*, Эйнштейн* и др.). Здесь главной сферой анализа стали содержательные основоположения науки. Следующий период (20-40-е годы), который можно определить каканали-

тический, определялся программой анализа языка науки, заложенной классическим неопозитивизмом (Венский кружок* и Берлинская группа — Шлик*, Карнап*, Нейрат*, Рейхенбах* и др.). Свою задачу неопозитивистская Ф.н. видела в том, чтобы прояснить логическими методами отношение между эмпирическим и теоретическим уровнями знания,устранить из языка науки «псевдонаучные» утверждения и способствовать созданию унифицированной науки. В рамках позднего неопозитивизма (40-50-е годы) важна имманентная критика догм эмпиризма*, тщательное изучение логики научного объяснения*, исследование вопроса редукции теорий и построение реалистических моделей структуры научных теорий (Куайн*, Гемпель*, Нагель*, У. Селларс* и др.). К этому же этапу Ф.н. может быть отнесена и концепция логики научного исследования Поппера*. Постпозитивистский* этап в развитии Ф.н. связан с обращением к исторической динамике знания и резко возросшим интересом к социокультурным детерминантам познания. (Полани*, Тулмин*, Н. Хэнсон, Кун*, Лакатос*, Агасси*, Фейерабенд* и др.).

Многообразие подходов в рамках современной Ф.н. делает возможной их типологизацию, лишь прибегая к комплексным оценкам. Так, нормативистская ориентация в Ф.н. может быть представлена в двух вариантах. Первый, логицистский вариант предполагает перестройку научного мышления в соответствии с теми или иными логическими стандартами и критериями (логический эмпиризм). Второй, историцистский вариант строится на анализе истории науки как системы нормативно значимых выводов из нее (Холтон*). Предпринимаются попытки логико-методологичес- кой экспликации историческо-науч- ного материала (семантическая модель научной теории Суппеса*, Ф. Саппе, Бунге*, фальсификационистские модели и методология исследовательс-

ких программ Лакатоса*, структуралистская концепция научных теорий Дж. Спида и Штегмюллера*). Дескриптивистские тенденции получили развитие в вариантах Ф.н., максимально приближенных к исследованию тех или иных эпизодов истории на-

уки (case studies).

В ходе эволюции Ф.н. сложилось несколько типичных представлений о природе и функциях Ф.н. Основные из них таковы: Ф.н. является формулировкой общей картины мира, которая совместима с важнейшими научными теориями и основана на них; Ф.н. есть выявление предпосылок научного мышления и тех оснований, которые определяют выбор ученым тех или иных проблем (подход, близкий к социологии науки*); Ф.н. есть анализ и прояснение понятий и теорий науки (неопозитивизм); Ф.н. есть метанаучная методология, определяющая, чем научное мышление отличается от иных способов познания, какими методами должны пользоваться ученые в исследовании природы, каковы необходимые условия корректности научного объяснения и каков когнитивный статус научных законов и принципов, как развивается научное знание.

Стержневая проблематика Ф.н. также существенно менялась в процессе ее эволюции. В начале века в центре внимания Ф.н. находились

(1) идея единства научного знания и связанная с ней задача построения целостной научной картины мира, анализ понятий детерминизма, причинности, соотношения динамических и статистических закономерностей, проблемы пространства и времени и т.п.; (2) структурные характеристики научного исследования — соотношение анализа и синтеза, индукции и дедукции, логики и интуиции,открытия и обоснования, теории и фактов. С 20-х годов в центр внимания вышла проблема демаркации* — разделение науки и метафизики, математики и естествознания, социогуманитарного и естественнонаучного зна-