Nitsshe_Tom_1__M_Khaydegger

Противоположность «истинного» и «кажущегося» миров. Сведения этого противопоставления на отношения ценно сти. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 464

Мир и жизнь как «становление» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 472

Познавание как схематизация хаоса согласно практиче ской потребности. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 476

Понятие «хаоса» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 486

Практическая потребность как потребность в схеме. Обра зование горизонта и перспективы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 492

Договоренность и учет . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 499

Творческая сущность разума. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 503

Ницшевское «биологическое» истолкование познавания . . 511

Закон противоречия как закон бытия (Аристотель) . . . . . . . 521

Закон противоречия как повеление (Ницше) . . . . . . . . . . . . . 525

Истина и различие «истинного» и «кажущегося» миров . . . 534

Предельное изменение метафизически понятой истины. . . 542

Истина как справедливость. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 548

Сущность воли к власти. Придание становлению постоян ства в присутствии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 562

Примечания переводчика. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 572

Научное издание

Мартин Хайдеггер

НИЦШЕ

Утверждено к печати Редколлегией серии «Мировая Ницщеана»

Верстка Е. Малышкина

Подписано к печати 31.03.06. Формат 60×88 1/16. Бумага офсетная. Гарнитура «Ньютон». Печать офсетная.

Усл. печ. л. 37.2. Уч. изд. л. 31.2.

Тип. зак. №

Издательство «Владимир Даль» 193036, Санкт Петербург, ул. 7 я Советская, д. 19.

Отпечатано с готовых диапозитивов в ГУП «Типография «Наука» 199034, Санкт Петербург, 9 я лин., 12.

ИЗДАТЕЛЬСТВО «ВЛАДИМИР ДАЛЬ» ГОТОВИТ К ВЫПУСКУ

Жан Бофре

«ДИАЛОГ С ХАЙДЕГГЕРОМ» В 4KХ ТОМАХ

Т. I: «Греческая философия»

Постепенно знакомясь с мыслью Хайдеггера, осторожно ступая сле дом за ним на пути к истокам, к первопричинным смыслам европейской и вообще человеческой мысли, мы научаемся относиться к нему не как к открывателю сторонних истин, коему следовало бы внимать с раскры тым ртом, а как к собеседнику учителю, помогающему достичь нашего собственного понимания. Чтение Хайдеггера есть чтение всей филосо фии, вникание в судьбу всей закатной метафизики, уже у греков с хо лодным пренебрежением обходившей смыслы предметного мира, свя занные с ним упования и обетования. Участник этого чтения, этой бесе ды — это сродственник в тонком понимании поставленного вопроса и сомышленник на трудном пути углубляющегося познания.

Диалогичность «Диалога» Жана Бофре — не в чередовании вопросов профана и ответов посвященного мудреца. Но это и не выхолощенный монолог «самостоятельного философа», общающегося с вымышленной публикой и с самим собой — вымышленным. Это увлеченная и увлека тельная беседа с самим миром, самим бытием. Ученик, собеседник и корреспондент Хайдеггера, адресат знаменитого «Письма о гуманизме», Бофре организовал во Франции целую школу, сообщество единомыш ленников и стал тем человеком, который, как то сделал Александр Ко жев в отношении Гегеля, укоренил новую метафизическую мысль во французской почве.

В разговоре с Хайдеггером метафизика и история метафизики тожде ственны. И путь, приближение к Хайдеггеру начинается с приближения к грекам, чьему философскому началу и посвящена первая тетрадь «Диалога». Ведь одно дело начать философствовать (взять старт), и со вершенно другое — к философствованию приступить (войдя в суть дела). Греки были начинателями в философии, с них и только с них она началась. Но с чего именно они начинали, где их первый вопрос? Эту загадку греческого слова Бофре увлеченно обсуждает, постоянно соот носясь с Хайдеггером, обращаясь к его любимым мыслителям: Геракли ту, Пармениду, Платону и Аристотелю. Заключительная глава, трактую щая о латинизации аристотелевского понятия «энергейя», открывает выход уже в средневековую философию.

Жан Бофре

«ДИАЛОГ С ХАЙДЕГГЕРОМ» В 4KХ ТОМАХ

Т. II: «Новая философия»

Оканчивающаяся рассмотрением тех роковых изменений, которые были связаны с переистолкованием в средневековой философии ари стотелевского понятия «энергейи» в значении «акта», первая тетрадь «Диалога с Хайдеггером» продолжается второй, где речь идет об истории

исуществе метафизики Нового времени. И если дело философии уже для Платона и Аристотеля заключалось в раскрытии истины сущего, то теперь вопрос ставится о сущности самой истины. Новым началом здесь выступает Декарт, для которого истина есть, в основе своей, достовер+ ность. В отличие от философов Нового времени, которые, от Декарта до Ницше, воспринимали все грандиозное предприятие греков уже только как проект достоверности, Хайдеггер рассматривает достоверность и ту надежность, которую она с собой приносит, лишь как особую, картези анскую интерпретацию истины. Следствие, каковым истина была для греков, превращается теперь в начало, в принцип. Там, где восходит и ут верждается новый человек, иначе именуемый субъектом, достоверность

иметод шествуют рука об руку. Их сочетание называется наукой. Таким образом новая философия превращается в царство наук, от коих она требует прогресса.

Но если метод понимать в современном смысле, то границы государ ства наук, с их достоверностью, оказываются еще чересчур узкими. Вот из за чего Ницше противопоставляет научному методу, остающемуся по эту сторону добра и зла, новый методологический проект, проникаю щий и по ту сторону этого различия, туда, где обе противоположности проникают друг в друга. В этом Ницше развивает и превосходит Декар та, тем самым, скорее, намечая финальный пункт Нового времени, а не раскрывая в нем новые горизонты.

Жан Бофре

«ДИАЛОГ С ХАЙДЕГГЕРОМ» В 4KХ ТОМАХ

Т.III: «Приближение к Хайдеггеру»

Втретьем томе «Диалога с Хайдеггером» европейская метафизика рассматривается в контексте вопрошания и мышления самого Хайдег гера. Первые две тетради были посвящены тем изменениям, которым постановка основного метафизического вопроса — о сущем и его бы тии — подвергалась в ходе предшествующей истории: в античности, в средние века и в Новое время. Ход мысли Хайдеггера в деталях просле живался здесь именно для того, чтобы найти отправную точку для соб ственного вопрошания, отталкивающегося от трудов тех мыслителей, в слове которых вопрос о бытии получил философское выражение в пред шествовавшие эпохи. Но сам Хайдеггер не был философом Нового вре мени. Его мышление не выдвигало нового «тезиса о бытии», в котором содержался бы еще один ответ на вопрос о сущем как оно есть. У него этот вопрос все еще остается вопросом, фоновой мыслью, в аспекте ко торой излагается собственная проблематика метафизики «времен зака та», с ее интересом к историчности мышления и бытия, к развертыва нию логоса в языке, к феноменологической загадке времени, к образу действий «немыслящей» науки, к растущей и «спасительной» опасности техники и прочим следствиям характерного для европейской мысли ве кового «забвения бытия».

Тетрадь о «Приближении» открывает вторую часть замысла Жана Бофре, посвященную уже его пониманию, истолкованию и развитию мысли самого Хайдеггера, годы — и минуты! — общения с которым по родили между этими двумя философами атмосферу динамического со гласия, взаимопонимания в постановке и попытках осмысления суще ственнейших метафизических проблем.

Жан Бофре

«ДИАЛОГ С ХАЙДЕГГЕРОМ» В 4KХ ТОМАХ

Т. IV: «Путь Хайдеггера»

Жан Бофре умер в Париже в августе 1982 года. В четвертом и послед нем томе своего «Диалога с Хайдеггером» он приглашает читателя прой ти вместе с ним по «пути Хайдеггера». Маршрут этот не принесет ни нравственного подкрепления, ни интеллектуального комфорта. Только одиночки смогут вместе с автором насладиться общением с живым Хай деггером в его «мастерской мысли», только те избранные, что обнаружат и проявят в себе способность к «смиренному вопрошанию», о котором говорил французский поэт Рене Шар.

Ведущей и главенствующей темой заключительной тетради «Диало гов» становится тема «забвения бытия» и связанная с ней проблематика нового истолкования истоков и путей всей европейской метафизики. В каком смысле Хайдеггер говорит о том, что бытие было забыто уже Платоном и Аристотелем, святым Фомой и Лейбницем? Они продолжа ли говорить о бытии, но «на языке сущего»; их мысль направлялась уже не на различие между сущим и бытием, а на вопрос о том, что является наиболее истинным среди сущего. Могли ли они при этом оставаться способными и к раскрытию истины бытия? Ни в коей мере; и, конечно, не потому, что, раскрывая бытие, они раскрывали его плохо или не в полной мере, а потому, что не восприняли забвение как наиболее фунда ментальную и существенную особенность его раскрытия. Хайдеггер сам намекал, что в формулировке «забвение бытия» родительный падеж но сит, скорее, субъективный, а не объективный характер: не кто то забы вает бытие, а бытие кого то забывает. Свидетельства о таком бытии, с которого начинали ранние греческие мыслители, в Новое время сохра нились, скорее, не в метафизике, а в искусстве, у таких поэтов и худож ников, как Гельдерлин и Тракль, Сезанн и Пауль Клее.