heid2

ляющий человек, осмысляемый из новой сущности дейст* вительности, оказываются здесь более постоянными, бо* лее действительными и сущими, чем всякое другое сущее. Поэтому в будущем mens humana, сообразуясь со своим пред*лежанием (Vor*liegen) в качестве subiectum, станет притязать на звание «субъекта» только для себя, так что subiectum и ego, субъективность и «яйность» («якость») (Ichheit) станут означать одно и то же. При этом «субъект» как тема («о чем») высказывания лишь на первый взгляд утрачивает свое метафизическое достоинство, которое за* являет о себе у Лейбница и полностью раскрывается в «Науке логики» Гегеля.

Вто же время всякое нечеловеческое сущее в отношении сущности своей действительности еще остается неясным. Оно может определяться как через представленность и предметность для представляющего subiectum’a, так и че* рез actualitas, характерную для ens creatum и его субстанци* альности. Зато единовластие бытия как actualitas в смысле actus purus оказывается нарушенным. История бытия на* чинает в пределах своей метафизической истины как су* щести сущего сводить воедино многообразие возможно* стей своей сущности и тем самым влечь свою сущность к завершающему разрешению. В своем почине эта история показывает, что она с неповторимой решительностью об* ращает свой взор к сущности человека.

Вполную меру история бытия в виде новоевропейской метафизики начинает совершаться там, где хотя еще и не совершается сущностное совершение бытия, определен* ного к действительности, но зато полным ходом идет под* готовка к такому совершению и, следовательно, заклады* вается основа для такого завершительного свершения ис* тории. Взять на себя подготовку к завершению новоевропейской метафизики и таким образом властно и всесторонне пронизать собой историю этого заверше* ния — таково бытийно*историческое предназначение того мышления, которое воплощает в себе Лейбниц.

Со времен Аристотеля, согласно первоначальному на* следию метафизики, всякое собственно сущее предстает как ™nšrgeia, которое впоследствии определяется как

383

subiectum. Что касается Декарта, то в своем определении subiectum’a, которое предстает как человек, он приходт к тому, что actualitas этого субъекта обретает свою сущность в акте cogitare (percipere).

Но каким образом actualitas вообще могла скрывать в себе эту основную особенность, выражающуюся в percipere? Почему получилось так, что эта сущностная осо* бенность, характерная для actualitas, оставалась сокрытой? Дело в том, что вид и меру открытости сущности бытия на тот или иной момент истории определяет господствующая в этом момент сущность истины. Если эта истина стала дос* товерностью, тогда всякое истинно действительное как действительное должно предоставить себя действительно* му, каковым оно и является. Теперь всякое действование раскрывается как самодостижение в действовании. Его сущность совершается не в достижении чего*то иного: на* против, всякое достижение в себе есть не что иное, как са* мо*достижение, причем достигнутое не каким*то попут* ным образом. В действовании заключается та сущностная особенность, которая, быть может, раньше всего (потому что не предвосхищающим образом) раскрывается в выра* жении «на*себя…». Действование в себе соотносится с са* мим собой, и только в этом соотнесении оно определяет свое действующее. Однако тому, в соотнесении с чем бы* тийствует это «на*себя…», еще не надо быть «Я», быть само* стью. Это «на*себя…» можно понять в соотнесении с посту* пательным движением достижения к достигнутому как по* вороту назад (reflexio). Однако при этом остается открытым вопрос о том, куда именно возвращает этот поворот и что, собственно, он пред*ставляет. Всякое действование есть себя достигающее воздействие. Каждый раз поставляя что* либо перед собою, оно осуществляет предо*ставление и тем самым определенным образом представляет достигнутое. Действование есть в себе пред*ставление (percipere). Более глубоко мыслить сущность действительности, вникая в ее собственное (Eigenes), теперь, в сфере сущности истины как достоверности, значит мыслить сущность perceptio (представления) в ракурсе того, как из него все полнее рас* крывается сущность действования и действительности.

384

Лейбниц: взаимопринадлежность действительности и представления

В какой мере пред*ставление, продуманное достаточно исконно и полно, составляет основную особенность дейст* вительности действительного и, следовательно, в какой мере всякое сущее оказывается подлинно сущим только как представляющее, становится ясно из того, что сущесть сущего (субстанциальность субстанции) и уже упомянутое пред*ставление, взятые в контексте основного определе* ния сущего, предстают как одно и то же. Это основное оп* ределение сущего как такового есть единство. Здесь снова заявляет о себе та двусмысленность, которая проникает со* бой всякую метафизику, двусмысленность, согласно кото* рой «единство» означает некое «единое», сущностно опре* деляющееся через единство, равно как само это опреде* ляющее единство. Равным образом, oÙs…a подразумевает сущесть (сущее) и бытие как сущность сущего.

Когда Лейбниц размышляет о «монаде», он мыслит единство как сущностный строй «единств». Однако сущ* ностная полнота, придающая однозначность многознач* ному термину «единство», берет начало во взаимопринад* лежности действительности и представления. В письме к Арно от 30 апреля 1687 г. (см.: «Die Philosophische Schriften von G. W. Leibniz», ed. Gerhardt, II, 97) Лейбниц пишет: «Pour trancher court, je tiens pour un axiome cette proposition qui n’est diversifiée que par l’accent, savoir que ce qui n’est pas véritablement un être, n’est pas non plus véritablement un être».

Un être, нечто такое, что присутствует из единого конкрет* но единящего; un être, присутствующее (присутствие), ко* торое как таковое скрывает в себе единство. В письме к Вольдеру от 20 июня 1703 г. (Gerh. II, 251) Лейбниц пишет: «Quodsi nullum vere unum adest, omnis vera res erit sublata». Подлинно единящее выявляет присутствование всякой вещи.

Единство составляет сущесть сущего. Однако это имеет силу только по отношению к истинному единству, которое состоит в изначальном, то есть простом, в себе покоящем* ся единении, каковое единение таким образом собирает

385

воедино и сворачивает, что свернутое в единящее предо* ставляется и пред*ставляется — и так одновременно разво* рачивается. Теперь единство в смысле этого сворачивающего и разворачивающего единения получает характер пред став ления. Всякое пред*ставление предоставляет в себе пребы* вающему единящему определенное множественное и в ка* ждом случае образует со*стояние единого (то есть подлин* но сущего). Предоставленное множественное в каждом случае предстает как ограниченное, поскольку — если при* нять положение, что Бог есть бесконечное сущее — в со* творенном сущем никогда не может быть предоставлена вся полнота сущего. Поэтому каждое состояние монады, установленное пред*ставлением, есть в себе переход к сле* дующему и, таким образом, оно по своей сути переходно. В соответствии с этим в 14 параграфе «Монадологии» (Gerh. VI, 608 f.) Лейбниц пишет: «L’état passager qui enveloppe et représente une multitude dans l’unité ou dans la substance simple n’est autre chose que ce qu’on appelle la Perception, qu’on doit bien distinguer de la l’apperception ou de la conscience…». Здесь сущность представления определя* ется не психологически, но единственно в соотнесении с сущностью сущести сущего, а именно как основная особен* ность последнего.

Метафизическая сущность пред*ставления излагается в письме к де Боссу от 11 июля 1706 г., причем в сокращен* ной и потому легко поддающейся превратному истолкова* нию редакции: «Cum perceptio nihil aliud sit, quam multorum in uno expressio, necesse est omnes Entelechias seu Monades perceptione praeditas esse, neque ulla naturae Machina sua Entelechia propria caret». Perceptio есть сущностное выраже* ние монады; она составляет ее единство как сущесть суще* го; ее собственная сущность заключается в том, чтобы «вы* ражать множественное в едином». Expressio представляет собой предоставляющее разворачивание (dйvelopper) (Gerh. IV, 523), которое принадлежит собирающему свора* чиванию, envelopper, и недвусмысленно понимается как reprйsenter. «Perception» — это «les représentations du composé, ou de ce qui est dehors, dans le simple» («Principes de la Nature et de la Grace, fondés en raison», Gerh. VI, 598).

386

Unum, в котором раскрывается, то есть распространяется и собирается multa, есть «простое», которое из себя самого, совершая единение, предоставляет себе множественное и в этом предоставляющем представлении само обретает сущ* ность своего в себе стояния (Insichstehen ), своего посто* янства, то есть своей действительности.

Аристотелевский термин ™ntelšceia Лейбниц понима* ет, так сказать, не по*гречески, а в смысле своей монадо* логии: «On pourrait donner le nom d’Entéléchies а toutes les substances simples ou Monades créées, car elles ont en elles une certaine perfection (œcousi tÕ ™ntelšj), il y a une suffisance (aÙt£rkeia) qui les rend sources de leurs actions internes et pour ainsi dire des Automates incorporels» («Monadologie», 18, ср. параграф 48). В соответствии со своим непрестанным («persistenten») единением монада имеет в себе определенную, в себе действующую полноту и завершенность, которая составляет ее actualitas (дейст* вительность). В сущности этой действительности как простого, единящего, представляющего действования за* ключено «истинное единство», то есть субстанциальность субстанции. «… Dico substantiam… esse una Entelechia actuatam, sine qua nullum esset in ea principium verae Unitatis». В свою очередь, unitas тех entia, которые явля* ются таковыми per aggregationem, в каждом случае есть unitas «a cogitatione; idemque est in qouvis aggregato, ut nihil vere unum invenias, si Entelechiam demas» (Письмо к Воль* деру от 20 июня 1703 г., см. Gerh. II, 250).

Однако то, что единящее представление раскрывает и предоставляет пред*ставлению, ни в коем случае не явля* ется всяческим множеством (multum), но предстает как оп* ределенным образом очерченное многообразие, в котором является universum. Многообразное есть мир, mundus, ко* торый, однако, предстает сообразно тому modus spectandi, в коем удерживается perceptio монады. В соответствии с та* ким способом зрения и точкой зрения мир концентрирует* ся таким образом, что universum отражается в действую* щем, единящем представлении и каждую монаду можно воспринимать как из себя действующее, то есть живое, зер* кало universum’a.

387

Впятом письме к Кларку Лейбниц с присущей ему лако* ничностью пишет: «Chaque substance simple en vertu de sa nature est, pour ainsi dire, une concentration et un miroir vivant de tout l’univers suivant son point de vue» (Gerh. VII, 411, n. 87). Так как всякое сущее как монада в своей действитель* ности определяется через простое единящее действенное достижение в смысле пред*ставления в своем собственном ракурсе, монады («энтелехии») непременно различаются между собой: «Entelechias differe necesse est, seu non esse penitus similes inter se, imo principia esse diversitatis, nam aliae aliter exprimunt universum ad suum quaeque spectandi modum, idque ipsarum officium est ut sint totidem specula vitalia rerum seu totidem Mundi concentrati» (из письма к Вольдеру от 20 июня 1703 г., см. Gerh. II, 251/52). Таким образом, развора* чивающе*свертывающая сущность perceptio раскрывается

впростой изначальности «мирообразования» и в самоосу* ществляющемся его отражении.

Однако это только намекает на сущностную сферу perceptio, правда, намекает так, что только теперь основная черта ее самой заявляет о себе как действование (actio) и определяет сущностное ядро actualitas. Представление — предоставляя universum с определенной точки зрения, представляя его в ракурсе соответствующей концентрации и, таким образом, не достигая предмета своей устремлен* ности — являет переход, поскольку через отношение к универсуму оно сущностно вытесняется за пределы нали* чествующего в данный момент мира. Таким образом, в представлении бытийствует превосходящее самое себя движение: principium mutationis «est internum omnibus substantiis simplicibus… consistitque in progressu perceptionum Monadis cuisque, nec quicquam ultra habet tota rerum natura» (из письма к Вольдеру от 30 июня 1704 г., см. Gerh. II, 271).

Всоответствии со своей собственной сущностью пред* ставление обладает переходным характером, потому что влечет к переходу. Эта устремленность является основной чертой действования в смысле представления. «L’action du principe interne, qui fait le changement ou le passage d’une perception à une autre, peut être appelé Appétition; il est vrai, que l’appétit ne saurait toujours parvenir entièrement à toute la

388

perception où il tend, mais il en obtient toujours quelque chose, et parvient à des perceptions nouvelles» («Monadologie», 15, Gerh. VI, 609). Влечение (appetitus), в котором монада из своей простоты достигает присущего ей единства, в свою очередь, является в себе сущностно пред*ставляющим. Простое в*себе*стояние подлинно постоянного (persis* tens — в письме к Вольдеру от 21 января 1704 г., см. Gerh. II, 262) состоит в представлении как влечении. Perceptio и appetitus не являются двумя порождающими себя опреде* лениями действительности действительного: напротив, их сущностное единство составляет простоту истинно едино* го и, следовательно, его единства, а также его сущести. «Imo rem accurate considerando dicendum est nihil in rebus esse nisi substantias simplices et in his perceptionem atque appetitum» (из письма Вольдеру от 30 июня 1704 г., см. Gerh. II, 270).

Простое единящее единство есть единство, изначально действующее наподобие представляющего влечения. Для всего в сущем переходного и преходящего это изначально действующее единство остается тем исходным пунктом, откуда берет начало отношение к целому Вселенной, пред* восхищающим образом властно пронизывающее собой все текущие процессы. Это единство есть principium internum. Принцип сущего как такового Лейбниц называет vis, la force, сила. Сущность силы определяется не путем после* дующего обобщения некоего действующего, которое где* то было постигнуто, но как раз наоборот: сущность силы есть изначальная сущность сущести сущего.

Истинное сущее обнаруживается в свете истины, став* шей достоверностью, как cogitare, присущее ego cogito. Сущность истины очерчивается пределами размышления о бытии истинно сущего. Из этой сущности силы отдель* ные виды силы получают конкретный вид своей производ* ной (дериватной) сущности. Об этом ясно говорится в пер* вой редакции 12 параграфа «Монадологии»: «En généralement on peut dire que la force n’est autre chose que le principe du changement». Здесь под «изменением» подразу* мевается не вообще какое*то иностановление (Anders* werden), а переходная сущность влекущегося представле*

389

ния, по виду которого есть всякое сущее, поскольку оно есть. Поэтому сила, основная черта простого единящего единства, получает более полное и адекватное наименова* ние как vis primitiva activa, так как она просто и исконно пронизывает чистое действование в его сущности. Она есть subiectum и основание («Monadologie», 48), под*лежа* щее утверждающее постоянное (Ständige), в действовании которого постоянство сущего имеет свое ближайшее, если не исконное, коренное происхождение (originatio radicalis).

Всякий субъект (subiectum) в своем бытии (esse) опреде* ляется силой (vis), (perceptio—appetitus). Всякая substantia есть монада. Так в свете истины как достоверности раскры* вающаяся сущность действительности res cogitans обрела простор, в котором она властно пронизывает собой все действительное. Одновременно с универсальностью сущ* ности действительности, имеющей вид представления, раскрылась основная черта представления — влечение, так что из сущности силы (vis) обретает всю полноту своего за* печатления единство как сущность сущести. Тем самым новая сущность действительности начинает властно про* низывать собой всю полноту сущего. Так раскрывается на* чало той метафизики, которая останется историческим ос* нованием Нового времени.

Однако в то же время в таком (монадическом) действи* тельном сохраняется та черта действительности, которая как causalitas очерчивает actualitas. Causa prima есть suprema substantia, однако в соответствии с сущностным изменением действительности ее действование точно так же изменяется. Действование изначального единства, «Unité primitive» («Monadologie», 47), как сообразного сущ* ности действенного достижения, понимаемого в смысле представляющего влечения, представляет собой самоизли* тие (Sichverströmen) в направлении единичного действи* тельного, имеющего пределы в виде определенной точки зрения, ракурс видения которой (перспектива) определяет способность отражать универсум так или иначе, то есть так или иначе высветлять его. Поэтому сотворенные субстан* ции возникают как бы «par des Fulgurations continuelles de la Divinité de moment а moment» («Monadologie», 47). В этом

390

постоянном вспыхивании божественности Бога, совер* шающемся из мига в миг, возникают стремящиеся в свет световые точки, которые отражают свет Божества и стре* мятся уподобиться ему. Все действительное в своей дейст* вительности монадично, однако не единообразно, но име* ет определенную иерархию. Поэтому Лейбниц может ска* зать: «Meae enuntiationes universales esse solent, et servare analogiam» (из письма де Боссу от 11 июля 1706 г., см.: Gerh. II, 311).

Мышление Лейбница подчинено необходимости таким образом открывшейся ему сущности бытия, которое в про* стоте представляюще*устремляющегося единения дейст* венно достигает действительного в его конкретной дейст* вительности и так отвечает сущности постоянства в*себе* постоянного. «Facile enim vides simplices substantias nihil aliud esse posse quam fontes seu principia [simul et subjecta] totidem perceptionis serierum sese ordine evolventium… quibus suam perfectionem quantum fas fuit suprema substantia in substantias multas ab ipsa pendentes diffudit, quas singulas tanquam concentrationes universi et (alias prae aliis) tanquam divinitatis imitamenta concipere oportet» (из письма Вольде* ру, без даты, см. Gerh. II, 278).

Действование, обладающее единым характером устрем* ленности и представления, есть сущность бытия (esse) каж* дого subiectum’a. Эта сущность составляет основную черту экзистенции (existentia). Если дело обстоит именно так, то* гда — сообразно сущности истины, которая, став достовер* ностью, требует бытия как представляющего самодостиже* ния — сущее, поскольку оно существует, должно существо* вать именно таким образом. «Neque alias rerum rationes puto intelligi et (summatim) vel optari posse, et vel nulli vel hoc modo res existere debuisse» (I. c.).

Однако от начала метафизики existentia, впервые обре* тающая там свою сущность, получает преимущество перед сущностью (essentia), поскольку сущностная картина дей* ствительности определяет сущностную картину возмож* ности. Это, правда, не исключает того, что то или иное воз* можное со*определяет соответствующее действительное. В начале метафизики prèth и deutšra oÙs…a еще раскрыва*

391

ются из специально обоснованной сущности присутствия, чтобы вскоре, особенно при переходе ™nšrgeia в actualitas, совсем позабыть об этом происхождении. Появляются potentia и actus как два модуса бытия, которое подробно не определяется, и в дальнейшем к ним присоединяется necessitas как третья модальность.

В начале новоевропейской метафизики обнаружение новой сущности действительности приводит к соответст* вующему изменению potentia, причем так, что при этом происходят изменения и в различении между essentia и existentia — вплоть до того, что потом оно вообще (при по* явлении новых черт в сущности действительности) вбира* ется обратно в бытийствующее самого бытия.

Только в контексте уже совершившегося изменения сущности экзистенции (existentia) небольшой трактат Лейбница «De primae philosophiae Emendatione, et de Notione Substantiae» (1694; Gerh. IV, 468 ff.) обретает свою подлинную весомость вплоть до заголовка. Сила (vis) ха* рактеризуется здесь, в ракурсе унаследованного различе* ния между potentia и actus, как некое промежуточное со* стояние между ними. На самом деле это означает преодо* ление прежних понятий возможности и действительности, хотя сам трактат направлен на то, чтобы усовершенство* вать «первую философию», которая ставит вопрос о суще* сти сущего и в качестве подлинно сущего знает субстан* цию (substantia). Vis — это имя для бытия в себе стоящего сущего. Следовательно, это бытие заключается не в actualitas, поскольку последняя подразумевает соделан* ность одного лишь пред*лежащего, и не в potentia, пони* маемой как превращение какой*либо вещи в нечто (напри* мер, ствола дерева в балку). Vis предстает как conatus, напи* рающее стремление испытать возможность. Conatus в себе есть nisus, предрасположенность к осуществлению. В ре* зультате этой vis подходит tendentia, под чем подразумева* ется устремленность, к которой принадлежит представле* ние. Испытывающее, напряженно предрасположенное действенное достижение есть перво*черта постоянства, из которого самого себя достигает то или иное сущее, то есть раскрывает себя в отношении mundus concentratus. Пред*

392